20
конце концов Бильба заставила себя встать и выйти из комнаты. Солнце только начинало клониться к горизонту, и судя по этому сейчас был поздний день или ранний вечер. Некоторое время она бродила по узким тропинкам, вдоль говорливых ручьев. Здесь было красиво и очень спокойно. В то же время, у нее было такое чувство, что в конце концов ей станет совсем скучно. Что же такого увидела ее мать в этом месте, что заставило ее возвращаться сюда? Бильба всегда представляла себе Ривенделл как какое-то оживленное место, но на самом деле оно не так уж и отличались от Шира.
Так что же нашла ее мать, кроме того места, где не было ее детей? Завернув за угол, она увидела ступеньки, ведущие вниз, и последовала по ним в маленькую подземную комнату. На ближней стене висела массивная картина, изображавшая сцену, хорошо знакомую каждому жителю Средиземья: момент, когда Исилдур срезал кольцо с руки Саурона. Бильба почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу, и осторожно протянула руку, чтобы прикоснуться к изображению. Сколько же ей было лет? В конце концов, дело происходило в Ривенделле, и она могла быть написана еще в первом веке. Что-то глубоко внутри шевельнулось, и она подумала о том, что ее любовь к истории и приключениям не так уж мертва, как ей когда-то казалось. Опустила руку и повернулась, чтобы осмотреть остальную часть комнаты. Прямо за ней стояла статуя женщины, пристально смотревшей на остатки меча. Бильба почувствовала, как ее глаза удивлённо расширились. Меч был точно таким же, как на картине позади нее, что означало, что это мог быть только он. Она шагнула ближе, почти дрожа в предвкушении так близко увидеть историю. Осколки Нарсиля. Того самого меча, который срезал кольцо с руки Саурона. Почему мама никогда не говорила, что он находится в Ривенделле? Она благоговейно взобралась по маленькой лестнице перед статуей и посмотрела вниз на сверкающие осколки. —Вы можете взять его, если хотите. Бильба вздрогнула и повернулась, чтобы увидеть высокую фигуру, развалившуюся в кресле в дальнем конце комнаты, почти скрытую тенью. Он встал и шагнул вперед, подняв одну руку в извиняющемся жесте, в то время как другая отложила книгу. —Мне очень жаль. Я не хотел вас напугать. —Все в порядке, — сказала Бильба, прижимая руку к сердцу и чувствуя, как пульс постепенно возвращается в норму. —Мне следовало бы быть внимательнее. Он двинулся вперед, и она увидела, что он молод и очень высок, с темными волосами до плеч. А еще у него были круглые уши. —Вы же человек!—выпалила она и тут же покраснела. Он рассмеялся. —Действительно.— мужчина театрально поклонился. — Арагорн, сын Араторна, к вашим услугам, миледи. Бильба хихикнула и присела в реверансе, подобающем театральностью его поклона. — Бильба Бэггинс из Шира, к вашим услугам. Он одним легким прыжком оказался рядом с ней, полностью преодолев лестницу. Протянув руку, он осторожно поднял рукоять меча, затем повернулся и протянул его ей. —Осторожнее, он все еще острый. Бильба кивнула, широко раскрыв глаза и уставившись на обломок меча. Она начала было брать его, но тут же отдернула руку при мысли о прикосновении к легендарному клинку. Арагорн вновь рассмеялся. —Все в порядке, берите. Бильба кивнула. На секунду прикусила нижнюю губу, выдохнула и осторожно взяла рукоять. Улыбка появилась сама по себе, когда она подняла оружие, взгляд скользнул к остаткам клинка. —Бедный Исилдур, — прошептала она, не подумав, — его следовало бы помнить только как героя. Арагорн поднял бровь. — Неужели? И почему же?