9 ЧАСТЬ.
Том отвёл Анналис обратно в их хижину, где царила тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы вокруг росших деревьев. В объятиях Тома Гёдель чувствовала себя одновременно защищённой и уязвимой. Он чувствовал её дрожь: в его сильных руках она казалась хрупким цветком, готовым увянуть от малейшего дуновения ветра. Его сердце, обычно каменное и холодное, отзывалось на её страх.
Каулитц усадил её за стол, на котором стояла миска с дымящейся едой, а сам остался стоять подле неё, опираясь об столешницу.
— Поешь, — сказал он, голос его был грубым, но в нём всё-таки слышалась та забота, которую Анналис никак не могла признать.
Гёдель принялась за трапезу, насыщаясь едой. Иногда она поглядывала на Тома, и каждый раз, когда их взгляды сталкивались, он тут же отворачивался. Он был всё такой же: чем-то постоянно недовольный и раздраженный.
— Том, — нежным голосом подозвала она. — Спасибо тебе большое, я в долгу...
— Хватит, — ответил он резко, его слова были такими сухими, отчужденными. — В самом-то деле, чего заладила?
— Ещё бы чуть-чуть и я снова оказалась бы в этих четырёх стенах.. Я не могу поверить, что ты решился вдруг помочь мне. И это доказывает, что в тебе всё-таки есть чувства... Разве нет?
Том фыркает и складывает на груди руки, закатывая глаза. Есть чувства? Она льстит ему.
— И что теперь? Моё отношение к тебе от этого не поменяется.
Да что с ним, чёрт возьми, происходит? Сначала уберёг, а теперь дальше душу травит. И сколько это может продолжаться?
— Тогда зачем это всё? Почему не мог меня просто бросить стражникам на растерзание? Ради чего ты все это делаешь? Чтобы надо мной поиздеваться?
Анналис не смогла сдержать свой гнев, но Том сразу же перебил её:
— Я помог тебе, потому что мне дорог мой брат. Я не могу видеть, как он страдает из-за тебя и постоянно говорит о тебе. Теперь тебе ясно?
В ответ повисло нагнетающее молчание. Анналис не могла поверить его словам. Страдает? Постоянно говорит о ней? Ох, Билл..
И тут дверь хижины скрипнула, распахнувшись, и на пороге появился сам Билл. Он замер, когда увидел Анналис, и в его глазах заиграли искры удивления и радости. В сердце разразилось бурное чувство, сковывающее дыхание. Каждый миг ожидания обернулся облегчением, когда он произнёс её имя, будто это была заповедь, которую он ждал проявить:
— Анналис? Неужели ты..?
— Вернулась..
Билл сразу же подбежал к ней, крепко обнимая. Анналис ответила ему теплой улыбкой, прижимаясь к нему и вдыхая любимый аромат его духов. Он чувствовал её тепло, и когда она оказалась в его объятиях, всё вокруг словно замерло. Напряжение, страх и тревога рассеялись, сменившись безмолвным счастьем. Том наблюдает со стороны за ними и не мог вынести этой сцены, не понимал, почему счастье другого приносит ему такую острую, противоречивую боль. Не в силах больше оставаться свидетелем этой нежной близости, он скрывается в своей комнате. Его грудь сжимало от чувства, которого он не мог объяснить.
— Но как? Разве ты вчера не ушла? — с искренним удивлением спросил Билл, внимательно оглядывая Гёдель.
— Да, но потом меня настигли стражники и мне пришлось убегать от них.. Том спас меня.
— Том?..
Билл не мог поверить своим ушам. Он обернулся, надеясь увидеть брата, но на месте Тома уже не было никого. Растерянность, смешанная с радостью, охватила его, и он снова взглянул на Анналис, не в силах скрыть свою улыбку при ней.
— Главное, что ты цела. Иди в мою комнату отдыхать, я со всем разберусь, хорошо?
