Пообуждение.
Давосу пришлось признать, что он действительно жил в испорченном мире. Ему была знакома эта истина, и он не был новичком в получении этого просветления. Он знал это с того момента, как прожил свою жизнь на Блошином дне.
С юных лет он жил на улице, полной дерьма высоких лордов, оккупировавших Красную Крепость. Он решил, что проложит свой собственный путь в мире на своих собственных условиях. На какое-то время эта вера придала ему силы и сделала его одним из лучших контрабандистов. Он зарабатывал на жизнь, обходя закон, установленный верховными лордами.
Он считал это справедливым, учитывая, что большинство высоких лордов избегали таких, как он, как чумы и относились к ним как к грязи, которая у них под сапогами. Какое-то время его жизнь была полна приключений, и он жил в соответствии со своим кредо достаточно счастливо. Затем он встретил свою будущую жену и создал семью. У него были дети, и каждый раз, когда он выходил в море, чтобы прокормить свою семью, ему приходилось видеть их полные страха глаза, затуманенные беспокойством. Каждый раз, когда он видел этот взгляд, он чувствовал тяжесть на сердце, но он не знал другого ремесла, кроме как быть контрабандистом.
Контрабанда вещей стала его образом жизни, и он не мог найти выхода из своей работы. Когда Вестерос погрузился в войну, которая бушевала больше года, он сколотил состояние на контрабанде вещей. В конце концов, каждый высокорожденный, так же как и каждый трудоспособный простой люд, был в отъезде, сражаясь на чьей-то войне.
Именно в этот момент он увидел возможность и именно так приплыл в Штормовой предел на своей лодке, полной соленой говядины и немного лука. Ему пришлось уклониться от обнаружения флотом Редвинов, но после целой жизни уклонений от Королевского флота эта новая миссия, которую он взял на себя, была слишком легкой. Именно там он встретил Станниса Баратеона, и Станнис дал ему все, чего он желал, и даже больше. Он, возможно, и потерял пальцы, но Станнис подарил своему сыну лучшую жизнь. Давосу присвоили титул лорда и собственную крепость. Человек даже зашел так далеко, что объявил его Десницей короля Станниса Баратеона, что было справедливо и благородно.
Но Давосу не повезло наблюдать, как этого великого человека погубило желание занять Железный трон. Некогда справедливый человек стал извращенным фанатиком из-за группы фанатиков, окружавших законного короля Вестероса.
После поражения, которое потерпел король Станнис в заливе Блэкуотер, именно Давос предложил Станнису отвести остатки своей армии к Стене. Это был разумный план, и им даже удалось победить Одичалых, тем самым спасая Ночной Дозор, а также другие Северные Дома. Именно у Стены он встретил Джона Сноу, и даже король Станнис был очень увлечен мальчиком. Именно поэтому, несмотря на знание противоречивой клятвы, которую дал мальчик, король Станнис предложил узаконить мальчика как Джона Старка.
Когда мальчик отказался от предложения остаться верным своим клятвам, он знал, что Кингс Станнис был разочарован, но он знал, что мужчина был очень впечатлен. Когда королю пришло время выступить со своими армиями и отбить Север у Болтонов, Давосу было приказано вернуться на Стену в середине похода. Как бы Давос ни умолял короля, он все равно взял Ширен и его королеву со своей армией, и у него сложилось отчетливое впечатление, что это из-за красной женщины.
Пока Станнис вел свою армию по Северу, Джон Сноу, который был избран новым лордом-командующим Ночного Дозора, сумел спасти нескольких одичалых из Труднодоступных мест. Большинство одичалых были детьми и женщинами. Братья Ночного дозора были недовольны решением Джона Сноу, и напряженность накалялась. Это было из-за того, что те, кто ходил с Джоном Сноу, видели армию Мертвых и Белых Ходоков. В то время как воцарился непростой мир, Ночной Дозор открыл туннели, чтобы позволить одичалым поселиться в Даре, Красная Жрица вернулась совсем одна. Давос неоднократно расспрашивал ее о Ширин, но красная женщина не хотела говорить ни о девушке, ни о битве. Все, что она сказала, это то, что битва была проиграна и все погибли, включая Станниса, королеву Селизу и маленькую Ширин.