— его глаза потемнели, и когда он снова заговорил, слова были жесткими. —В конце он потерпел неудачу. Он сохранил кольцо для себя, когда оно должно было быть уничтожено. Бильба закатила глаза. —А где же были его друзья? Почему никто не взял у него кольцо и не бросил его в роковую гору? Арагорн выглядел удивленным. —Я думаю, они чувствовали, что это не их право. —Это воплощение всего зла, — раздраженно сказала Бильба. —Уверена, что приличия можно было бы отложить в сторону, чтобы обеспечить его уничтожение. Им повезло, что кольцо было потеряно в море, иначе всем пришлось бы ответить за эту глупость.— она вздохнула. —Я полагаю, что они за многое должны ответить, по крайней мере перед Исилдуром. Все легенды утверждают, что кольцо имеет свою собственную волю, так как же они поняли, что оно не оказывало влияния на него? Он вполне мог поблагодарить кого-то за то, что тот спас его от злой судьбы, — ещё раз вздохнула, изучая лезвие. —Я никогда не понимала, почему вина всегда лежала только на нем. Он спас мир а его друзья оставили его во власти кольца. Ее слова были встречены молчанием, и Бильба внезапно напряглась: неужели она действительно сказала все это вслух? Она рискнула взглянуть на мужчину и увидела, что Арагон смотрит на нее со смешанными чувствами на лице. —Я... —начал он и замолчал, явно пытаясь собраться с мыслями. Было ясно, что эти слова подействовали на него, хотя Бильба и не мог понять почему. —Я никогда не думал об этом в таком ключе, —сказал он наконец. —У вас уникальный взгляд на мир, Миледи. —Думаю, что наш личный опыт очень сильно влияет на то, как мы видим вещи, — сказала она с оттенком печали в голосе. —И просто Бильба, пожалуйста. Если Вы будете продолжать говорить "миледи", я опозорюсь, оглядываясь вокруг, чтобы увидеть, к кому Вы обращаетесь. Он склонил голову набок. —Только если ты ответишь мне тем же. Бильба улыбнулась ему и осторожно вернула меч обратно на пьедестал. — Ничто не доставит мне большего удовольствия, Арагорн. Арагорн аккуратно поправил обломок, положив его рядом с другими предметами. —Если ты не возражаешь против моего любопытства, Что же привело хоббита так далеко от Шира? —Поход, —тут же ответила Бильба и нахмурилась. Вряд ли Торин хотел, чтобы люди узнали об этом. Ну, честно говоря, это было не так уж трудно понять. У нее дома они говорили о предзнаменованиях и знаках, которые каждый мог прочитать, и не требовалось много времени, чтобы понять, зачем Торин Дубощит мог направляться в Эребор. —Я пришла вместе с гномами. Он снова кивнул. —Тогда ты самый необычный хоббит из всех, что я знал. —Мне уже неоднократно об этом говорили. Он начал говорить что-то еще, возможно, намереваясь спросить о причине похода, но прежде, чем он смог это сделать, они оба услышали звук сапог, ударяющих по камню недалеко от входа в комнату. –Бильба? Ты здесь? На пол упала тень, за которой почти сразу же показался Кили. Его глаза нашли ее и расслабились, но тут же затвердели от подозрения при виде Арагорна. —А ты кто такой? Арагорн представился, и после короткой паузы Кили сделал то же самое. Затем он снова повернулся к Бильбе. — Остальные уже обедают, если ты хочешь - пойдём. Как будто в ответ на это у Бильбы громко заурчало в животе. Она вспыхнула и повернулась к Арагорну. —Прошу меня извинить. — Конечно, — сказал он. —Мне было приятно с тобой поговорить. —Как и мне, — сказала она, прежде чем повернуться к Кили. К ее удивлению, он протянул ей руку. Она бросила на него раздраженный взгляд, а затем скользнула ладонью по его предплечью. Он согнул руку, притянув ее к себе и одарил Арагорна тем взглядом, что без сомнения можно было бы назвать собственническим, а затем проводил ее к выходу. —Это действительно было необходимо?— недовольно спросила Бильба, когда они ушли. Кили пожал плечами: —Может быть, и нет, но это было весело. Бильба покачала головой. —Бедная твоя мама. Кили усмехнулся: —Возможно, —он кивнул ей. —Кстати, мне нравится твое платье. —Спасибо, —ответила Бильба, радуясь, что хоть кто-то его заметил. — Оно принадлежало моей матери, и я думаю, что выгляжу в нем далеко не так хорошо, как она, но...
