21 глава
Мы сидели в спальне. Напряжение между нами всё росло. Я уже пожалела о сказанных словах, так как от пьяной женщины можно ожидать всё что угодно. Ира смотрела на меня своими серенькими кристаллами глаз, которые так всегда меня завораживали. Её руки оказались на моих плечах, она притянула меня к себе и мы моментально оказались лежать на кровати
— поспи со мной, — услышала я у себя над ухом шёпот. От чего-то моё сердце сжалось. Похоже с виду она такая холодная и сильная, но где-то там далеко в ней маленькая девочка, которая требует ласки и любви. И я, мне кажется, как никто другой готова была дарить ей это тепло. Мне даже стало как-то стыдно, потому что я уверена, что она захочет секса,но ошиблась.
— всего лишь?
— нет, — здесь я уже снова приготовилась услышать что-то пошлое и неприличное, но опять ошиблась, когда она ещё не успела ничего сказать, но своими ручками взяла моё лицо
— люби меня... Плевать мне было на то, что она пьяная, плевать на то, что от неё несёт перегаром, но я не смогла не поцеловать её в этот момент. Мой разум не мог просто взять и принять тот факт, что эта женщина так меня любит и что любит вообще. В трезвом виде она так холодна и безэмоциональная, что хоть сейчас я могла надовольствоваться её нежностью. Конечно я люблю её в любом виде и с любыми заскоками, но безусловно было приятно слышать от неё такие слова. В который раз уже сдержав свои потайные желания я убрала с себя руки Иры и встала.
— спать! — строго сказала я, на что женщина спокойно стала стаскивать с себя одежду, от чего я не смогла не раскраснеться
— ты что, в одежде спать собралась? — удивлённо спросила Ира, оставшись в одних трусиках и даже не прикрывая груди Блин, издевается что-ли,я и так смущаюсь когда она нагишом. И почему в тот раз было намного легче, да и темно было, и под состоянием эйфории кажется всё легче... Как всегда пребывая в застенчивости, я всё таки разделась, но топ не сняла и полезла на кровать. Ира уже лежала под одеялом, но продолжала пялится на меня недовольством. Угодить пьяной женщине не так легко как кажется. Но прежде всего мне нужно было уложить её сейчас спать, так что нехотя я всё же сняла топик. Прикрывая свою грудь всеми возможными вариантами, я также залезла под одеяла, специально подальше от Иры, чтобы хоть как-то поубавить своё смущение, но не успела я лечь, как услышала шуршание. Я и обернуться не успела как ко мне подвинулась женщина и крепко обняла меня за талию. Фух, слава Богу, что не за грудь, ибо вот тогда бы настала моя кончина. Я действительно устала, да и дремлющая рядом Ира, которая обнимала меня, придавала спокойствия, так что я быстро погрузилась в сон. Я проснулась от того что всё тело болит. Открыв глаза и придя в себя, я поняла, что это из-за того, что Ира крепко ухватилась за меня во сне. Вылезая из этой железной хватки, я стала надевать на себя футболку размера oversize. Время почти десять вечера, делать нечего. Я обернулась, любимая, посапывая, спала крепким сном и, казалось, если у неё под ухом проедет трамвай, то она даже не услышит. Утром она так рано встала, что я и не смогла наблюдать её такую беззащитную. Но скорее всего она тоже скоро встанет, так что я пошла искать таблетки от боли в голове, ибо выпила Ира не мало,ещё и коньяк, так что помимо сушняка у неё должна не плохо так болеть голова. И как она умудрилась напиться, и почему вообще... Я оглянула комнату. На полу валялись джинсы Иры, в кормашке что-то засветилось. Я прикусила губу. У нас же доверие, все дела, но любопытство не давало мне покоя. Я тихонько подошла к одежде и достала телефон, всё время оглядываясь, как бы меня не застукали. Пароля нет, уже хорошо, может и скрывать нечего. Режим на беззвучие. 33 пропущенных от какого-то Лёши и от него же 4 сообщения. А вот это уже напрягло меня. Я зашла в переписку и там нашло то, что явно повергло меня в шок.
Лёша: Ира, ты идиотка, ты хоть понимаешь на какой риск ты идёшь? Всё время тянет на дочерей каких-то важных людей. Сейчас не поняла, я что не одна у неё, у который папа при связях, а точнее он и есть сплошная связь.
