Три искры

Мальчику было пятнадцать, и он был одинок. Такое тоже случается. Не пятнадцатилетние мальчики, но одиночество. И даже чаще, чем хотелось было.

Мальчику было пятнадцать, а в четырнадцать его выгнали на улицу. Квартирка, в которой они жили с мамой до ее кончины, была теперь неподъемна. Таверна, куда взяли работать мальчика, платила в два раза меньше, чем требовалось отдавать за жилье. А надо было ещё что-то есть.

Но мальчик был.

Или, если точнее, существовал.

Жизнь, такая привычная, рядом с мамой и под какой-никакой крышей, осталась в прошлом. Мальчик платил за кровать в той же таверне, где работал. Почти не покидал ее. Мальчик стал подозрительным, нервным — и превратился если не в мужчину, то в юношу.

Но, когда до шестнадцатилетия оставалась пара недель, он познакомился с ней, необычной посетительницей их дешевой таверны — беловолосой девушкой, смотрящей на мир хитрыми черными глазами. С той, что подарила ему новую жизнь. И имя. Ким. То, старое, ушло вместе с воспоминаниями.

Ее звали Иной.

Она так и говорила — Ина — хотя по привычке держаться, по ее гордости было видно, что Ина не так проста, как хочет казаться. Что за ее спиной — богатое прошлое. Покровительствующие древние силы.

Ине в то время было девятнадцать, и она обладала магией. И даже стала обучать ей Кима, у которого тоже обнаружился талант. Так, когда было свободное время, по крупицам, но Ким жадно хватал каждое услышанное слово и впитывал их в себя, словно почва — воду, и семена магии прорастали в нем, стремясь расцвести.

Ина говорила, из него получится хороший маг. Ина смеялась. А он смотрел ей в глаза, словно преданная собачка, и не нуждался ни в ком ином.

Через два года, за которые Ина успела стать Киму самым родным человеком, она сообщила, что отправляется на самое, пожалуй, важное задание в ее жизни — и обронила предложение отправиться с ней. Ким согласился. Конечно, он просто не мог отказаться. Следующим утром он исчез, и хозяин таверны, в последнее время задерживающий плату, заметил пропажу только спустя три дня.

У Кима была Ина. Рядом. Всегда. Если не любовь, то привязанность.

У Ины была верная собачка, выдающая здравые мысли. Тот, на кого можно положиться. Тот, кому она, кажется, доверяла, раз уж забрала его с собой.

И, пожалуй, Ким вновь мог почувствовать себя мальчиком. Если бы не то, что ему пришлось пережить.

Катарин, Дайна и Альберт

Чтобы достигнуть очага выброса, тратить много времени действительно не пришлось. Карета остановилась спустя минут восемь, и Катя, вновь взглянувшая в окно, с удивлением заметила, что по соседству с ними стоит ещё один экипаж: не такой дорогой, как их карета, но тоже вполне качественный.

И он пустует. Даже лошади, которые были запряжены в эту повозку, бродят где-то на свободе.

К сожалению или к счастью, чудесное дерево и собравшуюся вокруг него компанию Катя пока что не видела, так как сидела к нему спиной. Не видел ее и Деанит, но он и без обычного людского зрения отлично обо всем догадался.

Они не спешили выходить из кареты: то ли чего-то ждали, то ли попросту испугались дождя. Но их прибытие не осталось незамеченным. Минуты через полторы в дверцу со стороны мужчин постучали, и Катя чуть вздрогнула.

Деанит зато не дрожал. Катя мельком разглядела, что на его пальцах поблескивает голубая магия. И когда только успел отыскать? Где подхватил? Может быть, эта магическая ниточка пряталась у крючка, за который цеплялась оконная штора? Или поджидала своего часа под сидением?

Катя скользнула взглядом чуть выше и заметила на груди Деанита брошку с совой. Точь-в-точь такую, по которой Катя и распознала Квитена.

Квитен же, все также держащий Диану в слабых объятиях, не готовил даже подобной ниточки. И сейчас брошки на его груди Катя не видела. Но она не придала этому большого значения: проблем хватало и без того.