могу себе представить, какой красавицей должна была быть твоя мать, чтобы выглядеть красивее тебя, — небрежно сказал Кили. Бильба ошеломленно уставилась на него. Она колебалась секунду или две, прежде чем, остановиться на простой, спокойной благодарности. Кили просиял в ответ, аки солнышко, и Бильба почувствовала прилив нежности к молодому гному. —А у тебя нет сестры?—вдруг спросила она. —Нет, — сказал Кили, — а что? —Я просто подумала, что ей бы очень повезло, — задумчиво произнесла Бильба. — С такими братьями, как вы. Кили выглядел удивленным. Затем его лицо покраснело, и он быстро отвернулся. Она заметила, что его спина расправилась, и когда мгновение спустя он повел ее в столовую, его голова была высоко поднята - принц Эребора во всех смыслах этого слова. Место, где они ели, представляло собой небольшую открытую залу. Остальные уже была здесь, собравшись за низкими столиками. Она не увидела ни Элронда, ни Гэндальфа и спросила об этом Кили. Он равнодушно пожал плечами. —Кажется, все его друзья-волшебники здесь, а также некоторые другие эльфийские правители или что-то в этом роде, так что они все отправились на совет. У Бильбы возникло странное предчувствие беды. —А с чего бы тут собираться сразу нескольким волшебникам и владыкам? Если честно, она не знала, что есть и другие волшебники. Говоря это, она задавалась вопросом, не потому ли Арагорн был здесь, в составе какой-то делегации. —Да какая разница?—беспечно ответил Кили. — Если только они не собираются помочь нам справиться с драконом. Он усадил ее напротив себя и Фили, прямо между Торином и Двалином. Торин искоса взглянул на нее, а затем сделал двойной вдох. Бильба напряглась. —Что-то случилось?— она неловко разгладила платье. —Я не брала его с собой, ничего такого. Оно принадлежало моей матери, но я подумала, что пока можно его носить. —Все в порядке, — хрипло сказал Торин. Сидевший напротив него Фили фыркнул, а Кили покачал головой. — О, хорошо, — смущенно сказала Бильба. — Благодарю тебя! Торин открыл было рот, но тут же снова закрыл, его брови сошлись на переносице, когда он явно пытался придумать, что бы такое сказать. Тяжело представить себе, Торин не знающего, что сказать! Фили закатил глаза и что-то пробормотал себе под нос. — Я надеюсь, что письма, которые ты получила, не принесли плохих новостей. —Просто некоторые хоббиты были не в восторге от того, что я сбежала, не поговорив с ними — сказала Бильба. Торин кивнул. —Тогда хорошо, что ты скоро вернешься. Бильба не ответила. Она собиралась рассказать ему о своем решении, и у нее было такое чувство, что он, вероятно, не примет его спокойно. Хоббит выдавила из себя улыбку и вернулась к еде, с облегчением увидев на тарелке настоящие овощи и зелень. Однако на гномов это не произвело особого впечатления, и вскоре они начали вести себя почти так же, как в ее доме, а один из них, на этот раз Бофур, запрыгнул на стол и завел хриплую песню. Эльфы, исполнявшие музыку на арфах, выглядели испуганными и возмущенными попеременно. Молодая эльфийка, на которую Кили пристально смотрел, к большому раздражению Торина, вскоре встала и вышла из комнаты. Остальные последовали за ней, оставив их одних. По-видимому это было все, что требовалось гномам, чтобы начать поединок едой. Бомбур вскоре сломал скамейку, на которой сидел, но это лишь подстегнуло остальных. Бильба обнаружила, что смеется до боли в боку, а ужимки гномов казались еще смешнее, когда это не происходило в её доме. Двалин встал, чтобы попытаться распутать Фили и Кили, которые в какой-то момент напали друг на друга и рисковали скатиться прямо с края павильона в своих попытках побороть соперника. Торин рядом с ней рассмеялся. Бильба немного пожевала внутреннюю сторону щеки, а потом решила, что сейчас самое подходящее время. То, что Торин был в хорошем настроении, тоже не повредит. —Могу я поговорить с тобой? Наедине? Он удивленно посмотрел на неё, но кивнул. —Как тебе будет угодно. С этими словами он отодвинулся от стола и встал, очевидно, не собираясь терять времени. Бильба почувствовала, как внутри у нее все сжалось, когда она поднялась вслед за ним. Поймала взгляд Нори, стоявшего в нескольких футах, и неуверенно улыбнулась ему. Тот ободряюще кивнул в ответ. "Легко ему, — подумала она, — не ему идти к Торину". Торин решительно направился к спальням, и Бильба последовала за ним, лишь на мгновение задержавшись у двери в комнату, где остановились он и мальчики. —Я могу заверить тебя, что со мной твоя добродетель в безопасности, —сухо сказал Торин. Бильба вспыхнула, представив себе, что, должно быть, выглядит очень интересно. Склонила голову и проскользнула мимо него. Торин вошел вслед за ней и закрыл дверь. Отдаленных шум гномьего веселья и привычные звуки улицы исчезли, оставив в комнате непроницаемую тишину. —И что же?—спросил Торин. — О чем ты хотела поговорить? У Бильбы от волнения сжался желудок, и она пожалела, что не завела этот разговор до еды. Хоббит вцепилась руками в ткань юбки, сжимая ее так сильно, что побелели костяшки пальцев. —Мы уезжаем утром, — сказал Торин, когда она так и не начала говорить. — Элронд обещал перевести карту сегодня вечером, а Гэндальф предложил нам уехать как можно скорее.— он заколебался. —Вероятно, это будет последний раз, когда мы увидимся, возможно, на долгое время... Бильба, к сожалению, почти ничего не слышала из того, что он сказал, пока изо всех сил пыталась собраться с духом. Она никогда не узнала, что еще мог бы сказать Торин, поскольку в невероятно неподходящий момент она наконец-то обрела свой голос. —Я пойду с вами. Торин резко замолчал, его лицо ничего не выражало. —Что? Бильба глубоко вздохнула. —Я иду с вами в Эребор. —Точно нет. —Да, иду, — настаивала она. — Я подписала контракт. Мы же договаривались. —Мы договаривались, —терпеливо произнес Торин, словно разговаривая с ребенком, — что ты поедешь с нами до Ривенделла, и там я приму окончательное решение. Я решил, что ты нам не нужна.— он нахмурился. — Кроме того, я думал, что твоя главная цель - узнать, что случилось с твоей семьей, что ты и сделала. И насколько я помню, ты заявила, что считаешь этот поход глупым. —Я передумала, —сказала Бильба. По крайней мере, насчет того, чтобы идти дальше. Она все еще считала, что поиски были безумными, навязанными Торину в глупой вере, что это заставит его отказаться от идеи. И все же, она все-равно пойдет. Она в долгу перед Торином, даже если он этого не хочет. Перед мысленным взором промелькнули лица Фили и Кили, и она осознала, что есть еще одна причина идти. Бильба не могла вынести даже мысли о том, что они и весь остальной отряд будут находится в опасности, пока она сидит дома и ничего не знать об их судьбе. Все будет так же, как в последние десять лет, когда она не знала о судьбе своей семьи. Одна мысль о том, что теперь она будет гадать о судьбе Торина, причиняла боль. —Я сказала, что докажу свою полезность, и сделала это. Ты прекрасно знаешь. —В походе не место кому-то столь же необученного, как ты.— раздражённо заявил Торин.
