1 глава.
Визуализация главного героя ❤️
Феликс.
Моя сестра уже одевала этого сладкого монстрика, так как Дарен позвонил и сказал, что заедет за ними через пару минут. Оливия смотрела на меня и кривила свое лицо, показывала язык или же изображала обезьянку, своими маленькими ручками, оттягивая ушки в сторону. А почему? Потому что я сам дразнил ее.
Я понял еще тогда, что у нас будут классные отношения дяди и племянницы. Каждый раз, когда Мелисса давала мне ее на руки, она каждый раз отрыгивалась на мне. Сколько бы она не провела на руках у своей матери или отца, или даже Кэтрин, отрыгивалась она всегда на мне. По мере ее взросления, мне прилетало и кашей в лицо и пюре, которым я пытался ее накормить, а она держала все во рту, а после выплевывала будто жвачку прямо мне в лицо. Во время завтрака, обеда, ужина, она всегда опустошала именно мою тарелку, и сколько бы я не положил, она всегда оставляла меня без еды. Или съедала ее всю под чистую или выкидывала тарелку на пол. Когда она начала ходить, я боялся появиться в ее поле зрения. Она вцеплялась в меня с такой хваткой, что мне приходилось удерживать штаны. У меня скоро начнет дергаться глаз от этой прекрасной малышки. Мелисса называет ее «ангел», но я скажу вам это еще тот чертенок во плоти.
— Все, милая, скажи дяде Феликсу и тете Кэтрин «пока» и пошли, пока твой педантичный отец не начал доставать меня звонками,— сказала Мелисса Оливии.
Маленький чертенок сначала подбежала к Кэтрин.
— Пока, тетя,— сказала она, чмокнув ее в щеку. — Ты же поиграешь со мной в следующий раз?
— Обязательно, крошка,— сказала Кэт.
Снова поцеловав Кэтрин в другую щеку, она подбежала ко мне. Ее изюминка была в кудрявых хвостиках. Когда она бежала, они прыгали словно пружинки. Увлекательное зрелище.
— Пока, дядя Феликс,— протянула она кулачок.
Я ударил своим кулаком в ее маленький.
— Пока, маленький монстрик,— пошутил я и поцеловал ее в лобик.
— Я не монстрик,— надула она свои пухлые губки, которые достались ей от Лисс.
— Если твоим отцом является Дарен Харрис, по-другому быть не может,— ухмыльнулся я, а Оливия захихикала.
— Будто ты отличаешься от него,— фыркнула Мелисса, подходя к Оливии.
— Я ангел,— поиздевался я.
— Падший? — выгнула бровь Мелисса.
— Лучший.
Кэтрин покачала головой, а Мелисса закатила глаза.
Ее мобильник зазвонил.
— Все, наш таксист у дома,— сказала Мелисса и двинулась к выходу.
Оливия помахала ручкой и они вышли.
Я повернулся лицом к Кэтрин и скрестил руки на груди, переходя к делу, которое нервировало меня уже пол дня.
— Итак, Кэтрин Амир Рухани. Не объяснишь ли ты мне, что это сегодня был за цирк?
Она уставилась на меня и хлопала своими глазами. Эта девчонка будет похлеще Оливии. Ей двадцать шесть, но чувство будто она еще подросток. Капризный и назойливый.
— О чем ты? — спросила она, нарушив минутную тишину.
— Раз у тебя такие провалы в памяти, я напомню тебе. Сегодня ты снова пошла наперекор моим словам. После сделала виноватым меня и смогла мне нахамить. Не так ли? — подошел я к ней ближе и смотрел в ее глаза, опустив голову.
Она была ниже меня на полторы головы, если не больше. Она дышала мне в грудь. Подняв свою голову, она, встретившись с моим взглядом, сразу же опустила ее.
— Я сказал тебе недавно, чтобы всякой живности в моем доме не было. Что ты сделала?
Она молчала.
— Ты притащила в дом этого облезлого кота, так еще и запустила его в мою комнату.
