часть 17
Ребекка нахмурилась, когда ее живот внезапно скрутило.
Она взглянула на комнату. Сперва на окна, на тусклый свет за ними. Затем на зеркало, где она не увидела своего отражения из-за платья. Сердце Ребекки забилось быстрее. Бабочки в животе запорхали. Кроваво алый атлас поблёскивал в тусклом свете, почти скрывшегося солнца. А на полу букет алых роз, небольшой, как раз такой, чтобы его было нетяжело нести. Вдруг она снова почувствовала эту странную тяжесть в груди, холод. Тело пробила дрожь. Конечности окоченели. Бабочки в животе умерли среди льда.
- Ну сколько можно, - прошептала она.
Ребекка заставила себя подняться с кровати. Ночная сорочка полилась на пол шелковыми волнами. Нагая девушка подошла к зеркалу. Дотронулась до красной ткани. До вышивки по ободку рукава. Она вздохнула. Воздух вокруг неё будто притих. Волосы щекотали кожу.
Ребекка заплела их в косы и заколола вокруг головы словно венок. Не так она представляла себе этот день. Как минимум она ожидала что будет людно и не будет страха. О, как же ей было страшно. Разве так должно быть? Неужели именно так чувствует себя человек, когда его мечта становится реальность? Она мечтала об этом с восьми лет. Со своего первого приема в доме Морэнтэ. Видела во снах и боялась признаться. И вот, все грезы о браке стали реальностью. Но разве должно быть так страшно?
Даже когда она решила заговорить с ним впервые было не так страшно. Даже когда она видела его истерзанное тело после заключения в подземелья. Даже когда она увидела его после смерти госпожи...
Вот и оно... Ребекка грустно улыбнулась собственным мыслям. Она любила его до беспамятства ещё в то время, когда он не замечал ее и тем более сейчас. А он пообещала уважение и что-то там ещё, но она не слушала, потому что верила в свои силы, но все же ей было страшно...
Однако все эти мысли оставили девушку, как только она влезла в красное платье. Неприлично короткое, с пышными рукавами и открытой спиной. Сама бы она такое врятли выбрала, но Эдгару оно понравилось. И все же нужно было признать, она была в нем бесподобна. Не отвести взгляд. Не вздохнуть. Не усомниться. Вот и ее сомнения исчезли. Разве можно ее не полюбить? Разве он уже не полюбил ее? Ей казалось это невозможным. Разве искал бы он кольца? Ходил с ней к швее? Был так заботлив и чуток... В конце концов он подарил ей лошадь и согласился на церемонию, хоть сейчас было не время и не место. Все организовал. Сделал все так, как должно. Идеально.
Сердце трепетало, дыхание сбивалось, а ноги подкашивали от одной только мысли, как близко она подобралась к своей идеальной жизни. И плевать на семью, друзей и всех, кто говорил обратное. Она была счастлива. Так ощущали себя люди, выжившие в шторме и познавшие все круги ужаса смерти. Так ощущали себя победители самых жестоких битв. Так ощущала себя Ребекка, смотря на своё отражение. На свои светлые волосы, голубые глаза и идеальную кожу. Сегодня она была победителем.
- Доброе утро Бекка, - раздалось позади, и девушка обернулась.
Коул стоял оперевшись на стену и наблюдал за ней с улыбкой. Ребекка разочарованно заметила, что он был грустным.
- И давно ты там стоишь? – спросила она.
- Не переживай. Когда я зашёл ты уже была одета.
Ребекка улыбнулась и развернулась к зеркалу.
- Ты бесподобна, - услышала она уже ближе. – Волнуешься?
- Немного.
- Все пройдёт идеально, - заверил ее парень.
- Надеюсь.
Тишина образовавшиеся между ними размеренно блуждала по комнате, пока ее не нарушил Коул.
- Знаешь, ты ведь можешь сбежать.
- С собственной свадьбы? – усмехнулась девушка.
- Да. Если ты не уверена...
- Я уверена Коул! - прервала она и, резко развернувшись, уперлась в его грудь.
Коул сделал шаг назад.
- Я уверена, - уже спокойнее повторила она.
- Твое право Бекка, - улыбнулся парень.
- Я люблю его, - выдохнула она.
Коул просто смотрел на неё. Пылинки в комнате медленно рассекали пространство, тишину прервали лишь крики с улицы. Кто-то спорил под окнами.
- Я...