Катя бросила взгляд на Диану, ожидая поддержки, и приятельница, бывший Катин соигрок, встретилась с ней взглядом.

«Все будет хорошо?» — хотелось спросить Кате.

Но она не стала этого делать, ведь в глазах Дианы застыло сомнение. Они казались пасмурными, как небо перед дождем. Но Кате было не до поэтичности.

Дверь распахнулась, и внутрь заглянула девушка. У нее было красивое лицо со светлой кожей, маленьким ртом, широко распахнутыми миндалевидными темно-карими глазами и плавными бровями. Лицо незнакомки обволакивала копна белоснежных волос, выглядывающих из-под плаща.

— День добрый, — приветливо отозвалась она. — Вы прибыли даже раньше, чем мы думали. Приходите, располагайтесь. С вашим кучером мы уже разобрались...

Улыбка на ее лице стала хитрой. Или Кате так только показалось.

— И вам, — отозвался Квитен. — Что же заставило пригласить нас сюда, леди? Это ведь вы инициировали выброс энергии?

Девушка кивнула.

Оказывается, она к тому же была магичкой.

Это обстоятельство, честно признаться, заставило Диану немного понервничать. Мало того, что они не доехали до ПРУДа. Теперь они разговаривают с магичкой — очень странной и безу-у-умно подозрительной магичкой. Да ещё и красивой к тому же.

— Да вот, — она махнула рукой. — Пожалуйста, господа. Ваш воспитанник попал в небольшую аварию, и никаким другим способом его было не спасти. Альберт?

Внутри Дианы вспыхнул огонек узнавания.

— Сейчас во всем разберемся, леди. Вы не назовете свое имя?

— Ина. Это сокращенное, — зачем-то добавила она, — а полное вам знать не стоит. Тут также есть мой помощник, Ким. А как зовут вас?

— Ви, — Квитен чуть улыбнулся. — Сокращенное, как и у вас, Ина. А теперь, чтобы не терять времени на разговоры, отправимся смотреть нашего воспитанника. Альберт... Такого имени я не припоминаю...

Ина отошла на шаг назад, и Квитен, осторожно убрав руку с Дианы, покинул экипаж. Следом за ним отправился Деанит. Но прежде, чем выйти, он предупредил:

— Можете сидеть тут, чтобы не промокнуть. Я следил: никакой магии эта Ина ещё не применила. Но Квитена надо поддержать...

— Ты назовешь себя Нитом? — совершенно невпопад поинтересовалась Катя. Диана чуть качнула головой и фыркнула. Опасность она пока не почувствовала.

— Аней. Да, я знаю, что существует такое имя на вашей планете. Женское. Ну так что?

— Иди, — Диана махнула рукой. — Если что, присоединимся к вам позднее. Не надо оставлять Квитена наедине с этой...

Она непроизвольно сжала кулаки. Деанит кивнул и вскоре тоже скрылся за каплями моросящего дождя.

— Отправимся за ними? — Диана взглянула на Катю.

Катарин пожала плечами.

— К слову, — припомнила ее собеседница. — Тебе не показалось то имя, которое назвала эта Ина, — она чуть поморщилась, — знакомым? Я тут все о нашей игре вспоминаю. И на поединках я часто сталкивалась с эльфом... которого звали Альбертом.

— Правда? — Катя приподняла брови.

Диана согласна покивала. Такое действительно было. И в последний раз она как раз пересекалась с ним за несколько дней до того, как исчезнуть.

— Честно тебя говорю. И почему-то мне кажется, что он — действительно тот, на кого я думаю. Это уже не похоже на простое совпадение, правда?

— Заговор. Мировой, — пробормотала Катя.

— По-моему, так и есть, — согласилась Диана. — Ты как знаешь, Кать, но я просто не могу больше оставаться на месте. Очень интересно проверить свои догадки. Пусть и промокну до нитки, но лучше уж так, чем без правды.

«Тем более, есть, кому меня греть».

Дверь кареты распахнулась, и внутрь пробралось несколько холодных капель. Сразу видно, осенний дождь. Летом дожди другие. Диана, накинув капюшон, шагнула на ступеньки: едва не поскользнулась, но все же смогла удержать равновесие.

