Часть 5
«сердце женщины - океан полный тайн»
Когда Витя открыл глаза, он не сразу понял, где находится и почему так саднит правый бок. Часы на прикроватной тумбочке показывали пять утра. Рядом, поверх покрывала он обнаружил спящую Ксюшу. Девушка лежала, положив ладошки под щёку и тихо дышала. Осознание от всего, произошедшего вчера пришло почти сразу. Шальная пуля, Космос, который вытаскивал её у него в ванной, пока его трофейная девочка крепко держала его за плечи. Потом она, дрожащими руками зашивающая его рану. А потом он спал, и судя по мятой, мокрой подушке, спал он не самым здоровым и спокойном сном.
Витя поднялся, садясь на кровати и взглянул на свою рану. На бинте проступило небольшое пятнышко крови, но в целом она выглядела весьма прилично. Он тихо поднялся, направляясь на кухню. Там, на столе стояла вчерашняя недопитая бутылка виски, к которой он тут же приложился. Сделав несколько глотков, Пчёлкин стал медленно снимать повязку. Надо было понять, стоит ли ему всё-таки обратиться к врачу или всё в порядке. То, что он увидел там, в целом его устроило, и он снова взялся за бутылку, но наткнулся взглядом на синие глаза, смотрящие на него из дверного проёма кухни.
— Доброе утро. – как можно более расслаблено улыбнулся Витя, отставляя бутылку.
— Доброе? – переспросила она, подходя ближе, цепляясь взглядом за его живот.
Ксюша быстро достала аптечку и стала снова обрабатывать место ранения. Витя покорно стоял, наблюдая за девушкой сверху, снова отгоняя мысли от неоднозначности её расположения. Удостоверившись, что всё в порядке и наложив новую повязку, она выпрямилась, отступая на два шага.
— Спасибо. – неожиданно мягко проговорил Витя. – И прости, за вчерашнее утро, я...
— Всё в порядке, Вить. – тихо откликнулась она, отворачиваясь.
— Ты мне вчера жизнь спасла. Даже не смотря на то, что я себя повёл, как животное. – он подошёл ближе, аккуратно опуская ладонь на её плечо.
Она чуть дёрнулась, но не отстранилась, поднимая на него взгляд. Витя смотрел на неё, даже толком не понимая, что делает. Ему очень хотелось прикоснуться к ней. Не так, как он делал это вчера, а так, как заслуживала эта маленькая хрупкая девушка, которая волею судьбы или случая оказалась с ним под одной крышей. Он замерла, казалось, даже не дышала, глядя куда-то ему в грудь старательно пряча смущение.
— Так бы поступил любой нормальный человек. – прошептала она, не двигаясь и всё ещё избегая его взгляда.
— Можно я тебя поцелую? – спросил Витя, аккуратно приподнимая её лицо к себе.
Ксюша сморгнула, быстрым взглядом взглянув на его губы. Витя медлил, ожидая согласия, или какого-то намёка. Ксюша повела плечами, облизнув губы и Пчёла, больше не в силах ждать, обрушился на неё с поцелуем. Она ответила не сразу, робко и несмело, словно боялась, что в нём, в этом самом поцелуе, кроется подвох. Витя не торопился, медленно изучая, смакуя, пробуя её на вкус. Когда она прижалась к нему ближе, он углубил поцелуй, запуская свой язык в уже податливый рот девушки, нежно сливаясь в этом приступе экстаза, который пьянил его, не хуже самого хорошего алкоголя. Она отвечала неумело, или просто боялась, что он захочет переступить черту. А он хотел, он слишком явственно ощущал это желание, но торопиться не спешил, терзая её рот, упиваясь этим новым чувством сладости, смакуя каждую секунду.
Правой рукой он прижал её к себе ближе, а левую запустил в тёмные волосы, которые оказались необычайно мягкими. Её маленькие ладошки скользнули по его груди, обхватывая за шею, и прижимаясь ещё ближе. Он чувствовал, как остатки самоконтроля рассыпаются на осколки в его голове, перехватывая её поудобнее. Пчёлкин подхватил хрупкую фигурку за бедра, усаживая на кухонный стол. Не разрывая поцелуй, он удобно устроился между её ног, ощущая, как жар возбуждения подкатывает к паху, сладким ощущением растекаясь по всему телу. Она была как самый лучший наркотик, как самый крепкий алкоголь, самая сладкая сигарета, выкуренная утром. Мужская рука скользнула по бедру, вверх, под футболку, накрывая ладонью маленькую грудь, сжимая её. Ксюша застонала в его губы, отчего Пчёлкин тут же оглох, совсем теряя себя в этом сладком стоне.