Ребекка нахмурилась. Поджала губы. Она была сильной, решительной, умной, но вконец концов просто девушкой. Самой обычной, хоть и с относительно богатой семьи и как бы не старалась, ей бы все равно не удалось бы понять какими картами играют такие как Эдгар Морэнтэ и что они ставят на кон.
- Я правда люблю его, - вздохнула она.
- Знаю, Бекка, - Коул взял ее холодные руки в свои. – Я понимаю. И понимаю, что разбиваю тебе сердце каждый раз напоминая о том, кто он есть.
- Но ты все равно продолжаешь.
- Потому что ты любила его всю жизнь, а он любил лишь...
- Перестань.
- Я знаю тебя уже десять лет. И желаю только счастья.
- Знаю.
- И ему тоже.
Ребекка подняла взгляд на парня и нахмурилась.
- Я тоже хочу, чтобы он был счастлив, - произнесла она.
- Именно поэтому я хочу поздравить тебя и пожелать только счастья. Я могу доверить его тебе, даже зная, что он разобьёт твое маленькое сердечко.
- Почему ты не веришь, что и я ему симпатична? Почему не веришь, что он может меня полюбить?
- Я не буду отвечать на эти вопросы, как и сотни раз до этого.
Коул встретился с ней взглядом. Увидел потерянные годы, годы одиночества, пустоту, ее любовь к человеку, который не сможет принять ее. Что-то неправильное, истлевшее в центре всей их жизни. И медленно, медленно подошёл ближе, чтобы обнять ее.
Девушка не отстранилась и обняла в ответ.
- Ох, Бекка, - вздохнул он. – Мой брат больше не способен на любовь.
- Каждый может любить, - выдохнула она. – Даже тот, у кого разбито сердце.
Коул отстранился.
- Тогда надеюсь, что ты исцелишь его. Пошли, - он взял ее за руку. – Священник уже прибыл, и они ждут тебя.
- Только надену туфли, - улыбнулась она.
Туфли оказались до жути неудобные. Тонкий каблук лишал любого равновесия, а тесьма впивалась в пальцы. Слишком неудобно. Слишком больно.
- Я упаду прямо на проклятой брусчатке, - пожаловалась Ребекка.
- Обопрись, - предложил Коул.
Девушку не пришлось просить дважды, и она охотно приняла его помощь. Идти стало проще, равновесие больше не было для неё загадкой. Но тесьма продолжала резать ноги.
- Все ещё не хочешь сбежать? – шутливо спросил Коул у самой двери.
- Никогда, - ответила Ребекка.
И Коул отворяет дверь. Ребекка с ужасом видит, что за террасой ее ждёт брусчатка и ненавидит себя за то, что выбрала именно эту часть территории, а Эдгар ведь предлагал разгрести оранжерею, но она захотела красиво спуститься по лестнице. Ещё и лестница.
Ее взгляд устремляешься на блондина рядом.
- Твой букет, - говорит он и отдаёт ей розы. – Выходи из тени, как только будешь готова. Блистай Бекка. Сегодня твой день. Заставь моего брата влюбиться.
Он склонился и поцеловал ее в лоб, а потом улыбнувшись побежал вниз к брусчатке, возле свечей, вдоль дороги и наконец остановился возле арки из таких же алых роз как она держала в руках. И вот когда он занял своё место, недалеко от священника, Ребекка увидела Эдгара. Его костюм в точности такого же цвета, как и ее платье, с золотой фурнитурой и вышивкой вдоль воротника. Волосы, что в этот раз были уложены чуть иначе и ниспадали ему на лоб хаотичными прядями. Хотя все мы знаем, что хаос там только на первый взгляд. Она видела, как Коул что-то сказал ему и тот улыбнулся. Потом повернулся к священнику и видимо объявил, что она уже идёт.
В Эдгаре чувствовалась уверенность. Казалось, он вообще не сомневался ни в чем, никогда. Даже сейчас он был как статуя, что не сдвинуть с места, где она есть. Он вглядывался в тень, в которой она пряталась, но без сомнений или тревоги, а просто с интересом, наверное, ему не терпелось увидеть ее.
Ребекка улыбнулась сама себе. Он хотел видеть ее и только ее, сегодня рядом с собой. Ей больше не было страшно. Она вышла из тени и сделав глубокой вдох пошла по ступеням. И пока она шла в ее голове крутились фрагменты воспоминаний. И каждое связано с парнем, который улыбается ей. Ей, а никому-то ещё. Он смотрит на неё, а не на кого-то ещё. Хотя в этом уличить Эдгара было невозможно. Она ни разу не видела, чтоб он кем-то заинтересовался. Его взгляд оставался безразличным, всегда. Но сегодня...