Давос был вне себя от ярости из-за красной женщины, и он действительно убил бы эту женщину, если бы не то, что случилось с Джоном Сноу. Юноша был предан своими собственными братьями из Ночного дозора и зарезан под покровом темноты. Прямо сейчас тот же самый парень сидел менее чем в трех футах от него, уставившись в пламя с кружкой эля в руках. Давосу было неприятно это признавать, но воскрешение Джона Сноу было единственным добрым делом, совершенным красной женщиной с тех пор, как она приехала в Вестерос.
"Ты в порядке, парень?" Мягко спросил Давос, прекрасно понимая, насколько все было хреново.
"Меня не должно было быть здесь. Это неправильно! Я умер, и все же я жив. Я должен быть с Богом и пребывать в мире ". сказал Джон, и Давос тихо вздохнул с облегчением, поскольку это были первые слова, произнесенные Джоном Сноу после того, как он был воскрешен несколько минут назад.
"Ничто больше не имеет смысла. Нам говорили, что магии не существует, но мы знаем, что это правда. Нам говорили, что Белых Ходоков не существовало, но мы знаем, что они реальны. Несколько мгновений назад ты был мертв, но теперь ты жив. Это не должно быть возможно, но так оно и есть ". сказал Давос, но он видел, что Джон все еще размышляет со странным выражением лица
"Послушай, я отчасти понимаю, через что ты проходишь. Ты изо всех сил старался выполнить свой долг лорда-командующего, и тебе пришлось принять решение, которое не было одобрено остальными твоими назваными братьями. Ты умер из-за их предательства, и все же ты здесь, у тебя есть второй шанс на жизнь. Ты знаешь, сколько людей мечтали бы о втором шансе? И все же ты здесь, самый удачливый из них, и ты можешь сделать много хорошего, воспользовавшись этим шансом. Ты уже сделал много хорошего, когда спас тысячи людей и благополучно перенес их за Стену. Наш мир - дерьмовый мир, но именно такие немногие люди, как ты, дают нашему миру маленький лучик надежды на будущее. Теперь именно тебе предстоит решить, продолжать ли ты творить добро или погрязнуть в жалости к себе. "
Давос заметил, что Джон смотрел на него непроницаемым взглядом.
"Вы хороший человек, сир Давос, и вы правы. Я не должен погрязать в жалости к себе, когда многие люди подвергаются риску". Сказал Джон , кивая сам себе , как будто приходя к какому-то решению
"Что случилось после того, как я был ... ну, ты понимаешь ...?" Джон неловко спросил
"Сир Аллистер и его приспешники захватили Ночной Дозор. Твой друг Эдд и несколько названых братьев-единомышленников спасли твое тело от сожжения. Красная женщина воскресила вас, и пока это происходило, Эдду удалось заручиться помощью Свободного народа. По понятным причинам они были не рады узнать, что человек, который их спас, был зарезан. Сир Аллистер и его сообщники были пойманы и ожидают вашего суда ". Давос объяснил и на мгновение понаблюдал, как Джон снова погрузился в глубокую задумчивость.
"Я не знаю, смогу ли я это сделать или даже должен. Какое право я имею отнимать у них жизни? Они делали то, что считали правильным. Ночной дозор сражался с одичалыми с момента своего основания, и это вековое соперничество и ненависть не собирались исчезать только потому, что я настаиваю на этом. Опять же, у меня не было особого выбора в этом вопросе. Время было не на моей стороне ". Джон разочарованно вздохнул, снова погрузившись в размышления.
"Как ты сказал, время в данный момент было не на твоей стороне, и ты сделал то, что считал лучшим. Не все поймут или даже согласятся с твоими действиями, но ты сделал то, что должно было быть сделано, и есть тысячи людей, которые обязаны тебе за это решение. Я бы сказал, это делает тебя величайшим лордом-командующим, которого когда-либо видел Ночной Дозор. Если вы спросите, почему, то я бы сказал, это потому, что вы спасли больше жизней, чем когда-либо забирали ". сказал Давос и наблюдал, как Джон кивнул сам себе и встал со своего места.
