даже кольцо у них фисташковое.(финал.)
Прошло полтора года с той ночи на крыше.
Адриана больше не рисовала.
Она выкинула все карандаши, заперла альбомы в шкаф — будто боялась, что если снова возьмётся за краски, то из неё выльется вся та боль, что копилась годами.
Билл не давил. Он просто купил новый блокнот и оставил на тумбочке.
— Зачем? — она даже не посмотрела на него.
— Чтобы ты вернулась.
Она не вернулась.
Но однажды утром он нашел первый за год рисунок — себя, спящего, с Кассандрой на голове.
Подпись: «Урод.»
Он рассмеялся так громко, что Адриана испугалась и выбежала из кухни.
---
Её родители попытались вернуться.
Приехали без предупреждения, постучали в дверь — и наткнулись на Билла, который вышел в одних боксерских шортах.
— Вы кто? — отец Адрианы сморщился.
— Тот, кто вас вышвырнет.
Адриана стояла за его спиной, сжав кулаки.
— Уходите, — сказала она тихо.
Мать попыталась взять за руку: «Дочка, мы же...»
— Я сказала, уходите.
Билл захлопнул дверь перед их носом.
А потом обнял её так крепко, будто боялся, что она рассыплется.
— Ты молодец, — прошептал он.
---
Котёнок, которого они подобрали, вырос в огромного рыжего монстра.
Кассандра ненавидела его (но спала рядом).
Билл притворялся, что терпеть не может обоих (но тайно покупал им игрушки).
Адриана смеялась, глядя, как он ворчит, но гладит Фисташку за ухом.
— Ты же ненавидишь кошек.
— Да. Поэтому глажу.
---
Он не готовился.
Не было красивой речи, кольца в шампанском или надписи в небе.
Однажды вечером, когда они ели фисташковое мороженое (теперь оно было их традицией), Билл достал коробку и швырнул её на стол.
— Женись на мне.
Адриана поперхнулась.
— Что?
— Ты слышала.
Она открыла коробку.
Внутри лежало кольцо — простое, серебряное, с крошечной фисташкой вместо камня.
— Это...
— Символично, — буркнул он.
Она засмеялась.
А потом кивнула.
---
Они поженились в один из тех дней, когда даже солнце казалось сонным, а воздух пахнет последними осенними листьями. Никаких пышных церемоний, белых лимузинов или толп гостей. Только они двое, бабушки-соседки в роли свидетелей, Кассандра, Рыжик и Фисташка, украшенные бантами, которые они тут же начали срывать. Билл клялся, что это не его идея.
Билл стоял у импровизированного алтаря (скамейки в том самом парке) и нервно теребил манжеты рубашки. Он ненавидел торжественности, ненавидел внимание, но когда увидел Адриану, идущую к нему в простом белом платье с вышитыми на подоле кошачьими следами, все остальное перестало иметь значение.
— Ты уверена? — пробормотал он, когда она взяла его за руку. — Я все еще ворчу. И ненавижу, когда ты включаешь музыку до завтрака.
— Заткнись, — ответила она, но глаза смеялись. — Просто скажи "да".
Он сказал.
После они ели фисташковое мороженое на ступеньках их подъезда, а Кассандра воровала кусочки вафельного стаканчика у Билла, пока он делал вид, что не замечает.
Вечером, когда гости разошлись (бабушки до хрипоты спорили, кто из них лучше предсказал этот союз), Адриана нашла на подушке записку:
"Я все еще ненавижу кошек. Но твою — терплю. Потому что она привела меня к тебе. Спокойной ночи, жена."
Она прижала листок к груди, а он отвернулся к стене, делая вид, что не замечает, как дрожат его пальцы, когда она берет его руку в свою.
Кассандра, как всегда, устроилась между ними.
Рыжик, пытается подкатить к Кассандре, все время ей что то мяукая.
Фисташка — в ногах.
И так — каждый день.
Без громких слов.
Без лишних жестов.
Просто — их жизнь.
Их маленькое, такое хрупкое и такое нерушимое счастье.
---
Вот и подошла ещё одна история к концу......
Подкиньте идей каких-то, в фантазии кукушка повесилась, чесслово, я прислушаюсь к вам, что вам больше нравится и буду писать что то по типу того.