12 глава
Дженни
Я все еще смеюсь, когда двойные раздвижные двери открываются, и Тэхен заносит нас в кофейню. Несколько человек в зале удивленно смотрят на нас. Пожилая пара, сидящая у окна, улыбается и возвращается к своему чаю и пирожным. На другой стороне магазина женщина средних лет, сидящая с другой женщиной, без стыда разглядывает лицо Тэхена, затем подталкивает свою подругу локтем и наклоняет голову в нашу сторону. До чего же наглые бывают люди.
Тэхен отпускает меня и, взяв мою руку в свою, идет к кассе.
— Кофе, без молока? — спрашивает он, и я киваю. Он помнит, что я пью черный кофе.
— Папа, я хочу в туалет, — шепчет Соен. — Секундочку, Соен.
Тэхен заказывает кофе для меня и апельсиновый сок для Соен, говорит кассирше, чтобы она приготовила его на вынос, затем передает мне свой бумажник.
— Мне нужно отвести Соен в туалет.
Держа бумажник в одной руке, я показываю на себя свободной рукой, предлагая отвести Соен, но Тэхен качает головой.
— Все в порядке. Я ее отведу, — говорит он и ведет Соен в сторону туалетов.
Я готовлю сумму, указанную на кассе, и поднимаю глаза, чтобы увидеть, что парень, с другой стороны, наблюдает за мной, пока наливает кофе. Он бросает взгляд в сторону туалета, куда только что зашел Тэхен с Соен, потом на меня и улыбается. Я не отвечаю ему взаимностью.
— Твой папа очень страшный парень, — говорит он и кивает в сторону ванной.
Я закатываю глаза. Серьезно? Тэхен на первый взгляд может показаться старше тридцати одного года из-за повязки на глазу и шрамов, но более чем очевидно, что он не может быть моим отцом.
— Как думаешь, он позволит мне сводить тебя в кино или еще куда-нибудь? — Бариста наклоняется вперед и подмигивает.
Этот парень — серьезно? Ему едва семнадцать, если даже не больше. Идиот. Я кладу деньги на стойку и поворачиваюсь как раз в тот момент, когда Тэхен и Соен выходят из туалета. Я оцениваю его, отмечая, как идеально сидят на нем черные джинсы, как черный свитер облегает его твердую грудь и живот, вспоминая, как вчера вечером я чувствовала себя прижатой к стене этим великолепным телом.
— Готова идти? — спрашивает Тэхен, когда он подходит ко мне.
Я ухмыляюсь, беру сок Соен с прилавка и даю ей его с соломинкой. Затем взяв за грудки его свитер, притягиваю Тэхена к себе. Его лицо ничего не выражает, но я замечаю легкое замешательство в его взгляде, когда он наклоняется. Поднявшись на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам.
Это должен был быть быстрый поцелуй, но в тот момент, когда я чувствую его рот на своем, все разумные доводы вылетают в окно. В следующее мгновение я уже прижимаюсь к шее Тэхена, а он поднимает и прижимает меня к себе, и мы целуемся так, как будто завтрашнего дня не будет.
— Фи гадость! — восклицает Соен, и я открываю глаза.
В его единственном синем глазу, я вижу такую страсть, что на мгновение становится трудно дышать. Я не помню, чтобы кто-то так смотрел на меня, никогда.
— Ty - Bianca, luch solntsa v pasmurnyy den, — говорит он мне в губы, снова целует меня и медленно опускает на землю.
Кажется, что я только что пробежала милю, потому что сердце колотится в груди как сумасшедшее. Я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь, чтобы взять свой кофе со стойки. Бариста смотрит на меня округленными глазами.
— Не смотри на мою жену, парень, — говорит Тэхен позади меня. Парень моргает, смотрит на Тэхена, потом делает шаг назад.
— Папа, папочка, можно мы пойдем покупать пончики? Можно, папочка?
— Конечно, зайка. — Тэхен подхватывает Соен, берет меня за руку и ведет нас к выходу.
Тэхен
При входе в квартиру звонит мой телефон.
— Дочка. Живо мыть руки. — Я показываю на бумажный пакет с пончиком, который она прижимает к груди. — И сначала ужин. Пончик съешь после. Хорошо?
— Хорошо, папочка!
Я достаю телефон, смотрю на экран и поворачиваюсь к Дженни.
— Это Джин. Не поможешь Соен? Мне нужно ответить.
