часть 10: Возрощяемся!
Поле битвы разрывали взрывы техник и грохот боёв. Альянс шиноби сражался из последних сил. Над горизонтом нависала тьма, предвещая активацию Вечного Цукуёми.
Киба тяжело дышал, его одежда была изодрана, а руки в крови. Акамару вдруг зарычал, подняв морду вверх. Его уши настороженно дёрнулись.
— Акамару? — Киба нахмурился.
— Я тоже чувствую это… — сказал Шино, поправляя очки. — Запах… знакомый.
В одно мгновение сильный порыв ветра сорвался, пронёсшись мимо солдат. Кто-то молнией прорезал поле боя. Все замерли, повернувшись в сторону высокой скалы, где стояли воскрешённые Хокагэ.
Фигура остановилась рядом с Минато, волосы развевались на ветру, а чёрный плащ Отступника хлопал, как крылья. Девушка сняла капюшон, открыв всем лицо. Бьякуган загорелся в полную силу.
— Х-Хинери… — прошептала Хината, дрогнув.
Минато чуть улыбнулся и сказал:
— Опаздываешь, Хинери.
Хинери закатила глаза и, усмехнувшись, ответила:
— Ну уж извините! Я старалась как могла, Жёлтая молния Конохи!
Она повернулась к друзьям, стоявшим внизу — Киба, Шино, Хината, Рок Ли, Тен-Тен, Сакура, Ино, Нейджи. Её глаза загорелись теплом, и она широко, по-настоящему искренне, улыбнулась.
— Я скучала, — сказала она одними губами.
А после — в одно мгновение её тело сорвалось с места, как молния. Потоки чакры разошлись по земле. Все только и успели, что прикрыть глаза от порыва воздуха.
Хинери мчалась прямо к эпицентру угрозы — туда, где стоял Мадара, готовый активировать Вечный Цукуёми.
Она летела прямо в сердце битвы. Ведь больше она не бежала от мира.
Она — была частью него.
Мадара взглянул на неё с интересом:
— Ты… необычна. Кто ты такая?
Хинери остановилась. Ветер развевал её волосы. На лбу вспыхнул символ, как пробуждённый глаз.
— Я — Хинери! Дитя ночи! И потомок Кагуи Оцуцуки! — её голос разнёсся над полем. — Я пришла завершить начатое тобой дело! Вечное Цукуёми — не выход для мира! Остановись, пока не поздно!
На секунду повисла тишина. Мадара прищурился. Его голос стал ниже:
— Дитя Кагуи… Ты против своей собственной крови?
Хинери сжала кулак, её чакра вспыхнула в ответ:
— Я против боли. Против лжи. Против подделки мира!
Цунаде, наблюдая всё через зеркало наблюдения, едва сдерживала дыхание.
— Она стала кем-то великим… а мы отвергли её.
Хиаши стоял, не отрывая взгляда от дочери. Его лицо застыло — впервые он не мог найти слов.
Мадара слегка усмехнулся, его риннеган вспыхнул:
— Тогда покажи мне силу потомка Кагуи… Дитя ночи.
В следующий миг земля под ногами содрогнулась — Хинери сорвалась с места, оставив позади собой всплеск чакры. Их удары столкнулись в воздухе, словно две кометы: белая аура Хинери и зловещая тьма Мадары слились в ослепительную вспышку.
— Стихия небесной печати! — закричала Хинери, складывая печати, и на поле опустилась сеть из светящейся чакры, подчинённой только бьякугану и древнему клану.
Мадара ударил мечом, но Хинери увернулась, танцуя в воздухе, её движения были точны и опасны.
Тем временем...
На наблюдательной башне стояли Цунаде, Какаши и представители деревень. Цунаде сжала руки в кулаки:
— Эта девочка... Она борется не за себя. Она борется за всех.
А в глубине поля битвы...
Киба не выдержал и вскрикнул:
— Хинери! Береги себя!
Хината держала руку на груди, её бьякуган дрожал от волнения:
— Она... сияет.
Мадара взревел:
— Неужели ты думаешь, что способна изменить ход истории? Ты просто тень!
Хинери остановилась перед ним, её голос был чист и спокоен:
— Тогда я стану тенью, что прикроет свет.
Она собрала чакру в ладони и направила её вверх:
— Техника Печати Чистой Луны! — огромный символ вспыхнул в небе, пронзая иллюзию Цукуёми. Небо словно раскололось. Мадара пошатнулся.
В этот миг на её лбу вспыхнул красный глаз — нечто между бьякуганом и шаринганом.
— Началось пробуждение… — прошептал Хиаши, уже не с гневом, а с благоговением.
Мощнейшая волна чакры Мадары обрушилась на Хинери, будто сама ночь сгустилась в удар. Она попыталась блокировать, но сила была слишком велика — её отбросило в воздух, и, потеряв равновесие, она стала стремительно падать вниз.
Кровь стекала по её виску, одна из рук бессильно повисла. Но в последний миг, когда земля уже была слишком близко, она выкрикнула:
— СЕЙГЕТСУ, МАТЬ ТВОЮ, ЛОВИ МЕНЯ!!!