А потом, оказавшись на мокрой траве в ботинках, которые тоже вот-вот грозились промокнуть, огляделась вокруг.

Ина говорила о чем-то с магами, а вот пленник... Пленник стоял в стороне. И он заметил появление Дианы: наградил ее взглядом светлых глаз. Диана нахмурилась. Альберт. Аль-берт...

Альберт внимательно следил за тем, как девушка с косой светлых волос приближается к нему. А их компания расширилась, однако. Может, теперь это какая-то магическая тусовка? Ина, хоть и потушила огонек, держалась все так же высокомерно. А первый мужчина, вышедший из кареты, вел себя сосредоточенно, хоть и выглядел расслабленным. Во втором же мужчине наблюдалась некоторая нервозность... но благородства его лицу было не отнимать.

Альберт, вон, тоже благородной. Сидит, видите ли, под деревом, о жизни размышляет. «Сяду-сяду на пенек, съем-съем пирожок»... Поесть бы Альберт не отказался. Как-то, знаете, то от любовных интриг всяких, то от нелепых прощаний, то от магических пыток у него проснулся аппетит. А тут ещё и пополнение в компании... И, похоже, гости тоже без еды.

Девушка приблизилась. На вид – чуть младше Аля. И не слишком похожа на магичку, в отличие от той же Ины. Но кто знает, как выглядят настоящие магички? Может, она вообще профи.

— Привет, — отозвалась она, приближаясь к Алю.

Он кивнул.

— Меня зовут Дианой, — представилась девушка. – Дайной. Мы тут с моей приятельницей, Катарин. Которая Катя. Тут такая любопытная история...

Диана замолчала. Глаза ее предвкушающе блеснули.

— Альберт, — произнес Аль.

Диана, помедлив ещё секунду, вдруг произнесла одно лишь слово, которое заставило Альберту подскочить с места, забыв и о меланхолии, и о голоде.

Теперь Альберт смотрел на нее сверху вниз и ждал следующих слов Дианы.

— Ты играл? – на всякий случай уточнила она. Чудесным оживляющим словом оказалось название игры: той фэнтези-игры, которой Аль посвящал большую часть своей жизни. Под жизнью он подразумевал период своих суток с окончания работы и до сна. На работе Альберт представлял собой нечто механизированного, черствого робота, а во сне он, соответственно, спал.

— Я играл. Погоди, Дайна. Диана. Дайна.

— Я тоже оказалась в этом мире. Как и Катя. Ведь и ты переместился сюда недавно?

Альберт кивнул, даже почти не удивляясь, и вдруг воскликнул, всплеснув руками:

— Дайна! Вспомнил. Это ты, дорогая ведьма двадцать седьмого уровня? У тебя так зовут аватара, и сейчас ты называешь себя его именем.

Диана кивнула, чуть улыбаясь, и тогда Аль довольно заметил:

— А ведь я давно за тобой слежу. Ты же мне тогда ваншот* три раза подряд устроила. Да и вообще, как я могу утверждать по своему опыту, эпично мы с тобой тогда в одиночку соревновались, и холивары** четкими были...

Это больше походило на сходку фанов одной игры, чем на серьезный заговор.

— Я считаю, что это заговор, — продолжила Диана, бросая взгляд на мужчин и Ину, стоящих рядом. Альберт сделал пометку: нужно не настолько бурно выражать свои эмоции. Неприятель может услышат. Тем более, что этот неприятель так интересовался мирком Аля.

— Почему?

— Катя ведь тоже играла с нами. Может быть, ты и ее вспомнишь? Мы с ней часто оказывались в одной команде. Как раз на холиварах. Ее аватара зовут Катарин, — Диана чуть покраснела. Может быть, смутилась, что, оказавшись в ином мире, они с Катей предпочли одинаково поменять имя? – Сколько прошло с момента твоего перемещения?

— Пара недель.

Диана покачала головой.

— Мало? — уточнил Альберт. — Или много?

— Как раз столько, сколько нужно. Именно это меня и смущает... — отозвалась Диана, оказавшаяся по воле обстоятельств его бывшим игровым соперником. Сейчас же, когда на горизонте действительно замаячила опасность, идея объединиться посетила голову сама собой.

