VI
Тиша провела всю ночь на пляже. Звезды были скрыты за тяжелыми тучами, а луна казалась лишь тусклым пятном сквозь завесу дождя, который начал лить вскоре после ее бегства. Море бушевало вместе с ней. Волны бились о скалы с такой силой, словно пытались их разрушить, и их грохот был отражением её собственного, неистового сердцебиения. Небо плакало дождем, но это были её слёзы, вырвавшиеся наружу.
Её родители звонили без остановки, но Тиша не отвечала. Она знала, что они волнуются, что боятся за её контроль. Но сейчас ей нужно было быть здесь. С её силой. С её невыносимым горем. Она чувствовала себя опустошенной и одновременно наполненной до краев – яростью, обидой, болью предательства.
Магия, которую она так долго подавляла, теперь вырывалась на волю с каждым вздохом. Вода вокруг нее подчинялась каждому импульсу её разрушенного сердца. Маленькие водовороты формировались в лужах у её ног. Капли дождя, падая на её лицо, казались ледяными, обжигающими.
Она слышала, как где-то вдалеке, среди шума волн, звучит голос Джейдена. Он искал её. Он звал её имя. Его голос звучал жалко, просительно, с нотками паники. Он, должно быть, видел, что произошло в кофейне, и теперь, наверное, подозревал её силу. Но он не знал, что она знала. И он не знал, на что она способна, когда её сердце разрывается на части.
"Тиша! Тиша, где ты?!" – его крик тонул в шуме моря. Она лишь стиснула зубы. Он думал, что может играть с ней, как с обычной девчонкой. Он думал, что может разбить её сердце и уйти безнаказанно. Она покажет ему, что такое настоящая боль. Она покажет ему, что такое ярость воды, когда ею управляет разбитое сердце.
Следующие дни были для Тиши размытым кошмаром. Она почти не спала, мало ела. Она ходила по дому, как призрак, её взгляд был пуст, но внутри неё бушевал ураган. Любая мелочь могла вызвать вспышку магии. Нечаянно пролитая вода из-под крана поднималась фонтаном до потолка. Дождь, начавшийся из-за её грусти, мог вдруг обернуться ливнем из-за вспышки гнева. Родители были напуганы. Они пытались поговорить с ней, успокоить, но Тиша была глуха к их словам. Её единственным ответом была холодная ярость, которая постепенно перерастала в навязчивую идею.
Её любимый гараж, её Шевроле, который раньше приносил ей такое утешение, теперь казался бессмысленным. Она не могла сосредоточиться на починке, когда её внутренний мир был разрушен.
"Дорогая, ты должна успокоиться," – умоляла мама, обнимая её. – "Твоя сила опасна, когда ты так расстроена." Тиша резко оттолкнула её. "Опасна? Ты думаешь, это опасно? Опасно – это когда тебе врут, когда предают, когда топчут твоё доверие! Я покажу ему, что такое настоящая опасность!" Вода в цветочной вазе на столе забурлила, а затем ваза треснула, проливая воду на пол. Мама отшатнулась, её глаза были полны страха.
Тиша знала, что Хосслер продолжал искать её. Он оставлял сообщения на автоответчике, приходил к её дому, стоял на пляже, высматривая её. Каждое его появление лишь подливало масла в огонь её ярости. Она видела его, прячась за занавесками, и каждый раз её сердце сжималось от боли и переполняющей её жажды мести.
Ей нужно было выплеснуть эту боль, этот гнев. И у неё был только один способ – через океан. Она видела его лицо, его насмешливую улыбку, его небрежное прикосновение к другой девушке. Этот образ засел в её голове, как заноза, и она знала, что единственное, что может её облегчить – это заставить его почувствовать то же, что чувствовала она.