Ребекка тоже улыбнулась. Ноги предательски подкашивались на проклятой брусчатке, а каблук так и норовил провалиться в шов, но она шла счастливая и влюблённая. Зная, что, когда Эдгар протянет ей кольца, она будет уверенна, даже пусть они не будут из семейного сундука с драгоценностями. В конце концов они оба сошлись на том, что нет смысла брать их если между ними нет истинной, взаимной любви, а значит магия колец не сработает. Это мелочь по сравнению с клятвой, которую они перенесут. Клятва свяжет их обязательствами более надежными и важными, чем подпись на брачном договоре, что она подписала вчера. Подписала даже зная, что в нем. Зная, на что соглашается каждая женщина, беря фамилию Морэнтэ. Подчинение. Уважение. Власть.
В любом случае Ребекка так думала.
****
Эдгар нахмурился, когда в комнату кто-то зашёл.
Он взглянул на дверь. На пороге стоял Коул и улыбался во все зубы. Эдгар закрыл глаза и тяжело вздохнул. Кости ломило от ночи, проведённой на стуле, но он все рано не собирался вставать. Предпочитал слушать как брат недовольно что-то ворчит себе под нос и подходит все ближе. Ему хотелось побыть одному ещё немного, хотя бы пару минут, но время неуклонно бежало и стрелки часов едва поспевали за ним. А нужно было столько всего успеть. Впереди его ждала целая жизнь, по сути, необходимая и воодушевляющая, но Эдгар ощущал лишь... сложно сказать, что он чувствовал. Мимо него как во сне проплывали отблески эмоций, мягкие видения, в виде трепета в груди, осуждения спазмов горя и отблесков злости. Букет сам по себе был тот ещё кошмар, но это хотя бы не резало так слух как причитаниях Коула.
- Мы ничего не успеем если ты так и пробродишь сидеть здесь и прятаться под пледом, - недовольно ворчал тот. – Я, конечно, понимаю, что ты решил, что устроить тайную церемонию будет безопасно, а может быть твой извращённый мозг нашёл это романтичным, но, если ты не начнёшь одеваться, то ничего не успеешь. А Бекка не из тех, кто станет ждать у алтаря. Хотя бы покажи свою заи...
- Чуть потише Коул, - попросил Эдгар и открыл глаза.
Перед ним тут же предстало недовольное лицо брата, но ещё он был взволнован. Это лицо идеальное и в тоже время отвратительное. Лицо человека, которого он называл своей семьей и того, кого он обрёк на собственную ненависть. Даже сейчас Эдгар продолжал чувствовать, как натянулись струны его души в раздирающей музыке. И может боль была далёкой, но ее угли тлели в нем, и даже будь проблески понимания к нему ярче, Эдгар все равно продолжал видеть в брате врага. Он не верил ему. Не единому слову или взгляду и у него были тысячи веских причин для этого. В первую очередь он его знал. Не ту его часть, которую Коул показывал остальным, а саму печальную суть. Знал, что он делал и что ещё мог сделать. Был в курсе о ножах, которые тот вонзил в спины и догадывался о тех, что он ещё вонзит. Но также Эдгар не мог ни сочувствовать. Потому что знал брата и потому что еще пустота, что стала образовываться в груди вместе с появлением рун не заполнила его всего.
- Слушай я же серьезно, - вздохнул Коул и, озадаченный пристальными взглядом брата, нахмурился. – Надень уже свой костюм и не смотри на меня так будто вгрызёшься мне в горло. Это жутко.
Он отошёл к кровати и взяв с неё рубашку хотел было кинуть ее Эдгару, но остановился.
- И сходи в душ, - сказал он. – И хватит уже так смотреть.
- Ты же в курсе, что сегодня я женюсь и врываться в мою комнату будет попросту невежливо? – спросил Эдгар, поднимаясь с кресла и окручивая плед вокруг бёдер.
- Неужели? – усмехнулся Коул. – Решил уложить Бекку на хирургический стол?
- Возможно.
- Тогда я буду приносить вам две чашки кофе.
- Какой ужас.
- Все для вас, генерал.
Эдгар закатил глаза и посеменил в сторону ванны. Ему предстоял тяжелый день, а волнение зародившееся внутри подсказывало, что все пройдёт не так гладко, как ему хотелось бы.