Она резко подняла голову.
— Я уже сказала тебе, что он сам туда попал. Ты не закрыл дверь и...
Я начал цокать языком, отчего она замолчала.
— Это мой гребанный дом. Я здесь устанавливаю правила. Я здесь делаю, что хочу. Хочу держать все двери открытыми - я это сделаю. Хочу, чтобы в моем доме не было всяких блохастых существ - я сделаю это. Здесь решаю я.
— Феликс. Я лишь привела его на время, пока Сиенна его не забрала. Это было лишь на час.
— Тогда бы стояла с ним на улице и ждала свою чокнутую подругу.
Взгляд Кэтрин потемнел.
— Перестань оскорблять животных и людей. Ты должен научиться следить за своей речью.
Я снова цокнул языком несколько раз.
— Ты повторяешься. Я уже слышал это.
— Ты тоже повторяешься и я уже отвечала тебе ранее. Может тебе нужна помощь доктора? — сказала Кэт с раздражением.
— Ты снова нарушила мои правила. Долго ты будешь это делать? Оливия игралась с этой блохастой....
— Феликс!!! Только попробуй сказать «тварь»! В тебе есть человечность? Это бедное животное.
Я схватил ее за запястье и дернул на себя, позволяя нашим телам прикоснуться.
— Слушай меня сюда! Еще одна выходка против моих слов и я начну принимать меры. Ты знатно потрепала мои нервы за столько лет. Я думал, что моя сестра отличается своей бесящей натурой, но ты, тихая и милая Кэти Кэт, превзошла даже ее.
Я думал, что я донес до нее информацию, но как вижу нет. Потому что в следующую секунду ее ладонь припечаталась к моей щеке с сильным шлепком.
Эта. Чертова. Сука. Посмела ударить меня.
— Закрой свой рот, Феликс! Не смей разговаривать так со мной! Ты омерзителен.
Она быстро развернулась и побежала вверх по лестницам, придерживая свой халат, в котором вышла из душа десять минут назад, чтобы проводить Мелиссу и Оливию.
Моя злость достигла предела. Сейчас я был зол, как никогда раньше. Эта чертовка доигралась. Мой гнев даже перекрыл жгучую боль на левой стороне лица от ее пощечины.
Пока Кэт удалялась от меня, я стоял на месте и давал волю своему гневу и раздражению. Сейчас эта сука получит свое. Я больше не намерен это терпеть.
Я направился за ней, перешагивая через ступеньку, чтобы быстрее добраться до нее.
— Ты доигралась, психопатка. Я предупреждал тебя,— крикнул я на весь дом.
Кэт уже скрылась в своей комнате, но она думает, что это меня остановит? Что она так избежит меня? Наивная.
Я распахнул дверь ее комнаты и оглядев помещение, не обнаружил ее.
Ванная. Где она еще может быть, если не там?
Также распахнув дверь ванной в этой комнате, я сразу же увидел ее. Она вся запыхавшаяся, агрессивно складывала все свои уходовые принадлежности в маленькую сумочку.
— Собираешься сбежать от меня, маленькая наивная грубиянка? — прошипел я.
Она развернулась ко мне лицом, которое тоже пылало от ярости.
— Держи свой язык при себе,— сказала она, повернувшись ко мне спиной.
Она меня уже вывела из себя. Я держался три чертовых года, чтобы не наказать ее. Она переходит границы.
Я быстрым шагом направился к ней и остановившись около нее, развернул ее к себе, держа руки на ее талии. Чертовски идеальная в моих руках.
— Что ты творишь?—крикнула она и скинула мои руки с себя.
— Ты меня достала, истеричка,—сказал я и сдернул с нее этот чертов халат.
Он упал на пол и скомкался под ее ногами, а мой взгляд устремился на ее обнаженное загорелое тело.
Блять. Она все это время была без нижнего белья?
Она стала прикрываться руками, раскрыв рот и расширив до предела свои глаза.
