3 часть
Кажется я проспала. Мне нужно было идти в университет. Быстро заправив кровать,я пошла в ванну и вот уже через час я смотрю в свое отражение в зеркале. Девушка с русыми волосами. Синими глазами. Длинные ресницы, пухлые губы, розовые щечки, моя внешность милая, как часто говорила мама. Накрасилась просто. Оделась в белую легкую футболку, плиссированную юбку розового цвета. На талию одела ремень, который дополнял мой легкий образ. Волосы распустила. Темные локоны рассыпались по моим плечам.
Долго наблюдая за собой, я наконец вышла с дома, закрыла квартиру на замок и вышла. Отец уехал рано, ничего не сказал. Просто уехал, похоже опять на работу.
Заказала такси. Минут через пять оно приехало. Села в него и мы поехали.
Через месяц мне исполнится девятнадцать. Без мамы уже почти три года. Я очень скучаю по ней, а отец даже и не обнял меня с тех пор, не назвал доченькой.
Через 2 месяца я окончу университет.
Я учусь на третьем курсе медицинской академии. Но в университете я познакомилась с одной прекрасной девушкой, она моя лучшая подруга Соня - она живет на другом конце города Москвы, ей добираться сложновато. Мне - гораздо быстрее.
За мыслями я и не заметила, как приехала. Такси остановилось неподалеку от моего учебного корпуса, который считался главным. Наш университет находился в главной улице Москвы — это был целый комплекс недавно построенных зданий, соединенных переходами, со множеством сквериков, библиотекой и ректоратом. Тому, кто оказался здесь первый раз, легко можно было заблудиться. Я же, однако, проучилась в университете почти три года и все вокруг знала, как свои пять пальцев.
Я вышла из машины и, зная, что до начала первой лекции еще двадцать минут, неторопливо направилась в кофейню. Это был мой маленький ритуал, которому меня научила Соня. Каждое утро она покупала капучино с карамелью или корицей, важно прося бармена написать на бумажном стакане ее полной имя — Софья. А я кофе пила редко, и покупала себе какао и горячий шоколад. Как правило, мы со Соней встречались в этой маленькой уютной кофейне, в которую сбегались студенты со всего нашего корпуса, и во время большой получасовой перемены тут было не протолкнуться. Но в этот раз я встретила не Соню — она, как выяснилось, опаздывала.
Переписываясь с подругой, я купила какао и вышла на улицу. Погода стояла отличная — май выдался теплым, сухим и безветренным. В такую погоду только гулять, а не сидеть в душных аудиториях. Но что поделаешь? Последние два месяца. Потом — зачеты и экзамены. И лишь через три месяца свобода.
Я неспешно шла по дороге, а на меня надвигалась шумная компания парней. Выглядели они уверенно и даже надменно. И шли с таким видом, словно все вокруг принадлежало им. Даже люди.
Парни с юрфака часто ходили в деловых костюмах и с дипломатами. Парни с физвоса — в спортивных костюмах и кедах. Парни с факультета вычислительной математики и кибернетики — в джинсах, футболках и с рюкзаками. А эти парни были другими — в дорогих брендовых шмотках, ярких и стильных.
Кто-то поигрывал ключами от припаркованной неподалеку машину, кто-то набирал сообщения на неприлично дорогом телефоне. Соня пренебрежительно называла таких мажорами.
Я поняла, откуда они — с самого престижного факультета. Факультета международных отношений, где учатся дети многих богатых людей, которых по какой-либо причине не отправили за границу. Чтобы попасть на этот факультет, нужно было быть либо очень умным, либо очень богатым.
Проходя мимо, на меня обернулся один из парней — стройный платиновый блондин в оверсайз джинсовке, белоснежных кроссовках и с татуировкой над темной изогнутой бровью. Он подвигнул мне, но я отвела взгляд. Тогда парень вдруг остановился, схватил меня за локоть и запустил руку под мою плиссированную юбку. Чужие пальцы больно сжали мое бедро и отпустили. Его друзья заржали, а сам он довольно заулыбался, умудряясь при этом развязно жевать жвачку. Все, кто был на улице, уставились на нас.
Я застыла на месте, чувствуя, как отвращение и гнев наполняют меня изнутри. Даже голова закружилась, а кровь толчками стучалась в висках. Да как он только посмел тронуть меня?.. Кто он такой?