Это было настолько неожиданно, что даже Наруто и Саске, сражающиеся неподалёку, замерли.
Даже сам Мадара удивлённо поднял бровь.
— Она... выругалась? — прошептала Хината, в полном шоке.
В воздухе мелькнула серебристая тень, и из ниоткуда появился он — Суйгецу Хозуки, с ухмылкой расправив руки:
— Эй, не обязательно было орать! Я уже здесь, принцесса крови!
Он поймал её в воздухе и мягко приземлился, удерживая израненное тело Хинери. Та, с трудом открыв глаза, усмехнулась:
— Принцесса? Бе... брр... Придушу после войны...
— Хинери!! — Киба побежал вперёд, но в этот момент земля под ними задрожала.
Из пыли и дыма начали выходить Орочимару, Кабуто, и Юуго. В их глазах читалась странная решимость.
— Орочимару… — прошипела Цунаде с трибуны. — Что ты задумал на этот раз?
Орочимару лишь расплылся в своей обычной змейской улыбке:
— Не волнуйся, Цунаде... Мы здесь, чтобы помочь. Впервые... по-настоящему.
Он перевёл взгляд на Хинери:
— Она важнее, чем ты думаешь... Потомок Кагуи. Возможно, последняя надежда этого мира.
Когда Мадара поднялся в воздух, его глаза засветились страшной силой — Бесконечное Цукуёми активировалось.
Луна на небе вспыхнула ярким, ослепительным светом. Деревья начали покрываться коконами, в которые один за другим стали заключаться шиноби, оставшиеся на поле боя. Вся армия альянса погрузилась в иллюзии, созданные из их самых заветных желаний и снов.
— НЕТ! — в один голос закричали Наруто и Саске, но было поздно.
Хинери, оглядываясь по сторонам, осознала, что все... все, кроме них, поддались.
— Вот же хрены ты старый! — крикнула она, заливаясь злостью.
— Какого черта ты творишь, урод белородный?! — её голос разнёсся эхом по полю битвы.
Мадара, парящий в воздухе, лишь ухмыльнулся:
— Это ради мира... ради покоя.
Но Хинери уже всё поняла. Она бросила взгляд на Саске, его Риннеган сиял, защищая их.
Наруто, с чакрой Курамы, также удерживал защиту.
Какаши, прикрываемый Саске, остался в сознании.
Сакура, находясь рядом с ними, тоже избежала ловушки.
Она также обратила внимание, что воскрешённые Хокагэ не поддались иллюзии — они уже мертвы, и на них техника не действовала.
— Всё, кто мог сопротивляться — только мы. — прошептала она.
— Шанс есть... маленький, но есть!
Стиснув зубы, Хинери активировала Бьякуган, и вокруг неё вспыхнула особая чакра — мягкое сияние, в котором чувствовалась... не только сила Хьюго, но и древняя мощь, что текла в её крови.
Она встала рядом с Наруто, Саске, Сакурой и Какаши.
— Если уж падать — то вместе. Но сначала мы его уроним. Кто со мной?! — с дерзкой улыбкой крикнула она.
Наруто, с ухмылкой:
— Да кто ж против-то? Погнали, дитя ночи!
После долгой и отчаянной битвы, когда все силы уже были на пределе, Наруто и Саске объединили свои силы с Хинери, усилив защиту от Бесконечного Цукуёми. С помощью её уникальной чакры — потомка Кагуи — и силы Десяти Хвостов, заключённой в Наруто, им удалось разорвать иллюзию и освободить всех от Цукуёми.
Свет луны потух. Коконы начали лопаться один за другим. Шиноби падали на землю, очнувшись, дезориентированные, но живые. Возгласы радости и облегчения пронеслись по полю битвы.
— Мы… сделали это? — прошептала Хинери, оседая на колени, измотанная.
— Почти... — ответил Саске, его взгляд метнулся к небу.
В небе начал разрываться портал.
Мощная гравитационная волна ударила по полю.
— Осторожно! — закричал Какаши.
Но было поздно.
Наруто, Саске, Сакура, Какаши, Обито и Хинери — их тела оторвались от земли и были втянуты в открывшееся искажённое пространство. Всё произошло за считанные секунды.
— ХИНЕРИ!!! — кричал Киба, пытаясь дотянуться до неё, но она уже исчезала в искривлённом свете.
Хинери успела лишь повернуться, бросив последний взгляд на друзей и улыбнувшись.
— Только не это... — прошептала Хината, крепко сжав кулаки.
Портал закрылся.
Темнота. Тишина.
А затем — новый мир.
Герои очнулись на пепельной равнине, над которой не было ни солнца, ни луны.
Небо — будто живое, извивалось, как дым.
Посреди пустоты стоял массивный храм, и оттуда доносился голос…
Женский, глубокий, древний.
— Добро пожаловать… домой, дитя Кагуи.
Хинери сжала кулаки, её сердце бешено колотилось.
— Это… не конец. Это начало.