Когда он другой
Хан уже был на грани. Взяв кофе в руки он поднес над головой Минхо и перевернул. Вся рубашка Минхо пропиталась кофе.
— Тебе конец...,— сказал Минхо и взяв Хана за руку унес в уборную.
— Отпусти меня! Мне больно!,— говорил Хан пытаясь вырваться, но Минхо оказался довольно сильным.
Минхо уверенно тащит Джисона за запястье, направляясь к ближайшей уборной. Его лицо напряжено, в глазах горит гнев. Джисон идёт за ним, пытаясь не отставать, но молчит, чувствуя, что любое слово только подольёт масла в огонь.
— Ты вообще понимаешь, что ты натворил? — бросает Минхо сквозь стиснутые зубы, не замедляя шаг.
Они заходят в пустую уборную, дверь с глухим стуком закрывается за ними. Минхо резко отпускает руку Джисона и оборачивается, сверля его взглядом.
— Ну? Объяснись! — его голос звучит холодно и жёстко, нарушая тишину вокруг.
— Мне больно...,— сказал Джисон,- а ты! Ты уебок! Который не умеет разговаривать с людьми!
— Ах ты...,— Минхо занёс руку, сжав кулак, его глаза метали молнии, а дыхание участилось от переполняющей ярости. Он стоял напротив Хана, готовый выплеснуть всё накопившееся раздражение. Но в тот момент, когда его взгляд встретился с глазами Хана, что-то внутри него дрогнуло.
Хан смотрел на него широко раскрытыми глазами, полными растерянности и удивления, будто не верил, что Минхо способен на это. Этот взгляд застал его врасплох. Рука Минхо замерла в воздухе, и он, скрипнув зубами, медленно её опустил.
Не говоря ни слова, он перевёл взгляд на собственную рубашку, которая, промокнув насквозь, прилипла к телу, став почти прозрачной. Стиснув зубы, Минхо повернулся к раковине и включил воду. Его движения были резкими, словно он пытался смыть не только мокрую ткань, но и гнев, который накрыл его с головой.
Хан, молча наблюдая за этим, осторожно сделал шаг назад, стараясь не нарушить хрупкое молчание, повисшее между ними.
— Мы даже не знаем друг-друга... а ты уже хотел ударить меня.
— Слыш, ты можешь просто заикнуться?
— Мудак...
— Ты страх потерял? Я тебя прям здесь...
— Бооожееее, можешь просто уйти?
— Нет... ты не как все,— сказал Минхо и перевернулся к Хану.
Минхо медленно сделал шаг вперёд, его выражение смягчилось, хотя дыхание оставалось сбивчивым. Он больше не пытался сопротивляться порыву, который захватил его полностью.
Не отводя взгляда, Минхо осторожно наклонился и коснулся губ Хана своими. Поцелуй был мягким, почти неуверенным, но в то же время в нём ощущалась какая-то внутренняя сила — это был момент, который говорил больше, чем любые слова.
Хан резко оттолкнул Минхо, едва их губы разъединились. Его движения были быстрыми, но в них чувствовалась дрожь. Он смотрел на Минхо широко раскрытыми глазами, в которых отражались гнев, замешательство и, возможно, едва уловимая боль.
— Что ты делаешь? — выпалил Хан, его голос прозвучал громче, чем он сам ожидал.
Минхо застыл на месте, всё ещё чувствуя тепло их короткого поцелуя. Его лицо выражало смесь сожаления и непонимания, но он ничего не сказал. Его взгляд скользнул по Хану, пытаясь найти хоть что-то, что могло объяснить его реакцию.
— Надеюсь, мы больше не увидимся, — холодно произнёс Хан, отворачиваясь. Его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась трещина, которую он пытался скрыть.
Минхо молча посмотрел на него ещё несколько секунд. В его глазах читались разочарование и какая-то тихая обречённость. Он отвернулся, стиснув зубы, и вышел, оставляя Хана одного в пустой комнате.
Дверь закрылась за ним с глухим звуком, а между ними повисло гнетущее молчание, которое уже невозможно было разрушить.
Минхо и Хан ненавидели друг друга. Это была яростная ненависть, не нуждавшаяся в словах, просто взгляд — и всё было ясно. Минхо не мог терпеть Хана, его самодовольство, болтовню и странную уверенность, будто он был лучше всех. Хан, в свою очередь, не мог вынести холодного презрения Минхо, его безразличия ко всему, что касалось других. Они раздражали друг друга до предела. Каждый взгляд, каждое слово — всё становилось причиной для новой ссоры. Эта ненависть горела в их глазах, и они оба знали: это чувство не исчезнет никогда.
Но они даже не знали друг друга. Тридцать минут жизни с друг другом и они уже ненавидят друг друга. Хотя бы не увидеть друг друга в жизни снова...