Аль понимал: они были ненастоящими соперниками, но союзники из них получатся хорошие. Тем более что они знают некоторые привычки друг друга.

И шутить сейчас уже незачем. Все действительно становится серьезным. Диана была права: все слишком серьезно, чтобы оставить это без внимания.

...Тем временем обстановка на поляне вновь поменялась. В ней снова стало на одного человека больше. Не трудно догадаться, что этим человеком оказалась Катя. До того в карете сидела только она.

Дождь несколько утих, а любознательности прибавилось. Все-таки, Кате было всего пятнадцать — хотя в ее мире Катя вот-вот стала бы шестнадцатилетней. Она держалась ещё не так сдержанно, как Злафада. Или та же принцесса. Или Деанит. Деанит, который сейчас поддерживал Квитена... в разговоре с Иной.

Катя не хотела быть копией. Но и роль незаметной тени ей не льстила. Требовалось действовать — ярко и самобытно. Тогда на нее посмотрят. Может быть, по головке не погладят, но на нее обратят внимание.

А прежде чем приступать к действиям, нужно понять, какая на поле боя сложилась обстановка. Этим Катя и собиралась заняться.

Она осторожно вылезла из кареты и, едва ли не прижимаясь к ее стенке, чтобы находиться под козырьком, принялась смотреть.

Сначала — Диана, решила она.

Приятельница стояла у одного из деревьев, рассказывая что-то мужчине лет двадцати пяти. Похоже, это и был тот самый Альберт. Но обсуждение их долго не продлилось — как только Диана сказала ещё пару слов, они направились куда-то в сторону и там уже продолжили разговор — по тому, как лениво двигались их губы и по полному отсутствию звуков с той стороны Катя поняла, что они шепчут. Ина наградила их ленивым взглядом, но никак не отреагировала.

Смысла наблюдать за Дианой больше не было. И Катя нашла глазами Деанита. Он стоял в окружении Квитена и Ины и что-то говорил. Не шептал, вроде бы. Но слова различать не удалось. Если бы Катя стояла чуть ближе, у нее подобное, несомненно, вышло бы, но она так и не осмелилась подойти, прижимаясь к карете, как к спасительной стене.

...Разговор, начавшийся с интриги, в то время шел вполне миролюбиво.

Первым к Ине приблизился Квитен. А когда Ина взмахнула рукой, указывая на Альберта, к ним присоединился и Деанит. Дождавшись, пока ее удостоят полного внимания, чтобы не повторять дважды, Ина произнесла:

— Вот он, ваш Альберт. Ехал в Лисандрию из какого-то военного училища, но карета попала в аварию. Опытным путем удалось выяснить, что Альберт обладает магическими способностями. Я очень побеспокоилась, что этот маг важен для Селии. Поэтому и решила подобным образом вызвать вас.

Несмотря на внешнюю расслабленность, Ина успела скользнуть взглядом по плащам магов и отметить присутствие пучеглазой совы на плаще Деанита, как и отсутствие ее же у Квитена.

Подобные брошки носили только маги, вступившие в Ковен. Значит, из двух магов, стоящих перед ней, только один принадлежит Ковену. Это уже неплохо. Этот, маг из Ковена, ей и нужен.

— Неужели вы так обеспокоены судьбой селийского мага, Ина? — поинтересовался Квитен. Он не хотел уколоть ее. Кажется, мужчиной двигало простое любопытство.

Она улыбнулась, опустила глаза, будто этот незамысловатый вопрос заставил ее смутиться, и ответила:

— Конечно. Селия очень нуждается в магах.

— Вы, как никогда, правы, — заметил Квитен.

Деанит молчал. И Ину это расстраивало. Именно в разговоре с ним она и нуждалась, именно для этого проделала долгий путь.

А он не проронил ни слова, как вышел из кареты. Может, стенка, разделяющая его и Ину, добавляла магу уверенности?

Ладно, на женскую красоту Ины он мог и не клюнуть. А вот на богатый внутренний мир... действительно богатый, благодаря одному секрету, который был известен Ине, как магичке Стрейна, клюнуть должен, и ещё как.