- Хоть выглядишь как человек, - заявил Коул, смотря как Эдгар надевает пиджак. – Нет, я серьезно. Сейчас ты хоть не такой мрачный. Эта чёрная одежда тебя не красит.
- Не помню, чтобы я обращался за советом.
- Мои советы всегда кстати, - отмахнулся от него парень.
- Ты уже был у Ребекки?
- Невеста ещё спит, брат мой. Сперва я решил тебя перевести в чувства. А то вдруг что?
- Вдруг что?
- Вдруг ты пропадёшь.
- Я в отличии от тебя берегу честь семьи и делаю все ей на благо.
- О, прошу не начинай.
- А я вообще-то серьезно.
- Как и всегда. Ты жуткий зануда.
- Ты же говорил, что я изменился? – усмехнулся Эдгар.
- Мне показалось.
- Ммм...
- Ты так и не сказал родителям?
Эдгар нахмурился и его взгляд, прежде с долей веселости, затянули тучи.
- Моя семья узнает об этом после церемонии. Вся семья.
- Как мило.
- Что?
- Говорю, ты как всегда очарователен.
Коул мерил его недовольным взглядом.
- Я сам разберусь с ними, - сказал Эдгар, направляясь к выходу.
- Да не сомневаюсь.
- Начинаю жалеть, что уступил тебе и позволил остаться, - заявил Эдгар.
- Я просто единственный, кто ещё в состоянии терпеть тебя настоящего.
- Ой катись в бездну.
- Там и встретимся.
Эдгар захлопнул дверь. Коридоры были пусты, так непривычно видеть их такими. Звенящая тишина перестала вписываться в интерьер. Здесь остались единицы, а точнее пару десятков солдат для охраны, Кол, Ребекка и священник, который только прибыл и теперь маячил у входа. Остальные же отправились охранять границы. Вероятность того, что в затмение состоится нападение конечно мала, но все же нельзя было предугадать, что творится в разуме верхушки. Поэтому все предпочли подготовиться. Они опасались всех и министерства, и короны хотя та устраивает праздник вместо войны, но даже церковь, ушедшая на время затмения в религиозный транс, была опасна.
- Доброе утро Алан, - поприветствовал Эдгар священника. – Спасибо, что смог прийти сегодня. Знаю, чего тебе это стоило.
- Отказывать таким людям как вы, опасно, - улыбнулся он.
Эдгар тоже улыбнулся. Перед ним стоял парень едва ли старше него. В белоснежной рясе с вышивкой, а все тело его покрывали тату. Когда он пожимал руку на Эдгара уставились два глаза волка с его запястья.
- К тому же мистер Морэнтэ для меня честь заключать подобный союз.
Эдгар кивнул. Поднял на священника взгляд, в его глазах витали подозрение и голод.
Семья Морэнтэ стояла на вершине высшего света. Одна из древнейших семей, пускающая корни во всех сферах жизни. Мужчины Морэнтэ строили и разрушали империи и куда бы не шли, их встречали с распростертыми объятиями. Эти люди обладали влиянием. Их слушали. С самого детства Эдгар знал кто он и что его ждёт в будущем, знал, чем обладает. Если его отец был далёк и от креста, и от короны, то другая часть его семьи, та, что старше и мудрее, была в тесной связи с ними, также как и с министерством. Поэтому эту войну их семья переживала проще других. Даже тот факт, что Льюис Морэнтэ пошел против всех устоев и потащил за собой сына, не разрушил веса их имени. Им дали больше времени для заключения брака, церковь добродушной кивала головами, а корона хотела сотрудничать. Возможно, Эдгару и казалась извращённая дружба Магистра и Льюиса странной, но он признавал как много от этого имели оба. Льюис стал причиной привлечения крупных рыб в это губительное дело. Спонсорство, которое появилось благодаря ему озолотило Магистра. Пусть те, кто жертвовал деньги не участвовали в бою и ничего в этом не смыслили, но они были важны, и Льюис убедил их прийти, а Магистр заставил поверить. Прогнувшись под его влиянием, половина высшего света, политиков, меценатов, да и просто богачей, была на стороне геноцида. Что уже говорить о ученых и медиках? В руках Магистра были ресурсы на все. Люди верные ему изготавливали зелья для солдат, разрабатывали ловушки, изучали руны, командовали армией, выслеживали и убивали. И, наверное, война могла продлиться не дольше недели, а может и нескольких дней, но правительство, церковь и корона, теперь могли оправдывать все свои пороки, а люди напуганные и обезумевшие от горя, хотели уничтожать. К этому подвели специально. Все стороны тянуло до последнего и когда народ опьянел от запаха крови близких, им сказали, что опасность есть. Когда митинги и восстания бурлили по улицам, им сообщили, что можно сражаться самим. Гражданская война мнений и виденья жизни. Одни стремились сохранить магию, другие ее уничтожить.