Принцесса кивнула. А сам направился в комнату брата, но прежде чем войти, остановился на мгновение, собирая свои мысли. Осторожно приоткрыв дверь, он увидел Тома, задумчиво сидевшего у окна, полутень которого подчеркивала сильные черты его лица.
— Том...
— Если ты пришел меня поблагодарить за спасение Анналис, то знай, что я искренне этого не хотел делать.
Лёд безразличия, который окружал Тома, начал таять под давлением братства, когда Билл крепко обнял его.
— Спасибо. — тихо произнёс Билл, глядя ему прямо в глаза. Его слова были полны искренности, и это заставило Тома глубоко вздохнуть, прежде чем он разорвал объятия, отводя взгляд в угол комнаты.
— Любишь её?
Резкий вопрос Тома застал врасплох. Билл, ощутив неловкость, сглотнул и лишь смеялся с этого, прокручивая край своей рубашки между пальцами, как будто это помогало облегчить ту напряженность, которая возникла между ними.
— Да нет же, просто...
— Любишь. Я же вижу всё по глазам, Билл. Вижу, как ты смотришь на неё. Я не настолько наивный, как ты.
Билл ничего не говорит, молча соглашаясь с братом. В ту ночь, когда их души сблизились, внутри него что-то ёкнуло, пробудив давно забытую надежду. Его так сильно тянуло к ней, как будто в ней было что-то то, чего долго искал Билл в своей жизни. Может быть, сокровище? Да, точно. Анналис была как драгоценный камень, переливающийся всеми оттенками жизни. Камень, который бы Каулитц выкрал и не отдавал бы, присвоил себе. В её нежной улыбке, в её смехе он находил утешение.
— Я спас её только потому, что ты боишься за неё. Но запомни – твоя любовь будет стоить тебе жизни. Береги её. И себя тоже.
Так и осталась Анналис проживать вместе с братьями. Хижина стала для неё пристанищем, где она могла быть собой.
На протяжении своего пребывания с ними она не сидела сложа руки, а активно помогала Каулитцам в повседневных делах: убиралась в доме и готовила для всех. Билл поддерживал её в стремлениях. Он с удовольствием помогал ей и даже обучал чему-то своему. Например, наша принцесса теперь стала превосходным охотником благодаря Биллу! Он обучал её всем тонкостям: как правильно натянуть тетиву и когда выбрать момент, чтобы не спугнуть дичь. И теперь каждый вечер на ужин их ждала сочная утка или упитанный кролик.
Анналис же учила его готовке, но получалось не очень. Один раз Билл решил без её помощи приготовить пирог и в итоге они оба оказались не только с мукой на лицах, но и с улыбками, которые не сходили с губ. Их смех, раздавшийся по всей хижине, всё больше сближал их, наполняя дом уютом, которого так не хватало в этих стенах.
Однако Том оставался неумолим. Его презрение было настолько явным, что даже маленькие попытки Анналис заговорить с ним о чем-то безобидном приводили к дерзости или игнорированию её существования. Когда она заходила в комнату, где находился Том, он сразу уводил взгляд, как будто бы её присутствие было чем-то, что раздражает его до глубины души. Анналис не понимала, что могло вызвать в нём такую ненависть, даже когда она просто была рядом.
— Билл, ну вот что во мне не так? — она решила обратиться к Биллу, когда они снова находились вместе. — Почему твой брат так ко мне относится? Может я что-то сказала или сделала не так?..
— Дело точно не в тебе, милая. Он сам по себе такой.. У Тома уж очень тяжёлый характер, — начал он, выбирая слова тщательно. — Ему нужно время, чтобы привыкнуть к тебе. Он не пускает людей в своё окружение просто так, особенно чужаков. С дурачками вроде меня он может быть собой, но с другими он держит дистанцию.
— Ну конечно, ты же ведь его брат как-никак.. — огорченно вздохнула Анналис.