Я учусь, — возразила Бильба в ответ. — Фили меня учит. —А если на нас снова нападут?—огрызнулся Торин. —Спасут ли тебя несколько недель тренировок от стаи орков? —Я сама могу за себя постоять!— рявкнула Бильба, чувствуя, как в ней закипает гнев. —Ори может позаботиться о себе лучше, чем ты, —почти прокричал Торин. —Если нам угрожает опасность, я не хочу рисковать безопасностью всего отряда, потому что ты не можешь защитить себя! —Со мной все будет в порядке, — ответила Бильба, злясь на то, как неубедительно это прозвучало, даже для её собственных ушей. Торин был прав, как бы не хотелось этого признавать, но у нее почти не было опыта. За всю свою жизнь она всего дважды выезжала из Шира - разительный контраст с гномами, которые большую часть своей жизни скитались в поисках работы. И все же, даже если ее желание отчасти коренится в эгоизме, она пойдет. —Вы не должны меня защищать, — отрезала она. —Я сама о себе позабочусь. — Ты С Нами Не Пойдешь.— прошипел Торин сквозь стиснутые зубы. —Ты не можешь меня остановить! —прокричала в ответ Бильба, злясь и на его, и на свое упрямство. Торин напрягся, его лицо потемнело, как будто на него туча опустилось. —Я могу оставить тебя здесь. —Я пойду следом. —Ты будешь повиноваться мне в этом. У нас была договоренность. —Которую я исполнила!— Бильба уже не могла сдерживать свой гнев. —И нужно ли мне напоминать тебе, что ты не мой король? У тебя нет никакой власти надо мной! Если я хочу пойти в Эребор и бросить вызов дракону, это мой выбор! —Ты не будешь членом этого отряда! —закричал Торин, сила его гнева почти соответствовала ее собственному. —Прекрасно!—рявкнула Бильба. —Я отказываюсь от всех притязаний на свою долю сокровищ, теперь ты счастлив?—она злобно усмехнулась, неожиданно почувствовав победу. —Теперь ты не можешь заставить меня выполнять свое дурацкое соглашение. Я просто путешественник, который идет в Эребор так же, как и ты! Лицо Торина приобрело довольно интересный пурпурный оттенок, когда он понял, что действительно не может остановить ее. Он мог бы прогнать ее из отряда, вычеркнуть из контракта, попытаться оставить в Ривенделле, но он не мог остановить ее. —Я король, — начал он говорить. —Но не мой, —отрезала Бильба. Как он смеет ей приказывать? — Да и Эребор еще не восстановлен! Ты король только по имени! Она пожалела о своих словах в ту же секунду, как они слетели с ее губ. Глаза Торина слегка расширились, а затем его лицо превратилось в пустую маску. Когда он заговорил снова, голос был ровным и пронизанным огнем. —Ты была и будешь продолжать оставаться помехой. Твое присутствие может подвергнуть опасности мой народ. Он сказал мой народ, а не отряд, не нас. Бильба вздрогнула от того, как легко он установил границы, отрезав и отделив её одним словом. —Откуда тебе знать?—возмутилась она. —Ты не дашь мне ни единого шанса! —А мне и не надо, —Торин пожал плечами. —Во-первых, ты не принадлежишь нашему народу! Она чувствовала себя так, словно ее ударили. Что-то из этого, должно быть, отразилось на ее лице, потому что она увидела, как глаза Торина слегка расширились. У Бильбы навернулись слезы и она сжала руки в кулаки, вгоняя ногти во все еще заживающие раны на ладонях. Боль придала ей сил и помогла взять эмоции под контроль. Торин открыл рот, чтобы что-то сказать, но она не позволила ему. —Прекрасно, — прозвучало с горечью в голосе. —Если ты так беспокоишься о своём народе, то почему не позволишь им самим решать? Она шагнула вперед и остановилась в нескольких шагах от него. —Идём же! Он посмотрел на нее сверху вниз, но с места не сдвинулся. —Бильба... Бильба прорычала что-то нелестное на Черном наречии и взмахнула рукой, подняв ладонь.