Глава 2
POV Призрак
Кто-то рядом занимается сексом. Я чувствую это. Носом чую. Это одна из моих видовых способностей - любой демон-семинус может это почуять в радиусе 30 ярдов. Я шёл на запах, и моё собственное возбуждение всё возрастало. В госпитале всё время кто-то спаривается. Как правило, это Фантом, но сейчас я чувствую только женское присутствие.
Обычно инкубы шли на поводу у своих желаний, но я научился контролировать своё возбуждение и, как правило, не пользовался женскими слабостями. Во всяком случае, я мог контролировать себя до недавнего времени, когда мне стукнуло 100 и я начал процесс видоизменения. Сопротивляться инстинктам стало всё сложнее и болезненнее.
Дьявол, лучше бы Фантом или Тень добрались до этой самочки раньше, чем я, и удовлетворили бы все её желания.
Я быстро иду по коридорам, киваю сотрудникам в знак приветствия. Когда я добрался до палаты, в которой лежит убийца, ощущение чужого возбуждения стало практически непереносимым. Низкий похотливый стон заставил меня прикусить губу, чтобы самому не застонать от желания.
Бормоча под нос проклятия, я протиснулся мимо двух чертей, вооружённых таким количеством седативных препаратов, что хватило бы даже на демона- гаргантюа, и вошёл в палату.
Тэйла лежала в госпитальной койке, сжав кулаки, и сбивчиво, учащённо дышала. Она вскрикнула и подала вперёд бёдрами, словно принимая в лоно вымышленного любовника.
В шаге от её койки стоял мой братец, и нагло ухмылялся.
- Убирайся из её головы, Фантом.
- Тебе просто завидно, ведь ты так не можешь.
Я сделал глубокий вдох и про себя помолился Богам-Близнецам. Переменчивое настроение Фантома и без того делало общение с ним трудным в любой ситуации, а если прибавить к этому его гипертрофированные базовые инстинкты - секс, насилие, жажду крови, - то из трудного в общении Фантом переходил в разряд невыносимых.
- Фантом...
- Остынь, брат. Она убивает таких, как мы. Я просто хотел узнать, что она будет чувствовать от секса с такими, как мы. - Фантом покосился на меня. - А точнее, от секса с тобой. Я, видишь ли, более разборчив в своих половых связях, поэтому мне пришлось скормить ей твой образ.
Я с трудом удержался от смеха. Слова "Фантом" и "разборчивость" взаимоисключали друг друга. И Тень и я предпочитали для любовных утех самок человеческого рода, хотя мои предпочтения в ближайшее время неизбежно изменяются. Зато Фантом готов был спариваться со всем, что движется, за исключением людей и вампиров. Хотя и эти исключения были под вопросом.
Голова Тэйлы металась по подушке, а тело билось в конвульсиях оргазма. Внезапно я представил себе, как она точно так же извивается подо мной, как я овладеваю ею, схватив за каштановые волосы, а она умоляет меня продолжать. Я тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения.
- Хватит дурачиться, - прорычал я брату. Тот явно почувствовал моё возбуждение. - Она порвёт связки.
Обоснование было довольно слабым, хотя состояние девушки казалось вполне сносным. За последние 24 часа я не только залатал её раны. Её омыли регенеративным раствором, напоили зельями и окутали лечебными заклинаниями сотрудники госпиталя. Она вскочит и примется убивать всех вокруг, как только закончится действие седативных препаратов. И это напомнило мне, что пора принять меры предосторожности. Заклинание Небес не позволит ей причинить кому-либо вред в стенах госпиталя, зато сам госпиталь может сильно пострадать.
- Слушай, а мне казалось, во время эсгенезиса ты будешь активнее. - Фантом взял меня под локоток, проводил до двери и подмигнул. - Или всё обстоит несколько иначе? Ты похож на девственника, который пришёл в бордель и не может определиться, какую из шлюх он хочет больше остальных. - Он сморщил нос. - Но она же Баффи, старик. Я скорее залезу на труп.
- Не сомневаюсь.
Фантом фыркнул.
- Я тоже тебя люблю, брат. - Фантом взялся было за ручку двери, но потом передумал. - Да, кстати, Джемелла звонила. Хочет, чтобы ты с ней связался. Везёт тебе.
- Это не то, о чём ты подумал.
Джем, демонесса в человечьем обличье, работала интерном в обычной человеческой больнице. Она частенько бывала у меня, в основном чтобы поделиться информацией об активности демонов в своей больнице. Я пытался уговорить её работать со мной, но она каждый раз отказывала, объясняя это тем, что она, как и её родители до неё, должна выполнять свою работу и отслеживать все патологии, связанные с вмешательством демонов в организм человека.
