Грешные враги

Halsey — Nightmare

На спидометре показывается относительно нормальная скорость – ненавижу быструю езду. За свои двадцать четыре года я успела поведать больше, чем какой-то старый мужик, который любит выдумывать сказки и таким образом учить других. Самое интересное, что я смогла заметить, это то, что многие обожают начинать рассказ с того самого заветного «Я». Все думают, что таким образом они смогут заинтересовать другую личность, но даже не подозревает, что эти «Я» стоят поперек горла. Многие говорят, что сейчас двадцать первый век и все старые стереотипы давным давно пропали, но это не так. Никто не преодолевал стереотипы. Кто-то до сих пор говорит, что женщинам место только на кухне. Хранительницы домашнего очага и остальная хрень. Власть – это мужское дело. Хотела бы я посмотреть в лица этих людей и показать, как мои предатели ползали и передвигались только руками. Учились выживать с ножом в животе, ведь я была всегда рядом и наблюдала за этим. Пусть позже они сдохнут, но какое наслаждение получаем я с солдатами, которые остаются мне верными.

Глупо было бы твердить, что у меня все идеально и меня никто не предает, и не обманывает.

— Марсель, ты точно проследил, что тот блондинистый идиот отчалил? — спрашиваю друга.

— Сибил, дорогая ты не можешь успокоиться уже целую неделю. Он свалил в свою Италию. Все! — его слова меня не успокаивают. — Он только что засветился на одной из камер журналистов. — ладно, но чувство, будто что-то не так меня не покидает.

— Езжай в офис, а я должна закончить с одним ублюдком. Ты же знаешь, возмездие за грех – смерть. — а он нагрешил многовато.

— Давай помогу или же сам с ним закончу?

— Марсель, это моя добыча и расправиться с ней могу только я. — смотрю на светофор, где горит красный цвет.

— Просто я подумал, что зачем тебе заливать руки кровью, если для этого есть солдаты. — я уже давным давно вся в крови.

— Мои солдаты, это моя вторая семья и помощь. — правда. — Ближайший час не стоит мне звонить, обнимаю. — смотрю на элитное здание, которое скрывает весь ужас и мучения.

Выхожу из машины, на глазах очки восьмиугольной формы. На мне в свободном стиле, черный цвет одежды. Прямо сейчас широкие черные брюки, которые придают мне непринужденность и свободу движений. Брюки сидят идеально на фигуре, подчеркивая стройность и грацию. Сверху надета черная футболку с ярким принтом, – это подарок нарисованный собственными руками – которая добавляет нотку индивидуальности и стиля. Футболка сидит свободно, придавая образу небрежный и непринужденный вид. Чтобы завершить образ немного выделив, я выбрала белые туфли с каблуком тринадцать сантиметров. Любимое число. Аксессуары, такие как черная кожаная сумка и стильные солнцезащитные очки, дополняют образ, придавая ему завершенность и элегантность. Мои рыжие волосы с черными крашеными прядями создают впечатление зажигательной и страстной натуры, готовой сражаться за свои мечты и строить грандиозные планы оставлены свободно, что придает дополнительную непринужденность и стиль. Одна моя знакомая говорит, что я похожа на какую-то особенную фею в мире магии и сказок, которая спасет людей. Было больно смотреть в ее такие же карие глаза и понимать насколько я наврала, создавая о себе такое хорошее впечатление, – но я его не заслуживаю.

Я давно потерялась в смысле слове жизнь... хотя я и не видала этой жизни.

Ключами открываю красивые стеклянные двери, вхожу и резко закрываю, чтобы прохожие не успели заметить кровь, которая засохла на серых стенах. Или они были белыми, а это просто разводы? Похер. Иду прямо, а затем поворачи направо, где находится моя любимая комната. С каждым шагом запах крови усиливался и усиливался. Открываю деревянные двери со скрипом и сразу обращаю внимание на тело, которое лежит и лишь дышит. В далеком углу комнаты, как отделяемые от реальности, стоят громоздкие и покрытые слоем пыли мебельные предметы. Старинные шкафы с лопастью древнего лака разболтаны и обтрепаны, словно страдающие от того, что видели и услышали. Занавешенные густыми темными шторами окна не пропускают даже единственный луч света, создавая внутри полумрак, который лишь усиливает чувство неминуемого ужаса. Повсюду расползаются запахи гнили и разложения, словно зловещий омут, который уносит прежние жизни и излишки надежд. Потерянные во времени предметы – куски старых тканей и осколки медицинских инструментов – дополняют странные узоры на пыльном полу, словно амулеты, сохраняющие свидетельства прошлой и предстоящей жестокости. Стены комнаты покрыты плесенью и трещинами, словно зазеркалье кровавых дел, совершаемых здесь. На них, словно забытые посланиями из прошлого, остались кровавые следы – странные рисунки и непонятные символы, которые невозможно прочесть, ведь их оставляли люди на грани смерти. Люстра в середине потолка, искажает все вокруг. В самом центре помещения стоит гнилая деревянная кровать, служившая для нечеловеческих страданий. Расколотый на несколько частей матрас и вздыбленные доски – это единственное, что осталось от прежних жертв.