"Мне следовало внимательнее прислушаться к совету мейстера Эйемона. Убей мальчика и позволь родиться мужчине, - сказал он. Я принял меры и спас Свободный народ, но я не предпринял никаких действий, даже когда знал, что Стража разделена. Я должен был действовать первым и искоренить любые мятежные мысли. Я совершил эту ошибку и больше ее не повторю ". - сказал Джон, и Давос наблюдал, как молодой человек закрепляет Длинный Коготь у себя на поясе. Он наблюдал, как Джон быстрыми размеренными шагами выходит из комнаты на холодный северный воздух.
Не желая оставаться в стороне, Давос тоже вышел рядом с Джоном и последовал за парнем вниз по ступенькам. Тишина в Черном замке была осязаемой, и Давос заметил, что их шаги эхом отдаются от стен. Свободный народ и братья Ночного дозора смотрели на Джона так, словно он был Пришельцем, даровавшим жизнь, или Старыми Богами. Он не был уверен в богах, в которых они верили, но по их внешности он мог видеть благоговение и страх - здоровое сочетание, которое, по его мнению, присуще Богу.
Давос наблюдал, как Джон обменивался словами с Тормундом, который привел одичалых в Черный замок, и Эддом, который является верным другом Джона. Когда Джон поднялся по ступенькам туда, где должны были быть повешены все предатели, он подошел ближе, как и другие, чтобы услышать, что Джон хотел сказать. Вместо того, чтобы выслушать последние пожелания предателей, как он думал, Джон вместо этого обратился к Свободному народу и Ночному дозору.
"Когда я принял решение позволить Свободному народу поселиться к югу от Стены, я сделал это с намерением спасти их и нас. Мы все знаем, что Белые Ходоки и армия мертвецов идут на Стену. Все, кто живет к северу от Стены, будут вынуждены сражаться за Короля Ночи, и у меня был выбор: позволить Свободному народу умереть от его руки или спасти их. Я решил спасти их, потому что они такие же живые дышащие существа, как и мы. Я не могу сказать того же о Белых ходоках и их армии мертвецов. Когда они придут — а они придут - я надеялся, что все живые соберутся здесь, чтобы вместе сражаться с тьмой. У нас могут быть разногласия, но Ночной дозор - это орден, который поклялся защищать то, что находится к югу от Стены. Мы не сможем защитить царство людей, если будем сражаться со ста тысячами или удвоим это число погибших пятьюдесятью мужчинами. Но некоторые из вас отказываются даже понимать, что поставлено на карту, и продолжают ненавидеть Свободный народ, даже когда нам грозит уничтожение ". Джон бросил неприязненный взгляд на Аллистера Торна и продолжил...
"У этих замечательных людей, стоявших за моей спиной, были похожие убеждения, и их слепая ненависть заставила их ударить меня ножом под покровом ночи. У них не хватило порядочности даже сразиться со мной лицом к лицу, как подобает настоящим мужчинам. Они трусы, и когда они подняли меч против меня, они подняли меч против всего человечества. За этот поступок может быть только одно наказание — смерть! " Джон закричал, размахивая мечом и перерезая веревку, привязанную к люку.
Все предатели повисли на веревке, и Давос увидел, что Джон к этому времени уже довольно тяжело дышал. Джон спустился с подиума и повернулся к Эдду, который стоял рядом с ним.
"Убедитесь, что они мертвы, затем привяжите их к веревке и перебросьте через стену. Если они воскреснут, отрежьте им ноги и руки и закрепите их в ящике цепями. Если мы хотим заставить лордов Вестероса воспринимать нас всерьез, нам нужно предъявить им доказательства ". сказал Джон и собирался двинуться вперед, но остановился на полпути и расстегнул плащ.