Ира: это не твоё дело, всё будет нормально
Лёша: ничего не нормально, ты хоть понимаешь, что если её брат уже знает, то тебе может ох как не поздоровится. Ты же тогда отвергла её, какого нахрен снова это сделала? Ты не помнишь что было в прошлый раз? Тебе снова захотелось поиграть в игры не на жизнь, а на смерть? Переезжай в другой город пока не поздно, оборви с ней все связи и забудь её
Ира: я сама буду решать что мне делать, всё пока
Лёша: ты сейчас с ней... Я жду тебя в 20:00 возле твоего подъезда. Я нахожусь в полном ступоре, но дочитываю конечные:
Лёша: Лазутчикова, где тебя, чёрт подери носит? Я жду тебя пол часа, не притворяйся, знаю что ты там Лёша: с ума сошла совсем уже .Я слышу чуть громче обычного сопение любимой и, дрогнув, трясущимися руками ложу телефон обратно в карман. Что это, чёрт подери, такое? От куда этот Лёша знает моего отца, прошлое Иры и вообще Иру. Я не знаю кто это и что он из себя представляет, но он ей явно не посторонний человек и по всей видимости по умнее меня, а может и её. Я чувствую как сердце начинает чаще биться и становится жарко. Если сейчас не приму таблетки, то начнётся ПА. Я спускаюсь на первый этаж, в котором я оставила лекарства. Свет не включаю, ибо всё равно сейчас вернусь обратно. Экономия, блин. Закапывая себе сразу в рот успокоительное я вздрогнула от шорохов.
— что-то случилось? — голос Иры заставил меня обернутся. Я подавилась залитой только что в себя жидкостью и стала безудержно кашлять. Она хоть бы оделась, совсем бесстыдница. Её обнаженное тело освещает лишь полумесяц за окном.
— надень хотя бы халат какой-то... — прошипела я и хотела отойти, чтобы найти хоть что-то, что не оставит её проветриваться нагишом, но не успела и двинутся, как была прижатой уже к столу. Блин, лучше бы она ещё поспала, — Ира... — трудно дыша, выдавила из себя я и оказалась ещё больше прижатой
— теперь по имени меня называешь, а как же любимая? — её руки скользнули под мою футболку, — прости, я опозорилась, напилась и доставила тебе хлопот... А теперь хочу извинится... Я вспоминаю про переписку и немного сковываюсь, но все мои мысли улетучиваются, когда я уже сижу на столе с раздвинутыми ногами. Ира снимает с меня футболку и покрывает тело поцелуями. По моей коже бегут мурашки, когда она вновь и вновь касается её своими губами. По началу я напряжена, но под нежными прикосновениями Иры я медленно таю. Она поглаживает мои бёдра руками, а языком ласкает соски. Я впадаю в состояние эйфории и единственное, что могу выдать это несвязные звуки по типу "умф". Моё сознание так затуманено, что я не заметила, как осталась без трусиков. Легкий стук коленок Иры об пол немного привёл меня в чувство, но не успела я опомнится как по моей киске скользнул влажный язык женщины. Мои руки сжались в кулаки. Холодный мрамор дразнил кожу, пока язык Иры не давал мне покоя и я, в сладостных конвульсиях пустила свои соки, когда она вошла в меня ним.
— я надеюсь, что прощена, — будто сквозь подушку, услышала я голос любимой женщины, а затем и увидела лицо, с губ которого она слизывала последние соки .Я же не могла ничего ответить, так-как то и делала, что тяжело дышала, хватая кислород ртом. Прощена или нет - я на неё всё равно не держала обиду, уж по крайней мере за то, что она перебрала с алкоголем. Нащупав рукой футболку, я оказалась в сидячем положении. Передо мной всё ещё стояла Ира, которая тут же накрыла мои губы своими. Её обнажённая грудь касалась моей, а волосы щекотали мне лицо. Я робко положила своим руки на её талию. — ты уедешь или останешься на ночь? На самом деле я надеялась, что она уедет и это не потому что я не хотела её видеть, ведь очень хотела. Но мне нужно было остаться наедине со своими мыслями. Не знаю даже хорошим оказалось для меня решение посмотреть переписку или плохим.
— прости, мне нужно уехать, — одарив мой лоб поцелуем, Ира, будто хозяйка этого дома пошла наверх. Одеваться по всей видимости. Я быстро натянула на себя одежду и слеза со стола. Эйфория быстро сменилась унынием. Я вспомнила про переписку и вспомнила о тех последствиях, которые могут произойти из-за моих импульсивных действий. Если бы я раньше подумала об этом, то сейчас могло бы случится всё иначе, да и не только сейчас. Моей любимой женщине не угрожала бы опасность. И вновь, и вновь я причиняю людям лишь вред. Я вся сжалась. Идиотка, если мне хреново, то зачем делать хреново и другим людям. В чём виновато это прекрасное создание? В том что полюбила такую дебилку как меня?..