Торин схватил ее за запястье, крепко, но не больно сжимая. Они долго стояли так, глядя друг другу в глаза в безмолвной битве характеров. Наконец Торин отпустил ее и отступил в сторону. Бильба прошествовала мимо, распахнула дверь и направилась обратно в обеденный зал. Остальные все еще сидели вокруг столов и смеялись. Но замолчали в тот момент, когда Бильба ворвалась в комнату, по ее лицу текли злые слезы, а руки все еще были сжаты в кулаки. Она почувствовала вспышку вины за то, что испортила им настроение, но это чувство рассеялось, когда Торин вошел следом за ней. Прежде чем Торин успел открыть рот и начать объяснять, она заговорила: —Кто из вас считает, что я проявила себя в этом путешествии? Она не стала вдаваться в подробности, хотя заметила, как в глазах Фили и Кили вспыхнуло понимание. Кроме Торина и Гэндальфа, они были единственными, кто слышал ее в Шире. Они были там, когда она подписала контракт, чтобы Гэндальфа перестал ругаться с Торином и слышали, как она объявила о своем желании поехать до Ривенделла и проявить себя. Только позже она рассказала им о своих родителях, что, по-видимому, укрепило веру Торина в то, что она собирается сразу же вернуться домой. Что ж...так и было, но это не означало, что он имел право быть уверенным в этом, идиот. Насколько было известно остальной части отряда, она всегда планировала пройти весь путь с возможностью узнать судьбу своей семьи просто в качестве ещё одной причины. Позади нее Торин снова попытался заговорить и снова был прерван, на этот раз скрипом стула, когда Фили встал. —Я думаю, что ты очень хорошо себя проявила. Кили встал рядом с ним. —Согласен Нори оттолкнулся от стены, где он стоял, наблюдая. —Я поддерживаю. После этого встал Ори, а следом за ним и Дори, который, как подозревала Бильба, просто хотел как можно быстрее отвлечь внимание от брата, чтобы перенаправить очень явный и заметный гнев Торина. Бофур поднялся вслед за Бомбуром и, к ее удивлению, Бифуром. Оин встал и кивнул ей. Какое-то мгновение Балин не шевелился, а потом вздохнул и тоже поднялся на ноги. —Да, девочка, ты достаточно хорошо себя проявила. Остались сидеть только Двалин и Глоин, которые старательно игнорировали ее. Она поймала взгляд Двалина, и он раздраженно фыркнул. —Идти против троллей с прикрытием-это одно. Идти против дракона самостоятельно - это совсем другое дело, и ты все еще не доказала, что ты взломщик, для чего мы тебя и наняли. Рядом с ним Глоин согласно кивал, но ничего не говорил. Бильба пожала плечами - это уже не имело значения. —И кто здесь считает, что мне следует позволить продолжить путь с вами до Эребора? Никто не пошевелился. Бильба повернулась лицом к Торину, который стоял так близко позади нее, что она чувствовала его дыхание на своей шее. Его близость очень нервировала, и это раздражало ее еще больше. —Ваш народ, — прошипела она ему, — сказал свое слово, Ваше Величество. Торин посмотрел на свой отряд, и многие из них отвели глаза, когда он встретился с ними взглядом. —Ты уже разделила нас, — решительно заявил он, снова переводя взгляд на Бильбу. Бильба напряглась. — Это не входило в мои намерения. —И все же ты это сделала.— он наклонился вперед, приблизив свое лицо к её, на расстоянии всего несколько дюймов. Бильба заставила себя стоять на месте. Когда Торин заговорил, его голос был чуть громче шелеста ветра.
