Глава - 14
!Это тема связанно с сексуальной манипуляцией, принуждением и утратой контроля.
За окном уже давно сгустилась ночь. Тихие капли били по стеклу, а в комнате царил полумрак, только тусклая лампа в углу отбрасывала мягкий свет.
Суджин, уставшая после всех этих разговоров и эмоций, быстро сдалась сну. Она даже не заметила, как отключилась, лёжа на диване, плотно укутавшись пледом. Лицо было спокойным, расслабленным, как будто хоть на пару часов все её внутренние бури утихли.
Тем временем в ванной шум воды стих. Сонджэ выключил душ, вытерся, накинул футболку и вышел в комнату, проводя рукой по влажным волосам. Он остановился в дверях, когда взгляд упал на Суджин.
Она лежала, волосы распущены по подушке, губы приоткрыты, дыхание ровное. Тонкая бретелька сползла с плеча, но ей, конечно, было уже всё равно — она крепко спала.
Сонджэ застыл. Его сердце будто дрогнуло — слишком тихо, слишком красиво. В этом спокойствии было что-то, что сводило его с ума.
Он подошёл ближе. Медленно, почти бесшумно. Сел рядом, уставившись на неё, будто не мог насытиться.
— Такая... — прошептал он себе под нос. — И моя.
Что-то в нём дрогнуло. Мысли поплыли: "Ха Ён. Юнг Гу. Эти девчонки в школе. Все, кто хотя бы как-то сделал ей больно… Я уберу их. Одного за другим. Чтобы она больше никогда не чувствовала себя одинокой. Или голодной. Или плачущей под дождём".
Он наклонился, едва не касаясь её лица.
"Ты даже не понимаешь, насколько сильно я тебя хочу. Не просто тело. А твою ярость. Твои страхи. Всю тебя, целиком."
Он не коснулся, пока что. Только провёл пальцем вдоль щеки, нежно, почти трепетно, но с тем затаённым напряжением, которое не спутать ни с чем.
Потом он просто сел рядом, откинулся на спинку дивана, слушая её дыхание
---
Суджин проснулась где-то в четыре утра. Комната была залита чёрной тенью — даже улица за окном казалась беззвучной, как вымершая. Только лампа в углу продолжала гореть, жёлтая, измождённая. Она с трудом поднялась на локтях и хрипло сказала:
— У меня в горле пересохло… Принеси воды?
Сонджэ всё это время лежал с открытыми глазами, будто ждал этого момента. Он медленно сел, зевнул и с привычной полуулыбкой кивнул:
— Конечно, сейчас.
Сонджэ пошёл на кухню и не зажигал свет. Его движения были уверены и он прекрасно ориентировался в темноте. Он открыл шкафчик у плиты, достал маленький пузырёк — тёмный, без этикетки. Небольшая капля, практически прозрачная, упала в стакан воды. Он слегка покачал стакан, как будто это обычная рутина. Потом постоял. Смотрел, как она растворяется.
Он вернулся, подал ей стакан. Она взяла и отпила несколько глотков, но тут же нахмурилась:
— Странный вкус…
— Я фильтр так и не починил, — сказал он легко, будто это мелочь. — Не страшно, просто из крана.
Она кивнула и допила, потому что действительно хотелось пить. Он снова лёг рядом. Наблюдал.
Минуты спустя она начала шевелиться под одеялом, часто менять позу. Сначала просто неловко, потом — как будто не могла устроиться. Пальцы скользили по простыне, прикасаясь к себе как бы случайно.
— Мне... как-то жарко, — прошептала она. — У тебя жарко?
Он молчал.
Она перевернулась на спину. Глубоко вздохнула. Ткань одежды стала казаться ей слишком грубой, словно царапала кожу. Она провела ладонью по животу, остановилась на бедре, будто это происходило само по себе.
— Это… странно… — её голос был затуманен. — Моё тело… оно…
Сонджэ не ответил. Он наблюдал, не мигая. Как человек, который запустил процесс и просто ждал, когда он дойдёт до точки кипения.
Суджин приподнялась, взгляд её был спутанным, зрачки расширены. Она смотрела на него, но как будто не совсем осознавала, кто он.
— Что… со мной?..
Он усмехнулся — коротко, неискренне.
— Просто устала. Лежи.
Но она уже чувствовала, что это не усталость. Это было что-то чужое, что-то извне. Её тело как будто было не её. "Почему-то" она была сильно возбуждена. Оно трепетало, жаждало, требовало… Она прикусила губу, пытаясь бороться с ощущениями, но они росли.
Она не знала, что он с ней сделал. Но знала одно — это было насилие, только скрытое…
Комната оставалась тёмной, и воздух в ней становился всё гуще. Он больше не пах сном или ночным спокойствием — теперь в нём было что-то кислое, напряжённое, неправильное.
Сонджэ молча подошёл к комоду, разблокировал телефон, включил камеру и поставил устройство на край, направив объектив на кровать. Всё это он делал без суеты, как будто повторял ритуал.
Суджин не сразу заметила. Она всё ещё боролась с собой — с тем, что происходило внутри неё. Руки дрожали, дыхание сбивалось, глаза бегали по потолку, будто искали выход.
Он подошёл ближе. Наклонился. Шептал ей на ухо:
— Не сдерживайся. Просто сделай то, чего хочешь. Позволь себе… расслабиться.
Голос его был ровным, почти добрым — но в нём не было ни капли сострадания. Это была та самая мягкая жестокость, от которой не остаётся синяков, но разрываются связи в мозгу.
Суджин не отвечала. Она смотрела в потолок и пыталась удержаться. Мысли путались. Тело будто отказывалось подчиняться — как марионетка, дёргающаяся в чужих руках. Она не хотела этих ощущений, но они разрастались, как болезнь.
Сонджэ стоял рядом, не касаясь. Он не приказывал. Просто смотрел, как человек, уверенный, что его воля уже внедрена глубже, чем любое прикосновение.
Её пальцы спускались ниже живота, к паху. А другой рукой она ласкала свою грудь. Она почувствовала, как внутри всё кричит: «Остановись», но тело не слушалось. Оно двигалось само. Медленно, неуверенно, как под гипнозом. Слёзы подступили к глазам, потому что каждое движение было не её выбором. Она чувствовала грязь, стыд, страх, но не могла вернуть контроль.
А Сонджэ лишь наблюдал за всем этим, и подумал про себя: Потерпи, я просто хочу чтобы ты осталось со мной навсегда… И тогда я тебя трахну.— он прикрыл глаза, а затем сново взглянул на возбуждённую Суджин из-за воздействия препарата.— Блять, это слишком прекрасно.