Мобильник запищал где-то в недрах квартиры. Она замерла, тут же отстраняясь. Сморгнув наваждение, Ксюша соскочила со стола и быстро юркнула вон из кухни. Витя, упёрся руками в столешницу, тихо зарычал, услышав, как хлопнула дверь в ванную. Это было даже смешно. Ванная в квартире стала каким-то убежищем для неё и эпицентром для обоих. Сделав глубокий вдох, он взял себя в руки и пошёл искать мобильник. Звонил Космос.
— Ты как? – раздался голос друга на том конце мобильной связи.
— До того, как ты позвонил, чудовище, было ахуенно. – буркнул Витя, возвращаясь на кухню и ловко перехватывая бутылку, всё ещё ждущую на столе.
— Ну, простите, бога ради, ваше высочество. – хохотнул Холмогоров. – Саня сказал, чтобы ты отлежался сегодня. А завтра в офис, будем решать, чё с этими чертями делать. – сообщил Космос.
— Понял. – он сбросил, не давая другу возможности, отпустить какую-нибудь влажную шуточку и оглянулся на дверь в ванную, за которой скрывалась его сожительница.
Момент был безнадёжно испорчен, а давить ему почему-то не хотелось. Не с ней. Поэтому Витя быстро собрался и вышел из квартиры, чуть громче положенного хлопнув дверью.
***
Вернулся он уже вечером. Ксюша хлопотала на кухне, готовя ужин. Он вошёл тихо, чтобы не спугнуть девушку. Пакеты, которые он принес с собой, он оставил в коридоре, чтобы они не мешали, и сам направился в кухню, доставая из кармана тонкую золотую цепочку, на которой висела небольшая капелька, сверкнувшая бриллиантом в тусклом ламповом освещении. Прохладная цепочка скользнула по тонкой шее девушки, отчего та вздрогнула, оборачиваясь.
— Испугалась? – улыбнулся Витя, ловко защёлкнув застёжку.
— Да. – кивнула она, пальцами дотронувшись до подарка. – Это что?
— Благодарность за спасение. – ответил Витя, засунув руки в карманы.
Ксюша отошла от него и вышла из кухни. Она подошла к зеркалу, висевшему в коридоре, и задумчиво стала рассматривать своё отражение. Пчёлки выглянул следом, наблюдая за реакцией девушки. Обернувшись, она улыбнулась, смущаясь смотреть ему в глаза.
— Спасибо. Очень красиво. – она подошла к нему и робко поцеловала в щёку.
— Пустяки. – отмахнулся Витя, замечая, как щёки девушки заливаются румянцем.
— Голодный? – Пчёлкин уселся за стол, и перед ним тут же оказалась тарелка с вкусным ужином.
— Кстати. – он поднялся, выходя из кухни, возвращаясь с двумя пакетами, которые принёс с собой.
Из одного он достал бутылку дорогого вина, фрукты, сладости, а другой протянул Ксюше.
— Ещё подарок? – уточнила девушка.
— Ага. – кивнул Витя, доставая штопор из ящика.
Пока Ксюша изучала содержимое пакета, Витя открыл вино, и разлил его по бокалам. Во втором пакете оказалось красивое чёрное платье из бархата, с открытой спиной и плечами. Ксюша восторженно перебирала дорогую ткань, покусывая губы.
— Нравится? – спросил Витя, подавая ей бокал.
— Это же ужасно дорого. – прошептала она.
— Я тебя умоляю. Просто платье. – Витя подошёл к ней совсем близко. – Тем более, оно подходит к твоим волосам и к подарку. – он едва уловимо провёл пальцами по её шее, на которой висела золотая подвеска.
— Спасибо, Вить, но я не могу это всё принять...
— Ерунду не говори. – Витя сделал глоток вина. – Иди лучше примерь.
Когда Ксюша удалилась, он сел за стол, расстегнув верхние пуговицы чёрной рубашки и выдохнул. Эффект от подарка превзошёл все его ожидания, так думал он, пока девушка не вернулась в кухню, облачённая в платье, смущённо одёргивая его на плечах. Пчёлкин застыл, такой красивой она была.
— Ксюшка, ты богиня. – прошептал он, поднимаясь со своего места и подходя к ней ближе.
Девушка снова смутилась, но взгляда не отвела. Он дал ей в руку бокал с вином, и взял свой. Звон хрусталя красивой трелью прокатился по кухне. Ксюша сделала глоток и опустила свободную руку на мужское предплечье. Витя проследил за её движением, непроизвольно дернув кадыком. Ему неистово хотелось сейчас снова поцеловать её, снова почувствовать эту патоку, которую утром он пил с её губ. Она робела, не решаясь сделать или сказать что-то, лишь пристально смотрела за каждым его движением, изучая черты его лица.
— К..как..? Как твоя рана..? – чуть заикаясь пробормотала девушка.
— Сама посмотри. – его голос звучал хрипло.
— Вить... - ресницы дрогнули, и она шумно втянула воздух, когда он положил её руку на свой живот.
