Без тебя
— Мне нужно уехать на два месяца…
— Что?
Алина стояла у кухонного окна с чашкой кофе. У неё на щеках была пенка от капучино, и она только что рассказывала про новый плед, который заказала в спальню. Она обернулась.
— Командировка. Тюмень. Там начался процесс по новым контрактам. Без меня никак.
Она не ответила сразу. Просто посмотрела. В глаза. Не с обидой. С болью.
— Два месяца — это восемь недель, — сказала она тихо. — Я знаю.
Он подошёл, обнял её сзади.
— Я буду звонить. Писать. Летать, если получится. Я постараюсь.
Она кивнула.
— Постарайся. И не забывай, как я выгляжу.
Он засмеялся и прижал её крепче.
---
Первые три дня были как лужа после дождя — липко и пусто. Алина ложилась в кровать одна, иногда вместе с Валей, спала в его футболке, пила кофе за двоих и каждый день рассказывала Диме по телефону, как долго ехала доставка и как он, оказывается, хорошо складывает носки в шкаф.
Потом пришла тишина. Не в смысле — он исчез. Просто всё, что раньше было между ними, стало через экран. Он шутил, звонил, спрашивал, как она, как дела, как утро. Но ей не хватало его дыхания. Его запаха. Его громкого смеха, когда она делала вид, что злится.
Однажды ночью она проснулась от тошноты.
— Протухло что-то? — спросила она сама себя, сидя на холодном кафеле ванной.
Через неделю задержка. Потом ещё.
Два теста. Плюс. Яркий, без сомнений.
Беременна.
Она рыдала на кухне. От страха, счастья, одиночества.
Потом вытерла слёзы, выпила воду и улыбнулась.
— Сюрприз будет знатный, Дим. Потерпи ещё чуть-чуть.
---
Через месяц она жила как в коконе. Всё чувствовалось сильнее: запахи, звуки, одиночество. Она записалась к врачу, прошла УЗИ, держала на телефоне первое фото — маленькое сердечко. Сердце их ребёнка.
Но так тосковала. Бесконечно. По нему. По их простым вечерам, даже по его нытью о брокколи. Ей казалось, что воздух в квартире перестал двигаться.
---
Утро началось резко. Звонок в дверь. Алина подскочила, взвыла от раздражения — только заснула.
— Кто там сдох или сгорел?
Она встала босиком, накинула халат, не глядя пошла к двери.
Открыла.
И мир стал другим.
— Привет, — сказал Дима.
Он был настоящий. Стоял с чемоданом, чуть опухший с дороги, с потёршей кожаной курткой и глазами, полными любви.
Она не думала. Просто прыгнула на него. Обняла, повисла на шее. Заплакала. Смеялась сквозь слёзы.
— Ты… ты дурак… Ты… я же… я скучала. Ты раньше на месяц.
Он целовал её в щёки, волосы, лоб.
— Не мог больше. Всё, я дома. Всё, любимая, дыши, я тут.
---
Вечером был ресторан. Она долго выбирала платье. Живот был чуть натянут, но пока не видно. Волновалась, как школьница. Он был рядом, держал её за руку. Она смеялась, когда он по привычке пытался съесть весь хлеб со стола.
— Мне кажется, я просто забыла, как это — быть с тобой, — сказала она.
— А я вот помню. Ты, значит, мою подушку оккупировала, цветы на балконе залила и кота кормила тунцом каждый день?
— Ты следил?
— У меня шпионы. Вон тот лысый официант — мой агент.
Они засмеялись. И наступила пауза. Она вытащила из сумки маленькую коробку.
— У меня тоже есть агент. Один очень... маленький.
Он открыл коробку.
Тест. Две полоски. Она затаила дыхание. Он смотрел долго. Потом поднял глаза. Медленно.
— Это правда?
Она кивнула.
— У нас будет ребёнок.
Он встал. Просто встал из-за стола. Обошёл. Обнял.
— Я сейчас или заплачу, или начну кричать, — прошептал он. — Спасибо, родная. За это. За всё.
Она вздохнула в его плечо.
— Теперь ты понимаешь, почему я злилась, когда ты звонил с рыбой в руке?
— Понимаю. Я бы тоже злился. Я бы вообще с ума сошёл без тебя.
Он положил руку ей на живот.
— Привет, малыш. Папа приехал.
---
Позже ночью, они лежали в кровати. Алина на боку, он гладит её спину.
— Больше не уезжай, хорошо? — тихо попросила она.
— Я только если вместе с вами. Только так.
Он поцеловал её плечо, и она сжала его пальцы.
— А если это будет девочка?
— Значит, у меня будет две любви всей жизни.
Она улыбнулась сквозь слёзы.
— Спасибо, что ты есть.
— А я теперь навсегда. И не только как мужик. Как отец. Мы семья. Всё будет.