тринадцатая
Очередное сентябрьское утро встретило солнечными лучами, но прохладным воздухом, просачивающимся сквозь приоткрытое окно. Они оставили его на ночь из-за духоты. Духота испарилась, пришла долгожданная прохлада. Главное, чтобы не было дождей и не похолодало слишком сильно, иначе это может стать проблемой для свадебной программы.
Свадьба состоится уже послезавтра. Долгожданный, пугающий день. К вечеру должны приехать родители Чонгука, Айю с Намджуном уже прилетели в Сеул, но предпочли остановиться в отеле. С их желанием никто не стал спорить, где удобно, там пусть и ночуют. Возможно, решение было таким, чтобы не мешать влюблённой паре.
В эти дни Чонгук мало появлялся дома, за что очень сильно корил себя каждый вечер, который проводил с любимой. Но ему было необходимо разобраться с Ыну прежде, чем этот моральный урод предпримет что-то в отношении Чеён. И у Чонгука получилось. Непростой разговор с отцом Юны дал свои плоды. Мужчина пообещал, что сделает всё возможное, чтобы выдвинуть обвинения в сторону Ыну, к тому же, ему и так пора возвращаться во Францию. А отец Юны со своими связями ускорит этот процесс, повесив какое-нибудь весомое нарушение. Благо, что были доказательства — фотографии и записи с камеры наблюдения в кабинете Чонгука. Может, Ыну и думал о них, но явно не посчитал серьёзными. А камеры, между прочим, расположены по всему этажу чонгуковой компании. Как раз для таких случаев.
Рассказывать Чеён или нет под большим вопросом. Не хочется портить ей настроение перед свадьбой. Скорее всего, она и сама догадывалась, что рано или поздно Ыну с фотографиями что-то сделает. Угрожал и не раз. После свадьбы Чонгук подумает над этим ещё раз.
Пак потягивается в тёплой постели, шумно вздыхая. Крепкий сон, сегодня она выспалась. До этого ночи были тревожные, приходилось несколько раз бегать в уборную. В носу стоял запах испорченной еды, несмотря на то, что всё свежее. Организм беременной женщины — штука странная.
— Доброе утро, — хрипловатый голос Чонгука лучше всякого будильника. Чеён поворачивается на бок, встречаясь с его сонным взглядом.
Сегодня она не слышала его будильника, Чон сдержал обещание эти дни быть дома, а не на работе. Деньги деньгами, но и ей хочется чуть больше внимания. Тем более, когда на носу такой важный день.
— Уже далеко не шесть утра, — тихо усмехнувшись, девушка поправляет волосы возлюбленного, лезущие в глаза. Чонгук смиренно лежит, прикрыв глаза, наслаждаясь её прикосновениями.
— Да? Мы проспали весь день? — едва проговаривает, переворачиваясь на спину.
— Всего лишь восемь часов, — смеётся. — Сегодня привезут моё платье и твой костюм. А вечером... Мы расскажем твоим родителям о моём положении? — Пак приподнимается, заглядывая в карие глаза.
— Уже?
— Это твои близкие люди, зачем тянуть?
— Не знаю, я думал мы расскажем попозже. Но, если ты хочешь, то конечно. Расскажем, — улыбнувшись, Чонгук поднимается, касаясь плеча девушки, накрывает её губы своими. Нависая сверху прижимает Чеён к постели, смакуя губы в полной мере.
С утра она не менее красивая, чем днём. Ему нравится видеть её растрёпанные волосы, сонные глаза, то, как она улыбается, слышать, как сопит, изредка приговаривая во сне. Чонгуку нравится видеть её уязвимой, той, кого он может защитить, подставить крепкое плечо и сказать: я решу любую твою проблему, просто будь счастлива. Сильная, уверенная в себе Чеён днём, в утреннее и ночное время предстаёт другим человеком.
Она может болтать ни о чём, смеяться, заплакать, слушать, как у него прошёл день. Расспрашивать о переживаниях, беспокойствах, рассказать о своей неудаче. Чонгуку всё это безумно нравится, потому что Чеён с ним — живая.
Поцелуй перерастает в более страстный. Языки сплетаются в танце, позволяя разгореться огню в телах. Она безумно вкусная, Чонгуку нравится ощущать её прикосновения, движения. Он слаб перед ней и не скрывает этого.