Ее переполняла магия. И, если бы не окружение этих магов, на ладони ее давно вспыхнул бы огонь.

— А как вы считаете? — она взглянула на Деанита. — К слову, я так и не узнала вашего имени. А это очень меня печалит.

— Мое имя — имя ваше, прочитанное задом наперед и окруженное другими буквами. Но оно мало что даст вам. Можете звать меня Тином, как это делала моя покойная матушка.

— Мне очень жаль, — Ина качнула головой.

— Не стоит. Ее нет со мной уже пятнадцать лет, и это имя — единственное, что осталось на память. Можно сказать, я доверил вам самое дорогое, уважаемая Ина. А касательно вашего вопроса — верно, Селия магами не разбрасывается.

И это совсем не являлось секретом.

А Ина... Она пришла не за общеизвестными фактами.

— Запас, пожалуй, совсем неважный? — миролюбиво уточнила она.

— Запас такой, какой должен быть, — ответ произнес Квитен. Ина позволила себе недовольный взгляд. Этот маг, она так думала, не входит в Ковен — иначе постоянно носил бы на себе эту глупую глазастую сову. А в Ковен не берут совсем уж ничтожных неудачников. Тех, которые ничего не смогут сделать. И на войне они совершенно бесполезны.

Ох, война...

Как много в этом слове. Причем для Ины оно значит больше, чем для кого бы то ни было из присутствующих.

— Вам это так интересно? — продолжил Квитен.

— Люблю говорить о подобном... Хотя ничего в этом не смыслю.

— Разве? — Деанит приподнял брови. — А я думал, вы прекрасно разбираетесь в связях государства и магов. Неужели ошибся?

Ина медленно кивнула.

— Давно со мной не случалось подобного, — покаялся Деанит. — Прошу простить.

Тянуть было некуда, и Ина, кокетливо улыбаясь, произнесла:

— Ключиком к прощению послужит разговор, который вы мне посвятите.

— Но ведь сейчас я и так говорю с вами, Ина. Неужели вас смущает присутствие моего друга? У нас с ним нет никаких тайн.

— Пойдемте, — Ина обвела запястье Деанита длинными пальцами, и маг непроизвольно вздрогнул, едва заметно. — Я очень прошу. Я так нуждаюсь в этом разговоре.

Она потянула его в сторону.

И Деанит поддался.

Ина не боялась зрителей: привыкла выступать перед толпой, поэтому взгляд, направленный со стороны карет, ее ничуть не смутил.

Смотрела на эту сцену Катя. Она не услышала ни единого слова, произнесенного в ходе этого разговора, потому что так и не осмелилась отодвинуться от кареты. Но сейчас поняла: стоять больше не получится. Слишком уж цепкими ей показались пальцы Ина, слишком хищное было у нее выражение лица. И как Деанит взглянул на Квитена, Катя тоже приметила. Вот только смысл этого взгляда ей разглядеть не удалось.

А теперь ей понадобится сноровка.

Квитен тоже ушел с места переговоров: направился к Диане и Альберту. Оставил Деанита без поддержки. Теперь его поддерживать будет Катя.

Вот.

Она дождалась, пока Ина с Деанитом остановятся. И Кате захотелось взвыть: местоположение те выбрали удобное, скрытое за деревьями, что позволило бы Катарин спрятаться с другой стороны, но Ина стояла так, что магичке была отлично видна вся поляна. И Катю-шпионку она тоже разглядит с легкостью.

Катя только и смогла, что приблизиться к самому краю кареты и напрячь зрение. Слух напрягать было бесполезно: они стояли гораздо дальше от Кати, чем было до этого.

Дождь почти утих.

Качались деревья, сбрасывая с листьев ненужные капли воды. Пахло сыростью. Но из-за хмурых туч уже выглядывал первый лучик солнца...

Именно в это время начался танец между Иной и Деанитом.

Иначе назвать это действо не получалось.

Они чуть двигались, покачивались в такт деревьям; изредка взбрасывали руки, будто хотели накинуться друг на друга; чуть склонялись головы и трепетались волосы: каштановые, чуть волнистые волосы Деанита и белые волосы Ины, появившиеся из-под упавшего плаща.

