Глава - 2
Дом был тишиной.
Холодной, стерильной, как больничная палата. Никаких голосов. Ни музыки. Ни запахов еды. Только щёлкание замка и глухой стук её каблуков по мраморному полу.
Суджин вернулась позже обычного — уже за полночь.
Никаких криков. Никаких сцен. Ни матери, которая вечно сверлила её взглядом, как рентгеном. Ни отца, который сливался, как только в доме начинался очередной ледяной театр.
Она даже выдохнула с облегчением.
Но он был дома.
Хёк.
Её брат. Старше на год. Высокий, молчаливый, с теми же глазами, что у матери. Но без её яда.
Он сидел на диване, как будто ждал. Но ничего не сказал.
Суджин кивнула ему — формально. Даже не сбавила шаг.
Он что-то пробормотал, но она уже поднималась по лестнице.
Без сил. Без настроения. Без желания что-либо объяснять.
Комната — её единственное настоящее укрытие.
Пока дверь не захлопнулась — она держалась.
Потом села на край кровати. Скинула куртку Сонджэ на пол. Облокотилась на колени.
Пыталась дышать.
Почему я вообще туда пошла? Почему открыла рот? Почему он?
Его лицо снова всплыло перед глазами.
Лицо спокойное, даже в тот момент, когда он крошил кому-то нос об асфальт.
И это её зацепило.
Суджин зажмурилась.
Хватит думать. Спать. Просто спать.
Но как назло — не получалось.
Мысли лезли, как тараканы.
Про него. Про то, что он сказал. Про его глаза. Про кровь.
Про то, что мать сказала утром:
"С таким лицом ты точно замуж не выйдешь. Только если за нищего."
Про то, как отец, стоявший рядом, сделал вид, что не слышал.
Как всегда.
У него был талант — не слышать ничего, что причиняло дискомфорт.
Она сжала пальцы в кулак. Не плакала.
Слёзы были бессмысленны в этом доме. Их не замечали.
Телефон мигнул — сообщение от подруги.
Она проигнорировала.
Ещё одно.
Плевать.
Суджин легла, глядя в потолок.
Кто вообще этот парень был?
И почему, чёрт возьми, он не выходит у неё из головы?
Кым Сонджэ сидел на подоконнике заброшенного спортзала и смотрел в телефон.
Он не искал. Он проверял.
Сестра Хёка.
Суджин.
Он понял это быстро — фамилия, лицо, характерная манера говорить «плевать» на всё.
Узнать — было делом десяти минут. В том числе потому, что Хёк был тем ещё куском дерьма в своей школе.
Богатенький. С деньгами отца, характером матери и полной уверенностью, что в этом мире за деньги можно даже страх себе купить.
И у него была сестра.
Он усмехнулся.
Слишком яркая. Слишком дерзкая. И слишком не в своём месте в ту ночь.
"Интересно, ты понимаешь, в чём вляпалась?"
Сонджэ закурил, не торопясь. В голове щёлкнуло — не злоба, интерес. Жесткий, опасный, как игла под ногтем.
Игра началась.
Утро Суджин встретила с головной болью, как будто кто-то бил её по вискам пустой бутылкой.
Свет резал глаза, желудок протестовал, и единственное, чего ей хотелось — это завалиться обратно под одеяло.
Но жизнь, как всегда, не спрашивала.
БАМ-БАМ-БАМ.
— Суджин! — голос Хёка за дверью. — Если ты не выйдешь через две минуты — идёшь пешком!
Она скривилась.
— Да пошёл ты, — буркнула, натягивая форму.
Он продолжал долбиться:
— Я не собираюсь ждать тебя вечно. Будешь выливать себя на тротуар под визги мамкиной прислуги.
Суджин распахнула дверь так резко, что Хёк отшатнулся.
— Не мог по-человечески сказать?
— Я сказал, — буркнул он. — Просто ты вечно в своей башке.
— Может, потому что в этой башке хоть что-то есть.
Он фыркнул, развернулся и пошёл к выходу.
Она схватила рюкзак, впихнула наспех собранный ланч и вылетела за ним.
Каждое утро — одно и то же. Шоу без зрителей.
Пока они ехали, Суджин молчала. Смотрела в окно, прокручивала в голове вчерашнюю ночь.
Куртка — она осталась у неё. На полу. Немного пахла кровью и табаком.
Внутри неприятно щёлкало:
Он был психом. Он кого-то избивал. Но его глаза…
Что-то в них не сходилось.
Он не был просто отбитым. Он выбирал, кого бить и зачем. И это было куда страшнее.
А она… она просто стояла и не отвела взгляд.
Тем временем, Сонджэ уже знал, куда она пойдёт, во сколько, с кем, и что сегодня у неё шестой урок — музыка.
Он не торопился. Он не нападал. Он ждал.
Потому что самое интересное это когда жертва думает, что она свободна.