— Я люблю тебя, — шепчет в чужие губы, оставляя короткий поцелуй напоследок, перед тем, как встать с кровати и пойти в утренний душ. Чеён слышит эту фразу часто, но каждый раз пробирает до дрожи.
— И я люблю тебя, — с довольной улыбкой на лице произносит она вслед Чонгуку.
После всех утренних процедур пара спускается к завтраку. Джису приготовила кофе для Чонгука, чай для Чеён, и пару бутербродов для обоих. От них Чеён пока что не тошнит, так что лучше довольствоваться этим типом еды. Пак не хочет рассказывать о своей беременности банальным способом, поэтому предлагает Чонгуку вновь приготовить мороженое разных цветов. Но мужчина относится к этому скептически, может ли она выдержать длительное время на кухне, на что Чеён говорит, что хочет попробовать.
Если хочет, он не смеет запрещать.
Завтрак заканчивается, Чон идёт в свой кабинет, где распечатывает приготовленное задание для Дженни. Находит девушку на рабочем месте. Удивительно, как это она не бездельничает.
— Как считаешь, стоит ли нам сделать клумбу перед входом?
Дженни с непонимающим взглядом поворачивается к старшему.
— Вы у меня спрашиваете? — удивляется так, будто здесь есть кто-то ещё.
— Ну, ты же собираешься стать профессиональным ландшафтным архитектором. Что там с твоим портфолио?
— Ничего, — вздыхает, пожав плечами. — Рисунки посредственные.
— Гениями не рождаются. Их дело учить, — имеет в виду университет, куда собирается поступать Ким.
— Легко говорить, Вас то сразу взяли, — хмыкает.
— Вообще-то... С третьего. Первые два я не поступил.
Чонгук никогда об этом не рассказывал, но он правда провалился первые два раза. В первый — набрал мало баллов, а во второй по своей глупости. Ему сказали, что портфолио недостаточно хорошее. А вот в третий он добился своего, и то с большим трудом.
— Я подготовил тебе задание, чтобы проверить твой уровень. Нужно измерить площадь, подобрать растения согласно экологическим свойствам и составить их паспорт, сделать несколько эскизов: вид сверху, сбоку, прямо. Затем рассчитать посадочный материал, сумму и, — делает паузу, отдавая подробное описание задания ей в руки, — принести мне на проверку вместе со своим портфолио. Исправим ошибки, что-то переделаем. Ты ведь хочешь поступить в этом году?
Дженни поднимает восхищённый и вдохновлённый взгляд, много раз кивнув.
— Ну, желаю удачи. Сроки бывают сжатые, но на эту работу я тебе даю полторы недели, — улыбнувшись, Чонгук уходит.
Он надеется, что в этот раз у Ким всё получится и она добьётся своей цели. Спустя четыре года безуспешных попыток.
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * *
Провести весь день дома всё же не удалось. Чонгука срочно вызвали на работу. Конечно, Чеён немного обиделась, даже успела подуться, пока он собирался, но, к счастью, приехала Юна. Она сможет переключить внимание младшей на себя, так Чеён не будет зацикливаться на чувстве, что её просьбу проигнорировали. Чон пообещал, что съездит туда и обратно.
Его секретарь позвонил, сказал, что пришли бумаги по поводу рабочей группы для ресторана. Вопрос нужно решить сейчас, подписать контракт и внести первый взнос, иначе эта бригада уйдёт на другой объект. Чонгук их уже знает, потому что приходилось работать. Парни ответственные, делают хорошо, клиенты пока что не жаловались. Мастера на все руки — и на улице плитку положить, и в доме стены поштукатурить.
Дело пошло быстро. Как только Чонгук приехал в офис, сразу же встретился с главным прорабом, обсудил ещё раз все мелочи, отдал сумму денег. Со следующей недели начинается отделочная работа. На всё про всё у Чона ушло два часа, не считая дороги. Он собрался ехать обратно, как в кабинет без стука зашёл недовольный Ыну, бросив листок на стол. Чонгук рассмотрел, что это повестка о выезде из страны в течение определенного времени, иначе у парня начнутся проблемы.
— Твоих рук дело? — злобно шипит Ыну, не сводя взгляда с Чонгука. Он пришёл сюда в плохом расположении духа, но спокойное лицо Чонгука выводит ещё больше.
— Ну, в какой-то степени, — качает головой, выпятив нижнюю губу.