И пока Эдгар шёл к арке, где ему предстояло встретить невесту, вместо положенного жениху предвкушения он чувствовал, как за границей его дома набухал хаос, запах крови и дыма в воздухе. Пусть время затмения было священным для многих, но анархия готова была разразиться уже совсем скоро. И тогда кровь прольётся не только у солдат. Пусть сейчас улицы патрулировали смотрители порядка и солдаты, расталкивали горожан щитами и дубинками, но завтра все может перемениться. Вспыхнут восстания. И сколько бы солдаты не распихивали группы, где было больше десяти человек, не разбивали носы тем, кто возражал слишком активно, усталость народа от мучений вспыхнет и правительство потеряет контроль. Даже если они точно будут знать о грядущих беспорядках, подавить гнев людей сложно к тому же сейчас, когда Магистр оккупировал часть страны и пусть он сделал это с минимальными потерями благодаря неожиданности и действиям изнутри, но никто не мог скрыть поля боя. И на них кому-то нужно было сражаться.
Эдгар поправил костюм и перекинувшись парой мыслей с Аланом огляделся. Арка возвышалась над ним кровавым пятном, белая брусчатка под ногами резала взгляд, а свечи, вдоль дороги до самого дома, ярко сияли, разбавляя угрюмое свечение почти скрывшегося солнца. А потом он увидел ее. Ребекка вышла вместе с Коулом и замерла.
В груди Эдгара взвился приглушённый поток, но он был таким сильным что парень ощутил, как пощипывают рубцы на теле в попытках унять эту бурю. Бурю, где было намешено все: отчаянье и предвкушение, скорбь и воодушевление, вина и тошнотворный восторг, ненависть и вожделение, бескрайняя агония и бесконечное сожаление.
Какая гребаная ирония во всем этом. Он так гордо кричал, что все сможет и сумеет. Убеждал себя в этом с таким рвением, что смог поверить. А в итоге стоит здесь, смотрит на Ребекку и впору бы было радоваться, но он понимает, что все что он делал это пытался заменить ту, которую потерял. Продолжал искать ее в каждой. Каждый гребанный раз.
- Улыбайся Эдгар, - сказал ему, подбежавший Коул. – Бекка волнуется. Не разочаровывай ее. Оставь это на завтра.
- Завтра наступит быстрее чем хотелось бы.
- Ага.
Эдгар устремил взгляд на девушку, что медленно шла навстречу своей судьбе. И когда она встала напротив, Эдгар улыбнулся одной из своих лучших улыбок и сказал:
- Ты неотразима. Хорошо, что не решила сбежать.
Ребекка опустила взгляд и усмехнулась.
- Боюсь, что от таких как ты не сбегают, - ответила она. – Но ты уверен, что никто не появится в доме?
- Если ты не рассказала всем на свете о свадьбе, то нет.
- Ладно...
- Ребекка, - Эдгар приподняла ее голову заставляя взглянуть в глаза. – Сегодня твой день. Если хочешь мы уйдём отсюда сразу же, как Алан закончит.
- Я просто волнуюсь, - улыбнулась она. – Знаю, что это традиция заключать брак в вашем доме, но мне все равно, кажется, это плохой идеей.
- Неужели передумала?
- Что ты.
- Тогда начнём.
Эдгар повернулся к священнику и дал добро. Церемония началась. Но вот когда Алан заканчивал свои разглагольствования о клятвах перед святыми, невеста встревожено обернулась.
- О нет, нет, нет... - зашептала Ребекка себе под нос.
- Замечательно, - прошептал Коул.
Эдгар обернуться чтобы понять, что их так встревожило. Возле террасы он увидел несколько мужчин и без труда в одном из них узнал отца девушки. Выглядели они разгневанно и приближались.
- Я же говорила, что это плохая идея.
- Быстрее Алан, - скомандовал Эдгар и повернувшись к Ребекке добавил. – Как только брак будет заключён он уже ничего не сможет сделать.
- Только не причиняй ему вред, - попросила она.
- Как пожелает моя жена.
