Глава 8
30 июля.
Кофейня. Барная стойка. Я наслаждалась редкой минуткой затишья — капучино, кекс с вишней и бесконечная лента ВКонтакте. Посетителей было мало, и я позволяла себе это маленькое удовольствие.
Уведомление всплыло неожиданно. Сообщение от... Шувалова. "Жди гостей". Я чуть не поперхнулась. Что за чушь? Он что, собирается навестить меня здесь? Или дома?
Мысли прервал звонок входной двери. Когда я подняла глаза, кофе горьким комом встал у меня в горле.
Они вошли — Илья и его прихвостни. Мои пальцы непроизвольно сжались вокруг чашки. Каждый нерв в теле кричал: "Вышвырни их!" Но я лишь глубже вжалась в свое "гномье убежище" за стойкой.
Они подошли к кассе. Зазвенела эта проклятая кнопка вызова — звук, который и так сводил меня с ума.
— Здравствуйте, эм-м... Варвара, — Илья нарочито медленно прочитал мое имя с бейджа, будто видел его впервые. Его губы растянулись в издевательской ухмылке.
Я встала, принимая профессионально-вежливый тон:
— Мы хотели бы заказать виски. Много виски.
— Молодой человек, вы в кофейне, а не в баре. Могу предложить наш безалкогольный ассортимент: соки, морсы, молочные коктейли...
Илья перебил, снова нажимая на ненавистную звоночек:
— Ого, какие мы внезапно вежливые.
Его пальцы барабанили по стойке. Я заметила свежий порез на костяшке — будто он кого-то ударил. Или ударили его.
— Тогда четыре капучино, — неожиданно сдался он. — И... этот кекс, — Илья ткнул пальцем в витрину прямо в тот самый вишневый кекс, от которого у меня остались крошки на фартуке.
Пока я готовила заказ, чувствовала его взгляд на себе — тяжелый, изучающий. Будто я экспонат в его коллекции.
— Тебе идет этот фартук, — пробормотал он, когда я ставила перед ним чашки. — Зеленый — твой цвет.
Я не ответила. Но когда повернулась, чтобы взять кекс, услышала его шепот:
— Я ведь предупреждал — жди гостей.
Он ушёл к столику, где сидели ещё трое его товарищей.
Я лишь отступила на крохотную кухню,где мы готовили сендвичи и кексы, судорожно хватая воздух и яростно махая подносом перед лицом, будто он мог отогнать навязчивых гостей.
Когда вернулась за стойку, где стоял планшет, Илья уже ждал по ту сторону.
— Вы что-то хотели? — я намеренно сохраняла холодный профессиональный тон.
— Воскресенье, начальства нет — кого ты из себя строишь? — он облокотился на стойку. - Интересно, что будет, если я в отзывах напишу, как видел, что ты плюёшь в наши напитки?
— Будь моя воля, плюнула бы. Тебе ведь не привыкать...
— К чему это? — он нахмурился.
— К моим слюням, — чтоб сделать вид, что я чем-то увлечена, стала бесцельно клацать по экрану планшета. — Когда люди целуются, это неизбежно, понимаешь ли...
— Достаточно. Понял. Спасибо.
Я замерла:
— Что-что? "Спасибо"? В твоем лексиконе есть такое слово?
Перед планшетом тоял тейбл-тент с выбором сиропов, который беспрестанно упал на пол с помощью рук Шувалова.
— Ты идиот?
— Форма что надо, — он усмехнулся. — Интересно, что под капотом?
Его друзья загоготали. Я уже открыла рот для язвительного ответа, когда...
— А ты со всеми гостями так грубо? Где книга жалоб? — Илья притворно озирался.
Я наклонилась к его уху:
— А не ты ли хотел "пожестче"?
Его бровь поползла вверх.
Взяв книгу отзывов со стены, я швырнула ее на стойку перед Ильей.
- Пиши.