— Я же уничтожу твою компанию. Ты хоть знаешь, какие у меня связи? — вопрос скорее риторический. Откуда Чонгуку знать? Он ж не спрашивал.
— А я, по-твоему, связей не имею? — усмехается.
— Пятьдесят процентов твоей компании теперь на мне. Так что, кто тут выиграл? — усмехается в ответ на чужую насмешку. Ыну уверен в своём превосходстве. — Нужно быть идиотом, чтобы согласиться на такую сделку. Ты ведь так долго это всё создавал.
— Зачем мне быть идиотом, когда для этого есть ты?
Чонгук наклоняется к нижнему ящику в своем столе, доставая тонкую папку. В ней содержатся несколько бумаг. Отталкивает её от себя, от чего папка проезжается по скользкой поверхности стола прямо к Ыну.
— Ты думал, что я вообще ничего не смыслю? Я играю честно, но хитрить тоже могу, — Чон указывает пальцем, с просьбой открыть её.
Когда Ыну раскрывает первую страницу, то видит договор, в котором стоит его подпись, а содержимое договора совсем не такое, каким должно быть. Вместо Чонгука свои акции переписал Ыну. Как можно быть таким невнимательным.
— Невозможно.
— Ты был так рад тому, что я повёлся на твои красивые слова, — пожимает плечами. — Но я не первый день в этом варюсь. В отличии от тебя — думаю своей головой. Всё это я выстроил сам. Мой прежний руководитель научил меня некоторым хитростям. Он научил меня быть начеку и проверять всех, с кем я сотрудничаю, — Чонгук прижимается к спинке стула, всё так же спокойно смотря на удивленного, но в то же время раздраженного парня.
— Ты подписал Чеён смертный приговор, — со всей злостью, что в нём есть, бросает папку на стол.
— Ну это уж вряд ли. Фотографии вместе с записью нашего разговора в полиции. Если ты не знал, у меня везде камеры, — показывает пальцем на камеру, висящую в углу со стороны двери. — И они работают, — облизывает нижнюю губу. — Так что смертный приговор подписываешь себе ты. И эта повестка — самая малость из того, что могло быть. Я просто не хочу, чтобы Чеён переживала. Поэтому, если не хочешь оказаться в говне, улетай во Францию и больше никогда не трогай её. Иначе, — Чонгук делает паузу, поднимая красноречивый взгляд. — мама будет оплакивать сына у могилы.
Мужчина нажимает соответствующую кнопку на селекторе, вызывая охрану, которая в последствии выводит Ыну из его офиса, и в принципе из здания.
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * *
Вернувшись домой, Чонгука встретила тишина по всему дому, что странно. На кухне только Джису, готовящая ужин к приезду гостей. Чимина и Лалисы не видно, зато Дженни ползала по газону с рулеткой и блокнотом. Видимо, вдохновилась предоставленным заданием.
Возлюбленную он нашёл сидящую на диване в гостиной под пледом. Вид у неё был расстроенный, как будто отобрали любимую вкусняшку. Приглушенный свет создаёт особую атмосферу, проникающую под кожу. Иногда они позволяют себе посидеть вдвоем, смотря какой-нибудь сериал или фильм. Конечно же, если у Чонгука нет работы, привезённой домой.
Чеён не один раз говорила, что дом — это дом, работу сюда привозить не нужно. Но разве заядлому трудоголику это объяснишь?
— Ты уже приготовила мороженое? — нахмурившись и улыбнувшись, Чонгук садится рядом с ней, целуя в щёку.
— Нет, у меня не получилось, — вздыхает, складывая руки на груди. Обиделась на мороженое, это так на неё похоже. С того момента, как они узнали о беременности, Чеён не нужна причина, чтобы впасть в отчаяние. Они списывают это на её положение, но проблема может быть гораздо глубже. — Я неправильно смешала ингредиенты и оно взорвалось. Ну, больше не из чего готовить, а потом я решила, что не хочу никому рассказывать о беременности сейчас. Я вычитала, что этот триместр самый опасный. Не стоит спешить.
— Ну хорошо, не будем, — сразу же соглашается, поглаживая согнутыми пальцами её ножку.
— Тебе вообще всё равно? — Чеён недовольно смотрит.
— Нет. Если ты так решила, то не будем.