Для меня входить в эту комнату – значит отправиться в мрачный лабиринт человеческих кошмаров. Здесь тлеют остатки ужасных историй и темные страсти, заставляющие душу дрожать от страха и отвращения. То, что произошло в этом прекрасном помещении, запечатано в его стенах, но его темная сущность прыгает в будущее, ожидая следующей жертвы.

— Даже не приветствуешь меня? Я думала ты сразу будешь прыгать мне в ноги и умолять о смерти, как это было тринадцать дней назад. — склоняю голову.

— Тринадцать, тринадцать, — кашель. — когда нибудь, это число тебя погубит.

— Не знала, что числа могут убивать. — посмеиваюсь.

— Закончи...

— Я слышу... — смеется.

— Правильно, ведь ты находишься в этой комнате. — подхожу ближе.

— Нет, — улыбаюсь. — Я слышу как твои люди зашли сюда и сейчас стоят за моей спиной. — резко достаю свой пистолет и стреляю в них. Первый... второй... третий... четвертый... Все упали с дырами во лбу. — Не удалось. — пожимаю плечами.

— Ты чертова сука! — стоит на коленях.

— Тебе цветочек оставить? — ногой ударяю его по шее и мужик сразу падает. — Румбо, твои последние слова? — каблуком наступаю на шею. — Хотя какая разница, мне на них похуй! — надавливаю ногой и тонкий каблук с запрятаным острием впивается в его сонную артерию. Открываю сумочку и беру две, засохших Блекоты. Кладу их ему на лоб и усмехаюсь. — Встретимся в аду, идиот.

Закрываю двери на ключ и вдыхаю свежий, вечерний воздух. Смотрю на свои туфли, которые превратились в кровавые, черные штаны, где виднеются темные пятна. Надеюсь теперь я смогу добраться домой без переключений. В сумке начал вибрировать телефон, что означает звонок.

— Да котик. — улыбаюсь смотря на беззубого мальчишку на экране. — Как у тебя дела?

— Здравствуй, у меня все хорошо, а у тебя как? — и снова этот маленький человечек услышит ложь.

— Как всегда все замечательно. — щурится.

— Врешь, папа говорит, что нельзя врать близким. — поджимаю губы. — У тебя кровь на щеке. — тыкает пальцем в экран, а я перевожу камеру ближе, чтобы посмотреть на себя. Вижу.

— Так, кто это у нас позвонил без меня? — знакомый, мягкий голос Евы. — Приветик. — усмехаюсь и киваю в знак приветствия.

— Так ты ушла к папе и сказала, что ненадолго, но прошло двадцать минут. Я считал. — слышу смех Эдвина где-то вдалике.

— Обещаю, что больше не задержу маму на двадцать минут! — Киро закатывает глаза. — В следущий раз подождешь на минуту меньше. — мальчик передает телефон маме и убегает что-то крича.

— Ты грустная. — отвожу взгляд.

— Устала. — не вываливаю свои проблемы. — Как у вас день прошел?

— Ой, мы решили остаться в Палермо, потому что Джош улетает куда-то, а куда не говорит. Разве что Эдвину сказал и все. — закатывает глаза прямо как Киро. — А так, сегодня провели целый день вместе и стоило отлучиться на двадцать минут, а здесь этот хулиган уже с тобой разговаривает.

— Он по делам или на отдых? — настораживаюсь.

— Этого тоже не знаю, у них там мужские секретики. — замолкает. — А ты чего интересуешься? — подмигивает, а я начинаю качать головой.

— С этим блондином, никогда и ни за что!

— Сибил, ты даже не представляешь какой он хороший мужчина! Как минимум уверена, что секс с ним тоже хороший. — усмехается.

— Если твой муж хорошо тебя удовлетворяет в спальне, это не значит, что его брат тоже хорош.

— Я считаю это оскорбление мужчин Раффэрти. — грубый голос.

— Прошу прощения, если задела ваше эго, но речь шла не о вас. — мужчина появляется за Евой и сразу же обнимает ее за талию. — Вы решили вашу проблему с сыном? — направляюсь к машине.

— Не волнуйся Сибил у нас с ним договор, сегодня маму забираю я, а его мармеладки. — целует в висок.

— Не поняла, меня что? Продали? — обожаю наблюдать за ними.

— Разве что чуть-чуть. — тянет руку к телефону. — Поэтому рыжая, я должен забрать у вас собеседника. — смотрю на капот, где лежит маленький, знакомый конвертик. Кладу телефон на капот и беру бумагу в руки. Открываю.

