Мой Плохой студент

— Детский сад! А ну-ка открыл дверь! Сейчас же!
Вскакиваю, бью рукой по столу, так что карандаши и ручки подпрыгивают.
— Значит, я должен пойти вон, так, Жанна Кирилловна?!
— Да, и немедленно! — указываю ему на дверь.
— Мой ответ «нет». — Надвигается.
Его лицо перекошено гневом.
— Ты не должен был демонстрировать, что тебя так задевает его плохое ко мне отношение. Ты не имел права!
— В общем, Жанна Кирилловна, я должен пойти вон? — повторяется Кораблин .
— Я твой преподаватель, Егор , и я здесь главная. Ты обязан мне подчиняться!

Захожу за стол. Затем перемещаюсь по аудитории.
Кораблин совсем офигел. Ведет себя, будто ему за тридцать, он старше и является заслуженным доцентом нашей кафедры, а я какая-то малолетка, только что закончившая университет.
— Уходи Егор , вопрос закрыт!

Мы оба злые. Он считает, что защитил меня, и бесится, что я, видите ли, не оценила. А я боюсь, что этим поступком он нас рассекретил.
Он пытается меня схватить и прижать к себе, а я не даюсь. Он тянет за руки, давит на спину, стараясь завалить на стол.
— Не смей, я, как педагог, сделала тебе замечание! Убери руки!

Разворачиваюсь. Бью его по лицу, вырываюсь и отбегаю от стола, но он ловит меня, пытаясь поставить раком у подоконника. За что получает удар локтем.
— Больше ничего не будет! Хватит! Все кончено!
Он стремится нагнать меня в нескольких местах и в итоге зажимает в угол. Лицом к стене. И хотя я отчаянно сопротивляюсь, он умудряется стянуть с меня брюки, зло дернуть за хвост, жестко запрокинув голову. Задирает блузку, оголив грудь. Стягивает с себя джинсы и, впиваясь зубами в заднюю сторону шеи, немедленно входит внутрь. Опять без презерватива. Тут же начинает биться пахом о мои ягодицы. Вызывающе дерзко и нагло. Я в шоке открываю рот и отчаянно хватаю воздух.
— Нет, не смей, зараза малолетняя! Уйди!
Я не умею возбуждаться по щелчку пальцев. Я не готова, потому что невероятно зла и растеряна. Притирка начинается, когда сталкиваются два характера. Он считает, правильно так, я думаю иначе. Очень многое попутано. И вот эти-то клубки приходится разматывать любой паре в начале любых отношений. Но у нас нет отношений! Нет!Но мы не исключение. Кораблин выбрал крайне странный способ.
Поначалу мне даже больно. Я все еще сержусь и настроена враждебно.Но уже после двух глубоких толчков я вспоминаю, что это мой плохой мальчик. Он хочет меня так сильно, что ни за что не уйдет, даже если я требую этого. Выгоняю! Он готов драться и убить любого, кто даже просто криво посмотрит в мою сторону. Ему плевать на все и всех, если кто-то решит меня обидеть.
И это заводит. Злость деформируется в горячее жжение между ног. И я подчиняюсь. Кораблин сжимает грудь, наращивая темп. Я не смею шевелиться. Он берет не спрашивая. Жутко неудобно, но он уже здесь главный передо мной, я должна принимать его решения, у меня вообще нет выбора. Егор  давит, бьет тараном по пылающим точкам, в таком положении только он хозяин моего тела.
— Каждый раз, когда ты будешь со мной спорить, я буду тебя трахать!