- Как знаешь. Я бы на твоём месте не терял времени даром и занялся с ней именно тем, о чём я подумал. Она горячая штучка.
Фантом вышел из комнаты, и я вернулся к убийце. Фантома уже не было, а Тэйла продолжала изгибаться и стонать. Простыня, укрывавшая её, сползла на пол, а госпитальный халат распахнулся на талии, открыв её чёрные шёлковые трусики. Флюиды желания пронизали воздух, и опьянение от жажды секса было для меня лишь вопросом времени.
- Чёрт тебя дери, Фантом, - проворчал я и подошёл к девушке.
Будь осторожен. Держись профессионально.
Куда там! Ширинка, вздувшаяся бугром была немым свидетелем моего "профессионализма".
Пытаясь усмирить плоть силой мысли, я откинул халат с её тела и методично осмотрел самые серьёзные раны, которые уже практически зажили. Лишь одну рану нужно перевязать, в остальном же швы кажутся нетронутыми.
- Да, - прошептала она страстно и схватила меня за руку. Перед моими глазами тут же заплясали образы, о которых грезила Тэйла: переплетённые потные тела в страстных объятиях. Я едва удержался от того, чтобы не реализовать её сны в реальность.
"Держи себя в руках, Риз".
Я попытался высвободить руку, но её хватка была железной. Тэйла подтянула мою ладонь к своей упругой груди. Кожа под моей ладонью казалась горячей. От моего прикосновения её соски затвердели, и я уже не в силах сдерживаться.
Я сделал глубокий вдох, пытаясь обрести контроль над эмоциями. Я был рождён демоном-джастисом, а этот вид демонов отличался спокойствием и твёрдой логикой мышления. К несчастью, я не унаследовал этих качеств от матери, зато выработал их в течении жизни. Особенно способствовали этому годы практики, ведь, как и все джастисы, я обязан был послужить какое-то время Посредником Правосудия.
Но долгие годы тренировок не давали никакого результата в присутствии Тэйлы. Даже сейчас, когда она была в забытьи, из всех её пор сочилась соблазнительная сила. Она могла стереть меня в порошок, а я лишь попрошу сделать это снова и снова. Однако я предпочитаю менее экстремальный секс в отличие от своих братьев.
- Тэйла. - Высвобождая руку из её цепких пальцев, я боролся не столько с силой её мышц, сколько со своим желанием. Она убивает таких, как я. Мясник. - Эй, убийца, проснись.
Она тряхнула головой и протянула руку. Я взял её лицо в ладони, чтобы она успокоилась, и поднял своими пальцами веки. Зрачки реагируют на свет, хотя она, похоже, не видит меня.
Дьявол, какие у неё красивые глаза. Зелёные с золотыми искорками ближе к радужке и такие выразительные, что трудно поверить в её способность скрывать от кого-то свои мысли. Бледные веснушки лёгким узором покрывают чистую кожу. Высокие скулы придают пикантности круглому лицу, всё ещё покрытому уже побледневшими синяками. Мой взгляд скользнул к полным алым губам, слегка приоткрытым в данный момент.
Мне вдруг захотелось поцеловать эти губы. И чтобы она ответила на поцелуй.
Человеческая медицина строилась на этике. Здесь же, во владениях подземного госпиталя, я или любой доктор мог воспользоваться положением и совокупиться с любым пациентом, и никто бы не стал ни возражать, ни жаловаться.
Правда, в данном конкретном случае возражаю я сам.
И дело вовсе не в моральной стороне вопроса: я бы с удовольствием воспользовался своим положением, если бы на месте Тэйлы была обычная девушка, а не убийца эгис.
- Док.
Тэйла смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а взгляд её был полон похоти. Она схватила меня за волосы и привлекла к себе. Я не успел опомниться, как наши губы слились в поцелуе.
Это был безудержный, страстный и одновременно нежный, даже невинный поцелуй.
Но тут я подумал о замученнлм брате и о том, что она может убить всю мою родню. Словно ледяная игла пронзила моё сердце, и я отпрянул. Что со мной творится? Должно быть, причиной всему эсгенезис и процесс видоизменения, который был в самом разгаре, иначе я никогда бы не подумал лечь в постель с врагом.
