7 часть. Конец!^^
Когда комары начали щипать Kачана шею, запах нитроглицерина пронизан воздух. Он с особым услилием отгонял их от себя, махаяя руками и проклиная насекомых за их существование. Одного взгляда на это было достаточно, чтобы вызвать приступ смеха у Изуку, который мгновенно согнулся пополам, когда хихиканье охватило его.
Когда он снова поднял взгляд, вытирая глаза, Каччан опустил руки и смотрел на него со странным выражением.
Это прозвучало как вздох. “Деку”.
“Хм?”
“На самом деле у меня есть типаж”.
Изуку остановился, сердце ухнуло в живот. Его друг последовал его примеру, снова засунув руки в карманы.
“Ты уверен?”
Он кивнул, выглядя немного растерянным. Изуку мог это сказать, потому что его челюсть была сжата, плечи отведены в сторону, взгляд устремлен вниз. Для здравомыслящего наблюдателя Каччан выглядел бы скучающим, отчужденным, немного задумчивым. Но Изуку видел его насквозь.
“Да”. Теперь Каччан звучал менее уверенно в себе. Несмотря на неуверенность, он продолжил. “Мне действительно нравятся сильные парни, ты был прав насчет этого. Достаточно сильный, чтобы это немного пугало меня, заставляло понять, что, возможно, я не такой ... что мне еще многое предстоит доказать. Но это прекрасно, потому что это держит меня в тонусе ”. Он глубоко вдохнул, склонив голову набок. “Это прекрасно, потому что я точно знаю: чтобы ни со мной случилось, он всегда будет на моей стороне...Даже когда я все испорчу. Потому что...” он судорожно сглотнул.
“Потому что он видел все мои худшие стороны, и они До сех пор все еще там, во мне. Они, блядь, все еще ТАМ. Но несмотря ни на что, он ясно дал понять мне, что теперь, когда я зашёл так далеко, он даже не собирается покидать меня. Я думаю, что мой тип - это тот, кто настолько чертовски самоотвержен и всепрощающ, что это действует мне на нервы. Тот, кто бросился на помощь, потому что увидел меня в опасности, хотя я был чертовски бестолковым и всё это время был для него никем иным, как исключительным мудаком. Тот, кто всегда смотрит на меня так, будто я вешаю на него звезды, даже до того, как между нами стало лучше, потому что он, очевидно, маленький мазохистский засранец.” Каччан сделал прерывистый вдох, наконец рискнув взглянуть на Изуку.
Изуку, который ничего не сказал, чье лицо ничего не выражало. В свете уличных фонарей Изуку выглядел совершенно невыразительным, если не считать его расширенных, прикованных к месту глаз. Казалось, целую вечность они смотрели друг другу в глаза.
Пока, наконец, тишина не стала невыносимой. “...Деку?”
Изуку открыл рот, но не нашел слов. “Я...” Остальные мысли болезненно застряли у него в горле. Он едва мог что-либо слышать из-за звона в ушах.
Каччан отшатнулся, как будто его ударили, отшатнувшись назад, когда неприятие отразилось на его лице. “Ладно, ну, я...”
А потом мир внезапно вернулся, свежий осенний воздух разогнал беспорядок в его голове. “Эм, у меня тоже есть типаж”. Изуку не смотрел на него.
Тишина.
“Хорошо”. Каччан расправил плечи, его удрученное выражение никогда не покидало. “Каков он?”
“Э-э”. Изуку поднял руки, пытаясь сформулировать с помощью своих очень связных жестов. “Очевидно, темпераментный. И немного эмоционально стеснённый, но это нормально. Потому что он такой, какой есть, и это определенно не так плохо, как было раньше. Хм, я тоже всегда к этому привык, так что это не то, с чем я не смог бы справиться в любом случае. И - хех. Наверное, мне тоже нравятся крепкие? Он настоящий герой, способный побеждать и всегда прикрывать мою спину в бою...держаться на ногах, когда я паникую, и дать мне те маленькие частные улыбки, которые настолько редки, но они настолько особенным для меня, и ум-” Изуку прервался, сраженный выражением Каччана. Должен ли он выразиться яснее? (“Ух. Он действительно хорошо меня знает? Друзья детства? Красные глаза? Фамилия Бакуго, имя - ах, ты же знаешь, я не могу это произнести. Каччан, д-ты понимаешь, что я пытаюсь ...)
Каччан схватил Деку за подбородок большим и указательным пальцами, нависая над ним. “Деку”, - грубо сказал он, опустив глаза на губы Изуку. “Давай перестанем ходить вокруг да около”.