Он сжимает мою шею,перекрывает кислород, дарит новые запредельные ощущения, бьет сильнее, а дальше…
Резко выходит. Чувствую капли на ягодицах. И жесткое, тяжелое дыхание у виска.Я ничего не успеваю. В этот раз нет. Мне не достается оргазма.Мне кажется — это наказание за непослушание и грубое «пошел вон», но Егор  натягивает штаны и разворачивает меня к себе лицом. Дергает как куклу, заставляет стоять прямо. И неожиданно опускается на колени.
Охаю. Ибо Кораблин страстно присасывается ртом к моему жаждущему финала распухшему женскому цветку. Он активно действует губами и языком. Он так сладко и самозабвенно меня вылизывает, что мне приходится схватиться за полку, чтобы не упасть на пол.
Егор  напирает, бьет языком по чувствительной сердцевинке, и я, вместо того чтобы выяснить отношения, кладу руку на его затылок.
Егор  великолепен, как и его бессовестный язык.
Всегда очень спокойно относилась к этому виду удовольствия. Не понимала в нем радости, но Кораблин сжимает мою задницу и, зарываясь лицом, жмет на правильные точки.Его сочное куни заставляет меня забыть обо всем и стонать в голос. Внутри зреет что-то мощное, горячее и большое. Начинаю дрожать от удовольствия. Подогревает вся эта ситуация: непристойщина и грязь в стенах университета, мой молодой, горячий и очень непослушный студент и его рот, стимулирующий меня отупеть окончательно.Его губы двигаются и двигаются. Егор  ни на секунду не дает расслабиться, он не халтурит. Я опускаю голову вниз и замечаю, что его глаза закрыты. Кораблин  наслаждается процессом. Ощущаю стрелы внизу живота, чувствую его подбородок и очень активный язык.Все это будоражит кровь, и я улетаю.
— Старание и труд — все перетрут, тащите зачетку, Кораблин… — Сгибаюсь пополам, перефразировав классическую пословицу, и задыхаюсь, продолжая испытывать судороги удовольствия.
Егор смеется и нежно целует мои бедра. Гладит ноги.
*
После того, что произошло в аудитории, я избегаю Кораблина . Потому что это просто финиш. Я не могу так себя вести. Это немыслимо. Как подумаю, что нас могли застукать, меня обливает ледяным потом. Это не просто завести любовника или спать с кем-то младше. Я занималась сексом со своим студентом в аудитории! Да меня с такими новостями по центральному телевидению покажут.
Ещё и сын заболел. Проблем в дабавок.
Но мысли вновь к тому же Егору. Решаю написать ему:
«Пожалуйста, только не работе. Я тебя умоляю».
«Хорошо, малыш. Я весь твой в любое удобное тебе время».
Не отвечаю. Пытаюсь составить план занятия. Переписываю одно и то же в десятый раз. Мне никогда не говорили столько сладких слов. Вроде бы и понятно, что он молодой и импульсивный, но все равно приятно. И пьянит, как бутылка охлажденного Просекко брют. Заклинаю себя заняться своими делами и собственной жизнью, но все равно кошусь на телефон, и сердце радостно гудит от очередного сообщения.
«Увидимся сегодня? Мне без тебя никак, Жанна Кирилловна».
«Не могу. Сын болеет. С ниммоя мама. Мне надо сразу же домой».
Что я узнала про Кораблина  за последнюю неделю? Он упертый и упрямый. И сопротивление ему совершенно бессмысленно. Возможно, в силу характера или возраста, но Егор  вообще не понимает слова «нет» и не желает его слышать. Это замечательно для мужчины, если он ухаживает за женщиной, но не в нашем случае.
Например, прочитав, что у меня болеет сын, на следующую пару он тащит мне пакет фруктов. Просто ставит и уходит. А я остаюсь в растерянных чувствах и в обнимку с апельсинами. И с одной стороны меня дико напрягает и пугает его напор, но с другой стороны…У Егор  такие глаза. В них так много всего. Я не знаю, как объяснить, но я схожу по нему с ума. И если он не пишет и не звонит, меня начинает бить мандраж.
Я впадаю в такое психологическое состояние, что не могу справиться с эмоциональным напряжением и дикой взволнованностью. Что-то внутри как будто сигнализирует о том, что потеря этого мальчика разобьет мне сердце. Разум настолько концентрируется на том, что Кораблин  не объявляется, что все остальные мысли и эмоции отходят на второй план.
Пару дней назад, например, он пошел на вечеринку — день рождения какого-то пацана,, и я не спала полночи. Лазила по социальным сетям, высматривая Кораблина  с бабами. С ним я просто сумасшедшая собственница. И когда на одном из коротких сториз увидела его, танцующего с блондинкой, позвонила и наехала, как будто имею на это право. Я тупо орала, обзывая его.Никогда даже близко у меня не было подобного с Юрой. Я должна быть взрослой и умной, а веду себя как идиотка.
С физиологической точки зрения мандраж по Кораблину  похож на паническую атаку. Умом я понимаю, что это полный бред, но уже не представляю свою жизнь без Егора . И хоть мозг все еще воспринимает его присутствие как опасность, я не могу его отпустить.
И вот, сидя в преподавательском кафе, я вижу Саню, что спешит ко мне на встречу. Она садится напротив, и как обычно начинаем сплетничать.
Через мутное стекло перегородки, разделяющей коридор и столовую, как и тогда, чуть больше недели назад, я вижу своего Кораблина . Он знает мое расписание, ему известно, когда я сюда прихожу, и он пришел просто увидеться.
И я теряю мысль, потому что не могу на него налюбоваться. Вот так я и мечусь между тем, чего хочется, и тем, что правильно. И нет мне оправдания.
— Эй, ты чего замерла, подруга?

