Арка 4-4
4.4
Дверь гостиной открылась, и Юй Мэйлянь не могла дождаться, чтобы поприветствовать его. У Тао и Баоэр тоже не ушли, ожидая неподалеку.
«Как насчет этого?»
"Готово. Приходите снимать рекламу через три дня. Сестра Юй, пожалуйста, помогите мне договориться о хороших гонорарах. Мне срочно нужны деньги", - сказал Чжоу Юнь Шэн, складывая носовой платок, пропитанный цветочным соком, в квадрат и отправляя его в свой карман.
«Не волнуйтесь, даже если вы новичок, компания АЯ очень богата, и вознаграждение определенно будет соответствующим», — твердо сказала Юй Мэйлянь.
Чжоу Юнь Шэн похлопал ее по плечу: «Тогда все зависит от сестры Юй. Мне еще нужно идти на учебу поэтому я уйду. Проходя мимо У Тао, который выглядел задумчивым, и Баоэр, чьи глаза были красными, он слегка кивнул и ярко улыбнулся.
Три дня пролетели быстро, в этот период Юй Мэйлянь позвонила ему и сообщила, что плата за рекламу, предложенная AYA, составляет 500 000, что уже было заоблачной ценой для новичка, поэтому она согласилась без него.
Среднестатистический новичок может заработать на рекламе максимум несколько сотен тысяч юаней, а то и десятки тысяч юаней. Только настоящие суперзвезды первой величины могут заработать на рекламе сотни тысяч юаней.
Чжоу Юнь Шэн знал ситуацию на рынке и выразил искреннюю благодарность Мэй Лянь за ее усилия.
В тот день он встал рано, надел рубашку, открыл дверь и пошел в столовую.
Кожа мальчика белая и гладкая, как молоко, источающая легкий блеск под оранжевым светом; его волосы не причесаны, лишь слегка теребятся пальцами, неряшливы, но сексуальны; пара персиковых глаз все еще слезились, потому что он только что проснулся. Водянистые глаза выглядят невинными и милыми, если на него смотреть в оцепенении.
Он был очень худым, но на самом деле это не так. Его расстегнутая рубашка была наполовину прикрыта, обнажая гибкую и сильную талию и несколько аккуратно расположенных мышц живота, над которыми виднелась нежная и изящная ключица.
Он зевнул, и из его персиковых глаз выступили две слезы. Однако они не упали по щекам, а повисли на густых ресницах. Он подошел к обеденному столу и сел.
Он поддержал свою щеку правой рукой и взял ложку левой рукой, пока он помешивал горячую кашу, белый туман подымался, размывая черты его лица, но делая его ленивый стиль более привлекательным.
Громкий шум нарушил его сосредоточенность. Он нахмурился и посмотрел в противоположную сторону.
Он увидел, как Цзи Ханью подпрыгнул с красным лицом, избегая каши, растекающейся по столу.
"Не двигайся, я уберу это. Такой взрослый человек может опрокинуть миску. О чем ты сейчас думал? "Фан Юран выбежал из кухни с тряпкой.
«Я, я просто думаю о делах своей семьи», — Цзи Ханьюй колебался и в то же время быстро взглянул на Линь Чэнцзе, который сосредоточился на каше.
Как бы сильно он ни ненавидел Линь Чэнцзе, ему пришлось признать, что его внешность идеальна.
Мы не виделись несколько дней, но черты его лица как будто немного повзрослели, движения и жесты уже не такие легкомысленные и несдержанные, как раньше, а более элегантные и ленивые, как у лежащего персидского кота на солнце, который дремлет с прищуренными глазами, от чего у него зачесалось после взгляда на это, и ему захотелось протянуть руку и погладить этого человека.
Фан Юрану стало очень грустно, когда он услышал это. Он молча собрал разбитые фарфоровые кусочки, вытер кашу и наполнил для него новую миску.
Он сказал нежным тоном: «Больше не думай о домашних делах. Ты учишься в старшем классе средней школы, а твоя учеба еще важнее».
Цзи Ханьюй кивнул и увидел, что Линь Чэнцзе, сидевший напротив, не сказал ни слова утешения. Одержимость только что полностью рассеялась и снова превратилась в презрение и гнев.
Линь Чэнцзэ опустил веки и проигнорировал двусмысленность между главным героем Гуном и главным героем Шоу. Пока он пил кашу, он медленно говорил: «Пожалуйста, помогите мне взять несколько выходных. У меня есть кое-какие дела».