Жар бросился в лицо Изуку, когда он энергично кивнул. Уличный фонарь над ними освещал Каччана золотым светом, и Изуку подумал, что, возможно, крыша рухнула над студией Ханадзавы, и он умер и теперь живет своей лучшей жизнью на небесах, потому что Каччан ни за что не смог бы так смотреть на него. Но затем он двинулся вперед, и Каччан наклонился к нему, и когда их губы встретились посередине, Изуку был уверен, что никогда не чувствовал ничего более настоящего.
Он взял лицо Каччана в ладони, наслаждаясь мягкостью его кожи и осознанием того, что знает его всю свою жизнь, но никогда не знал, насколько нежными могут быть губы Каччана. Он содрогнулся при мысли, что ему еще так много предстоит узнать о нем. Что еще так много осталось исследовать. Изуку стал невесомым и отвязанным, Каччан держал его, как спасательный круг, эти теплые руки настойчиво прижимались к спине Изуку, притягивая его к себе невозможно ближе.
Только когда Каччан начал скользить языком между губами Изуку, чтобы поцеловать его глубже, Изуку отстранился, затаив дыхание. Алые глаза смотрели на него в ответ, но явное отсутствие расстояния между их лицами заставляло Изуку косить глазами.
“П-подожди. Каччан?” - спросил он, съежившись от того, что его голос звучал абсолютно надтреснуто.
Каччану потребовалась секунда, чтобы просто посмотреть на него, вероятно, восхищаясь работой его рук. Он поцеловал уголок губ Изуку, как будто действительно не мог с собой ничего поделать. “Что?” Изуку было приятно услышать, что Каччан звучал так же расстроенно.
“Значит ли это, что я тебе нравлюсь?”
“О, мой гребаный бог”. Каччан отстранился, выражение его лица снова сменилось раздражением. “Ты самый тупой ублюдок, который когда-либо ходил по этой земле, богом клянусь, Деку”.
Изуку моргнул. “Подобные слова на самом деле не помогают тебе, Каччан”.
Услышав это, Каччан аккуратно прикрыл свои глаза. Его губы на мгновение изогнулись в одной из его редких улыбок, да и вообщем выражение его лица было нехарактерно нежным. “Смотри. Я не хожу признаваться в своих чувствах и целоваться с людьми в парке, как какой-нибудь долбаный болван, кому попало”. Затем, убрав выбившийся локон со лба Изуку, он добавил по-настоящему ласковое: “Тупица”.
От этих слов у Изуку мгновенно закружилась голова, и дурацкая улыбка на его лице абсолютно ничего не смогла скрыть. “Я бы очень надеялся, что нет”, - прошептал он, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. “У меня бы нашлось для них несколько подходящих слов”.
“Сильно ревнуешь?” А потом он снова притягивал его к себе, упиваясь Изуку так, словно не мог насытиться. “Эй, ” сказал он между поцелуями, его голос был на октаву ниже обычного, - тебе лучше не думать о просмотре этого дурацкого телешоу, когда мы вернемся ко мне домой”.
“К-Каччан!” Изуку не знал, как он выглядит, но, судя по тому, каким невыносимо горячим было его лицо, он знал, что тот определенно покраснел. “Ты...сильно хочешь этого?”
“Черт возьми, я так долго этого хотел”. Наконец он оторвался, слегка отступив. “Если, э-э, ты не хочешь ...”
“Нет!” Изуку немедленно схватил Каччана за руку, переплел их пальцы и ободряюще сжал. Тепло его руки послал мурашки вдоль позвоночника Изуку, которое, в свою очередь, только заставило его улыбнуться шире. “Я имею в виду - я делаю. Хочу. Но, эм, я просто говорю, что мы могли бы, знаешь.. выполнить сразу несколько дел за раз?”
Когда в голове Каччана что-то щелкнуло, он застонал и закрыл лицо свободной рукой. “Я не собираюсь заниматься с тобой сексом под гребаное шоу Мисс Шутка, играющее на заднем плане, какого хрена? Почему ты меня так привлекаешь? Я хочу вернуть деньги”.
Смеясь, Изуку практически вприпрыжку добрался до дома Каччана. “Я просто шучу, Каччан, блин!” Полушутя, но ему не обязательно это знать.
Возможно, они и не выиграли то игровое шоу, но к концу вечера они так открыто обнажились друг перед другом, что наконец-то, наконец-то, стало понятно, что между ними больше не осталось никаких секретов.