Глава - 6
Когда он наконец отпустил её руку, Суджин больше не стала спорить. Просто схватила сумку и резко вышла из клуба, хлопнув дверью. Её злило всё: его наглость, это дурацкое подчинение, а больше всего — то, как быстро он пробрался в её голову.
Снаружи воздух был тяжёлым, влажным. Этот район всегда вызывал у неё отвращение — узкие улицы, облезшие вывески, серая грязь, и не те люди.
Как по заказу, на скамейке у ближайшего киоска сидели трое. Громкие, явно под чем-то, не те парни, которые уважают чужие границы.
— Э, крошка, а ты куда собралась одна? — один встал, ухмыляясь.
— Что, дорогуша, так поздно? — второй перегородил ей дорогу.
— Кошелёк покажи, может, ты сегодня наш ангел-инвестор.
Суджин не испугалась сразу, рефлекторно сунула руку в сумку, крепче сжала телефон.
— Отвали, я вызову полицию, — голос дрогнул, но не упал.
— Да ну? — один схватил её за локоть.
Она рванулась, попыталась вырваться, ударила, но это только рассмешило их.
— О, бойкая… сейчас научим тебя вежливости…
И в этот момент стало тише. Слишком резко.
— Отпустите. — голос был ровным, как стекло перед ударом.
Парни обернулись. И на их лицах появилось узнание. Ошибка. Поздно.
Сонджэ шёл медленно, как будто не спешил никого спасать. Сначала он вынул наушники. Лицо — пустое, равнодушное.
— Бля… — один успел вымолвить.
Поздно.
Сонджэ схватил первого за волосы и всадил кулак прямо в нос — с треском, с хрустом, с удовольствием. Второму — удар ногой в живот, так что тот сложился пополам. Третий пытался убежать, но не успел — Сонджэ догнал, сбил с ног и начал бить. Молча, с тяжёлым дыханием. Словно... вкусно.
Суджин встала, всё ещё дрожащая, но не сказала ничего. Это было слишком, слишком близко к ней, к её слабости. Она развернулась и ушла. Не хотела, чтобы он видел её такой — сломленной, бессильной.
Сонджэ стоял над одним из поверженных, слегка наклонив голову. Кровь на руке, чужой. Он вытер её об куртку.
Он посмотрел в сторону, куда ушла Суджин.
Она не поблагодарила. И правильно. Он этого не ждал.
Но... ему понравилось.
Понравилось, как её спасение принадлежало ему.
Понравилось ощущение, что только он может её защищать.
И в этой мысли была опасная тишина.
Дорога домой казалась Суджин длиннее обычного.
Она шла, не включая музыку, не смотря в телефон. Просто шла — впитывая остатки чужой агрессии и свой стыд.
Она не поблагодарила. И не собиралась. Она слишком гордая, чтобы признать, что Сон Джэ вытащил её, как беспомощную.
Это злило её даже больше, чем сами ублюдки.
Когда она вошла в дом, было тихо. Ни громких голосов, ни упрёков — и почему-то от этого становилось неуютно.
В гостиной сидел отец.
Редкость.
Он обычно поздно возвращался или уходил рано, отводя глаза.
Но сейчас он сидел прямо, руки сцеплены, лицо хмурое.
— Привет, — осторожно сказала Суджин, снимая обувь. — Что случилось?
Отец поднял на неё взгляд и кивнул на диван.
— Садись, нам нужно поговорить.
Она села, без эмоций. Привычка.
— Твоя мать… — он начал, сглотнув. — Она снова…
— Изменила тебе, — закончила Суджин спокойно.
Он кивнул.
— На этот раз с каким-то иностранцем, лет на десять моложе. Я узнал вчера. Сегодня она уехала с Хёком в отель. Мы... решили разойтись. Официально.
Пауза. Неловкая, но не мучительная.
Суджин оперлась спиной о диван, скрестила руки.
— Честно? — Она посмотрела на него. — Давно пора было.
Отец тихо усмехнулся. Но глаза оставались усталыми.
— Я тоже так думаю. Просто... — он вздохнул, — всё равно тяжело. Хотел семью, знаешь? Большую. Тёплую.
Хотел, чтобы вы с Хёком росли в доме, где все... любят друг друга. Где всё нормально.
А получилось...
— Он развёл руками. — Вот это.
Суджин ничего не ответила.
— Я пытался закрывать глаза. Терпел. Ради вас. Ради образа.
Но знаешь... это, наверное, и была моя главная ошибка. Что молчал.
Не защищал тебя. Не вставал между вами, когда она была особенно...
— Он осёкся.
— ...отвратительной, — закончила Суджин вместо него.
Он кивнул. Медленно.
Потом, впервые за долгое время, посмотрел на неё по-настоящему.
— Прости меня, Суджин.
Она не ответила. Просто кивнула, коротко. Внутри — что-то чуть дрогнуло.
Немного тепла.
Только немного.
Следующие пару часов они просто сидели.
Без телевизора, без раздражающего фона. Просто она и её отец.
Словно впервые за все эти годы — по-настоящему вместе.
Он вдруг стал задавать вопросы:
— Как в школе?
— Кто у тебя из друзей?
— Что тебе интересно?
Суджин не играла в «паиньку».
Сказала как есть:
— Всё так себе. У всех своё мнение, у меня — репутация. Слишком шумная, слишком дерзкая.
Но больше всего её волновало другое.
— Есть... один тип, — начала она, не глядя ему в глаза. —
Скажем так, если он захочет, может запустить всё говно в сеть. Фото, переписки, слухи. У него, кажется, нет тормозов.
Я... не знаю, что делать.
Отец напрягся.
Плечи, которые только что расслабились, снова напряглись.
— Как его зовут?
— Неважно, — быстро сказала она. — Он... не совсем обычный. И вообще — не об этом.
Я просто сказала. Чтоб ты знал, как у меня дела.
— Суджин.
— А?
— Если кто-то посмеет тронуть тебя, — голос стал ниже, спокойнее. —
Я уничтожу его. Без следов.
Она даже не удивилась. Только усмехнулась.
— Ты же говорил, что хочешь нормальную семью, а не криминал.
— А ты думала, чеболи не бывают криминальными?
Они оба засмеялись.
Пауза. Чай остыл.
Свет в гостиной стал мягче.
Он посмотрел на неё почти виновато.
— Ты должна быть сильной.
— Я стараюсь, — честно ответила она.
— Нет. По-настоящему сильной. Не просто молчать или убегать.
А врезать в ответ. Даже если страшно. Даже если грязно.
Ты не обязана быть идеальной. Просто будь собой. И не сдавайся.
Она кивнула. И вдруг, откуда-то изнутри, выдохнула — настоящее облегчение.
Без показухи, без надменного взгляда. Просто — выдох. Как будто кто-то наконец-то разрешил быть собой.
Перед тем как разойтись по комнатам, она обернулась:
— А мы... теперь будем жить нормально?
Он улыбнулся.
Просто, как человек, у которого за спиной всё развалилось, но который всё ещё хочет что-то построить заново.
— Обещаю.
— Обещаешь?
— Да.
Теперь — точно.
И впервые за долгое время, она ему поверила.