Его глоток свежего воздуха
— Что с Риной? – он не обращал на нее внимания, его интересовала лишь одна.
— Я..я – она замялась и он быстро присел, лишь бы не свалиться от навязчивых мыслей. – не знаю.. – мужчина выдохнул, ведь это лучше, чем узнать о ее смерти.
— Оставайтесь, пока моя рана не заживет, к сожалению мой доктор в отпуске – он грустно улыбнулся и принялся пить свой кофе. она смущено улыбнулась ему в ответ и дожарив яйцо положила на сковороду.
Его голова снова загрузилась мыслями.
Кофе был не тот и не такой сладкий, как любил Петр, яичница была пресной и совсем не аппетитной. Футболка на девушка висела балахоном, ужасно искривляя ее тело, делая Лизу бесформенной.
Рина всегда клала 4 ложки сахара, жарила белок, а потом наливала желток, чтобы тот не свернулся и аппетитно растекался по тарелке, чтобы потом макать туда хлеб. Футболка не прикрывала ее достойных форм, оттуда виднелись округлые ягодицы и пышная грудь, так же длина открывала вид на ее идеальные длинные ноги.
На её голове был пышная кудрявая гулька, из которой торчали маленькие завитки, добавляя ей еще большей мягкости и нежности. На лице виднелся красивый розовый румянец и аккуратный носик, слегка вздернутый вверх, губки всегда были надуты, но и без этого они имели натуральную припухлость, наконец на одной щеке у неё была милая ямочка, что всегда забавила его, когда та улыбалась. Так же на щеках располагались мелкие веснушки, которые появлялись с наступлением солнца, когда то уже полностью грело.
Повернув голову на чужую, то он заметил её прямые темные волосы, что были достаточно густые, пухлые губы бантиком и бровки домиком. Но больше он ничего в ней не разглядел, да и не хотел, он ждал новостей из больницы о её самой родной женщине в мире, ведь с матерью они давно не общаются. Как и с братьями в прочем. Его лицо заметно опустилось вниз погружаясь в себя.
Вспышки с любимой мелькали перед его глазами и все с большей тоской он заходил во внутрь себя, парень все больше и больше распахивал дверей, которые вели к каждому моменту и мгновению, вспоминал вчерашний день, который одарил и тут же забрал его домашний очаг. Надежду на новую семью. Но вдруг он смутился вспомнив, что девушка, так и не сказала заветных слов, вдруг только она была его любимой, единственной, а он ничто не значил в её мире, который он и так уже заполонил.
Но неужели возможно быть настолько наиграно искренней, когда они смеялись, делились сокровенным и каждую ночь переплетаясь вместе..засыпали. Ему был необходим его глоток свежего воздуха. Будто он не мог дышать сам, а его баллон забрали.
В квартире еще витал запах её шампуня, духов, да даже волосы валялись на полу, все было в ней, только лужа крови исчезла, но металлический запах запечатался там на неделю.
Петр надел на себя футболку и вышел из квартиры, не желая быть здесь, когда ее нет рядом. Ему настал пиздец, он будто выпил яда.
Шагая по летнему пейзажу, он уже не казался ему красочным. Все краски потускнели и дышать стало тяжелее. Он сел в свою машину, в которой валялся ее кошелек, который она забыла, когда те ездили за продуктами. Мужчина вертел кожу в руках снова вспоминая тот последний кинутый взгляд с улыбкой.
Он отправился на могилу к отцу, лишь бы попросить совета, попросить помощи в такой трудной ситуации, хоть иди свечку ставь, лишь бы та очнулась. Кудрявый до сих пор был в неведении состояния его души.
С памятника смотрел его отец в снова заблудшую душу сына, которого он так тепло любил, хоть и нанес ему непоправимый вред.
— Привет, бать, – погладил углы камня тот – я прикинь, влюбился, башку вообще снесло, как в бреду – он рассмеялся – ты её на днюхе видел, Рина, кудрявая такая, милая моя, – по его щеке потекла слеза – её избили вчера, я не смог её защитить, без неё не стало будто мира, – он быстро смахнул слезы с глаз, становясь серьезным и грозным – я даже не знаю как она, я подохну без неё совсем, да уже загнулся. – в его руке сверкала бутылка водки и открыв он жадно сделал большой глоток. – Я надеюсь тебе хорошо, ты попроси пожалуйста, чтобы она жила, бать, я всё сделаю. – он снова погладил черный камень – Прощай. – сын оставил на могиле сигарету и покинул его.
Над ним парили вороны, которые повидали здесь много смертей, слёз, тоски и убийств, даже такое было. Человек десять убили себя с могилами родственников, он может стать 11.
В кармане зазвонил телефон и без особого энтузиазма, тот поднял трубку.
— Нам очень жаль.
Единственное что он услышал и наверное оглох навсегда от звона в ушах, тело отреклось от хозяина переставая его слушать, все попытки вернуть контроль не венчались успехом и тот рухнул стуча руками по отравленной земле от мертвых душ.
Теперь его яд растекался по всему парню, ничто не слушалось его. Он стоял на коленях, просил прощения у нее за то, что натворил, за то что допустил такое, что не спас и не почувствовал беду у своей родной души.
Он плакал не сомкнув глаз..
Это не было их концом