Глава 12.
Чуть позже, в этот же день...
Лилит.
Когда хлопнула входная дверь, я бросилась вниз. После той ночи Калеб решил, что теперь нужно буквально изолировать меня от всего, что может представлять опасность, но и этот дом с его массивными стенами тоже душил.
Брат запер меня здесь, словно драгоценный артефакт, и только внутренний дворик был моим единственным выходом. Я понимала его: он хотел обезопасить меня. Но неужели он не понимает, что поступает не лучше Влада?!
Пока я спускалась, голова была забита мыслями о доме Виктора. Вот где я чувствовала полное умиротворение, в этом старом и тихом месте. Хоть его дом был и в глуши, и не имел удобств, но в нем была душа, а тут, несмотря на полный дом людей, было слишком пусто и холодно.
Очнувшись от своих раздумий, я обнаружила, что уже на кухне. Там сидели Дафна и Мара: Мара нервно сжимала чашку с чаем, а Дафна молча наблюдала за ней с тревогой.
- Похоже, переговоры прошли не совсем удачно? - осторожно спросила я, стараясь не привлекать к себе особого внимания.
Мара фыркнула в ответ, даже не удостоив меня взглядом, и приложилась к чашке. Я вопросительно посмотрела на Дафну.
- Мм... да, не совсем так, как мы рассчитывали, - тихо ответила Дафна, - но они хотя бы помочь информацией, - добавила она, но её взгляд снова вернулся к Маре, которая сидела с мрачным выражением.
- Святая простота! - зло бросила Мара, закатив глаза. - Ты действительно в это веришь? Думаешь, им есть дело до кого-то, кроме них самих?
Я переводила взгляд с одной девушки на другую, пытаясь уловить смысл их разговоров о доверии и предательстве. Наконец Мара тяжело выдохнула и произнесла тихо, словно сама не веря своим словам:
- Теперь я понимаю Давида и Виктора, почему они так ненавидели нас.
От неожиданности упоминания Виктора, я вздрогнула, и в душе что-то дёрнулось.
- Ненавидели? Что ты имеешь в виду? - осторожно спросила я, пытаясь скрыть беспокойство в голосе.
Мара снова подняла на меня взгляд, и в её глазах был отчётливый оттенок усталости и печали.
- Когда мы с Давидом познакомились, он сказал, что волки терпеть не могут двух видов существ: магов и вампиров. Считают нас алчными, порочными и самовлюбленными. И знаешь... - она ненадолго замолчала, а потом продолжила - Теперь я склонна с ним согласиться.
Сердце сжалось. Все эти мысли, что Виктор действительно может ненавидеть меня, казались болезненной правдой. А я ведь думала, что смогу растопить его холод. Теперь же, это казалось лишь наивной мечтой.
Мара заметила изменение в моём лице и смягчилась.
- Лилит, - мягко сказала она. - Если Виктор тебя чем-то обидел, не держи на него зла. Сейчас у него нелёгкий период, да и... вампиров он не любит. Просто забудь.
- Да? А что случилось? - почти выдохнула я.
- Виктор хочет уйти из стаи, - с горечью ответила Мара, опустив глаза. - После боя с Владом он собирается уехать, посмотреть мир... найти себе новый дом, - продолжила она. - Давид сильно переживает из-за этого.
Наступила тишина, и я почувствовала, как комок подступил к горлу. Виктор хочет уйти? Часть меня была рада за него. Если бы у меня был выбор, я бы сделала то же самое, убежала бы из этого золотого плена, путешествовала бы по миру и жила бы как хотела.
Но мысль о том, что, возможно, мы больше никогда не увидимся, ранила меня больше, чем все запреты Калеба.
- Я бы тоже хотела посмотреть мир, - едва слышно прошептала я, подавляя подступившие слёзы. - Я пожалуй, пойду к себе. Передавайте Виктору привет, - пробормотала я, вставая и быстро покидая кухню, пока никто не заметил, как дрожат мои руки.
Я шла по длинному коридору, ощущая пустоту, которая сжигала изнутри. Виктор рано или поздно найдёт, то что ищет. А я? Стану ли я когда-нибудь свободной?
Каждый шаг отдалял меня все дальше от кухни, и с каждым из них в груди разгоралось что-то тяжелое, как свинцовое облако. Зайдя в свою комнату, я без сил рухнула на кровать. Слезинки начали катиться по моим щекам, и я не могла сдержать их. Это было так странно - никогда раньше я не испытывала ничего подобного.
Что это? Грусть? Тоска? Я не могла найти слова, чтобы описать то, что происходило со мной.
Но в голове отчётливо крутились мысли о Викторе.