Пак дуется, складывая руки на груди. Ну словно сама маленький ребёночек. Чона это умиляет. Кладёт её ножки на свои колени, подвигаясь ещё ближе. Приобнимает за плечо, кончиком носа тычась в шею. Он в каждое своё прикосновение вкладывает всю нежность, что есть, а её в нем немного. А теперь он становится ещё более обходительным с ней, пытаясь делать всё, чтобы ей было комфортно.
— Не дуйся. Ты и так знаешь, что я хочу рассказать попозже, когда не будет угрозы замершей беременности, — спокойно проговаривает. Нет смысла как-то грубить, Чонгук понимает, что это гормоны. Они могли проявить себя и позже, но организм каждой девушки индивидуален.
Чеён заводит руку за его спину, оставляя ладонь на талии, а щекой прижимается к груди. Не так давно она зажгла свечу, вот от неё начали исходить первые ноты аромата вишнёвой косточки.
— Хочешь пойти со мной на УЗИ?
— Конечно. Я хочу поддерживать тебя всегда и везде.
— Тогда через месяц освободи себе день, чтобы мы спокойно сходили, — она намекает на вечную работу. Чонгук это прекрасно понимает. Поджимает губы, кивая. Он старательно работает над тем, чтобы уравновесить своё время между семьей и работой, вторая пока что перевешивает.
— Ну, я сегодня договорился с рабочими, со следующей недели начнётся ремонт в твоём ресторане. Ещё нужно найти хорошего дизайнера, способного удовлетворить твои желания.
— Здорово! — радостно произносит Чеён. — А что насчёт оформления улицы? Ты этим займёшься?
— Прости, солнце, но я редко занимаюсь оформлением сам. В моей фирме есть специальные люди для этого.
— У меня привилегии! И как женщина, вынашивающая твоего ребёнка, я требую, чтобы этим занимался ты! — в шутку ударяет кулачком по кофейному столику.
— Пусть этим займётся Дженни. Ей нужно собирать портфолио.
— Нет. С ней я даже разговаривать не стану, — категорический отказ. Чеён не переваривает Дженни. А та, в свою очередь, её. Лишний раз стараются не пересекаться.
— Я сам поговорю.
Чонгук встаёт с дивана, выходя из гостиной. Просит Джису сделать им горячих напитков с какой-нибудь лёгкой закуской и подать в гостиную. После чего возвращается.
— А что насчёт названия? Есть мысли? — Чон решает включить декоративный камин, не дающий никакого тепла, но визуально создающий уют. В одно нажатие кнопки специального пульта и постепенно появляются оранжевые искры.
— La vie en rosé, — не задумываясь отвечает. — Это значит жизнь в розовом цвете.
— Красиво, мне нравится.
— Тебе всё нравится, что я говорю! — с улыбкой на лице возмущается, замахиваясь маленькой подушкой. Чонгук рефлекторно уворачивается, отбивая её ладонью. Поднимает подушку, возвращаясь к возлюбленной, наклоняется к её губам.
— Я разве виноват, что ты у меня гений и всё твои идеи схожи с моими? — обдаёт пухлые губы дыханием, затягивая Чеён в медленный поцелуй.
Она не задумываясь отвечает, ладонями держась за чужие щёки. Как же сильно она любит эти моменты уединения, готова продать душу дьяволу, лишь бы романтика в их семейной жизни не заканчивалась никогда.
Внимание на себя переключает вошедшая Юна, а следом за ней заходит Джису с подносом, чаем и бутербродами. Ставит на кофейный столик, возвращаясь к своим делам.
— Чонгук, помоги мне с рисунками, — просит младшая, передавая ему наброски.
— Может я не умею рисовать? — усмехается, присаживаясь в мягкое кресло.
— Тогда бы ты не добился всего этого! — обиженно произносит. Юна просидела над ними несколько часов, но она достаточно плоха в рисовании. Была идея записаться на курсы, но не хочется позориться перед другими людьми.
Она приносит Чонгуку карандаш, так же захватывая сумку с косметикой.
— Чеён, побудь моей моделью. Я хочу попробовать новый вид макияжа, это моё домашнее задание.
Пак ничего не остаётся, как согласиться. Юна — как их старшая дочь, требующая внимания, поддержки, советов и наставлений. Она так часто появляется в этом доме, что даже Чонгук привык к её присутствию. Если раньше старший скептически был настроен в сторону юной девушки, то теперь принимает как близкого друга.