— Отвернись,— крикнула она.
— Ну уж нет. Сейчас ты заплатишь за все свои поступки и слова.
Я начал растегивать ширинку своих брюк, когда Кэт дернулась и пыталась убежать от меня. Я схватил ее за талию и повернув в право, прижал ее тело к стене. Стена была выложена плиткой и я уверен, что сейчас она испытала неприятное ощущение от холодного материала, прикоснувшись к нему своим горячим телом.
— Наказание, kitkat. Ты сейчас получишь наказание.
Она прикрывала свою пышную грудь одной рукой, но я видел ее розовые ареолы. Другой же рукой она прикрывала свою идеально гладкую киску. Я успел заметить, что на ней нет ни единого волоска или пушка.
— Феликс. Хорошо, прости. Пожалуйста. Прошу, давай забудем это. Ты же не серьезно? — смотрела она в мои глаза.
Я ничего не мог понять из ее произнесенных слов. Ее вид стал возбуждать меня, отвлекая от осмысления. Кровь уже прилила к члену и он вырос в размере. Я оглядывал ее тело сверху вниз, пока она дрожала рядом и скрывала свою наготу. Это еще больше возбуждало. Я и представить не мог, что под одеждой этой девушки, скрывается потрясающее тело.
Я провел пальцем по ее плечу, отчего она сжалась еще сильнее.
— Фил? Прошу, не нужно,— пропищала она.
— Нужно. Ты заслужила это.
Она всхлипнула, в тот момент, когда я одним рывком освободился от штанов и рубашки. Это произошло за считаные секунды, что она и понять не смогла.
Ее глаза устремились на выпуклость в моих боксерах.
— Оохх,— выдохнула она, прикрывая глаза.
— Ты хочешь посмотреть, что там? — съязвил я, зная, что ей это будет некомфортно слышать.
Эта девушка была слишком милой, доброй, невинной. Для других. Со мной ее язычок не знал предела. Она всегда умела доводить меня им.
— Феликс, прошу. Давай забудем?— прикрыла она глаза и шепотом спросила меня.
— Ничего подобного, киткат.
Она странно на меня влияла. Каждый раз одно и тоже. Несколько минут назад я был готов убить ее, но сейчас моя злость улетучилась и я восхищаюсь ею.
Каштановые волосы были заделаны в пучок сзади, но волосы уже выбились из этой прически и она выглядела немного лохматой. Пару прядей спускались на ее плечи. Ее темные и густые, завитые вверх ресницы, пухлые розовые губы, маленький курносый нос. Все сейчас выглядело сексуально. Чертова девчонка имеет возможность влиять на меня по-разному. Ее воздействие на меня менялось со скоростью света. Сначала ее хочется удушить со злости, но взглянув в ее зеленые большие милые глаза, хочется прижать к себе. Я пытался подавить в себе это желание. Она умеет манипулировать своей милотой и нежностью. Со мной эти штуки не пройдут. Я отлично держался эти три года.
Черт.
Вот именно, Феликс, что держался. Сейчас ты, как голодный самец, пускаешь слюни на обнаженную девушку перед собой. Характер, которой ты выучил наизусть.
И что-то в ней есть. Что-то, что цепляет меня, но я умело пытаюсь доказать себе, что это не так. Что она не привлекает меня, как девушка. Она, блять, лучшая подруга моей сестры. Я относился раньше к ней, как к Мелиссе. Она была запретом для меня. Что-то наравне с сестрой, что-то что позволяло мне думать, что она неприкасаема. Готов признать, первый раз она разрушила этот мой план примерно три с половиной года назад.
Я не переношу женские слезы, даже когда о них просто говорят. Всякий раз, когда я видел заплаканное лицо какой-то девушки, я смягчался. А потом снова принимал обличие мудака. И Кэт. Когда Мелисса просила помощи для Кэт, когда просила быть с ней мягче, я почему-то хотел идти по ее совету. И когда я понял, что нарушаю свои принципы, я стал более жестче относится к Кэтрин. А этот ее острый на слова язычок. Он стал помогать мне воздвигать стены. Он помогал мне снова вспомнить свои принципы касательно нее.