- Нахер мне эта туалетная бумага? Ты же вырвешь страницу. Я лучше в интернете это сделаю.
- Ну так смелее.
Диалог оборвался, когда в кофейню вошли новые посетители. Илья резко отступил к своему столу, а я с фальшивой улыбкой принялась обслуживать пожилую пару.
— Два молочных коктейля, пожалуйста, — попросила женщина.
"Опять эти проклятые блендеры", — мысленно застонала я, уже представляя, как липкая смесь будет застывать на стенках.
Новые гости подходили один за другим. Вскоре кофейня наполнилась до отказа. Я металась между кассой и барной стойкой, взбивая пену, протирая пролитый сироп, подменяя коллег. Адреналин заглушил все мысли о Шувалове — он растворился в этом хаосе, как сахар в горячем кофе.
Только когда основная волна схлынула, я осмелилась бросить взгляд в угол зала. Их стол был пуст. Даже выпитые стаканы выбросили. Похвально.
15 минут тишигы пришлось отложить — у кассы собралась новая очередь. Я глубоко вдохнула и снова натянула профессиональную улыбку:
— Что для вас приготовить?
***
Рабочий день наконец закончился. Я вышла на улицу, где уже сгущались вечерние тени. На автобусной остановке я уткнулась взглядом в одну точку, настолько погруженная в себя, что едва не пропустила свой автобус.
В салоне прислонилась головой к прохладному стеклу. Мысли, еще недавно крутившиеся вокруг сегодняшнего инцидента с Шуваловым, теперь плавно перетекли к планам на вечер. Горячий душ. Уютный халат. Возможно, серия любимого сериала...
"Ваша остановка", — буркнул водитель, заметив, что я задумалась.
На пути домой я уже представляла, как вода смоет с меня остатки рабочего дня, как ароматный чай прогреет изнутри. Но едва я переступила порог, как мама встретила меня в коридоре с целым списком дел:
— Полы помыть, белье разобрать, ужин приготовить... — ее голос звучал как продолжение рабочей смены.
Я вздохнула, снимая кроссовки. Такой вот "релакс" после восьми часов на ногах.
Мама что-то кричала с кухни, но я уже не слышала. В голове крутилась одна мысль: "А что, если за всем этим скрывается просто напуганный мальчишка?"
Я резко включила воду в ведре — пусть шум заглушит мысли. По крайней мере, до того момента, пока я не разберусь в них сама
Звонок в дверь прозвучал как гром среди ясного неба. Я вздрогнула, когда мама с кухни крикнула: "Варя, открой!"
Спускаясь по лестнице, я уловила сладковатый аромат яблочного пирога — мама как раз доставала его из духовки. На часах было 19:30. Кто это мог быть в такое время?
Дверь открылась, и у меня перехватило дыхание. На пороге стояли... родители Ильи. Сами. Без своего "замечательного" сына. Непроизвольно выдохнула с облегчением.
— Проходите, пожалуйста, — сделала шаг назад, удивляясь собственной вежливости.
Они оказались неожиданно... обычными. Отец — высокий, с такими же пронзительными глазами, как у Ильи, но без той ледяной холодности. Мать — хрупкая блондинка с доброй улыбкой. Как такой ангел могла родить того демона?
— Ой, Наташа, какая встреча! — мама бросилась обнимать гостью. — Заходите, как раз пирог испекла!
Я наблюдала, как они проходят в гостиную, не веря своим глазам. Это были те самые люди, которые воспитали моего личного кошмара? Они выглядели такими... нормальными.
Рванув в комнату, я уткнулась в сериал, завернувшись в любимый плед. "Всё тип-топ" — идеальное лекарство от любых потрясений. Но даже смешные сцены не могли отвлечь от мыслей: что они здесь делают? Почему без Ильи?
Через час мама заглянула в комнату:
— Варюша, мы поехали в кино. Ты не против остаться одна?