"Моя вахта закончилась". сказал Джон, передал свой черный плащ Эдду и вышел со двора.
Братья Ночного Дозора, так же как и Свободный народ, не произнесли ни слова, слишком пораженные тем, что произошло за несколько мгновений.
Позже, когда Давос начал беспокоиться из-за продолжающегося отсутствия Джона в Черном замке, он узнал от одного из охранников в туннеле, что Джон ушел к северу от Стены и молился перед Сердечным Деревом. Хотя у Давоса были серьезные опасения по поводу северной стороны Стены, он решил не беспокоить молодого парня. Он уже видел слишком много изменений в Джоне Сноу. Хотя обычная задумчивость все еще присутствовала, парень двигался иначе, чем раньше.
Когда Давос впервые увидел его, парень шел так, словно на его плечах лежал огромный груз, а теперь он шел прямо, высоко подняв голову. Хотя в этом не было ничего плохого, была еще манера речи Джона Сноу. Джон, которого он знал, был немногословным человеком, и речь, которую он произнес перед Ночным дозором, действительно обеспокоила Давоса. Тем не менее, это было понятно, поскольку парень был мертв за несколько минут до этого, так что должны были произойти какие-то изменения. Он просто молился, чтобы изменений было не слишком много. Он уже мог видеть красную женщину, наблюдающую за туннелем, как ястреб, и он поклялся себе, что не позволит ее когтям вонзиться в Джона Сноу. Не тогда, когда он все еще дышал!
*****
Джон Сноу был очень смущен и напуган, когда снова задышал, как остальные живые. Это было не только потому, что он был мертв несколько минут назад, скорее, он был не совсем самим собой, и в то же время он был таким. Когда он вернулся оттуда, куда отправилась его душа после смерти, он вернулся с другой душой. Он был Джоном Сноу, но в то же время он был Кристофером Поулом. Ему казалось, что он прожил целую другую жизнь в мире, который, откровенно говоря, выглядел волшебным по сравнению с тем, в котором он жил сейчас.
Кристофер был из тех, кто работал внештатным наемником. Большую часть времени он занимался добычей конфиденциальной информации для бизнес-магнатов и даже иногда для правительства. Кристофер погиб, когда одна из таких миссий оказалась ловушкой, и следующее, что он помнит, это то, что на него обрушились воспоминания, чувства и инстинкты Джона Сноу. Шок от его смерти, а также пробуждение в другом теле с целым набором новых воспоминаний действительно повлияли на его психические способности. Ему потребовался почти час, чтобы смириться с тем, что он находится в теле Джона Сноу, бастарда из Винтерфелла и лорда-командующего Ночным Дозором. Пока в его голове бушевала внутренняя битва между личностями Джона Сноу и Кристофера Поула, внешний мир сходил с ума.
Была Красная жрица, которая была одержима своим богом, а затем был сир Давос, который был полон решимости держать упомянутую жрицу на расстоянии. В той ситуации единственное, что он мог сделать, это заткнуться и не обращать внимания на все их нытье. Ему должен был потребоваться почти час, чтобы прийти в себя, и он выполнил свои действия настолько хорошо, насколько мог. Пока его голова раскалывалась от мегатонной головной боли, он сумел поприветствовать Давоса, Тормунда и Эдда. Он сделал все, что мог, чтобы казаться достаточно вменяемым, и повесил предателей. Сразу после этого он направился прямиком к Чардреву, потому что это было единственное место, где Джон мог обрести хоть какое-то подобие тишины.
Так он обнаружил, что смотрит на белое Чардрево. Это было то самое дерево, которое стало свидетелем клятвы Джона Ночному Дозору.
Довольно долгое время он сидел перед деревом и не мигая смотрел на лицо, вырезанное на нем. По прошествии некоторого времени он почувствовал, что движется почти как в трансе. Он почувствовал тяжесть в своей руке и понял, что это Длинный Коготь. Без малейших сомнений он начал рубить резную поверхность дерева.