Но сейчас. Вся такая хрупкая, нежная и зажавшаяся передо мной. Сейчас я снова забыл о том, что я принял решение держаться на расстоянии от нее. Сейчас я тупой школьник-девственник, который увидел голую девушку.
— Ты знаешь, что я всегда сдерживаю свои обещания. Ты знаешь, как сильно бесишь меня, — сказал я и избавившись от боксеров, я подхватил ее за ягодицы и поднял ввысь, прильнув к ее губам.
Кэтрин. Схоже с киткат. Ее вкус напоминал о шоколаде. Это прозвище я дал ей после нашего первого поцелуя три с половиной года назад. Черт. Я хотел постоянно целовать ее. Постоянно ощущать ее вкус. Вот почему после двух раз, когда я поддался этому искушению, я стал груб к ней. Я больше не желал быть с ней ближе, потому что она - лучшая подруга моей сестры. И меня это не устраивало. Я не собирался заводить отношения, влюбляться в того, кто близок хоть к одному члену моей семьи. Я уже тогда позволил себе многое, как я думал, и решил быть грубее к ней. А сейчас? Сейчас я, черт возьми, не могу перебороть свою жажду к ней. Меня к ней тянет словно магнитом. Сейчас я желаю взять ее, а завтра я буду уничтожать себя изнутри, ненавидя себя за то, что позволил себе зайти еще дальше, чем просто поцелуй.
Кэтрин вскрикнула и обвила мою шею своими руками, а я отстранился от ее губ. Она не была против поцелуя, но не участвовала в нем. Она все еще не смотрела в мои глаза. Мои пальцы коснулись ее мокрой киски и я провел по ней подушечками пальцев.
— Феликс,— прошептала она.
— Ты мокрая,— констатировал я факт.
Она снова выдохнула.
Мой член уже достиг пика и я направил ее влажный, от возбуждения, вход к нему. Резким движением я вошел в нее.
— Мамочки,— крикнула она и прильнула своим телом к моему.
Я ощущал своим телом ее твердые соски. Эта чертовка хочет секса. Она была узкой. Но точно не девственницей. Сначала я двигался медленнее, приподнимая ее и насаживая на свой член, когда опускал ее тело. И с каждой секундой я увеличивал темп.
Я держал Кэтрин за ее пышные и нежные ягодицы и трахал. Жестко. Я вколачивался в нее с такой силы, с которой она бесила меня. Ее стоны были слышны скорее всего во всем доме. Но сейчас мне глубоко насрать. Дома никого не было кроме нас двоих. Я мог брать ее в самой грубой форме. Я помогал ей скакать на моем твердом и пульсирующем члене. Я сжимал ее задницу, от чего она закусывала губу и еще громче стонала и шумно выдыхала. Каждый ответ на мой толчок, выходил из нее слабым криком. Сейчас мне было все равно на то, что я трахаю ее. Она меня знатно выбесила за эти три года. Если раньше я пытался не обращать внимания на нее, то как родилась Оливия, я с каждым днем просто выживал. С того моменты она доводила меня до срыва и я изрядно изводил себя тренировками по ушу. Пару раз я от злости ломал шест. Сегодня она перешла все границы и это ей мое наказание. Мне нравилось оно. И впредь теперь каждый раз я буду упоминать и пугать ее таким наказанием.
— Я чувствую, как твоя киска сжимает мой член, caramelito (пер. с исп. - карамелька).
Это слово вырвалось у меня само собой. Я не часто говорил на испанском, но тут не сдержался почему-то. Но она действительно была, как карамель. Поцелуй это подтверждал. Так же от нее исходил шоколадный запах.