Она кивает, проводит рукой по моему предплечью и спешит в ванную. Мне все еще трудно осознать, насколько мне приятно, когда она прикасается ко мне.
— Пахан? — говорю я в трубку.
— Мне нужно, чтобы ты проверил Хосока, — говорит он. — Он с утра не отвечает на звонки, а сегодня у него встреча с людьми Мендосы. Если он не в форме, ты поедешь вместо него.
— Я буду там через час.
Я убираю телефон и иду в ванную, где Дженни помогает Соен вытереть руки.
— Мне нужно уйти. — Я протягиваю руку и убираю прядь волос с ее щеки.
— Я позвоню Сиси, чтобы она пришла присмотреть за Соен. Я не знаю, когда вернусь.
Дженни смотрит на меня, качает головой, показывает на свою грудь, а затем на Соен.
— Уверена?
Она кивает и берет Соен за руку.
— Соен. — Я наклоняюсь и большим пальцем поглаживаю ее подбородок. — Папе нужно идти на работу. Дженни останется с тобой, хорошо?
— Хорошо, папочка. — Она улыбается и поворачивается к Дженни. — Дженни, Дженни, можно нам устроить пижамную вечеринку. Можно?
— Сначала ужин, зайка. И будь умницей.
— Да, папочка. — Она берет Дженни за руку и начинает ее тянуть. — Давай, Дженни. Сначала ужин, потом пончик, потом пижамная вечеринка.
Дженни позволяет Соен вывести ее из ванной и повести в сторону кухни. Я провожаю их взглядом, затем направляюсь в свою спальню, чтобы переодеться на случай, если мне придется идти на встречу позже.
По пути я заглядываю на кухню, где девочки сидят за барной стойкой и готовят бутерброды.
— Слушайся Дженни, — говорю я Соен и целую ее в макушку.
Когда я поднимаю глаза, то вижу, что Дженни наблюдает за мной. Боже, я так хочу поцеловать ее, но не решаюсь. Я понятия не имею, что произошло ранее в том кафе, чтобы побудить ее поцеловать меня, и не хочу давить на нее. Ей, итак, не легко, поэтому вместо этого я просто провожу пальцем по ее щеке.
— Напишите мне, если у тебя возникнут проблемы с Соен, — говорю я и поворачиваюсь, чтобы уйти.
Когда я уже подхожу к двери, я оглядываюсь и вижу, что Дженни смотрит на меня суженными глазами. Я могу ошибаться, но похоже, что она снова на меня злится.
Пока я завожу машину и размышляю, какую херню я найду, когда приеду к Хосоку, я слышу, как пикает телефон с входящим сообщением.
19:31 Дженни: «Ты не ел.»
Я смотрю на сообщение. Я не ел. И она заметила.
19:32 Тэхен: «Я перекушу по дороге.»
19:32 Дженни: «Мы приготовим для тебя бутерброд и оставим его в холодильнике. На всякий случай.»
19:33 Тэхен: «Спасибо.»
Я оставляю телефон на приборной панели и выезжаю из гаража. Где-то по дороге я слышу еще одно сообщение, но не открываю его, пока не паркуюсь перед домом Хосока. А когда открываю, то минут пять сижу за рулем и смотрю на ее сообщение.
19:52 Дженни: «В дальнейшем я также жду поцелуя на прощание. Пожалуйста, запомни это, Тэхен.»
Дженни
После ужина и быстрого купания я укладываю Соен в кровать и укрываю ее цветочным одеялом.
— Дженни, Дженни, расскажишь мне сказку? Пожалуйста, Дженни.
Я беру телефон, нахожу в интернете канал с детскими сказками и ложусь с ней на кровать. Боже, она так похожа на Тэхена, интересно, хоть что-то досталось ей от матери? Может быть, нос, он очень маленький. Я потянулась, чтобы получше поправить ее одеяло.
Она поворачивается ко мне.
— Ты нравишься папе.
Я улыбаюсь и глажу ее по щеке. Она не может этого знать. Даже я не знаю, что думать о поведении Тэхена.
— Папа поцеловал тебя. И держал тебя за руку. Я думаю Дженни, ты очень, очень нравишься папе. Папа не любит прикасаться к людям.
Я замираю с рукой на щеке Соен, все мое тело замирает. — Ты мне тоже нравишься, Дженни. А я тебе нравлюсь? Я снова глажу ее по щеке и киваю.