— Я очень хочу остановиться, но не могу. – он наклонился, к ней ниже. – Поэтому, малышка, тебе придётся самой меня остановить. – и не дожидаясь ответа, он снова обрушился на неё с поцелуем.
Бокал скользнул из её руки и со звоном разбился об пол, но она даже не заметила этого, тут же отвечая ему. Будто бы ждала. В этот раз Витя не стал церемониться, тут же подхватывая её на руки и унося в темноту своей спальни. Она цеплялась за его рубашку, как за единственно то, что могло её спасти сейчас от полёта в пропасть. Спасти их обоих. Оказавшись в спальне он поставил её на пол, опускаясь с поцелуями ниже по тонкой шее. Её пальцы не смело потянулись к пуговицам на его рубашке. Движения были робкими, аккуратными, и Витя улыбался, не отрываясь от нежно кожи, оставляя за собой влажные, неровные следы. С её губ срывались тихие вздохи, переходящие в хныкающие стоны. Пах снова затянуло, ноющим сладким ощущением. Он аккуратно спустил бархат с плеч, захватывая губами маленький, уже твердый сосок, отчего Ксюша захныкала ещё слаще, запуская руки в его волосы и разрывая остатки его самоконтроля окончательно. Она хотела его, он чувствовал это кожей, слышал, как под его губами быстро билось её сердце. Перехватив её поудобнее, полностью, освобождая от платье, он уложил её на покрывало, нависая над ней всем телом. Она же, всё ещё пыталась справиться с пуговицами, которые никак не хотели ей поддаваться.
— Да рви ты их уже. – пробормотал он ей в губы, улыбаясь.
И откуда вдруг столько силы в ней оказалось, но треск ниток и стук пуговиц заставил его улыбнуться ещё шире. Она выгибалась ему на встречу, отвечая на ласку, рубашка отправилась в темноту, к платью, которое он недавно снял с неё. Мягкие губы прошлись по его торсу несмелыми поцелуями, пальчики стали искать в темноте застёжку его брюк. Решив не томить её, он помог ей справиться с ней и с ширинкой, и вскоре лишь ткань нижнего белья разделяла их до финальной точки такой неожиданной и желанной близости. Мужская ладонь скользнула к краю хлопковых трусиков и она, выгнулась дугой, застонав так оглушительно громко, что у Пчёлы сорвало крышу окончательно. Рванув тонкую ткань женского белья, Витя нажал на чувствительную точку, и Ксюша застонала снова.
— Пожалуйста... – прохныкала она ему в губы, цепляясь за его лицо, как за последнюю соломинку. – Витя... пож... - он не дал ей договорить, целуя.
Пальцем он ловко проскользнул внутрь, и тут же почувствовал, как она напряглась. Осознание пришло к нему моментально. Она была девственницей. Синие глаза, отразили испуг от новых ощущений, но она быстро подобралась, кивнув ему, как бы позволяя продолжить. Витя собрался с мыслями, и снова начал проводить свои манипуляции, позволяя ей привыкать к новым ощущениям постепенно. К одному пальцу присоединился второй, и хотя она напрягалась от дискомфортных движений, но не позволяла ему останавливаться, да он и не смог бы, уже не смог. Оставалось сделать всё так, чтобы эта хрупкая маленькая девочка в его руках получила максимум удовольствия.
Понимая, что он уже сам на пределе и терпеть больше нет никаких моральных сил, Пчёлкин вытащил пальцы и устроился поудобнее между её ног, разводя их чуть шире в стороны.
— Не бойся, ладно? – прошептал он, целуя её.
Аккуратно, он стал медленно проникать внутрь, чувствуя, как она напрягается в его руках. Ксюша зажмурилась, захныкав от непривычной боли, на глазах выступили слёзы, на которые он тут же подул, не позволяя им убежать далеко. Она вцепилась руками в его плечи, вонзая коротенькие ноготочки в кожу, но Витя этого даже не почувствовал. Давая ей несколько секунд, чтобы привыкнуть, он стал медленно двигаться, пока с её губ не стали срываться тихие стоны. Пчёлкин стал набирать темп, чувствуя, как ему сносит крышу от этой девочки. Она была совсем юной, только полгода назад школу закончила, а сводила его с ума, какая самый чистый, самый крышесносный кайф. Он таких никогда не встречал. Чистая, робкая, неиспорченная, и теперь полностью его.
Она заснула почти сразу, как только её голова устроилась на его груди. Тихое сопение приятно щекотало грудь, а тёплая ладошка аккуратно покоилась рядом, отмеряя стук его собственного сердца. Ему вдруг отчаянно захотелось курить, чтобы закрепить разливающуюся в каждом мускуле приятную негу, но он не хотел нарушить её сон, поэтому просто лежал, накручивая пряди её волос на свои пальцы. Он чувствовал что-то давно забытое им, будто бы потерянное где-то ощущение бесконтрольного счастья и удовольствия.