Несу какую-то чушь, а ноги, даже несмотря на то что сижу, становятся ватными.Когда этот мальчик смотрит на меня, когда вот так вот сканирует, разделяя на атомы, я теряю голову даже на расстоянии. Мне его нельзя, я от него сама не своя. — Да на кого ты там так пристально смотришь?! — оборачивается Саша.
—Да ни на кого я не смотрю, просто задумалась, — опять путаюсь до чертиков.
Чуть сама себя не выдала, дура ненормальная. Тяжесть в груди лишь нарастает. А Саня все равно оглядывается. Да и Кораблин  мог бы хотя бы немного помочь мне, а не стоять, скрестив руки на груди, уткнувшись в одну точку.
— Просто разглядываю интерьер.
— Слушай, а это не тот пацан, что выиграл соревнования по плаванию? За которого ты так сильно болела?
Каменею. Душа уходит в пятки. Я забываю, как правильно произносятся слова. Мне плохо. Я ненавижу вранье и изворотливость.
— Я не знаю, в смысле не помню, может быть. — Махнув рукой, начинаю активно болтать ложкой в чашке, размешивая и без того трижды перемешанный кофе.
— Крашеный какой-то. Зачем пацану красить волосы? Они
сейчас все как попугаи. То голову красят, то дырки в ушах делают, а еще татушками разрисуются и ходят как павлины. Это же не мужик, а хохлома — старинный русский народный промысел — получается.
*
После рабочего дня заезжаю к маме,куда с утра завезла сына. Температура у него так и не спадает. Сейчас Миша спит,ему полезно,во сне болезнь проходит лучше. А мы с мамой пока на кухне.
За спиной звонит телефон.
— Какая-то Алла тебе звонит, ответь.
Мама отходит к раковине, а я громко дышу носом. Я знаю эту Аллу, она сейчас свалит с пар и прикатит сюда, если я не отвечу.
Да,да. Я переменовала так Егора,что бы не спалится ,ни перед мамой ,ни перед Саней,ни перед мужем.
Мы вчера кое-как поговорили с Кораблиным.Но он такой напористый и настойчивый.
— Что за Алла, на работе кто-то новый?
— Да, это методист, она только из декрета пришла и просит помочь разобраться.
— Понятно.
Отворачиваюсь. Сбросить будет слишком подозрительно.
— Привет. Я сейчас не могу говорить.
На том конце громкое дыхание. От этого знакомого звука по телу тут же ползут мурашки. Непроизвольно закрываю глаза и вспминаю его горячие поцелуи на моей шее.
— Почему не можешь? — встревает мать. — Поговори с человеком. Объясни, что делать. Может, что-то важное.
— Я скучаю — слышу по ту сторону телефона.
Медленно перевожу взгляд на мать. Уйти в туалет, чтобы разговаривать с коллегой в
туалет — это самое тупое, что можно придумать. От звука его голоса по телу разливается горячее тепло. Он мое лекарство. С ним я забываю о проблемах. Вроде бы и страшно, но от мысли, что у меня есть он, такой запретный плохой мальчик, на душе становится хорошо.
— Я тоже. Просто надо пойти к секретарю и сообщить ей, что тебе не выплатили премию. Она сообщит в бухгалтерию — перед мамой теперь разговаривать с Кораблиным только так.
— Не хочу секретаря. Я хочу тебя.
— Сейчас не время. Может быть,
через неделю.
Непроизвольно облизываю губы и снова смотрю в спину матери.