— Дженни, почему ты не можешь говорить? Ты поранила рот? Мой папа повредил глаз. Ноэми говорит, что у папы только один глаз, но она врет. У папы два глаза. Я спросила, и он мне показал. Ноэми говорит, что мой папа некрасивый. Разве мой папочка некрасивый, Дженни?
У меня перехватывает дыхание. Я кладу руки по обе стороны от лица Соен, отрицательно качаю головой: «Нет.»
— Папа говорит, что он немного некрасивый. Я его спросила. Но ты Дженни, такая красивая. Ты похожа на принцессу. Мне нравятся твои волосы. А у меня будут длинные волосы, как у тебя?
Соен рассказывает, что случилось в детском саду, что-то об игрушечном грузовике, который один из мальчиков сломал, из-за чего другой мальчик заплакал, но мне трудно сосредоточиться. Вчера вечером Тэхен сказал одну фразу. В тот момент она вылетела у меня из головы, потому что я была слишком поглощена его поцелуями. Что-то о том, что было бы легче, если бы я не была такой красивой.
О Боже. Я закрываю глаза и качаю головой. Теперь многое стало понятно, длинные рукава, дистанция, которую он держал, все эти «холодные» и «горячие» сигналы... все встало на свои места.
Тэхен
— Хосок! — Я ударил ладонью по двери в третий раз. — Открой дверь, если ты не откроешь, я ее выломаю.
Раздается писк сигнализации и щелкает замок. Я берусь за ручку, открываю дверь и вхожу внутрь.
— Не вздумай стрелять в меня! — кричу я в пустую гостиную. — И придержи своего зверя.
— Ты не сможешь сломать армированную дверь, которая стоит дороже машины, придурок. — Я слышу голос Хосока из кухни и направляюсь в ту сторону, затем останавливаюсь на пороге.
Хосок сидит за столом посреди кухни, перед ним разобранная снайперская винтовка, начищает одну из ее деталей и насвистывает. Весь стол на шесть персон завален оружием разных видов. Пистолеты, ножи, автоматические и полуавтоматические винтовки и Бог знает что еще.
В паре метров от меня, на свернутом одеяле у стены, лежит черная собака размером с теленка. Собака несколько мгновений наблюдает за мной, потом смотрит на Сергея и снова засыпает.
Я достаю из кармана телефон и звоню Джину.
— Во сколько и где встреча с мексиканцами? — спрашиваю я, как только он отвечает на звонок.
— В клубе «Урал» около одиннадцати.
Я смотрю на часы. Половина восьмого.
— Скорее всего, на встречу поеду я. Сообщи Чинхану.
— Черт! Как он?
— Только что приехал. Я позвоню тебе позже. — Я обрываю звонок и сажусь напротив Хосока.
— Тебя пахан прислал? — спрашивает он, не глядя на меня и продолжая полировать деталь винтовки.
— Да. Ты не отвечал на звонки. Он беспокоится. — Я киваю в сторону стола. — Проводишь инвентаризацию?
— Вроде того. Не могу заснуть. — Он кладет начищенную деталь в футляр, который стоит у его ног и где лежат остальные части снайперской винтовки, и закрывает крышку.
— Сколько?
— Я перестал считать. Дня три. Может быть, четыре.
— Господи, Хосок. — Я качаю головой. — Ты ел?
— Думаю, да. У меня есть несколько банок в кладовке.
Я оборачиваюсь в поисках его семидесятилетнего дворецкого-садовника-повара. — Где Ыну?
— Я отправил Альберта в отель на неделю.
С тех пор как я знаю Хосока, он никогда не называл Феликса по имени. Всегда Альберт. Я понятия не имею, что между ними происходит, но Ыну живет в маленькой квартирке над гаражом с тех пор, как Хосок купил дом и вступил в братву четыре года назад.
— Зачем его отсылать? — спрашиваю я.
— Он действовал мне на нервы. Я боялся, что могу случайно его убить. — Он фыркает, достает ближайший к нему пистолет и начинает его разбирать.
— Может, тебе стоит сходить к психотерапевту?
Он смотрит на меня, откидывается в кресле и скрещивает руки.
— Тэхен, для того чтобы психотерапевт помог, тебе нужно говорить с ним о беспокоящих тебя событий. Для большинства случаев, которые меня беспокоят, я подписал документы, что буду держать язык за зубами или окажусь в тюрьме. Или того хуже.