— Конечно! — ответила с фальшивой бодростью. — Хорошего вечера!
Дверь захлопнулась. Тишина.
Родители ушли, оставив после себя аромат яблочного пирога и крошки на скатерти. Я набросилась на оставшийся десерт, запивая крепким чаем — настоящий пир после рабочего дня.
Прибирая на кухне, не удержалась и доела еще и тушеную капусту. "Куда это все помещается?" — удивлялась я, вытирая тарелку.
Часы показывали 21:30. Я уже направлялась в комнату, когда резкий звонок в дверь заставил вздрогнуть.
"Странно... Родители бы просто вошли," — подумала я, но любопытство взяло верх.
Открыла — ни души. Вышла на крыльцо, огляделась — тишина и пустота.
"Наверное, показалось..."
Только я закрыла дверь, как новый стук — на этот раз громкий, настойчивый. Сердце бешено заколотилось.
"Ну все, кто бы там ни был, сейчас получит!"
Я резко распахнула дверь... И снова ничего.
Решила сыграть в их игру. Притворилась, что ухожу, но осталась у приоткрытого окна.
Тишину нарушил шорох виноградных листьев, обвивающих террасу. Из-за прутьев решетки ловко выскользнула знакомая фигура.
Илья стоял передо мной, закинув голову с тем же надменным выражением, которое так бесило. Но в лунном свете я разглядела другое — тень усталости в его глазах. Или это благодаря бутылке, что он держал в руках.
— Придурок... — пробормотала я, скрестив руки на груди.
Он усмехнулся, но в его голосе не было привычной злости:
— Зато живой. В отличие от твоего гостеприимства.
Я скрестила руки на груди, чувствуя, как холодный ветер пробирается под футболку.
— Ну и что тебе от меня нужно? Опять приперся поиздеваться? — голос дрогнул от ярости. — Выбери себе другую жертву. Вон, кажется, тебе какая-то девочка нравилась, так иди к ней...
Илья резко сжал бутылку в руке, пластик хрустнул.
— Не лезь не в свое дело, — прошипел он, но тут же добавил неожиданно мягко: — Пожалуйста.
Я фыркнула:
— Ого, два вежливых слова за один вечер. Ты что, упал с лестницы головой?
— А должен был? — он нарочито медленно провел языком по горлышку, кольцо звякнуло о пластик.
Этот его театральный жест вывел меня из себя. Развернулась и пошла к двери — пусть стоит со своими дурацкими играми. Но не успела сделать и шага, как он резко рванул вперед, оттолкнул меня плечом и ворвался в дом, захлопнув дверь у меня перед носом.
— ИЛЬЯ! — я колотила кулаками по дереву. — Открой, придурок!
Из-за двери донеслось издевательское:
— Скажи пароль.
— Да ты... — я шумно выдохнул а.
Прижалась ухом к двери — внутри тишина. Слишком тихо. Ни шагов, ни привычного покашливания.
— Эй... — уже неуверенно постучала я.
Тишина.
Я рванула к калитке, оббегая дом с другой стороны. Кухонное окно было приоткрыто — моя забывчивость. Влезая на подоконник, я чуть не поцарапала себе колени.
Его пальцы впились в ткань моей футболки, и в следующий миг спина больно ударилась о кафель. Илья со всей силы ударил ладонью по плитке рядом с моей головой — звонкий хлопок эхом разнесся по кухне.
— Отпусти! — вырвалось у меня, хотя голос предательски дрогнул.
— Чего ты выгибаешься как кошка? — его дыхание пахло коктейлем из бутылки и чем-то горьким. — Я сегодня добрый. Хотя бы спасибо скажи. Стараюсь же.
— Ты... ты вообще... — я задыхалась от ярости. — Совести нет!
Он молча отполз, допивая из горлышка. Алкоголь капнул на его футболку, оставив темное пятно.
— Хватит пялиться, — буркнул Илья, но в его глазах не было привычной злости. Только усталость.