А ещё вокруг них витала магия.

Она искрилась, словно разряды молний, и совсем не походила на магию любви.

И никто из собеседников не собирался сдаваться. Сдашься — и тебя сломают. Они это знали.

...А началось все со смелой фразы, брошенной Иной:

— Мне нужно узнать количество магов Селии.

— Но ведь ты ничего не понимаешь в магии... — Деанит чуть склонил голову.

— И я узнаю это не для себя, — Ина кивнула. — Что тебе стоит поделиться со мной таким небольшим секретом?

— Дай подумать. Это стоит мне... может быть, жизни?

Их взгляды пересеклись, и совсем рядом с плечом Деанита вдруг сверкнула молния.

— Щит? — она хмыкнула. — Умно.

— Зато с твоей стороны было совсем глупо использовать магию против меня. Я думал, у нас мирный разговор.

— Ты и твой друг очень много думаете.

— Мы с ним имеем такую особенность, тут ты права.

— Я жду ответ.

— А я жду, пока ты прекратишь использовать заклинания, — рядом с ним вновь вспыхнула молния. — Я думал, мы играем по-честному. И все же, зачем тебе это знать?

— Догадываешься, кто я?

— Если бы не догадывался, вел бы себя гораздо расслабленнее.

И вокруг не существовало ничего: ни ветра, ни даже солнца.

— Ох, так ты напряжен?

Она заискивающе улыбнулась и уже почти коснулась его предплечья, но ладонь с хрупкими пальцами была откинута назад ещё одной магической молнией.

— Я могу и обидеться, — медленно проговорила Ина. — Тин. Ты думал, я поверю в эту сказку? Матушка, которая умерла пятнадцать лет назад, имя, доставшееся в наследство... Не удалось придумать ничего более правдоподобного? А у вас очень плохая фантазия, маг...

— Зато твоя фантазия, как и актерское мастерство, просто превосходны, Ина. Я даже не сразу поверил, что Стрейн решил передать нам приветствие...

— Я действую в собственных интересах!

— Не сомневаюсь. Именно для этого ты взяла в плен этого парня, Альберта?

Ина расхохоталась, чуть мазнула рукой: на этот раз молния-щит вспыхнула у щеки Деанита, и произнесла:

— Я не брала его в плен. Просто хотела поговорить с вашим Альбертом: не знала, что он окажется бездарным и совсем бесполезным.

— Ты намеревалась вытащить у него сведения — секретные сведения — о магическом обеспечении? Не уверен, выжил бы парень.

— Ты ведь жив, — она хмыкнула, — хотя моложе его. Но, признаюсь, неплохо разбираешься в магии, пусть твое понятие о ней и устарело.

— С чего ты так решила?

— Новые технологии, друг. У нас магия граничит с техникой, и в этом наша сила. Вы же не думаете, селийцы, что у вас есть шанс победить в войне?

— Мы много об этом думали, стрейнеры. И уверены, что шанс у нас есть. Не зря же ты так стремишься разузнать количество наших магов, пусть тебе и известно, что в последние двадцать пять лет их рождаемость редко прекратилась.

— Просто формальности, — заметила Ина, — просто формальности... Мы идем нога об ногу с наукой, мы сообразительны и — глупо это скрывать — хитры. А вы? Что можете противопоставить нам вы?

За ее спиной зажглась яркая синяя вспышка, рассеянными бликами севшая на лицо Деанита и уверенными нитями — на ладони магички. Ина широко распахнула темные глаза, в которых сейчас плескалось недоумение.

— Мы честны, — спокойно, будто ничего не произошло, заметил Деанит. — И мы требуем от своих противников такой же честности.

Конечно, глупо утверждать, что эта вспышка была вызвана абсолютной случайностью, как нельзя утверждать, что Ина не имела за душой ни капли подлости. Подлость была, как и запланированная ранее вспышка. Нельзя требовать честности от тех, кто привык добиваться всего коварством. Честность побеждает коварство только в детских сказках.