Но тут она коснулась коленом моего возбуждённого естества, и мне стало всё равно, что она враг и что она сделала или могла сделать. Ведь в конце концов я демон-семинус, инкуб, кторый живёт ради секса и рождён с одной-единственной целью - продлять род любому из существующих видов демонов, когда эсгенезис будет пройден. Так стоит ли бороться со своей природой сейчас? Быть может, моя природа и есть оружие против извечного врага?
Она всё поняла, и её пальцы обвились вокруг моего члена через мягкую ткань хирургических штанов. Я устал анализировать своё тело, свои эмоции и свои инстинкты. Пришло время действовать.
- Прошу тебя, - простонала она, не прерывая поцелуй. - Умоляю, войди в меня.
Я застонал от нахлынувшего возбуждения и обхватил её за талию, приподнимая над кроватью.
Чёрт с ней, с профессиональной этикой.
POV Тэйла
Никогда ещё мне не снились такие сны. Это определённо сон, поскольку в настоящей жизни мне ещё никогда не было так хорошо. А уж с тем симпатичным доктором мне точно ничего не светит.
Я закинула ногу ему на талию. Доктор удивлённо посмотрел на меня.
- Дьявол, Тэйла, почему ты не спишь?
- Заткнись и не мешай, - сказала я и расстегнула ширинку на его штанах.
Когда я обхватила пальцами его огромный стержень, он ахнул, а я подумала, не будет ли мне больно, когда он войдёт в меня. С другой стороны, это ведь только сон, а во сне больно не бывает.
- Тэйла, - прошептал доктор, - не забывай, что ты ранена, мы должны быть осторо...
Я провела ладонью по его члену, лаская пальцами головку, и он наконец расслабился. Его руки стали ласкать меня, а губы целовали мои скулы, подбородок, шею. Дыхание его участилось, стало прерывистым.
Я будто изголодалась по мужским ласкам, будто годами меня не касались нежные пальцы. Я вскрикнула от возбуждения, когда он погладил мою киску. Его губы не останавливали свой танец на моей коже.
Я хочу видеть его глаза, но он ласкает губами и языком мою шею, ключицу, плечо. Я запустила пальцы в его густые тёмные волосы и прижала к себе, отдавшись настойчивым ласкам, словно боюсь потерять, словно боюсь проснуться.
Здесь, в иллюзорном мире грёз, я, быть может, получу удовольствие, которое упорно обходит меня стороной в настоящей жизни, где сексуальным наслаждениям нет места. Здесь, в этом сказочном мире, нет прошлого. Нет страхов.
Здесь, в этой сексуальной фантазии, я открылась навстречу сладкому предвкушению, и мужчина, который придавил меня к больничной койке своим весом и ласкает всё интенсивнее и яростнее, оправдывал пока что все мои ожидания.
- Да, о да.
Я откинулась на подушку и раздвинула ноги. Его пальцы отодвинули ткань трусиков и прикоснулись к моему лону. Это здорово, это так здорово, что, когда после непродолжительного эротического массажа его палец скользнул внутрь, я чуть не свалилась с койки от пронзившего меня умопомрачительного ощущения. Не каждый мужчина может делать нечто подобное даже членом.
-Ты уже готова. - Его низкий голос словно электрическим током прошёлся по моим нервным окончаниям.
О да, я уже готова.
- Войди в меня. - Я бесстыдно приподняла бёдра, приглашая его. - Ну же, сейчас.
Звук рвущейся шёлковой ткани заставил моё сердце биться в предвкушении. Доктор не заставил меня ждать и проник в мой тоннель любви. Кровать обиженно взвизгнула, а я вскрикнула от наслаждения. Он припал губами к моим губам и ускорил темп. Его жезл заполнил меня всю, никогда ещё мне не было так хорошо, я превратилась в воплощение похоти.
Отчаянно желая взлететь на вершину блаженства, я снова обхватила его талию ногами. Доктор в ответ зарычал и удвоил темп. Я обняла его за мускулистую спину одной рукой, и второй обхватила за крепкую задницу.
- Да, да, глубже, сильнее. Ещё, ещё.
- Сильнее? - И он вонзил в меня свой жезл с такой силой, что больничная койка подпрыгнула. - Скажи, насколько сильнее.
Но говорить было почти невозможно, ведь он задрал мои бёдра, подсунув под них руки, и вгонял в меня член всё сильнее и глубже.
- Вот так! - закричала я. - Вот так.
Он вскинул голову, и хотя глаза были закрыты, лицо выражало блаженство. Я была так увлечена его красотой, что не сразу заметила медальон, выскользнувший из-за ворота его хирургической робы и упавший на мою нагую грудь. Это был серебряный кинжал в кольце змей.