"Почему ты снова отгулы берешь? Чем ты занимался? Не забудь, что вступительные экзамены в колледж состоятся в июне следующего года", - впервые сказал Цзи Ханьюй.
"Я говорил тебе, что мне нужно кое-что сделать, поэтому не задавай так много вопросов. Линь Чэнцзе выбросил ложку и вытер рот. Когда зазвонил его мобильный телефон, он открыл дверь и вышел.
Цзи Ханьюй подошел к окну и посмотрел вниз. Когда он увидел, как тот садится в Audi Q7, он не мог не усмехнуться: "Сука есть сука. Чем она красивее, тем злее она".
Оглядываясь назад на Фан Юрана, который убирал с обеденного стола, его сознание на мгновение исказилось. Равновесие быстро восстанавливается.
Чжоу Юньшэн и Юй Мэйлянь прибыли в филиал AYA. Сотрудники уже оборудовали студию со светом и камерами и ждут начала съемок.
«Господин Орландо, вы забыли дать нам сценарий?» Юй Мэйлянь схватила бегавшего вокруг блондина-иностранца.
«О, моя маленькая фея наконец-то здесь, поторопись, иди переоденься», — Орландо автоматически проигнорировал Юй Мэйлянь, и в его глазах был только улыбающийся мальчик, стоящий на свету.
Маленькая фея, твоя сестра! Чжоу Юнь Шэн тайно выругался в глубине души, но с яркой улыбкой на лице кивнул ему и последовал за стилистом.
Юй Мэйлянь сильно потянула уже пьяного Орландо и снова вежливо спросила: «Мистер Орландо, вы забыли сценарий. Как мы можем снимать без сценария?»
"Ааа, я забыл сказать тебе, что для этого рекламного ролика нет сценария. Просто подожди, пока маленький дух-феи выйдет, и сними его ,как тебе хочется", - он поднял пальцы-орхидеи и пригладил спутанные волосы на лбу.
Когда он увидел высокую фигуру подошедшую к двери, он поспешно поприветствовал его.
Юй Мэйлянь тоже повернулась, чтобы оглянуться назад, ее и без того напряженные сердечные струны почти разрывались.
Черт возьми, этим человеком оказался Цао Мокунь, Цао Мокунь, который, как известно, ест людей, не выплевывая костей, Цао Мокунь, Большая Белая Акула Шанхая, Цао Мокунь, который может раздавить до смерти первоклассную семью одним лишь своим пальцы! Для чего он здесь?
Да, этот мужчина всегда любил красавиц, и ему нравятся как мужчины, так и женщины, и пока они ему нравятся, он сделает все возможное, чтобы их заполучить.
Что ему делать, если он влюбится в Линь Чэнцзе?
Юй Мэйлянь повернулась спиной, выражение ее лица было немного уродливым. Те, кто работает агентами, в той или иной степени занимаются сутенерством не потому, что хотят, а из-за общей обстановки.
Если вы хотите быть популярными в наши дни, вы должны заплатить цену, невообразимую для простых людей.
Но Линь Чэнцзе был еще несовершеннолетним и сиротой, поэтому она действительно не могла этого .
Юй Мэйлянь никогда не думала, что Цао Мокунь будет смотреть на Линь Чэнцзе свысока. Это шутка, только из-за внешности Линь Чэнцзе любой, кто смотрит на него сверху вниз, слеп.
Чжоу Юнь Шэн не знал, что Юй Мэйлянь попала в беспрецедентную ситуацию: он изо всех сил пытался потянуть застежку-молнию на своих джинсах.
"Не слишком ли тесно? Мне трудновато ходить". Он глубоко вздохнул и втянул живот.
"Это не тесно, это в самый раз. Взгляд стилиста блуждал взад и вперед между мышцами живота мальчика, линией русалки, дерзкими ягодицами и стройными ногами. Он не мог ничего сделать и пускал слюни, как только закончил говорить. .
Уголки рта Чжоу Юнь Шэна дернулись, и он спросил: «Где одежда?»
«Никакой одежды, только это, верхняя часть тела обнажена».
«А как насчет туфель?» Чжоу Юнь Шэн покачал босыми ногами.