— Я сдохну, — тяжелый мужской вздох на том конце трубки.
— Если какие-то проблемы, всегда все спрашивай у секретаря, а когда я вернусь, мы еще раз поговорим, и я разложу все по полочкам.
— Это я тебя разложу на столе, когда ты вернешься.
От его хриплого тембра ноет грудь и тут же жарит внизу живота.
— Ладно, Алла, пока.
— Алла?! Очень мило, — густой смех.
Кладу трубку. И дрожащими руками убираю телефон подальше. Меня будоражит его внимание. Несмотря на гору проблем, это отвлекает. Я бы хотела прижаться к нему, обнять… Чтобы стало легче.
*
Я так и не вышла на работу. Мише стало легче,но Юра забрал меня на конференцую вместе с ним в другой город. Пришлось отпрашиваться.
И вот, разложив вещи и спустившись на ужин в ресторан гостиницы, я чувствую себя лживой и двуличной сукой. Я должна была сказать еще дома. С такими вестями нельзя тянуть. Ни к чему мучить человека и вводить в заблуждение. Я Юру не люблю и не хочу. Не могу терпеть его пьянку. В любом случае «нам» конец. Может быть, с другой женщиной он сможет бросить пить.
И у меня снова в самый неподходящий момент звонит телефон.
— Ты где? — раздается на том конце знакомый, чуть хрипловатый молодой голос. Опять пришлось говорить имя «Алла»
— Алла, я уехала из города на конференцию по монументальному искусству. Это очень важно. Я обязательно обо всем расскажу на парах, составлю доклад. Привезу все доступные материалы. Буду с понедельника.
— Сейчас четверг, — отвечает Егор  настырным, недовольным голосом.
— Конференция длится два рабочих дня, это обычная практика.
Поднимаю глаза на мужа. Он изучает меню. Мне не по себе от всего этого вранья и скрытности. Внутри отвратительное чувство гадливости.
— Почему у меня стойкое ощущение, что ты меня избегаешь, Жанна Кирилловна? Так и не нашла для меня времени?
— Нет. Это неправда.
Пауза. Тяжелое дыхание.
— С кем ты туда поехала? С вашей кафедры все на месте. Твоя подружка тоже в универе.
— Алл, давай поговорим потом.
— Что еще за Алла?! — спрашивает муж, да так громко, что я уверена — динамик моего телефона улавливает звук его голоса.
Медленно закрываю глаза. Разве я не понимала, что именно так и будет? Егор  импульсивный, эгоистичный и ревнивый, как любой мужчина его возраста. Он несдержан. Сейчас у него все на разрыв аорты. И, естественно, он напридумывает черти чего.
— Ты поехала с мужем.
— Когда я вернусь, все..
— Ну и где вы уже трахались, Жанна Кирилловна? Где он успел нагнуть тебя? В самолете? По прилете в номере? В душе?
— Не говори глупостей, — выдыхаю. — Алл, все будет хорошо.
Ну как я могла ввязаться в этот кошмар?!
— Жанночка, клади трубку. Сейчас горячее принесут.
На том конце тишина. Боже,какой бред. Я ведь Егору  ничего не должна, как и он мне. Но и мужа надо было бросить до этой поездки. Сама виновата.
— Жанночка?! Как мило, — цитирует супруга и выдает еще один тяжелый вздох. — Я у твоих ног, но, очевидно, тебе это не нужно. Что же, пожалуй, на этом все. Прощайте, Жанна Кирилловна.

•
Прощайте....
Как думаете,что будет дальше...?
_________
Ставь ⭐ пиши комментарии ❤️🔥