Я не буду отвечать за твою судьбу. Бильба тоже наклонилась к нему и прошептала в ответ, приблизив свои губы так близко, что они почти соприкоснулись. —Никто тебя об этом и не просил
Торин стоял и смотрел, как Бильба стремительно уходит прочь, пытаясь взять свое дыхание под контроль. —Торин... — начал было Балин и осекся, увидев его взгляд. —Не говори со мной, — ровным голосом произнес Торин. Он посмотрел на каждого из них по очереди. —Никто из вас. С этими словами он развернулся на пятках и зашагал обратно в свою комнату. Попытался было хлопнуть дверью, но, очевидно, проклятые любители деревьев создали их, чтобы они были тихими, несмотря ни на что, поэтому даже в этом ему было отказано. Он схватил стул и швырнул его в дальнюю стену, получая удовлетворение от того, как тот раскололся. Это означало, что он потерял единственный стул в комнате, поэтому он опустился на пол у стены, опершись локтями о колени и подперев лицо рукой. Дверь открылась. —Кажется, я сказал, что не хочу говорить, —проворчал Торин. —Прекрасно, — ответил голос племянника. —Я могу говорить один. Торин опустил руку и поднял глаза на Фили, сидевшего на краю ближайшей кровати. —Она настаивает на том, чтобы ехать до самого Эребора. —Я это понял, — сухо сказал Фили. —Ты не можешь ее остановить. —Я все еще предводитель этого отряда, — прорычал Торин. — Выбор того, кто пойдет или останется-это мое решение. Фили слегка усмехнулся. —Я не это имел в виду. Ты можешь, конечно, приказать ей остаться, но я не думаю, что ты можешь остановить ее. Даже если мы оставим ее здесь, я уверен, она просто пойдет следом. Так она и сказала, с досадой подумал Торин. Его мысли вернулись к бледному выражению ее лица, когда он произносил свои последние слова, и часть гнева улетучилась. Он не хотел причинить ей боль. —Возможно, и нет, если бы она не думала, что у нее будет поддержка, — проворчал он. Он ударил кулаком в стену позади себя, почти у самого пола, едва замечая пронзившую руку боль. —Которую вы все так ясно ей выразили. —Я ответил на ее вопрос, — сказал Фили.—Ты бы предпочел, чтобы мы все слепо служили тебе, без собственного мнения? —Конечно, нет!—Торин взорвался, —Но что ты хочешь, чтобы я сделал? Отправился в Эребор и послал ее противостоять дракону, пока я буду прятаться снаружи? Фили внимательно посмотрел на него. —Я никогда не видел, чтобы ты из-за кого-то так волновался. Торин нахмурился от внезапной смены темы разговора. — Это моя честь, —пробормотал он. —Я тренировался сражаться всю свою жизнь, она тренировалась две недели. Я не могу отправить ее на встречу с драконом. Меня бы считали величайшим трусом нашего времени. Фили пожал плечами: — Значит, мы придумаем что-нибудь еще и не будем посылать ее туда. Она говорит на нескольких языках, дядя, в том числе синдарине и чёрном наречии и кто знает, каком еще. Мы могли бы использовать это, и ты это знаешь, особенно если мы окажемся в плену на пути через Лихолесье Торин презрительно скривил губы. Меньше всего ему хотелось столкнуться с эльфами ещё раз, особенно с теми, что бросили Эребор после нападения дракона. Фили был прав, как бы неприятно ему и не было это признавать. Они могли бы использовать навыки Бильбы в качестве переводчика в различных городах, через которые будут проходить, и, в частности, ее знание черной речи, если Гэндальф был прав в том, кто их преследуют. Она также продемонстрировала замечательную способность распознавать полезные растения, как для пищевых, так и для медицинских целей, и была единственной, кого он когда-либо видел, кто мог заставить Фили и Кили делать то, что они не хотели. Он подумал о некоторых потенциальных союзниках, с которыми ему придется иметь дело после возвращения Эребора. Иметь кого-то, кто обладал харизмой, которой обладал их хоббит, и способностью говорить на языке посланников, было бы благословением, посланным самим Махалом. Конечно, это означало, что сначало ему придется убедить ее остаться, а потом... Он моргнул, что же, во имя Махала, он делает? Он вообще не хотел, чтобы она участвовала в поисках, а теперь придумывал способы убедить ее остаться в Эреборе? Да что с ним такое? Фили наблюдал за игрой эмоций на его лице, и теперь взгляд племянника стал сосредоточенным и веселым. —У тебя есть чувства к ней. Мысли Торина сбились с пути. —О чем ты? —из всех возможных вещей, которые мог бы высказать его племянник, это не было тем, что он ожидал. Король