После трех ударов на лезвии Длинного Когтя появилось зеленое пятно, и Джон перестал рубить. Воткнув меч в землю, он снял перчатки с руки. Он крепко сжал ладонь на своем клинке, и острый край клинка из валирийской стали легко впился в его ладонь, до крови. На тот момент у него не было ни малейшего представления о том, что он делает, и он действовал чисто инстинктивно. Он размазал свою кровь по дереву и кровоточащей ладонью собрал зеленой пасты столько, сколько смогла собрать его рука. Не теряя ни минуты, он начал лакать его, и, как ни странно, на вкус оно напоминало сок амлы. У него был горьковатый привкус, но в этот момент Джону было все равно. Когда последний кусочек зеленой пасты просочился ему в горло, он почувствовал, как его поглощает чернота, и больше ничего не помнил.
"Так странно. Ты вырвался из цепей судьбы. Интересно, что ты будешь делать, Джон Сноу. Я не должен был бы так сильно удивляться, поскольку ты несешь в себе непредсказуемость Волчьей крови и абсолютную мощь крови дракона. Я желаю тебе удачи в грядущих войнах ". Джон услышал голос, шепчущий из окружающей его темноты, а затем произошла вспышка света, осветившая его глаза белым. Один за другим в его голову врезались все обрывки воспоминаний с момента его рождения в Башне Радости и до момента его смерти. В отличие от прошлого раза, у него не раскалывалась голова, скорее, он чувствовал себя так, словно заново проживал последние семнадцать лет на одном дыхании. Он испытал разочарование, когда узнал, что он бастард и что это значит. Он чувствовал себя чужаком в Винтерфелле, и желание получить имя Старк укоренилось в его сознании. Ему было стыдно за то, что он запятнал честь лорда Эддарда Старка, своего отца, который оказался его дядей. Он чувствовал холодные взгляды, которыми награждал леди Кейтилин, и боль, которую испытывал, когда понимал, что его никогда не примут в Винтерфелле. В тот момент он почувствовал, что должен принять Черное, а не страдать, оставаясь аутсайдером в Винтерфелле. Он почувствовал разочарование, когда понял, что его отец (дядя) даже не предупредил его о плачевном состоянии Ночного Дозора после того, как увидел правду собственными глазами. Он почувствовал океан ярости и тоски, когда одна за другой его семья была вырезана на Юге. Он почувствовал душевную боль, которая почти поглотила его целиком, когда он беспомощно наблюдал, как Игритт умирает прямо у него на глазах. Он испытал глубокое чувство потери, когда сжег ее тело в лесу. Затем, наконец, он почувствовал шок и боль, поскольку был предан собственными назваными братьями.
Со сдавленным вздохом его сознание вернулось в тело, и он почувствовал, что на самом деле находится в здравом уме впервые с тех пор, как проснулся в этом мире. Больше не было ни голосов, ни вспышек воспоминаний, которые отвлекали его от окружающей реальности. Теперь он точно понял, кто он такой. Он Джон Сноу, но его настоящее имя было Дейрон Таргариен, сын Рейегара Таргариена и Лианны Старк, законный наследник Железного трона Вестероса. К этому моменту он уже стоял на коленях перед Чардревом. Он поднялся со снега и случайно положил руку на Чардрево.
Тепло прошло по его телу и он почувствовал, что его сознание частично отделилось от тела. Следующее, что он осознал, это то, что он видит внутри конуры Касла Балка. Джон понял, что превратился в Призрака, и теперь смотрит глазами своего верного спутника. Волк тут же взвыл, и Джон не понял, от радости это было или от боли. Ему хотелось бы думать, что это было от радости, поскольку их разумы синхронизировались намного лучше, чем когда-либо прежде. Он начал чувствовать даже капельку эмоций от Ghost, и с облегчением отметил, что это было удовлетворение, смешанное с некоторой долей счастья.
На краткий миг он оказался в своем собственном теле, но быстро снова подчинился инстинкту. На этот раз он был в темной комнате, но со временем его зрение начало медленно проясняться. Несмотря на плохую видимость, он смог разглядеть змееподобную фигуру прямо рядом с собой. Как только вопрос о том, что это такое он видит, возник у него в голове, ответ прозвучал в виде визга.
