26:00 Океан Ронни
Ари сообщает Ронни, что ищет тех, с кем он перевозил мертвых в первый день войны.
История Ронни по первой похожа на типичную армейскую байку для развлечения слушателей. Наверно он рассказывал ее не раз. И вот командира подстрелили и Ронни должен принять командование. История становится похожей на настоящую — растерянность, паника, отсутствие координации, кто бежал забыл об оружии, кто не успел выбраться погиб в танке. Вот так звучат реальные истории про то, как мужчины горят в танке, а не то, что в России диванные дрочеры рассказывают женщинам на 8 марта.
«Я бежал зигзагами, чтобы в меня не попали. В голове была только одна мысль — мне конец со мной все кончено они будут тут через минуту и остается только ждать смерти...». А вот так выглядит типичное событие, вызывающее ПТСР. И снова полная беспомощность и ожидание смерти.
«Наши танки почему-то стали отступать... я понял, что меня бросили... ». Ронни говорит, что подумал, как бы поступила его мать, они были очень близки, он всегда помогал ей, он был ее первенцем. Тут надо отметить, что в еврейской культуре первенец мальчик посвящен Б-гу и должен по идее стать раввином.
Ронни понимает, что его не заметили. Он дожидается темноты в укрытии. И пробирается к морю. И плывет на юг по спокойному уютному морю, где он чувствовал себя в безопасности. Он все еще боится, что может ослабнуть и утонуть, или что его заметят и убьют. Он плывет к сигнальным огням, едва двигая руками и ногами. Выбирается на берег, идет на звук рации, по которой говорят на иврите. Это его полк. По возвращению у него возникает чувство, что он виноват в смерти товарищей. «... мне казалось, что меня считают дезертиром, что я сбежал с поля боя, чтобы спасти свою шкуру. Я разорвал все связи с семьями погибших. Я навещал их могилы, но перестал и это делать. Я хотел об этом забыть. Приходя на кладбище я ощущал вину... словно я чего-то не сделал, то, что мог. Я не был героем... я совсем другой».
Заметьте, как человек со здоровым детством преодолевает очень стрессовую ситуацию — он быстро соображает, что делать, и борется за жизнь, действует терпеливо и разумно оценивает свои возможности и варианты решения проблемы.
Однако не смотря на то, что никто ему ничего не сказал, он чувствует свою вину. Он растерялся и не взял на себя командование, когда должен был. Он оставил своих товарищей в этом смысле, когда бежал вместе с ними. Вот за что он чувствует вину перед ними и их семьями, вот что он не сделал, что должен был. Он самоизолируется от всего, что могло бы ему напоминать о произошедшем, нарушая свои социальные связи. Это типично. И как же хорошо, что он не обратился в то время к психологу! А то пожрал бы народного ШУЕ ППШ КПТ 90-х, где ему начали бы предлагать поплакать и расширить очко толерантности.
Это типичное МП с ПТСР. Понятно, что фильм документальный, но учитывая культурный аспект думаю можно тут трактовать и символически. Ронни как будто пережил рождение из хаоса, погрузившись и отдавшись ему. Можно сказать совершил микву. Но это не очистило его от чувства вины. Он не дал себе смыть с себя этот грех. Он не стал другим, потому что он не такой.