Том казался несокрушимой крепостью. Но Гёдель не собиралась сдаваться. Каждый раз она искала возможность поговорить с ним, проявить дружелюбие, и каждый раз её попытки оборачивались неудачами.
Вечером Анналис решила немного прогуляться и развеять свои мысли. Но застала Тома одного, лежащего среди свежего сена, а недалеко резвился его конь. Он разглядывал вечернее небо, где звёзды только начали пробиваться сквозь неясные облака, а луна поднималась. Она решила, что это её шанс.
— Привет, Том, — тихо произнесла она, останавливаясь рядом, словно боясь нарушить его покой.
Том не ответил, лишь продолжал смотреть в бескрайнее небо.
— Сегодня звёзды такие яркие, не правда ли? — продолжила она, надеясь зацепить хоть каплю его внимания. — Иногда, когда всматриваешься в них, чувствуешь, что все твои проблемы в этой огромной Вселенной кажутся такими..
Том медленно повернулся к ней. Он молчал, и тягучая тишина царила вокруг них. Но эта тишина позволяла ей почувствовать, что в нём что-то меняется.
— Незначительными? — дополнил он.
Анналис почувствовала, как его слова проникают в её душу. Она присела рядом, и теперь они оба смотрели на небо, молча разделяя с друг другом свои мысли.
— А как насчёт того, чтобы прокатиться на лошадях по полю? — спросила она, стараясь предложить что-то, что могло бы сблизить их. — Я слышала, что эти края особенно красивы в сумерках.
Том, скрестив руки за головой, на мгновение задумался, после чего на его губах появилась едва заметная улыбка — как первые проблески надежды.
— Ну, может быть... — ответил он скомкано.
Анналис почувствовала, как в сердце разгорается огонь. Поток этих простых слов наполнил её надеждой на то, что она сможет добиться доверия Тома.
Том седлал своего мощного вороного коня, и его мускулистая фигура резко контрастировала с грацией белоснежной королевской лошади Анналис. Животные настороженно фырчали, как будто уже предвкушали веселую суету, которую им готовили их всадники.
Когда они оба были готовы, натянув поводья, они с рёвом пустились в скачку по открытому полю, оставляя за собой полосу пыли. Этот момент был незабываемым — ветер свистел в ушах, а земля под копытами словно исчезала.
— И все принцессы так неумело водят лошадей? — с легким сарказмом произнёс Том, на ходу бросая вызов Анналис. В глазах искрился озорной блеск.
— Ты ещё не знаешь, на что способна эта принцесса! — ответила она, подгоняя свою лошадь вперёд и опережая Тома. Её сердце колотилось от адреналина.
После их дикой скачки Том остановил своего коня, позволяя ему отдышаться. Анналис подъехала к нему, её лошадь также замедлила шаг. Их лошади подошли друг к другу, и их морды сошлись в нежном соприкосновении. Они терлись носами, словно знакомясь друг с другом, и Анналис умиленно улыбнулась.
— Какая прелесть, только посмотри на них! Кажется, они подружились. — нежно улыбнулась Гёдель, поглаживая по шее свою лошадку, и не отрывала взгляда от них.
А Том смотрел на неё. Тёплый ветерок игрался с её волнистыми волосами, распуская их, как золотистые нити, обвеянные светом заката. Лучи солнца отбрасывали свой свет на её лицо, подчеркивая нежные черты — скулы, чуть приоткрытые губы. А её смех.. Её смех был мелодией, весело исходящей из глубины её души.
Когда Анналис встретилась с его томным взглядом, который изучал её, то неловкость сразу охватила её. Он видел, как она слегка смутилась и её лицо окрасилось лёгким румянцем, но это только придавало ей очарования.
— Ты такая дурочка, принцесса.
— С чего бы вдруг?
Том лишь усмехнулся в ответ и, дав команду своему коню, стремительно поскакал обратно. Анналис, не поняв его намёка, сдерживая смех, рванула за ним. Они вместе отправились домой, оставляя позади все свои обиды.