— Ты пьян в стельку, — констатировала я, чувствуя, как дрожь охватывает тело.
— Может быть. А может, и нет.
— Ты специально напился!
— Титова... — он провел рукой по лицу. — Я писал, что приду. Но не уточнял в каком состоянии. А теперь — играем. Называется "Делай, как я скажу".
— Во-первых, нет. Во-вторых, лучше бы ты...
— Тебя не спрашивали, — резко перебил он.
Следующее, что я поняла — меня тащат в ванную. Дверь с грохотом распахнулась, открывая вид на наполненную воду.
— Ты что, собрался у меня мыться? — попыталась я пошутить, хотя сердце бешено колотилось.
— Не только я. Ты тоже, — его пальцы уже дергали за пояс моих джинсов.
— Я уже мылась! Если у тебя воду отключили, так и скажи!
Я резко дернула его руку, подошла к ванне и открыла слив. Вода начала уходить с тихим бульканьем. Илья грубо оттолкнул меня, снова закрыл слив и повернулся ко мне. В тусклом свете его улыбка казалась поистине жуткой.
Он прошел мимо, щелкнул замком и выключил свет. Комната погрузилась в полумрак, лишь тонкие полосы света пробивались через жалюзи. Илья подошел к окну и резко дернул шнур - жалюзи сомкнулись, окончательно скрыв нас в темноте.
- Видишь что-нибудь? - его голос прозвучал неожиданно близко.
- Только твой силуэт, - ответила я, чувствуя, как сердце бешено колотится.
- А черты лица? Тела?
-Нет... Разве что если очень приглядеться.
- Вот и я вижу только твой контур. Так что давай, раздевайся. Я же не увижу твое тело. Или ты хочешь, чтобы я помог?
Я скрестила руки на груди, хотя знала, что он этого не видит: - Я на принципе.
Тогда его силуэт зашевелился. Я услышала, как падает на пол ткань. В темноте мелькнула искра статического электричества.
- Твоя очередь, - прошептал он.
- Нет!
- А я вот сделал. И ничего страшного.
- Я - не ты.
- Варь, здесь только мы двое. Чего бояться?
- Вот этого всего и боюсь.
Тишину нарушил скрип пластика - Илья, видимо, сел на край ванны. Его голос вдруг стал удивительно мягким: -Господи, ну почему ты такая... непробиваемая? Как китайская стена. 'Я не буду то, я не буду это'... Просто попробуй. Никто не узнает.
Его слова лились как бесконечный поток, и в какой-то момент я не выдержала. Руки сами потянулись к подолу футболки. Ткань скользнула вверх, прохладный воздух коснулся кожи.
Илья замолчал. В темноте я услышала, как его дыхание стало прерывистым.
- Вот видишь, - наконец сказал он, и в голосе появились новые нотки. - Я же ничего не вижу. Ничего постыдного.
- Была бы я парнем, может и не стеснялась, - пробормотала я, чувствуя, как жар разливается по щекам.
Его силуэт вдруг приблизился. Я услышала металлический звук расстегивающегося ремня.
- Знаю, что смотришь. Теперь твоя очередь.
- Я не смотрю! Отвернись!
- Но я же ничего не вижу.
- Все равно...
Он вздохнул: - Ладно-ладно.
В темноте раздались шаги - он отошел. Я стояла посреди ванной, чувствуя, как странное напряжение витает в воздухе между нами.
Резкий свет над раковиной ослепил меня. В зеркале отразился Илья - его взгляд скользнул по моей фигуре с неприкрытым интересом.
- Выключи! - я попыталась прикрыться руками.
Но он уже подхватил меня на руки и с плеском опустил в наполненную ванну. Горячая вода обожгла кожу, вырывая непроизвольный вскрик. Когда я отряхнулась от брызг, то встретила его взгляд - уже без прежней жестокости, но с какой-то новой, тревожащей теплотой.