— Отличная задница, зайка, — заявил парень. — Упругая. Обожаю, когда такая на мне прыгает. Может, и ты попрыгаешь?
— А я сниму на телефончик, — подхватил его кудрявый дружок в бандане и очках в ярко-красной пластиковой оправе, направляя на нас камеру последнего айфона. — Замутим крутой взрослый видос!
— Будем продавать, заработаешь, — подхватил платиновый блондин.
Его слова стали последней каплей.
К нам подошел парень.
- Парни, отпустите девчонку
- Пошел отсюда!
— Но так же нельзя…
— Ты не слышал, что ли?
Больше парень не стал ничего говорить — торопливо ушел, не оглядываясь.
- Ну что, согласна ?
Я зажала в руках свой стаканчик и выплеснула его на белые кроссовки наглого блондина.
- Мать твою! Шлюха такая!
— Восемьдесят штук. Ты испортила, мать твою, восемьдесят штук, — продолжал шипеть блондин, удерживая меня за плечо. От его впившихся в кожу пальцев наверняка останутся следы. — Как отрабатывать будешь? Молчишь, сука, не знаешь? А я знаю. Знаю, каким местом, тварь.
— Я сказала — пошел к черту, — с тихой угрозой в голосе ответила я.
Мне было безумно страшно — так, что тряслись пальцы и подгибались колени, но я не собиралась быть жертвой. Задрала подбородок и смотрела в его глаза.
Он замахнулся, и мое сердце ухнуло в пятки, потому что я точно знала — придурок хочет ударить меня. Больше всего на свете мне хотелось зажмуриться и попытаться вырваться, но я не сделала этого. Стояла, все так же сжимая пустой смятый стакан, и с вызовом смотрела в его глаза, затаив дыхание. Ждала удара. Пусть бьет. Камеры это зафиксируют, и я обращусь в ректорат и полицию.
Но удара не последовало. К компании вдруг подошел еще один парень и сказал спокойно, но властно, так, как может говорить только уверенный в себе человек:
— Не трогай ее, Стас.
— Игнат, ты че… Она же на меня вылила это дерьмо! — заорал блондин.
— Не трогай, сказал. Или ты думаешь, я буду повторять трижды? — в голосе неведомого Игната послышалось раздражение. А я вдруг поняла, что тот, кто мне изменил полтора месяца назад меня спас.
Блондин прошипел ругательства и опустил руку. Я тихонько выдохнула. Кажется, гроза миновала. Этого Игната явно боятся. Никто не возражает ему.
— Отошел от нее, — велел он блондину, и тот спешно нырнул в толпу друзей.
Игнат шагнул ко мне, закрывая меня спиной от остальных. И сказал, как не в чем не бывало:
— И что, вкусный тут кофе?
Я, наконец, взглянула на него и оторопела — я очень ему благодарна, спасибо ему, но прощать его я не намерена. Он высокий, широкоплечий и загорелый, словно недавно вернулся с моря. В обычных черных джинсах, синей футболке, тонкой кожаной куртке с закатанными до локтей рукавами. С густыми темно-кофейными волосами, которые трепал ветерок, и довольно выразительными, даже резкими чертами лица: твердая линия подбородка, четко очерченные губы, высокие скулы, брови вразлет. Но самыми поразительными были его глаза глубокого янтарного цвета. В которых хотелось утонуть год назад, но уже все в прошлом. Больше не осталось тех чувств, которые я испытывала тогда.
— Вкусный? — повторил Игнат, не сводя с меня взгляда своих пронзительных глаз. Взгляд у него был спокойный, уверенный, словно он никого не боялся.
— Это какао. Я не пью кофе, — с трудом вымолвила я.
— Я тоже, — ответил он и улыбнулся — на его щеках появились ямочки. — Не бойся, этот шутник тебя не тронет.
Впервые за долгое время меня защитили. И на душе стало тепло. Но его предательства не забуду.
— Игнат, спасибо тебе, правда очень благодарна, но наше прошлое забыть не смогу.
— Понимаю, Полин. Прошу прощения. Я был не прав, меня обманули. Я думал, что это была правда. И поверил им. - с грустью в лице произнес парень.
-Все в прошлом.
-Хорошо, Полина. Я понял.
С этими словами он оторопел меня взглядом и ушел, а я осталась наблюдать за ним.