Самое опасное в Хосоке то, что большую часть времени он вовсе не выглядит сумасшедшим. Его глаза ясны, движения контролируемы, голос ровный, и человеку, наблюдающему со стороны, он кажется вполне уравновешенным человеком. Пока он не начинает убивать людей. Даже сейчас, если бы не оружие, разбросанное по столу, все увидели бы только чистоплотного парня лет двадцати пяти. Спокойного. Просто болтает, как будто его ничто не беспокоит.
— Снотворное пробовал? — спрашиваю я.
— Думаешь, нет? — Он вздыхает и продолжает чистить пистолет. — Ничего не помогает. Ничего, блядь, не работает.
— А ты не думал уйти? Уйти из братвы и уехать на какой-нибудь необитаемый остров или еще куда-нибудь?
— Да, мне бы это не помогло. Без работы я бы, наверное, совсем слетел с катушек.
И храни нас всех Господь, если это когда-нибудь случится. Если Хосок в какой-то момент все-таки сорвется, кому-то придется усыпить его, как бешеную собаку.
— Как насчет поменяться с Чинханом? Ты мог бы взять на себя клубы. Меньше стресса.
Он смотрит на меня и заливается смехом.
— Ты можешь представить, как наш холеный Чинхан ведет переговоры с Мендосой? Не поймите меня неправильно, Павел отлично справляется с клубами, но Мендоза съел бы его живьем. Мы бы потеряли миллионы.
Возможно, так и будет. Мне до сих пор трудно понять, но Хосок исключительно хорош в своем деле. Похоже для того, чтобы вести успешный бизнес с психами, нужно иметь собственного сумасшедшего, который говорит на их языке.
— Ты встретишься с ними сегодня вечером? — спрашиваю я. — Ты справишься, или мне лучше пойти вместо тебя?
Он поднимает на меня глаза и улыбается.
— Ты ненавидишь встречи.
— Ну куда деваться, приказ пахана. — Я пожимаю плечами. — Ну, так как?
— Будет лучше, если ты пойдешь. Не уверен, с каким обилием дерьма может справиться мой измученный сном мозг в данный момент. Джину не нравится мой способ выказывать недовольство.
— Как в случае с отрубанием руки, когда он просил лучших условий?
— То, что он просил, было кражей. — Он тянется под стол, достает большую металлическую коробку, которая выглядит довольно тяжелой, и ставит ее на стол. — Ты знаешь, что делают с ворами в некоторых странах? Они отрубают им руки. Мне нравится эта практика.
Почему я ничуть не удивлен? Я смотрю на часы.
— Тогда я лучше пойду.
Хосок кивает.
— Не позволяй им водить тебя за нос. Мы уже установили расценки и количество на этот квартал, я пришлю тебе цифры.
— Хорошо. — Я встаю. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. И, пожалуйста, ответь на звонки Джина.
— Конечно. — Он пожимает плечами, открывает крышку коробки и достает что- то похожее на небольшой гранатомет.
— У тебя ведь нет танка, припрятанного в гараже?
— Танка? Какого хрена мне держать танк в гараже?
— Просто так. Мне просто интересно.
— Если тебе нужен танк, я могу попросить Луку. У него самое лучшее дерьмо.
— Лука Росси? — Я смотрю на него. — Если Джин узнает, что ты покупаешь оружие у итальянцев, ничем хорошим это не кончится. Ты же знаешь, мы договорились с Душку об эксклюзиве на покупку оружия.
— Тэхен, для себя я могу покупать оружие у кого захочу. — Он ухмыляется. — Но будет лучше, если Джин не узнает. Он, скорее всего, устроит скандал, ты же знаешь, какая королева драмы мой брат.
Я качаю головой.
— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.
— Позвоню. Дай мне знать, если передумаешь насчет танка.
Когда я возвращаюсь в машину, я звоню Сиси, потом Феликсу, а после этого отправляю сообщение Дженни.
21:19 Тэхен: «Я не знаю, когда вернусь, возможно, утром. Сиси приедет раньше, и поможет Соен собраться в садик. Феликс отвезет тебя на урок балета после того, как посадит их. Я буду ждать тебя, когда ты закончишь. Только напишите мне адрес.»
После этого я звоню Джину, чтобы сообщить ему о Хосоке, кладу телефон на приборную панель, завожу машину и ругаюсь. Единственное, что я ненавижу больше, чем деловые переговоры с нашими поставщиками, — это клубы.