От этого слова ее руки сжали мои плечи и ее ногти вонзились в мою кожу. Глаза расширились и она смотрела в мои глаза. Трах и гляделки вызывали дикое возбуждение. А я итак уже был возбужден до предела. Ее хитрый лисий взгляд. То как она прищуривалась...я хотел ее сильнее. Черт бы побрал.
— Феликс,—выдохнула она мое имя.
Блять. Почему это так охуенно?
— Мне уже нужно...—запнулась она.
Я все также натягивал ее на свой член.
— Что тебе нужно? Кончить, хм?—спросил я ее и захватил в рот ее торчащий и твердый розовый сосок.
Блять. С каждым разом я хочу и сам быстрее кончить. Я всосал его и она выгнулась в спине.
— Даа, я хочу...—снова запнулась она.
Я оттянул сосок и отпустил его.
— Скажи это,—взял я другой сосок.
— Мне нужно кончить, Феликс. Я не могу больше.
Я приподнял ее за ягодицы и руки снова вцепились в мои плечи.
— Ох,—сказала она.
— Ты не кончишь, пока я не скажу тебе это сделать.
И снова стал вкалачиваться в нее дико. Это было примерно схожим с молотком, который забивал гвоздь. Вот так я брал ее. С такой грубостью. Она это запомнит.
— Но, Фил,—начала она вырываться с моей хватки.
— Собираешься сбежать, caramelito?
Снова это слово. И почему оно выходило таким...нежным? Черт.
Что с тобой Феликс? Твоя голова теряет разумность при виде нее? Какую девушку ты называл ласоково на испанском? Даже к Лисс не было такого. Следи за языком.
Она снова уставилась в мои глаза. Она все еще стонала и выгибалась в спине, словно змея. Хитрая, хитрая Кэтрин.
— Не могу больше, Феликс,—сказала она тихим хриплым голосом.
Я сам уже был на пределе. Черт.
Сильно входя в нее, я сказал:
— Давай, nena (пер. с исп. - детка), излейся на мой член,—сказал я, все еще продолжая входить в нее до конца.
Спустя секунду она расслабила тело и я почувствовал внутри, как ее киска сжалась и начала давить на мой член, от чего он дал понять, что сейчас будет взрыв спермой. Я почувствовал, как по нему начали стекать капли, когда внутри нее оставил лишь головку члена. Она кончила. Прямо на мой член. Горд за себя.
— Хорошая девочка, а теперь я закончу свое дело,—сказал я и спустив ее со своих рук, подошел к ванной и стал дрочить, чтобы кончить самому.
Я поглядывал тайно за ней. Кэтрин облокотилась, отвернувшись от меня, на тумбу и ее ноги дрожали. Но в эту же секунду, подобрала халат и хлопнув дверью, оставила меня одного.
Вот тебе и благодарность. Остался дрочить здесь. Спасибо.
Пока я смотрел на то, как сперма выходит из моего члена прямо в ванну, я начал обдумывать свой поступок.
Я трахнул ее. Я, черт возьми, трахнул ее. Я зол на себя, что не смог идти по своим принципам. С ней они каждый раз рушились и я из последних сил пытался соблюдать свои правила. В голове снова пробежала мысль. Второй раз за это время. Что если она мне нравится?
Я мотнул головой.
Нет. Она мне не нравится. Я все это делаю, чтобы заставить ее молчать. Да. Так и есть. Если я продолжу это, она закроет свой рот и я вернусь к своим правилам жизни. Она перестанет доводить меня и я потеряю к ней интерес. Может всякий раз, когда она шла наперекор мне, я заводился и она привлекала меня этим. Но теперь, после таких уроков, она наконец-то заткнется? Если она не понимала по-хорошему, я пойду другим путем, чтобы вернуть те стены. Я не собираюсь нарушать законы, которым я следовал большую часть своей жизни.
Кэтрин Рухани, я заставлю тебя молчать. Любыми способами. Хочешь ты этого или нет.
Если понравилась глава, ставьте звездочку⭐️🥹