Пока Чеён и Юна беседуют между делом, Чон делает поправки в рисунках, понимая, что не стоит говорить младшей про Ыну. Она не вспоминает о нём. Когда он перестал беспокоить её, то и разговоры о нём прекратились. Нет смысла в очередной раз напоминать. Сейчас всё хорошо. Пусть так и остаётся.
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * *
Важный день встретил головной болью, ужасающим волнением и сильной тошнотой от этого же волнения. Чонгук и Чеён проснулись в пять утра, чтобы успеть собраться и прибыть в нужное место, где будет проводиться церемония. Если первый уже успел выпить успокоительное, то Чеён придётся успокаиваться самой. Врач сказал, что не имеет смысла пить некоторые препараты, действующие как плацебо, а для серьёзных таблеток у неё нет показаний.
Свой макияж Пак доверила в руки Юны, в то время как причёску делал специально приглашённый парикмахер. В доме царила настоящая суета. Чонгук никогда не видел столько женщин в одном помещении, мечущихся из комнаты в комнату, чтобы всё успеть. Помимо Чеён собираются: Лалиса, Дженни, Джису и Юна. Настоящий ураган. Чтобы не попасть под чью-то горячую руку, Чон решил дождаться отъезда у машины вместе с Тэхёном и Чимином.
Юна несколько раз предлагала Чеён выпить успокоительное, но каждый раз заканчивался отказом. Старшая даже не смогла ничего перекусить, всё сразу лезло обратно. Насчёт всего появились сомнения: хорошее ли место выбрали, будет ли удобно туда добраться гостям, хорошо ли на ней сидит платье, хочет ли Чонгук на самом деле жениться на ней? Но как только она увидела себя в зеркале, сомнения по поводу внешнего вида отмелись сами собой. Чеён выглядит прекрасно. Это факт.
Когда сборы подошли к концу, впереди ждала поездка к месту проведения свадьбы, составляющая около часа по времени. Чем ближе они подъезжали, тем сильнее Пак волновалась. Ей казалось, что она расплачется на месте или сидя в машине. Поглаживания Чонгука, его слова никак не успокаивали. Она понимала, что не стоит так сильно переживать насчёт всего. Организацией занимались профессионалы, но гормоны не давали поверить в эти мысли.
По прибытии к озеру, Пак сразу же увидела свадебную арку, украшенную цветами, подготовленные стулья для близких, на которых они смогут наблюдать за церемонией. Место было очень живописным. Многие, кто прибыл, уже наполняли свои телефоны сотнями фотографий, а ведь для этого был заказан фотограф.
Чонгука с Чеён сразу же забрали на фотосессию, фотографии получились очень живыми и красивыми. Вскоре прибыл регистратор из ЗАГСа, началась церемония. Пара обменялась клятвами, надела друг другу кольца и скрепила союз поцелуем.
Мама Чонгука не сдержалась, расплакавшись, когда её сын признался в любви своей возлюбленной. Это был и её праздник. Наконец-то старший ребёнок нашёл человека, с которым готов провести остаток своей жизни. Отец был более сдержан, но всё же всплакнул, вытерев намокшие глаза платком, чтобы никто не заметил.
После церемонии гости поочередно сделали несколько фотографий с молодоженами, плавно переходя к праздничному столу.
Чеён нельзя принимать алкоголь, поэтому Чонгук пытался отдуваться за двоих, не являясь большим любителем спиртного. Его родители и близкие друзья произнесли небольшие поздравительные речи, от которых младшая окончательно расклеилась. Не смогла сдержать слёзы. А мысль, что здесь могли быть и её родители добивала. Ей бы очень хотелось разделить с ними этот важный момент, но они похоронены в другой стране.
Ей казалось, что после разрыва отношений с Ыну она будет всю оставшуюся жизнь одна. Никогда не сможет найти человека, с которым ей было бы комфортно. Который понимал и уважал её интересы. Поддерживал, заботился и любил. Но, кто бы мог подумать, что вернувшись в Корею, она вновь встретит Чонгука, и именно он окажется тем самым человеком.
Теперь Чеён не одна. У неё есть Чонгук, его родители. Юна, ставшая хорошей подругой. И вскоре появится замечательный малыш, возьмёт от них самые лучшие качества, и будет смыслом их жизни. Пара решила объявить о своём положении на свадьбе, и не прогадала. Поздравлений получилось в два раза больше. Волнение ушло. День прошёл именно так, как ожидалось.
Пак Чеён стала Госпожой Чон.