«Туфлей тоже нет.» Стилист с трудом отвел взгляд и вытолкнул его: «Ладно, уже почти пора, пора выходить. У Орландо плохой характер, и он будет проклинать людей, если будет долго ждать».
"Боже мой! Детка, ты словно кусок плавящегося сыра, который запекают горячим и посыпают глазурью. Я очень хочу тебя попробовать!" - кричал Орландо, выделяя слюну.
Весь персонал оглянулся строгими глазами, в том числе острый и пронзительный взгляд.
Чжоу Юнь Шэн проследил за этим взглядом, и его глаза слегка сверкнули.
Рядом с режиссером стоял очень высокий мужчина, ростом не менее 190 сантиметров. У него было сильное тело, одетое в хорошо сидящий и дорогой костюм.
Его волосы были полностью зачесаны назад, открывая красивое лицо и узкие глаза. Его глаза слегка сузились, его красивые тонкие губы были чуть приподняты, и игривое выражение его лица выражало жесткость.
Цао Мокунь?
Восстановив личность этого человека из памяти первоначального владельца, Чжоу Юнь Шэн равнодушно отвел взгляд и посмотрел на Орландо: «Как мне сниматься? Сестра Юй сказала, что вы не давали ей сценарий».
«Ааа, никакого сценария нет, мы просто снимаем тебя, под любым углом, любым движением, любым выражением лица, а потом монтируем все самые красивые и сексуальные снимки в самую живую рекламу.
Детка, ты просто должен свободно выражать себя. Орландо втолкнул мальчика в студию, усыпанную различными лепестками.
Чжоу Юнь Шэн посмотрел на толстый слой лепестков, которые он растоптал ногами, и потерял дар речи. Как и ожидалось, художник — это профессия, которая продает исключительно внешний вид.
Цао Мокунь изначально думал, что молодой человек, как обычно, подойдет к нему с застенчивым лицом, чтобы доставить ему удовольствие, но он не ожидал, что тот просто бросит быстрый взгляд и отвернется, как будто не узнает его.
Играй усердно, чтобы получить? Цао Мокунь подумал, достал из кармана сигару, разрезал ее, зажег и сделал глубокую затяжку.
Чжоу Юнь Шэн несколько раз обошел лепестки и помахал Орландо: «Можете ли вы дать мне бутылку красного вина? Я хочу выпить алкоголь, чтобы почувствовать себя непринуждённо ».
«Красота, красное вино, цветы, духи... это сочетание великолепно!» Орландо хлопнул в ладоши, его лицо было полным опьянения, и его помощник быстро принес бутылку красного вина.
Чжоу Юнь Шэн поднял голову и сделал большой глоток. Когда он почувствовал, что этого недостаточно, он сделал еще несколько глотков. Ярко-красная жидкость скользнула по его нежному подбородку к длинной и изящной шее, затем к сексуальной ключице и плоской белой груди... Он поставил бутылку. Щеки его покраснели, глаза персикового цвета были мутными и блестящими, а его слегка подвыпившее состояние было чрезвычайно знойным.
В студии был слышен звук глотания слюны.
Орландо взял бутылку, помахал рукой и сказал: «Ты нашел это чувство? Когда найдешь его, начинай снимать».
Когда Цао Мокунь увидел эту сцену, он холодно фыркнул и выглядел немного некрасиво.
Его помощник кашлянул и напомнил: «Босс, вам лучше найти место, чтобы сесть и посмотреть, пока все обращают внимание на Линь Чэнцзе. В противном случае вы выставите себя дураком, когда все придут в себя!
Он не осмелился произнести последнее предложение и лишь уставился глазами на выпуклую промежность босса.
Цао Мокунь ничуть не смутился. Он подошел к режиссеру, попросил мягкое кресло и сел, пристально глядя на молодого человека.
Чжоу Юнь Шэн уже был немного пьян, он ошеломленно улыбнулся в камеру, затем лег среди лепестков и лениво зевнул. У него нет проблем с алкоголем , после выпивки он становится сонным.
Казалось, ему стало немного холодно. Он прижал лепестки к груди. Ему хотелось закрыть глаза и вздремнуть.
Потом он понял, что снимает рекламу, поэтому неохотно открыл их. Он повернулся боком и посмотрел в камеру.
Он поджал щеки и еще раз смущенно улыбнулся, туманные глаза опьяняют.
«Ладно, эти две улыбки такие хорошие, их надо оставить!» Лицо Орландо покраснело от волнения.