Связанные. Том 1

Лагерь уснул, скованный усталостью и горем. Даже часовые клевали носами, прислонившись к деревьям. Я лежала, уставившись в ночное небо, и чувствовала, как тишина внутри меня начинает давить, грозя взорваться.

Я встала. Никто не заметил. Лунный свет серебрил землю, указывая путь к негромко журчавшей неподалёку речке. Я шла, не оглядываясь, пока не осталась одна среди шепота воды и ночного леса.

И тогда я рухнула на колени на влажный песок и дала волю всему, что копилось неделями. Тихие, надрывные рыдания вырывались из самой глубины души. Слёзы текли по лицу, смешиваясь с речной водой, которую я черпала ладонями, пытаясь умыться, смыть с себя всю эту грязь, боль и предательство. Я плакала о погибших, о своём одиночестве, о разбитой надежде и о той стене, которую сама же и возвела вокруг себя.

— Эвелин? — тихий голос прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула и резко обернулась.

На опушке леса, в тени, стоял Эдмунд. Он был без плаща, в одной рубашке, и его лицо в лунном свете казалось бледным и усталым. Он смотрел на меня не с насмешкой, а с чем-то похожим на понимание.

— Уходи, — прохрипела я, спешно вытирая лицо рукавом, чувствуя себя униженной и пойманной врасплох.

Но он не ушёл. Сделал несколько шагов вперёд и остановился в шаге от меня. — Я не могу спать, — просто сказал он. — Видения... голоса... — он провёл рукой по лицу. — А потом услышал... тебя.

Я молчала, не в силах вымолвить ни слова. Мы стояли друг напротив друга — два изгоя, два раненых зверя в ночи.

— Они не хотели тебя обидеть, — тихо произнёс он. — Сьюзен... она просто не понимает таких, как ты. Как я. Она думает, что все должны справляться с болью так же, как она. А Питер... — он горько усмехнулся. — Питер просто пытается свалить вину на кого угодно, лишь бы не смотреть на себя.

Его слова были на удивление проницательны. Он видел сквозь стены, которые я пыталась построить.

— А Алиса? — спросила я, и голос мой прозвучал хрипло. — Она тоже «не хотела обидеть»?

Эдмунд помрачнел. — Алиса... Алиса боится. Она видит, как я на тебя смотрю, и это сводит её с ума. Она пытается оттолкнуть тебя, чтобы защитить себя.

Он сказал это так прямо, так открыто, что у меня перехватило дыхание. Он смотрел на меня, и в его глазах не было привычной маски шута. Была только усталость, боль и какое-то странное, щемящее родство.

— Я тоже так делаю, — признался он, опуская глаза. — Шучу, злюсь, отталкиваю всех... потому что иначе придётся чувствовать. А это... больно.

Он сделал шаг ближе. Расстояние между нами стало опасно маленьким. Я чувствовала исходящее от него тепло, видел, как блестят его глаза в темноте. — Но с тобой... с тобой это не работает. Ты видишь меня насквозь. Как и я тебя.

Его рука медленно поднялась, и пальцы едва коснулись моей щеки, смахивая слезу, которую я не успела убрать. Прикосновение было неожиданно нежным. Внутри всё сжалось от страха и чего-то ещё, тёплого и запретного.

— Мы так похожи, Эвелин, — прошептал он, и его голос звучал хрипло и завораживающе. — Одинокие, злые, сломленные... мы могли бы... мы могли бы быть друг для друга тем, кто понимает...

Его лицо приблизилось. Его дыхание смешалось с моим. В его глазах я увидела не шутку, не насмешку, а настоящий, голодный огонь. Огонь, который обещал на мгновение забыть обо всей боли, обо всём горе, обо всех предательствах.

И в этот миг я всё поняла. Это не было про меня. Это было про него. Про его боль, про его одиночество, про его отчаяние. Он не хотел меня. Он хотел забыться. Воспользоваться моментом. Воспользоваться моей уязвимостью. Воспользоваться мной.

Его губы были в сантиметре от моих, когда я резко дёрнулась назад. — Нет.

Это прозвучало тихо, но с абсолютной, железной твёрдостью.

Он замер, его глаза расширились от непонимания и внезапной обиды. — Что? Но... я думал...

— Ты ошибся, — перебила я его, отступая ещё на шаг. Холодный ночной воздух снова разделил нас. — Я не лекарство от твоих кошмаров, Эдмунд. И ты не спасение от моего одиночества. То, что ты предлагаешь... это просто ещё один способ причинить боль. Себе и мне.

Я видела, как с его лица спала маска надежды, обнажая ту же самую, знакомую боль, которую он пытался заглушить. Он выглядел потерянным и по-детски обиженным.

— Я не это имел в виду, — пробормотал он, но в его голосе не было убедительности.

— Именно это ты и имел в виду, — холодно ответила я. — Просто не смей этого делать больше. Никогда.

Я развернулась и пошла прочь от него, от реки, от этого момента опасной близости. Сердце колотилось, но внутри была лишь ледяная пустота. Ещё одно предательство. Ещё одна попытка использовать меня как вещь.

Я вернулась на свое место, свернулась калачиком и закрыла глаза, пытаясь забыть тепло его прикосновения и голод в его глазах. Он искал утешения не во мне, а в моём теле. И это ранило больнее, чем любое оскорбление Алисы или недоверие Питера.

Стена вокруг моего сердца стала ещё выше и неприступнее. И на этот раз я знала — её уже никто не разрушит.
Я создала тгк! Там главы выходят раньше, и туда я буду заливать информацию о фантике и возможно сохла расписание когда будет выходить фанфик.
тгк: mino🫆

https://t.me/minokars