- Нравится подглядывать? - я попыталась скрыть смущение за напускной злостью.
- Мы же видели друг друга и раньше, - он усмехнулся, - На речке, в шестом классе. Только тогда ты была...
- Достаточно! - я брызнула в него водой, но он лишь рассмеялся и в прыжке оказался в ванне рядом со мной.
- Ну как? - он разгреб пену между нами.
- Я так каждый вечер расслабляюсь, - солгала я.
- С парнем в пенной ванне? - бровь Ильи поползла вверх.
- Ты первый, кто осмелился, - призналась я, чувствуя, как жар разливается по щекам.
- Я вообще во всем первый, - его рука неожиданно нашла мою ногу под водой.
- Надменный,- я устало положила голову на кулак. "Нет. Я не хочу быть сейчас здесь и сним."- подумала я. - Мне всё это не нравится.- я попыталась встать..
- Это неважно... - Илья резко приблизился, но я уперлась ладонью в его грудь.
Кожа под пальцами оказалась удивительно теплой и... твердой. Я невольно задержала взгляд на его теле - блики воды подчеркивали каждую мышцу. Не накаченную, как у спортсменов, а естественную, мужественную. В его осанке, во взгляде читалась та самая уверенность, которая когда-то так бесила.
Его пальцы внезапно сжали мои запястья, опустив их в воду. Ладонь скользнула по щеке — сначала нежно, почти робко, но вдруг его взгляд изменился. Кошачья хищность растворилась в чем-то незнакомом, почти уязвимом. Он отпустил мои руки, опустился на колени и притянул меня к себе.
Я не понимала. Ненависть? Привязанность? Или что-то еще, о чем мы оба боялись говорить вслух?
Его объятия были крепкими, почти болезненными. Вода вокруг казалась горячее, будто впитала мое смятение. Сердце колотилось так, что, казалось, его стук разносился по всей ванной. Мурашки бежали по коже, смешивая страх и странное, щемящее тепло.
Мы сидели так, словно боялись, что любое движение разрушит этот хрупкий момент. Потом его губы коснулись моих мокрых волос — легче пера, но от этого прикосновения внутри все перевернулось.
*Он изменился?*
*Это конец?*
Но Илья вдруг отстранился, его голос прозвучал глухо:
— Я пойду наверх.
Он вышел из ванны, завернулся в полотенце и, даже не взглянув на меня, скрылся за дверью.
Я осталась одна. Вода остывала, пена оседала. Я спустила воду, вытерла пол, машинально завершая ритуал, будто пыталась стереть следы того, что только что произошло.
В пенале нашла сухое белье и папину кофту — старую, растянутую, пахнущую домом и безопасностью. Завернув волосы в полотенце, я пошла наверх, все еще чувствуя на щеке жар его ладони.
Дверь в мою комнату была приоткрыта. Илья сидел на краю кровати, в руках — смятый листок.
Тишина в комнате была натянутой, как струна. Илья держал те самые стихи — те, что я написала ему когда-то, в порыве глупого, наивного чувства. Те, что он тогда даже не удосужился прочесть.
— Зачем ты их хранила? — его голос звучал странно — не насмешливо, а... растерянно.
— Я забыла про них, — ответила я, но сама знала, что это ложь.
Он нашел коробку под кроватью. Вторгся в мое личное пространство, как всегда.
— Отдай! — я потянулась за листами, но он поднял их выше, и снова началась эта дурацкая борьба — как тогда с телефоном у Кирилла.
Вдруг он резко вскинул руку, и бумаги разлетелись по комнате, словно осенние листья.
— Что ты наделал?! Быстро собирай!
Но Илья лишь усмехнулся, отойдя к столу. Включил лампу, облокотился о край и скрестил руки:
— Не буду. Сама.
— Ты... — я сжала кулаки, но опустилась на колени, подбирая листы один за другим.