"Письмо 344: Что же сказал бы папа? Что подумал бы о своей дочери? Кем она стала? Убийцей – у которой руки залиты кровью? Или она уже утонула в этом?"

— Сибил? Все хорошо? — опускаю глаза и вижу, что ребята еще не отключились.

— Все окей, мне пора. Пока, всех целую, кроме Эдвина. — отключаюсь. Бросаю телефон в сумку и смотрю снова на это письмо.

Записки, квартира, порог, незнакомец, издевательство, убийство, морально, конверт, письма...

Это все прекратилось месяц назад, а теперь вновь повторяется. Самое необычное это то, что на конвертике каждая складка и линия изысканно вышиты нитками из благородного золотистого шелка, создавая гипнотизирующий узор, который словно приковывает взгляд и не отпускает. Переливающиеся цветами величественные павлины, прогуливающиеся по золотистым ветвям, словно воплощают изумрудные сны и чарующую красоту природы. Их окаменелые перья блестят и мерцают на темно-синем фоне, словно нити созвездий, связывающие прошлое, настоящее и будущее. Запах слегка усыхающей лаванды окутывает каждый конверт, словно волшебный эликсир, привлекающий тайны. А его текстура, гладкая и приятная на ощупь, словно прикосновение нежной шелковой ткани, вызывает чувство непостижимой роскоши и нерушимой элегантности. Сложенные во внутреннюю часть конверта пергаментные страницы выглядят старинными свитками, словно воплощающими мудрость и знание прошлых эпох. Чернила, пропитавшие страницы, выглядят как море синей лиловости, словно раскрывающие путь к сокровенным тайнам и глубинам души. Там всегда было написано что-то неприятное и больное для моего сердца, которое еле бьется.

Сажусь в машину и вновь начинаю прокручивать у себя в голове все написанное. Я бы могла отдать это людям, которые могут распознать почерк, но не с кем сверять. Об этих проблемах знает только мой лучший друг и это не Марсель. Тот, кого нету в живых. Я могу всегда спокойно прийти и рассказать о своих проблемах. Я приходила на его могилу и говорила о совершенных грехах и всегда поднимался ветер. Этот человек мне снился и говорил, что это нормально и он всегда рядом. Но иногда хочется сломаться. Ты понимаешь, что попросту не вывозить эти проблемы. Я одна. Больше нету никого... Мимо меня пролетает множество машин, а я не могу даже завести свою, чтобы двинуться хоть куда-то. Закрываю глаза.

" Сибил 5 лет

— Эх малышка Си-Би, ты снова решила очаровать всех моих друзей? — спрашивает мой самый любимый человек в этом мире.

— Я не виновата, что я такая красивая и их братья влюбляются в меня! — поправляю медовые пряди.

— Ты самая красивая девочка в этом мире, как же я смогу найти себе девушку и говорить ей комплименты? — интересуется.

— Зачем тебе девушка, тебе что, меня мало? — щурюсь. — Ты хочешь меня променять на какую-то незнакомку? — на глазах появляются слезы. Но через секунду я укутанная в самые теплые объятия.

— Я люблю тебя, малышка Си-Би..."

Почему сейчас? Я шевелю губами, но моего голоса не слышно. Я не плачу, я не хочу. Пытаюсь улыбнуться, но смотря в зеркало вижу страшную рожицу. Мне хочется позвонить другу, но не могу. Я не слепая и вижу его намерения, там не дружба, он добивается. Только не понимает какой испорченный овощ берет. Кто-то стучит в окно и я поворачиваю голову. Блондин. Сукин сын. Что он здесь делает?

— Не хочу тебя видеть. — хриплю открывая окно.

— Мило с твоей стороны, только вот ты не в том состоянии, чтобы мне хамить. — подмигивает. Открывает дверь и тянет ко мне руки, а я же ударяю его, но мужчина не отступаехт. — Слушай, пусть я для тебя и ублюдок, но я бы не позволил девушке утопать в слезах. — Джош несет меня на руках в свою машину.

— Отпусти. — пытаюсь слезть.

— Рыжуля, сиди и не дергайся. — его тело издает тепло, от которого мне противно. Локтем мне удается ударить его в живот и тот от неожиданности немного сгибается, но этого достаточно, чтобы спрыгнуть с его рук и ударить его в пах.

— Не распускай свои клешни, когда этого не требуется! — усмехается. — Если ты завтра не уедешь у меня будет полное право тебя грохнуть и мне похер, что на это скажет твои братья и Ева. Ясно?

— Ясно, Рыжуля. Только смотри не переборщи с этой самостоятельностью! — открывает двери. — Не стоит брать все на себя. — серьезно смотрит. Садится в машину и быстро уезжает оставив за собой легкий ветерок. Сжимаю челюсть и возвращаюсь в свою в тачку.

Мне все равно на этого идиота и на его чувства. Он – человек под запретом. Я его ненавижу и ничто не поменяет мое мнение.

🌟🌟🌟