встал, отошел в сторону и выглянул в маленькое окошко в задней стене. —Ты не хочешь, чтобы она шла, потому что беспокоишься о ее безопасности, — сказал Фили за его спиной, —но, зная тебя, ты не мог просто сказать как есть и вместо этого вынужден был прибегнуть к крику. —У меня нет к ней никаких чувств, — отрезал Торин. —Тогда ты лжешь сам себе, —резко сказал Фили. Торин не ответил. Он вспомнил, как впервые увидел Бильбу Бэггинс. Она распахнула входную дверь, огонь искрился в ее глазах, волосы мерцали в свете свечей. У нее не было бороды, и ее фигура была слишком хрупкой для женщины-гнома, но тем не менее он был ошеломлен ее красотой. Потом, конечно же, он все испортил и потерял контроль над своими языком, и она ударила его. Он был зол тогда, но, оглядываясь назад, признавал, что, вероятно, получил по заслугам. Оскорбление хозяйки дома было не самым лучшим началом любой встречи. Как только его гнев утих, он обнаружил, что почти восхищается ею. Как бы ни была она мала, стоя перед незнакомцем, который был гораздо крупнее, у нее был железный характер. По мере того, как он узнавал ее, он разглядел боль, которую она несла от потери семьи. Он понимал эту боль, понимал ее так, как мало кто мог понять, и в ответ испытывал сильное чувство родства. Она понимала его так, как немногие могли бы, и он чувствовал себя свободно, разговаривая с ней так, как не смог бы ни с кем другим. Он всегда должен был быть Торином - Королем под Горой, неспособным выказать ни малейшего намека на слабость из страха, что другие могут попытаться использовать это против него. С ней он мог быть просто Торином. Понимание пришло к нему, когда он прислушался к своим собственным мыслям. Махал, возможно ли, что у него были чувства к ней? Он наклонился вперед, ухватившись за подоконник. Он не был в нее влюблен. У народа кхазад могла быть только одна пара на всю жизнь. Это серьезное решение, которое означало, что он никогда не будет настолько глуп, чтобы влюбиться в кого-то спустя несколько недель знакомства. Но... восхищение, которое он испытывал, раздражение каждый раз, когда она вспоминала своего суженого из Шира, раздражение из-за ее внезапного интереса к Нори, страх, который он испытывал при мысли о ее поездке в Эребор... Махал помилуй... Торин обернулся и увидел, что Фили стоит прямо за ним, скрестив руки на груди. —Это ни к чему не приведет, — ошеломленно произнес Торин. —У нее есть возлюбленный, который ждет ее дома. Фили пожал плечами: —Насколько я слышал, там нет ничего серьёзного. Торин покачал головой.
Нет, это глупость. Махал, о чем я только думал? Я должен был быть сдержаннее! —Неужели это действительно так возмутительно?— спросил Фили, прищурившись. —Конечно же!—Торин почти закричал. — Сейчас не время, мы выполняем миссию по освобождению Эребора от дракона. Нет времени ни на что другое! —Когда ты был в Эреборе, у тебя не было времени, потому что ты был слишком занят обучаясь тому, как стать настоящим наследником.— повысил голос Фили. —Когда Эребор пал - ты пытался спасти наш народ, потом ты создавал новый дом, затем начался поход. Всегда что-то будет мешать, дядя. Торин все еще качал головой. —Это не имеет значения. Ее место в Шире, а моё - в Эреборе. —Ты ведь не спросил ее об этом... —Мы даже не принадлежим к одной расе!— перебил Торин. —Их продолжительность жизни составляет лишь малую часть нашей. Ты знаешь? Ты разве не видел Балина? Ты видишь, как он страдает без своей жены? Я никому этого не желаю, пусть даже и себе. —Значит, ты предпочитаешь быть одним всю жизнь?— спросил Фили. Он внезапно вздохнул, опустив руки вдоль тела. Шагнул вперед и схватил Торина за плечи, наклонившись чтобы прижаться лбом к его лбу —Ты никогда не проявлял ни к кому ни малейшего интереса, то, что ты чувствуешь к ней, что-то да значит. Ты не должен игнорировать это. Я хотел бы видеть тебя счастливым, дядя, хотя бы ненадолго. Ты всегда думал и заботился о других. Я хочу, чтобы ты хоть раз позаботился о себе. Фили слегка отстранился, чтобы заглянуть ему в глаза. —Я думаю, что вопрос заключается в том, что хуже. Можешь ли ты представить себе, что твоя жизнь стала хуже из-за того, что она была в ней некоторое время, или же никогда не будет в ней вообще? Фили отпустил его и отступил назад, уважительно кивнул дяде и вышел, закрыв за собой дверь. Торин вздохнул и прислонился к стене. Вопрос Фили всё ещё звучал в его голове. Он действительно не знал ответа.