Последний — тот самый, со стихом «Одна дома» — лежал у его ног. Я потянулась, но он наступил на край бумаги.
Подняла глаза.
И встретила его взгляд.
Не маньяка. Не Шувалова.
Просто Ильи.
Того, кто прятался за маской все эти годы.
Он отпихнул лист, резко поднял меня за руку и усадил на кровать. Я замерла, сердце колотилось так, что, казалось, он слышит его стук.
— Илья... — прошептала я, но он не дал договорить.
Его губы накрыли мои — горячие, настойчивые, но уже без прежней агрессии.
Я дрожала. От страха? От неожиданности? Или от того, что тело помнило его прикосновения в ванной и теперь отвечало им вопреки разуму?
Он перехватил мои запястья, поднял их над головой, прижимая к постели.
Как же я проклинала беспорядок в своей комнате. Илья схватил пояс от джинсов, который лежал на комоде. Вязав мои руки, он слез с меня и встал меж ног, с трудом раздвинув их, так как всё ещё боюсь этого. Я уже не в силах ему сопротивляться, через нелёгкий путь своих размышлений всё же поддалась.
- Зачем ты это делаешь?
- Потому что я... Я... Знаешь, мне пришлось много думать, чтобы прийти к тебе и быть любезным. Мне осточертело то тёмное царство в котором я живу. Почему-то мне становится легче только тогда, когда я вижу твоё сопротивление. Ты как наркотик. Хотя вряд ли есть такие сильнодействующие.
"Ещё немного и власть будет в наших руках".
Внутренний голос всё не унимался, и тогда я решила поговорить о том, что давно хотела узнать.
- А что стало причиной твоего изменения?
Мне казалось, что я зря задала ему этот вопрос. Илья поменялся в лице, будто только что потерял смысл жизни. Он развязал мне руки и лёг рядом, смотря на меня. Что это значит?
- Кто ты?
- Не поняла...
- Кто ты на самом деле? Скромная недотрога или в тебе всё же присутствует тёмная сторона.
"Власть. Власть. Власть. Ммм, забери её".
- Почему ты задаёшь этот вопрос прямо сейчас?
- Действительно.
Заметила, как Шувалов до сих пор смотрит на меня. Он придвинулся ближе и поцеловал, прижимая меня к себе.
- Чего ты сейчас хочешь? Разговаривать? Или меня? - чувствую, как горят щёки от этих слов. С ним я становлюсь просто неуправляемой.
- Кое-что...
Он снял с меня футболку, поцеловал в щёку, потом в шею, затем в ключицу. Потом жадно вцепился губами в сосок.
Я выгнулась и простонала.
Боже! Что же происходит? Почему мне так приятно?
Как вдруг по комнате пробежались лучи света, которые исходили с улицы.
Я поспешно оттолкнула Илью и выглянула в окно. Это был пик суеты в моё жизни, потому что за окном были прибывшие родители. Я, как можно быстро оделась и, завернув волосы в полотенце, усадила Илью за компьютер, села вместе с ним и включила сериал.
Сердце билось как ненормальное. Так сильно я ещё никогда не волновалась. Стало тошнить. Илья смотрел на меня без перерыва, а я лишь смотрела на монитор, не замечая его взгляда. Лишь боковым зрением видела, что он поправлял свои штаны в области паха. Мне пришлось дать ему плед, чтобы он накрылся.
- Ты волнуешься?
Я не могла говорить, моё сердце просто выскакивало из груди.
- Не волнуйся, просто сиди, как ни в чём не бывало и смотри этот... «Всё тип-топ»?
- Да, «Всё тип-топ».
- А ты не стара для этого?
- Мне нравится. И просто нечем было заняться.
В этот момент в комнату входит моя мама.
- Ой, Илюш. А ты тут какими судьбами? Твоя мама сказала, что ты гулять пошёл.
- Так оно и было, но потом все по домам разошлись, а я вспомнил, что мои сюда приехали, ну и пришёл.
