Сосед

Он безэмоционально перебирал страницы старого чёрного блокнота, приютившись в углу кровати. Откровенно пялившись на своего нового соседа во все четыре глаза, я пребывал в некотором шоке от общей ситуации. Казалось, ему совсем всё равно и на моё пребывание в одном с ним помещением и на раздававшиеся из коридора звуки пистолетных выстрелов.

Метаясь взглядом по комнате, я не осмеливался встать на ноги и что-то предпринять. Меня охватывал страх перед вооружённым террористом в здании общежития, который, верно, уже убил десяток людей на нижних этажах и стремительно поднимается по мою душу. На первых этажах установлено несколько взрывчаток, в чём мы уверены по редко издававшимся взрывам, и мощный глушитель, блокирующий сотовую связь и сеть во всём здании. Была включена экстренная система защиты, блокирующая окна и основные проходы. Но даже не смотря на ужасное положение, я, будучи обычным измученным студентом, пропускал мысль о том, что если я выживу, то возможно смогу претендовать на академический отпуск.

Нет, чёрт, это не разбавляет чашу отчаяния. Когда я на коленках подполз по кровати к тумбочке и зашмыгал ящичками в поисках запылившейся иконки, подаренной заботливой мамой, мой злополучный компаньон перевёл на меня тяжёлый взгляд.

- Уймись, парень. - обронил он и снова уткнулся в блокнот, будто тот открывал ему спасение.

- Там стреляют, - не то восклицая, не то пытаясь вразумить его, перешёл на диалог я.

Он перелестнул страницу и пробежался взглядом по строчкам.

- Вижу.

Вздрогнув, я кинулся к двери почти кувырком и схватился за ручку в диком рвении выйти из комнаты. Дверь ясно не поддалась, ведь была заперта мной же 15 минут назад. Я невпопад завертел ключом в замочной скважине и стрелой вылетел в коридор, глухим топотом убегая в сторону северного крыла.

Сосед мой, наблюдая эту картину только вскинул бровь и бесшумно проследовал за мной. Уже пригнувшись за бетонной колонной, я смотрел на лестницу не осмеливаясь идти дальше. Стоит заметить, что уже около трёх минут не слышно выстрелов и всё здание накрыто непривычной для выходного дня, тишиной. Все наши были захвачены в качестве заложников и находились в холле первого этажа, либо были убиты. Они не кричали. Только безмолвно плакали и молились всем богам переступив свой атеизм.

Мы были одни.

Мой сосед шёл тихо, словно своим мрачным видом усмерял скрипящие половицы. Я вздрогнул, заметив его, стоящего за своей спиной и отстранённо глядящего вниз по ступенькам. Он держал в руке чёрный блокнот и изредко мелко подрагивал, словно от неприятного сквозняка.

- Куда бежишь?

- На третьем этаже аварийный выход, который больше не эксплуатируется, - рывками приподнимаясь, я оттолкнулся и прильнул к перилам, высматривая опасность, - Если доберёмся, сможем пропустить военных.

Губы моего знакомого зашевелились в неслышном шёпоте, а после он без капли боязни приподнял меня за локоть. Мы спускались вдвоём. Я прикладывал некоторые старания, чтобы не зашуметь и лихорадочно оглядывался всю дорогу.

Мы уже на четвёртом. Северное и южное крыло имеют пять этажей, в южном расположено общежитие для первокурсников и второкурсников. Центральное здание на два этажа ниже и составляет учебный корпус вместе с северным крылом. Наша цель - пожарная дверь на закрытом ответвлении центрального корпуса.

С каждой минутой страх, обвенчанный тишиной наседал на меня всё больше. Мы ускорились как могли и уже находились в центральном здании. Показалась дверь для технического персонала, которая представляла собой проход к лестнице.

- Нам сюда!

Очень невовремя до наших ушей дошли глухие звуки выстрелов и крики. Очевидно они были очень громкими, если мы можем слышать их отсюда. Сердце сжалось, не то от страха, не то от боли. Последовала речь военнослужащего через громкоговоритель, разобрать что-либо было сложно.
Я помрачнел. Мы грёбанные везунчики, которые смогли спасти свои жопы посредством грёбанной случайности.

- Вы, люди, такие странные. - он говорил это не смотря на меня, но словно раскопав все мои мысли, и даже его странная манера речи была мне безразлична.

Он подошёл к двери и около минуты возился с замком, пока я утопал в своём немом отчаянии. Я проклинал всех богов за этот случай, этих людей, которые больше никогда не улыбнутся мне, случайно повстречав в коридоре.

Что-то в двери щёлкнуло и он поднялся на ноги. Мы можем бежать.

- Будешь зарываться в скорби по убитым или поможешь живым?

Что-то во мне щёлкнуло.

Мы бегом спускались по пожарной лестнице, быстро сломали цепь на двери и выбили доски, которыми она была забаррикадирована с внешней стороны.

Я бежал через двор с тем неистовым рвением, кое не испытывал никогда ранее. Бежал неосторожно, подставляя спину под прямой обзор террориста из окон университета, бежал задыхаясь и не переводя дыхание. Кажется по мне стреляли, - я не слышал. Я сгорал, стыдясь перед самим собой за те моменты, которые казались мне безвыходными, в которых я проклинал жизнь за пожизненную неудачливость.

Мой сосед остался позади. Я не видел протяжного взгляда его чёрных глаз, устремлённых мне вслед и не слышал таких неестественных для него мыслей, о том, что иногда человеческие жизни, которые он считал ниже своей, делают то, на что он никогда не был способен.

Ему нравилось забирать жизни. Чувствовать себя высшим существом, способным вершать людские судьбы. Но только сейчас он понял, как он ужасно ничтожен, пусть и не признает этого никогда.

Он открыл свой чёрный блокнот и лёгким движением пера перечеркнул моё имя.

Мой сосед - смерть.