Неожиданно он вскочил на ноги, не отпуская меня из объятий и оставшись во мне. Он донёс меня до стены и впечатал спиной в стену. В стеклянном шкафу звякнул медицинский инвентарь.
Ну и манеры у этого доктора.
Он входил в меня с удвоенной силой, словно отбойный молоток, не оставляя ни малейшего шанса улизнуть. Но мне этого и не хочется. Наслаждение разливается по венам словно наркотик, парализуя волю и любые другие желания, кроме самого неизменного. Его пальцы вцепились в мою упругую ягодицу, в порыве страсти он укусил меня в плечо, и это был самый эротичный момент за всю мою жизнь.
Его жезл был так огромен, что я чувствовала, как он пульсирует во мне при каждой фрикции. Это может быть только сон. Ни один мужчина не может быть так хорош в постели. Или за её пределами.
Я схватила его за волосы и заставила посмотреть на меня. В глазах его светилось яростное животное желание. Но не это изумило меня. Если раньше его глаза были карими, цвета крепкого насыщенного кофе, то теперь стали золотистыми, гипнотическими. 24 карата наслаждения.
О, мне нравится этот сон. Сон, в котором мой любовник обладает недюжинной силой, огромным пенисом, гипнотизирующим взглядом, умением, которому позавидовал бы сам Казанова, и... лёгким запахом шоколада. Словно всё в нём сделано одним Создателем с одной единственной целью - соблазнять женщин.
- Давай, убийца, - прохрипел он. - Двигайся.
От его слов, подкреплённых резкими толчками внутри меня, я закричала на пике блаженства. Да... да... почти.
Он зарычал в оргазме, и я почувствовала, как в меня изливается семя, словно цунами, сметая последние очаги сопротивления. Мне было так хорошо, что я затрепетала под ним.
И всё же я не взлетела на вершину блаженства.
Должна была. Сон или нет, но ни одна женщина не может устоять перед таким натиском.
Он не остановился, продолжая ублажать меня, хотя его бронзовая кожа покрылась испариной, а член потерял твёрдость. Татуировка, покрывавшая его руку от запястья до самой шеи, словно ожила, будто дикая тварь, не получившая того, чего она желала.
- Можешь остановиться. - Мне хочется кричать от обиды. Теперь моё израненое тело болит и просит лишь об одном - о покое. И о чём я только думала.
- Но ты ещё не кончила, - сказал он, не желая сдаваться.
- Я никогда не кончаю.
- Ни одна женщина не может уйти от меня без оргазма. - Он принялся за дело с удвоенной силой. - Это всё твои раны...
- Так я не спала. Засунь своё эго обратно в штаны и смирись с неизбежным.
Ну почему мужчины даже во сне остаются нытиками, когда дело доходит до проколов в постели? Во сне? Постойте-ка... только теперь до меня дошло то, о чём я только что подумала.
Раны. Я прикоснулась к шраму на рёбрах и поморщилась от боли. Что со мной случилось?
- Док? - Он не ответил, он всё ещё пытался удовлетворить меня, хотя давно уже перешёл за грань, которая отделяет оргазм от разочарования. - Да перестаньте вы. Прошу. Лучше объясните, что со мной произошло.
Он посмотрел на меня карими глазами. А куда делись золотые? Куда делся мой сон?
- Это был демон. Круэнтус.
Ответ, словно ударом биты, выбросил меня в реальность, и на сей раз, кагда я вздохнула полной грудью, легкие отозвались чудовищной болью. Образы начали всплывать в памяти. Канализация. Кровь. Боль. Джанет.
Нет, о нет. Всё это было правдой.
Сердце бьётся о грудную клетку, причиняя боль. Только сейчас я поняла, что нахожусь в больничной палате. Вот только стены расписаны страшными письменами. Я не понимаю этот язык. В стеклянном шкафу на полках стоят странные старинные предметы. Вот тот, круглый, на самом верху, похож на... череп?
Где я?
Я напряглась, поскольку возбуждённый пенис незнакомого мужчины всё ещё во мне. Кто он? И почему он практически изнасиловал меня?
Моё дыхание стало прерывистым, я никак не могла надышаться, мысли путались. Должно быть, он понял моё состояние, поскольку наконец вышел из меня и аккуратно опустил на пол. Босые ступни коснулись холодного каменного пола - разве в больницах каменные полы? На плечи лёг больничный халат.
- Где я? - спросила я.