— я напишу тебе как приеду, — на лестнице снова появилась стройная фигура, — будь умницей и не грусти, — женщина чмокнула меня в лоб и скрылась за дверью, прямо как хозяйка Она здесь впервые, а выглядит так, будто является собственницей не только этого дома, а и всего мира. Мне хотя бы частичку её уверенности и решительности. Вся эта ситуация так отвратительна. Вина поглощает меня всё глубже и глубже, я будто тону в ней. Странное ощущение, будто я угробила самое важное. Меня одновременно посещают все чувства. Злость, ненависть, грусть, а главное - вина. Я хочу плакать, но не могу пустить и слезу. Я не могу чувствовать всё это сразу, мне нужно выплеснуть эту гадость наружу. Меня трясёт, а дыхание уже давно сбилось. Успокоительное не угомонит мои чувства, но приступа у меня может и не случится. В отчаянии я ударяю кулаком о стол. Стеклянная ваза с цветком, название которого я даже не знаю, вздрагивает. Я повторяю всплеск гнева и дрожащими руками скидываю со стола всё, что на нём оказывается. Вода растекается по полу, а осколки сверкают от света люстры. Мне становится трудно дышать и подкашиваются ноги. Уже через пару секунд я падаю на колени, в которых тут же чувствую острую боль. Поцарапалась. Я продолжаю бить куда попало и моей жертвой становится линолеум. Мои костяшки уже давно покраснели, а кулаки болят. Я на минуту останавливаюсь и моё внимание приковывает разбитое стекло. Я сглатываю. Меня посещает странное чувство навредить себе. Я ведь в этом мире то и делаю, что приношу кому-то боль и может я и буду продолжать неосознанно это делать. От меня одни проблемы, точнее я и есть одна сплошная. Но эта мерзкая мысль улетучивается, когда в мою голову приходит осознание, что первый, кто пострадает моего самоубийства будет Ира, ведь если Валера разойдется, то он может причинить ей не просто вред. Я всё ещё дрожу, но мне удаётся подняться на ноги. Я мягко ступаю и иду на второй этаж, всё время облокачиваясь рукой об стену. Я раскрываю дверь и вваливаюсь на кровать. Есть вариант всё исправить, но я не способна на него лишь потому, что я слабая идиотка. Чёрт, да я невероятно эгоистичная и не достойна этой женщины. Каждый раз она интересовалась у меня что и как я хочу,а я лишь желала. Что я для неё сделала? Я бесполезная вещь, раз лишь гадаю как осчастливить её, но ничего не предпринимаю. Комнату освещает лишь одинокий полумесяц. Я поднимаю голову, в надежде, что от этого может что-то изменится и замечаю записку на прикроватной тумбочке. Я тут же подрываюсь и беру её. Одновременно боюсь и желаю, чтобы эта записка оказалась прощальной, но увидев там надпись каллиграфическим почерком любой женщины, замираю. "ты самое чудное, что случалось в моей жизни", — вижу я на бумажке, которая тут же становится мокрой, от падающих на неё слёз. Я должна радоваться, что так важна для неё, но в этот момент чувствую лишь боль. Если бы она только была холоднее ко мне, хуже хотя бы немного, может было бы всё легче. А может если бы у меня не случилась паническая атака на её уроке, то мы бы сейчас не были вместе и всё было бы прекрасно, я бы пережила разрыв, а она нашла бы себе кого-то в разы лучше и... безопаснее. Это всё из-за меня, если бы я хотя бы раз подумала не о себе. Не убирая записку, я ложусь под одеяло. Мысли резко покидают, но я не засыпаю. Всю ночь я провела, пялясь в потолок. В моей голове было лишь осознание. Осознание того, что я всё испортила не покидало меня. Мне только и оставалось, что в растерянности сжимать одеяло, пытая от него поддержки. Всё же я схожу с ума, а может уже давно это сделала. Спустя долгое время, я поднимаю своё унылое тело. На часах около двух. Ни есть, не пить не хочется. Ближе к полудню моё настроение стабилизируется,потому что поступил звонок от Валеры. От его шуточек и сарказма у меня появилось настроение. Появилось, но не поднялось. Ещё он сказал что прилетит во вторник, так что я хотя бы немного смогу отвлечься от навязчивых мыслей. Как только я отбилась, я увидела на экране звонок от Иры. Чёрт, я ведь даже на сообщение её не ответила. Идиотка. Выждав зачем-то пару секунд, я подняла трубку.
— да? — сказала я, как всегда стараясь говорить спокойно
— слава Богу, я так переживала, — она говорила так живо. По всей видимости она не на шутку разволновалась. И снова я заставляю чувствовать людей негативные эмоции, — почему ты не ответила мне на сообщения? Я уже думала ехать к тебе...
— прости, у меня проблемы с интернетом были, я только хотела тебе звонить, — поздравляю, первая ложь, а мы ведь в отношениях с ней какую-то жалкую неделю. Хотя бы есть плюс, что она не видит сейчас моего лица, которое покрылось красными пятнами от стыда.
— ох, — я услышала как она выдохнула. Похоже я действительно заставила её нервничать, — я была так занята работой, что не смогла позвонить раньше. И всё же, какая работа у педагога по воскресеньям? И не соврала ли она мне тогда, когда спешила на работу, хотя сама должна была встретится с тем парнем или мужчиной. Хрен знает, кто это, блин, вообще. — хочешь, я сейчас к тебе приеду? Я... соскучилась, — продолжала Ира, вгоняя меня в ступор. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, я дрожащим голосом, выдавила из себя: — нет...