***
Что может быть хуже понедельника? Правильно... вторник...
Миё сидела за столом в учительской и поправляла тесты, оценки ставила и делала свои дела. В кабинет зашла другая учительница которая сказала:
— Миё, тебя зовет директор. Она хочет тебе кое что сказать по поводу решения кто будет директором на этот год.
— Хорошо, Джиун иду,— сказала Миё улыбаясь и пошла в кабинет директора.
Постучавшись она поправила волосы и вошла, говоря:
— Здравствуйте, звали?
— Да, Миё, садись,— сказала директор показывая на стул впереди себя.
Миё садась принялась слушать.
— Миё, я знаю что у тебя нету мужа и тебе очень тяжело с 17 летним парнем и я хочу тебе помочь. Но ты будешь должна мне. Я тебе дам деньги,— сказала директор и положила белый конвертик на стол, перед Миё и договорила,— а ты — выберешь меня когда будете голосовать за директора. Хорошо?
— Вы... нет! Так нельзя! Это незаконно, как вы вообще такое можете говорить мне?! Я прихожу в школу чтобы наш народ и эти ученики стали умными, я хочу чтоб каждый из них стал хорошим человеком... а как вижу, директор — пример всей школы... не знает что такое человечество...
— Что ты говоришь? Хочешь чтоб я тебя уволила?
— Я сама увольняюсь!,— сказала Миё и взяв документ который лежал в шкафчике подписала и хлопнув дверью ушла за Ханом.
Зайдя в класс она позвала Хана и когда они оба вышли в коридор она сказала:
— Сынок... я увольнялась. Ты тоже здесь не будешь учиться, так как эта школа не самая хорошая. Я даю слово, ты будешь учится там где тебе будет лучше,— сказала она. Слова казались нелепыми... но что делать...
— Мам, все хорошо?
— Я найду тебе новую школу и сама там буду работать.
— «Зачем мне все это, господи...»,— думал Хан с тупым выражением лица.
***
Прошло несколько дней. Мама Хана — Миё уже нашел школу. Сейчас время 7:37. Утро. Не хочется вставать так рано...
Хан шел по улице, ощущая, как внутри нарастает тревога. Новая школа — новый старт, но в его груди всё равно сидело чувство неопределенности. Он не знал, что ожидать, и, несмотря на внешнюю уверенность, ему было некомфортно. Шум города и волнение людей вокруг казались для него чуждыми, как будто он был здесь в первый раз.
Он взял за плечо свою сумку, немного ускоряя шаг, подходя к зданию школы. Его взгляд метался по окружающим, пытаясь сосредоточиться на чём-то, что помогло бы почувствовать себя не таким чуждым. Его мысли крутились вокруг одного: «Как меня примут? Кто будет моими друзьями, а кто врагами?»
Школа выглядела внушительно, её массивные двери и высокие окна создавали ощущение, будто он заходит в другой мир, и этот мир ему ещё предстоит понять. Хан пытался скрыть своё беспокойство за выражением лица, но оно выдавало его — его глаза слегка сузились, а губы сжались. Он не знал, как сложится его день, но уже был готов ко всему.
Когда Хан зашел в класс, его взгляд сразу упал на несколько групп учеников, сидящих за столами и обсуждающих что-то между собой. Он не привык быть в одиночестве, и его интуиция сразу подсказывала, к кому подойти.
Он заметил группу, состоящую из Чанбина, Чана, Сынмина и Чонина — ребят, которые выглядели дружелюбно, но в то же время уверенно. Чанбин сразу привлек внимание своей открытой улыбкой и общительностью, Чан был немного спокойнее, но его взгляд был тёплым и гостеприимным. Сынмин и Чонин выглядели как одна команда — Сынмин сдержанный и умный, а Чонин — более расслабленный, но оба излучали уверенность.
Хан почувствовал, что ему не нужно будет тратить время на долгие знакомства — эта группа выглядела так, будто здесь его примут. Он решительно направился к их столу, где они заметили его приближение.
Чанбин поднял голову первым, с улыбкой пригласив Хана сесть рядом. Остальные тоже не стали делать вид, что не замечают, и Хан сразу почувствовал, как напряжение спадает. Он сел с ними, не давая себе времени на сомнения, и разговор завязался легко.
Чанбин спросил, как Хан устроился в новой школе, и Хан ответил, что не ожидал, что всё будет так просто. Чонин и Сынмин добавили пару шуток, и весь класс быстро начал превращаться в место, где Хан чувствовал себя как дома, хотя в классе от силы 15 человек. Несмотря на свою первоначальную нервозность, он уже был уверен — эта группа станет его новой опорой в школе.
Продолжение следует...
Пожалуйста оцените, мне кажется что получается хуйня.. ☹️🤨