В этот момент вокруг их рук появились золотые светящиеся нити. Сперва они обвивали их запястья по-отдельности, но потом сплелись между собой, образуя замысловатый узор и растворились в воздухе. Теперь они были связаны. Так Эдгар Морэнтэ не только связал себя узами брака с Ребеккой, но и укрепил свои права на неё. Теперь у каждого из них прибавилось обязанностей. На самом деле в этом не было ничего романтического, однако, когда Алан объявил о поцелуе, Эдгар притянул к себе Ребекку с нетерпением. Когда же они отстранились друг от друга перед ними возник ее отец. Мрачнее тучи и суровей самой холодной зимы. Всем было понятно, что он не успел, а значит уже ничего не сможет сделать. Эдгар выпрямился и улыбнулся мужчине, который был без сомнения готов бросится на него в любую секунду.
- Рад видеть вас мистер Крафл, - сказал Эдгар обольстительно улыбаясь.
- Идиотка, - зло выпалил мужчина, гладя на дочь. – Ты хоть понимаешь, что сделала?
- Я вынужден просить вас быть вежливым с моей женой, - сказал Эдгар, выступая вперёд и закрывая собой Ребекку. – Вам следует помнить, перед кем вы стоите.
- Перед своей дочерью, - разъяренно выпалил тот.
- В первую очередь она часть моей семьи, мистер Крафл и при всем моем уважении к вам, я вынужден напомнить вам о том, что именно, это значит.
- Я прекрасно знаю, что это значит! – мужчина шагнул вперёд. – Но я хочу поговорить с ней! Так что лучше отойди.
- Боюсь это невозможно, - Эдгар продолжал улыбаться, но его голос стал холоднее стали. – Вас сюда не звали и мало того, вы начали с оскорбления. Вы оскорбили мою жену.
Воздух между ними можно было резать без ножа. Глаза мужчины метали молнии. Все притаились в ожидании того, что он скажет.
- Я не давал своего согласия на этот брак и никогда бы не дал. Может вашу семью и чтят как невесть кого, но в первую очередь вы изменники и убийцы!
- Но вы все ещё живы, - заметил Коул.
- Я уничтожу...
- Пожалуйста отец, - перебила мужчину Ребекка и выбежала вперёд. – Не надо, - попросила она. – Все уже произошло. Не устраивай сцен прошу. Ты уже ничего не поменяешь. Если ты хочешь я поговорю с тобой. Только не надо угроз.
Мужчина мерил взглядом дочь, но видимо в конце концов сдался.
- Ладно, - наконец сказал он.
- Эдгар, мы будем на террасе. Хорошо? – спросила Ребекка и Эдгар кивнул,
- Спрашиваешь разрешения будто ты его собственность, - выплюнул мужчина. – Ты не кобыла на продажу, Ребекка.
- Но если он продолжит тебя оскорблять, Ребекка, я вмешаюсь.
- Он больше не будет, - заверила она. – Пошли пап.
Девушка взяла мужчину под руку и потащила к террасе. Эдгар чувствовал, как она была напугана.
- Не будь таким злым, - говорила она. – Я же люблю его.
Мужчина зло глянул на дочь и выругался.
- Ведёшь себя как продажная шлюха. Неужели моя дочь, выращена именно так! Ты опозорила всех нас.
Эдгар взглянул на Коула. Они оба слышали это.
- Не надо, - предостерёг Коул.
Но Эдгар уже не слышал его.
Он легко развернул мужчину на себя, заставляя Ребекку отойти в сторону и врезал ему по лицу. Большего он не мог себе позволить, иначе рисковал увлечься и покалечить бедолагу, а по лицу своей новоиспечённой жены видел, что это выльется в свеженький семейный скандал. Когда мужчина, отшатнувшись от удара, поднял на него взгляд, Эдгар махнул солдатам, что стояли у дверей и те спешно подошли. Мужчины же, что пришли с отцом Ребекки и до начала рукоприкладства стояли в тени, сейчас были остановлены солдатами. Они перехватили их, как только те кинулись на помощь.
- Вы нежеланный гость в этом доме мистер Крафл, - процедил Эдгар. – Уходите. Заявитесь сюда ещё раз, и я сделаю так, чтобы встреча со мной была последним событием вашей жизни.
Глаза мужчины продолжали метать молнии, кровь с носа стекала по подбородку и пачкала рубашку. Он бы без сомнения кинулся в этот бой, но его останавливали два солдата, что передерживали его за плечи.
- Пустите, - дернулся он. – Я сам найду выход.
- Прощайте мистер Крафл, - сказал Эдгар.
Коул и Ребекка молча стояли возле него. Когда он взглянул на девушку, то увидел, как та с болью во взгляде провожает отца глазами.