"Визерион ... брат".
Именно тогда Джон понял, что он превратил Рейегала в зеленого дракона, которого Дейенерис назвала в честь своего старшего брата Рейегара. Джон был действительно ошеломлен на мгновение тем, что он может превращаться в дракона, и это тоже, даже когда их разделяют мили. В его голове за секунду промелькнули планы, и на ум пришло далекое воспоминание об учебе у мейстера Лювина.
"Совегон (лети)", - скомандовал Джон на Высоком валирийском по мысленной связи.
Джон стрелял в темноте, но, к счастью, попал в цель. Рейегаль начал выдыхать пламя на стены под пирамидой, и сильный жар быстро расплавил камни. Зеленый дракон взмахнул хвостом, разбил остатки каменной стены и быстро взмыл в небо. Джон мог слышать визг Визериона по мысленной связи, но Рейегаль все еще продолжал летать. Странным было то, что у него возникло ощущение, что Рейегаль рылся в его воспоминаниях с откровенно тревожной скоростью. Даже с его боевыми способностями он не смог полностью защитить себя от доступа Рейгала к его воспоминаниям. Единственным вариантом было прервать связь, что он и сделал.
Джон сделал несколько судорожных вдохов, чувствуя себя так, словно пробежал всю сельскую местность. В горле пересохло, и ему захотелось выпить чего-нибудь, чтобы унять зуд. Он заставил себя подняться, используя Длинный Коготь в качестве костыля, но почувствовал, что его тело внезапно одеревенело, и его сознание снова отделилось от тела. Завеса тьмы рассеялась, и вместо этого он обнаружил, что стоит на крыше здания, а на него светит утреннее солнце. Его глаза расширились, когда он увидел широко раскинувшийся город с гигантской пирамидой, почти касавшейся облаков. Он увидел, что Рейегаль пролетел прямо над его головой и направлялся на запад.
Джон почувствовал, как кто-то двинулся за его спиной, и он быстро повернулся лицом к старику в черной мантии.
"Полагаю, уместны поздравления. Вы первый человек в истории, успешно превратившийся в дракона. Простите, что не представился. Меня зовут Бринден Риверс, но я также известен под именем трехглазый ворон." сказал Бринден, подойдя ближе к краю здания и заметив, как Рейегаль улетает, несмотря на визг Визериона.
"Как ты ...?"
"Я зеленщик, и у меня действительно есть сила проникнуть в твой разум, а также в разумы всех живых существ в мире. Боюсь, ты тоже зеленщик, у тебя недавно пробудился дар, но ты справляешься с ним лучше, чем твой кузен. " - сказал Брэндон, повернувшись лицом к Джону и медленно присев на край здания.
"Бран с тобой?" Джон попросил подтвердить то, что он знал о временной шкале, потому что даже при всем том, что происходило, он не мог ожидать, что все пойдет так же, как в сериалах.
Его собственные действия уже вызвали огромное расхождение, и последствия его действий на данный момент неизвестны. Кроме того, он чувствовал, что сериалы искажают всю временную шкалу, заставляя людей появляться через червоточины или что-то в этом роде. Преобладающая теория гласила, что Вестерос и Эссос были пронизаны червоточинами, которые каким-то образом переносили людей на сотни миль в секунду.
"Не бойся Дейрона. Твой кузен со мной в безопасности, и со временем он доберется до тебя невредимым".
"Не называй меня этим именем. Кто ты? Откуда ты знаешь это имя? Почему я здесь?" Джон осторожно попросил не показывать Бриндену свои истинные знания на случай, если парень проявит враждебность.