- А, ну ясненько, мы, если что, в низу. Варь, ты хоть угостила его пирогом?
- Да.- сказала я второпях.
Мама улыбнулась и, закрыв за собой дверь, спустилась в гостиную.
- Не успела ты меня угостить.
Я неловко опустила глаза, прижав колени к груди. Илья повернул голову в мою сторону, а я почувствовала на себе его прожигающий взгляд. Мне было одновременно страшно, но и в то же время снова хотелось к нему. Думала, что родители могли войти в любую минуту. Мои размышления прервал Илья, который встал и направился к двери.
- Ты куда?
- Я сейчас.
Он открыл дверь, облокотился о косяк и прислушивался. Я лишь слышала смех и обсуждения каких-то вещей нашими родителями.
Илья повернулся ко мне.
- Это надолго.
Он закрыл дверь, сел на стул и повернув моё кресло к себе, опустил мои колени и прижал их к себе.
- Я...
- Тсс...
Илья начал поглаживать мои ноги.
- Я не могу...
- Из-за родителей?
- Нет... Из-за тебя.
Да. Именно не могу. А если сейчас он это сделает, а дальше будет так же швырять меня с труб, заставляя танцевать ему и всей их своре. Хотя я не знаю... Что будет после первого раза? Вдруг ему захочется ещё? Ещё много раз? Но...
Илья посмотрел на меня, нахмурив брови. Его руки больше не гладили меня по ногам. Они бездвижно оставались на коленях.
- То есть как? Почему из-за меня?
Я снова поджала ноги под себя, а Илья всё так же смотрел на меня тем же взглядом.
- Я не хочу думать о том, что ты будешь делать после этого.
Илья вздохнул, посмотрел в пол, сглатывая то ли ком обиды, то ли разочарования.
- Почему ты издеваешься надо мной?- спросила я.
- Потому что когда-то ты поиздевалась надо мной.
- Что?
- Ничего!
- Господи, да объясни же мне! Я же ничего о тебе после того дня не знаю!
- А я точно знаю, что я тебя ненавижу! Я просто долбанный псих, который просто хочет поиздеваться над тобой! И который просто хочет! Ненавижу...
Он резко встал и схватил телефон со стола.
- Тогда что это были за слова? Что я твоя вещь! С чего ты взял, что мной можешь играть и распоряжаться моей жизнью, как игрушкой!?
- Да! Ты моя вещь! И согласись, тебе нравится, как я играю и доминирую над тобой, но вот только ты актриса никудышная, ужасно играешь жертву!
"Мы хотим твою власть..."
- Даже если так! Это не повод быть таким...
- Кем?! Кем быть? Хочешь дождаться, пока все эти демоны выйдут из меня? Этого ты хочешь? Чтобы ты не мучилась в своих ожиданиях, я вытрясу из тебя это желание! Бойся меня Варя! Ходи и бойся!
Илья схватил меня за плечи, сжал их и толкнул меня так, что я с грохотом упала на пол. После этого он кинул на меня злой и бешенный взгляд и пошёл прочь.
Ещё несколько секунд сидела на полу. Смотрела в дверь, которую с грохотом закрыл за собой этот псих. Я всё смотрю и смотрю, до того момента, пока к голове не начал поступать зажимающий ноздри скрежет. Я беру с кровати подушку и кричу в неё. Кричу, что есть силы. Кричу так, будто мне отрезают конечности. Вместе с криком на ружу вырываются и слёзы. Почему же мне так дико больно?! Почему он не может быть нормальным?! Зачем я влюбилась в него?! Дура! Дура!! Дура!!!
«Я вытрясу из тебя это желание!».
Я долго раздумывала над этими проклятыми словами. И всё же пришла к выводу. Чтобы он из меня ничего не тряс, я должна быть от него подальше.
"Ты упустила нашу вла-а-асть!"
Внутренний голос рыдал.