- Ты в порядке? – спросил у неё Коул, и та кивнула.
- Да. Просто все это...
- Мне жал Ребекка, - говорит Эдгар, подходя ближе и берет ее за руку. – Но ты знаешь, что так правильно. Верно?
Она кивнула.
- Но ты мог не ударять его. Ты же знаешь, что у папы плохая свёртываемость крови, - вздохнула девушка.
- Он назвал мою жену шлюхой. Хочешь сказать, что я должен был стоять в сторонне?
Их взгляды встретились. Как два хрусталя взирающие друг на друга. Только одни глаза были заполнены грустью, а другие уверенностью.
- Я просто хочу забыть это, - выдохнула она наконец.
- Тогда у меня есть прекрасный помощник, - заявил Коул.
Эдгар и Ребекка обернулись. Коул стоял у арки и держал в одной руке бутылку шампанского, а в другой три бокала и доловлено улыбался.
- Ты что спрятал выпивку в кустах? – усмехаясь поинтересовалась Ребекка.
- Именно. Я знал, что она понадобится и, что идея Эдгара полный отстой. Никакого алкоголя было худшим решением, - заявил парень.
- Ну он прав, - улыбнулась Ребекка мужу.
- Так что Эдгар? Позволишь?
Эдгар взглянул на брата и улыбнулся.
- Ладно, давай уж, - усмехнулся он.
- Отлично!
Коул быстро раздал им бокалы и вскрыл бутылку. Розовая искрящаяся жидкость полилась сперва по бокалам, а потом и по венам.
- За крепкий брак! – крикнул Коул.
- И за прекрасную невесту, - добавил Эдгар.
- Тогда уж и за лучшего мужа, - сказала Ребекка.
И они, чокнувшись выпили содержимое закрепляя лицемерный тост.
- Но мы забыли про кольца, - опомнилась девушка.
- Алан они же у тебя? – повернулся Эдгар к священнику.
- Конечно.
Тот достал из кармана багряный мешочек и протянул им.
- Тогда ты можешь быть свободен Алан, - сказал Эдгар.
- Благодарю, - кивнул тот и посеменил к двери, с опаской подглядывая на троицу, что весело смеялась.
А между тем лучей солнца было все меньше. Свет становился все тусклее, а воздух наполнялся частицами метала и крови. Мир затаил дыхание в ожидании, когда диск солнца скроется за луной.
- Так, нужно все сделать по правилам, - усмехнулся Коул и забрав у ребят бокалы кинул их в траву. – Давай кольца.
Эдгар изогнул бровь и недоверчиво покосился на брата.
- Давай Эдгар, - протянул тот. – Насколько не веришь мне?
Коул скорчил обиженную гримасу, что заставило Эдгара закатить глаза и протянуть ему мешочек.
- Так....
Коул вынул кольца и положив их себе на ладонь встал на колени.
- Боже Коул, - засмеялась Ребекка. – Что ты делаешь?
- Это традиции, милая Бекка, - усмехнулся он. – Так и не поняла в какую безумную семью вступила?
Ребекка лишь засмеялась, и тогда Коул принял свой самый серьёзный вид и произнёс заупокойным голосом:
- Эти кольца, выкованные из золота символ уз, которыми сегодня себя связали Эдгар Морэнтэ и Ребекка Крафл.
- Она уже тоже Морэнтэ, - поправил Эдгар.
- Тише, не перебивай, - дернула его за рукав девушка.
- Так вот, - Коул откашлялся. – Пусть этот символ родства души, тела и самого естества, станет для вас чём-то большим. И вместе с золотом в вашу жизнь придут покой и уют, а конкретно к Бекке ещё и дети.
- Ну не сейчас уж точно, - засмеялась девушка.
- Прекращай уже Коул.
- Что? Мне нужны племянники!
- Ага, ага, - усмехнулся Эдгар и взял кольцо с рук брата. – Ну что? Сделаем это?
- Да, - выдохнула Ребекка и протянула руку.
Аккуратный золотой ободок обвил ее палец и поселился поверх кольца с рубином, с которым Эдгар попросил ее руки.
Взяв второе кольцо, Ребекка взглянула на новоиспеченного мужа и в ее груди разлилось приятное тепло, а на глазах проступила влага. Чувство, раздирающее ее изнутри с самого утра, исчезло, осталась лишь радость и безопасность.
Вот оно. Она поняла, что встретила человека которого может представить сидящим по ту сторону кухонного стола всю оставшуюся им жизнь. Больше она не одна. Теперь она дома.