"Если ты предпочитаешь Джона Сноу, то я буду называть тебя именно так. Когда-то у меня был брат по имени Дейрон, Джон Сноу. Я Бринден Риверс, незаконнорожденный сын Эйгона IV и брат короля Даэрона Второго. Я знаю твое имя, потому что наблюдал за тобой, когда ты родился, и наблюдал, как ты рос, достигнув того положения, которого ты стоишь. Что касается того, почему я здесь, то это для того, чтобы встретиться с вами лично и помочь вам всем, чем смогу. Ты и твой кузен Брэндон - единственные два человека, кроме меня, которые за столетия пробудили дар Ясновидения. Твоя сила будет крайне необходима в предстоящую Долгую ночь ". сказал Бринден со вздохом
"Так ты знаешь об остальных. Где ты и где Бран?" Джон спросил
"Я знаю об остальных, и я учу юного Брана полностью контролировать свои способности. Мне жаль говорить, что я не смогу помочь вам так сильно, как хотел бы. Кроме того, тебе предстоит сыграть свою роль в объединении Вестероса, когда придет время. Но я пришел сюда, чтобы предложить свое ограниченное время на твое обучение, а также кое-что передать тебе. В твоих руках это найдет лучшее применение ". С этими словами Бринден начал показывать ему воспоминание…
Когда Джон очнулся от воспоминаний, он стоял на коленях перед Чардревом. Он потер лоб, так как начинала немного болеть голова. Пока не стало хуже, он решил сделать то, что должен был сделать, и найти маленький подарок, который Бринден оставил недалеко от Чардрева. Он собирался найти Темную Сестру, и это сделало бы его притязания более сильными. С другой стороны, его все еще тошнило от объявления о своей легитимности, потому что это была тяжелая битва со множеством минусов. В любом случае, возможно, он не собирался отказываться от дополнительного клинка из валирийской стали.
*****
Петир Бейлиш сардонически наблюдал за неудачными попытками Робина Аррена стрелять из лука. Он искоса взглянул на лорда Ройса, и его позабавило, что лорд Рунного Камня тщетно пытался скрыть разочарование боевыми способностями будущего лорда Долины.
Лично он счел это поводом для празднования, поскольку его подопечному удалось, по крайней мере, перевести стрелу из одной точки в другую. Ему очень повезло, что Робин Аррен унаследовал больше от своей легкомысленной матери, чем от отца. Это просто значительно упростило его планы и, следовательно, сохранило мальчику жизнь. Пока мальчиком было легко манипулировать, он был вполне счастлив оставить "милого Робина" в его искаженном и болезненном существовании.
Размышления Питера были прерваны, когда к нему подошел один из его людей и передал свиток пергамента. Когда он читал содержание пергамента, его глаза блестели от возбуждения, поскольку еще один из его планов осуществился. Его авантюра окупилась, и Санса успешно сбежала из Винтерфелла, когда Станнис Баратеон напал на Винтерфелл.
Хорошей новостью было то, что Станнис мертв, убрав еще одного из своих потенциальных врагов с игрового поля, оставив Болтонам легкий выбор. Среди северных Домов царят разногласия, и пришло время сделать свой ход и захватить Север вместе со своей прекрасной Сансой.
Да, она могла страдать, но именно в страданиях люди черпают силу. Сам Петир родился в результате страданий влюбленного мальчика, которого его настоящая любовь отвергла в пользу политического союза с Великим Домом.
Спустя десятилетия после этого инцидента Петир стоял на вершине, в то время как дом Талли и Дом Старков были стерты с лица земли. Теперь пришло его время, и он собирался отпраздновать свою полную власть над Вейлом, Севером и Приречными землями достаточно скоро с дочерью Кейтилин. Хотя Санса не была чиста телом, он бы не возражал против этого так сильно. В конце концов, он позаботился о том, чтобы ее разум всегда принадлежал ему, поскольку он научил ее мыслить определенным образом. Для него это было абсолютной собственностью, и он стремился окупить свои инвестиции.
Рыцарям Долины пришло время отправиться на Север ради него и его новой невесты. Он действительно с нетерпением ждал встречи с Сансой еще раз. С этой счастливой мыслью он обратился к Робину Аррену и незаметно подвел мальчика и окружающих к тому, чего хотел Петир.