Бильба бродила по Ривенделлу, пытаясь найти место, где она могла бы быть как можно дальше от Торина-я-думаю-что-я-прекрасен-но-на-самом-деле-я-большой-придурок Дубощита. Она заметила небольшой грот, расположенный в стороне от остальных зданий, и направилась к нему. Несколько каменных ступенек вели вниз, и она остановилась наверху, поняв, что грот уже занят. Гэндальф сидел в дальнем углу на низкой скамье. Он сгорбился и завернулся в свой старый плащ, как будто ему было холодно. Он выглядел...старым. Это была странная мысль, но Гэндальф действительно был стар. Впрочем, он редко так выглядел, осознала Бильба. Слова, которые она бросила ему тогда на стоянке троллей, пронеслись у нее в голове, и чувство вины вновь всколыхнулось в душе, прогоняя гнев. Она медленно пошла вперед, пока не встала рядом с ним. —Новости были не очень хорошими? Он вздрогнул и посмотрел на нее. —А, Бильба. Пожалуйста, посиди со мной. Он подвинулся, и она осторожно опустилась на скамейку рядом с ним. —Кили сказал, что здесь была еще куча других волшебников и эльфов, и что вы все собрались на какой-то совет. По твоему виду я бы предположила, что все прошло не слишком хорошо? —Не куча других волшебников, — задумчиво произнес Гэндальф, — только двое.— он вздохнул, —и, да, все прошло не очень хорошо. —Что случилось? Он посмотрел на нее сверху вниз и сказал: —То, чего я так долго боялся, и гораздо раньше, чем я ожидал. Бильба бросила на него сердитый взгляд: —Я забыла, что тебе нравится говорить загадками. Он не ответил, снова сосредоточившись на чем-то вдалеке. —Мне очень жаль. —Чего же? —спросил Гэндальф. —Того, что я тебе наговорила, —ответила Бильба. —Это было неправильно. Ты не был причиной смерти моей матери или кого-то еще. —Разве нет?— тихо спросил Гэндальф. —Я тот, кто познакомил ее с приключениями. —Но она пошла, потому что хотела, — возразила Бильба. —Если бы ты не взял ее с собой, я думаю, все закончилось бы тем, что она ушла бы одна.— она лениво пнула его ногой. —Если посмотреть с этой стороны, я бы предположила, что ты, вероятно, помог ей прожить дольше, чем она жила бы в противном случае. Возможно, ты даже позаботился о том, чтобы мы с Бунго родились. —Это совсем другой взгляд на случившееся, —согласился Гэндальф. —Во всех ошибках можно найти достаточно виноватых, — прошептала Бильба. Ей было неприятно цитировать этого идиота, но он сделал хороший вывод. —Торин должен считать, что ему повезло, — внезапно сказал Гэндальф, как будто каким-то волшебным образом узнав, откуда она взяла эти слова. —Если бы не совет, Элронд, вероятно, был бы более сосредоточен на том, почему Торин здесь и почему он хочет, чтобы карта была переведена. —Ты думаешь, он доставит ему неприятности?—удивленно спросила Бильба. —Мало кто захочет рискнуть навлечь на себя гнев дракона, если он еще жив, — ответил Гэндальф. —Но, как я уже сказал, Торину повезло, что у Владыки есть более серьезные заботы. Более серьезные заботы, чем дракон? Бильба не хотела знать, что это такое, и чувствовала, что он не ответит ей, даже если она спросит. —Мы уезжаем утром. Ты пойдешь с нами? —Нет, — сказал он наконец.— Я не смогу. Бильба кивнула. —Я так и думала.—сильный порыв ветра пронесся мимо и окутал ее. Бильба встала, обхватив себя руками за плечи.—Мне лучше вернуться до того, как Торин решит уйти пораньше, просто чтобы избавиться от меня. Теперь волшебник выглядел удивленным. —Он не очень-то обрадовался, узнав о твоих планах? — Нет, —согласилась Бильба. —Возможно, в конце я выругалась на него черной речью. Этот язык имел самые впечатляющие проклятия, которые она когда-либо слышала, что вынуждало прибегать к нему, когда она чувствовала потребность в ругательствах. Гэндальф усмехнулся: —Со временем он придет в себя. "У волшебника больше оптимизма, чем у меня", — подумала Бильба. Некоторые из слов, которые она бросила Торину, пронеслись у нее в голове, и она почувствовала укол вины и стыда. Сегодня она была так же плоха, как и Торин; открыла рот и не сумела сдержать слетающие с языка слова. Как только она извинилась за один такой инцидент, то обнаружила, что еще один тоже нуждается в извинениях. Хотя в данном случае она сомневалась, что Торин когда-нибудь снова заговорит с ней и даст ей шанс извиниться. От этой мысли стало грустно. Бильба отступила назад. —Когда ты вернешься к нам? Казалось, на волшебника давила какая-то тяжесть. —Этого я не знаю. —Ладно, —сказала Бильба. —В таком случае я буду ждать твоего возвращения, когда бы оно ни случилось. Она повернулась и направилась к выходу, остановившись на верхней ступеньке лестницы, чтобы снова посмотреть на волшебника. Он сидел в той же позе, в которой она его нашла, все еще глядя вдаль. Ее снова охватило дурное предчувствие. Почему-то она была уверена, что пройдет ещё очень много времени, прежде чем они снова встретится. Она нахмурилась и обхватила себя руками, направляясь обратно к своей комнате. Всю дорогу она не могла избавиться от ощущения, что сейчас произошло нечто важное, а ей удалось полностью упустить это из виду.