Эдгар прочёл это в ее глазах. Мысли отражались в них как листва в водоеме. Он видел ее счастье. Видел, как мысли об отце ушли, как затаилась тревога и осталась лишь любовь. К нему. К Эдгару.
И Эдгар смотрел как она надевает кольцо. Аккуратно, закусив губу, украшает его тело элементом подобному клейму. Знак принадлежности. Знак родства. Память о договоре, которую Эдгар купил в первом попавшемся магазине. Тыкнул наугад в те, где цена была повыше и то, только потому что знал, что Ребекка припишет этому жесту невероятную важность. Несмотря на то, что обручальное кольцо матери Эдгар всегда носил с собой, он отказался от фамильных колец для свадьбы. Во-первых, он не видел смысла если этим кольцам не к чему будет прицепиться. А во-вторых... во-вторых, он просто не хотел. Единственной кому он был готов отдать его больше не было в его жизни. Как, в одну волшебную ночь герой превращается в чудовище, тат убийца превратился в мужа.
- Ну теперь вы полноценная молодая семья, - усмехнулся Коул, поднимаясь с колен и стряхивая со своего серого костюма пылинки. – И я могу подарить вам подарок.
- Подарок? – удивились молодожены.
- Да!
Коул потянулся за спину и достал коробок не больше его ладони.
- Это, друзья мои, мой взнос в ваше будущее.
Эдгар недоверчиво взял коробок и открыл его. На дне его ждал ключ с брелком из голубого изумруда.
- Неет, - усмехнулся Эдгар. – Ты не мог.
- Ещё как мог, - пожал плечами тот.
- И что это? – непонимающе спросила Ребекка.
- Помнишь ты спрашивала, что за белая дверь в подвалах?
- Ты сказал, что это погреб твоего отца. Его коллекция вин, к которой он никого не пускает, - она взглянула на Эдгара и заметив на его лице улыбку усмехнулась. – Нет. Быть не может. Ты же говорил...
- Да, Бекка Льюис оберегает в этой жизни две вещи и только одну из них не по договору и это его погреб, а это, - он указал на коробок. – ключ который я стащил у него. Надеюсь, вы повеселитесь с его старыми винами, хрустальными бокалами и прочей дрянью, что он там хранит.
- Поверить не могу, - выдохнула девушка.
- Радуйся, что он подарил нам личный бордель для расширения кругозора, - усмехнулся Эдгар.
- А я думал об этом.
- Ладно вам. Может тогда посмотрим, что там? – предложила девушка.
- Ага, - согласился Эдгар.
- Только я возьму накидку, а то холодает. Подождите меня в коридоре.
И Ребекка не врала. Погода менялась. На глазах. По мере того, как исчезало солнце, готовилась разразиться настоящую буря. Холодные ветра продували до костей, поэтому они поспешили в дом и солдаты следом с явным облегчением на лицах.
- Почему она так долго? – удивился Коул, стоя в коридоре у входа в подвал.
- Может ищет красную накидку, - предположил Эдгар.
- Все ещё в шоке, что ты надел красное.
- Это традиционный цвет, - пожал плечами Эдгар.
- Ты ненавидишь красный.
Эдгар снова пожал плечами.
- Пойду посмотрю, как там Бекка, - сказал Коул. – А то если пойдёшь ты, то так там и останетесь.
Эдгар смотрел вслед брату и в его груди снова зародилась странное предчувствие. Что-то было не так.
****
- Нет, нет, нет, нет, - Коул замер в дверях на секунду, а потом бросился к Ребекке. – Ребекка! Не смей, не смей. Если ты умрешь следующим буду я от рук твоего мужа.
Коул стоял на коленях и видел, как легкая улыбка скользнула по ее губам. Ее красное платье пропиталось кровью. Алая жидкость стекала по белоснежной коже и как ленты струилась по ногам и застилала пол. Когда же парень попытался поднять Ребекку она застонала от боли. Его перекручивало от тошнотворного чувства, ледяные бабочки порхали под рёбрами. Он чувствовал неизбежность и привкус смерти на кончике языка. Видел море крови и понимал, что ее смерть значила бы для них всех. Для него. Как в детстве, мир рушился и под его руинами погиб бы он и его брат.
- Не надо, - попросила Ребекка. – Я не хочу.
- О, конечно, Бекка. Но смерть сегодня незваный гость в этом доме.
Нужно было привести врача, но Коул все же сомневался, что она проживет так долго.