Предать себя, чтобы спасти свое государство — помнится, как-то принцесса Мила утверждала, что это ее жизненный лозунг. И, пусть в этот вечер он не прозвучал вслух, но послужил хорошим толчком... К чему? К подлости против подлости?

Если ты убьешь убийцу, убийц в этом мире не уменьшится. Если ты пойдешь подлостью против подлого человека (даже учитывая благие цели!), подлых людей станет только больше.

Но кто задумывается об этих моральных понятиях, когда надо действовать?

Квитен, например, вовсе не задумывался о них, когда плел магическую цепь, которая позже сковала тело Ины, скинувшей его со счетов. Но ведь в начале Квитен не обманывал ее: всего лишь снял свою брошку, посчитав ее ненужной.

А Деанит всего лишь надел свою, которую не носил никогда прежде, но всегда брал с собой.

И, совсем случайно, несомненно, случилось так, что Деанит имел большой опыт в словесных пикировках и создании невидимых щитов, а Квитен мастерски разбирался в охранной магии. И что они оказались именно на тех местах, на которых оказались.

Толчком к действию послужили взгляды.

Квитен недолго задумывался о значении того взгляда, которым наградил его Деанит. И дворцовый маг, и маг Ковена независимо друг от друга догадались о личности магички и поняли, что она опасна. Поэтому сразу после разговора с Иной, когда та вызвала Деанита на приватную беседу — или, если быть точнее, дуэль, словесную и магическую, Квитен решился действовать.

К сожалению, брошка совы на уровень ума не влияла.

Поэтому Ина оказалась одна — против двух магов, которые немного умеют думать.

Чтобы не привлекать лишнего внимания, он ушел в сторону. К Диане — к той Диане, которую так не хотелось ввязывать в эту борьбу государств, слишком опасную для нее, которую хотелось прижать к себе и не отпускать.

Он бы и сейчас ее прижал, если бы не цепь, которую требовалось плести.

— Разрешите? — произнес Квитен, приблизившись к Диане, что-то жадно обсуждающей с пленником Ины. — Квитен, — он протянул тому руку.

— Альберт, — тот легко ее пожал. — С ударением на «е», а не как эта Ина говорит. А вы тут типа маг?

Произнесено это было таким тоном, будто у Квитена спрашивали: «А вы тут типа живой?». То есть, совершенно легко и даже с некоторым презрением.

— Типа того. Ты, как оказалось, тоже.

Альберт неопределенно мотнул головой. Не очень ему хотелось быть «типа магом», похоже.

— Что там? — Диана подняла на Квитена серые, полные беспокойства, глаза. — Все в порядке?

— В относительном... — произнес Квитен. — Я позднее все расскажу, когда закончится, договорились? Придется побыть немного магом, чтобы кое-что осуществить...

— Оу, вы ей за меня мстить будете? — улыбка Аля стала широкой.

Диана шикнула, призывая Альберта замолчать. Соображала гораздо лучше Альберта, беспокоилась о Квитене. Стало приятно, и на его лице тоже появилась улыбка — правда, совсем слабая.

Он прижался к дереву — так лучше было концентрироваться, и на мгновение прикрыл глаза. Вдох, выдох... Этого оказалось достаточно.

Когда Квитен вновь посмотрел на окружающий его мир, во взгляде мага не осталось ни капли усталости. Он был сосредоточенным: Квитен чуть щурился, вглядываясь вперед.

Он колдовал.

Но никому, кроме самого Квитена, нити используемой им магии не были видны. Это опасно, когда противник видит твою магию, а Ина могла увидеть ее в любой момент.

К счастью, маги Селии давно научились прятать эту магию.

Впрочем, магами Стрейна это искусство тоже было постигнуто.

А потом произошел взрыв, который в одно мгновение изменил положение на поляне.

И, конечно, он не смог оставить равнодушным абсолютно никого. Альберт аплодировал — зрелище явно пришлось ему по душе. Квитен, чуть приобняв порозовевшую Диану, достал брошку и принялся что-то нашёптывать ей — и это явно были не слова благодарности. Ина с прижатыми к телу руками только и могла, что недовольно глядеть по сторонам. Она даже говорить ничего не стала: похоже, все никак не могла отойти от неожиданного удара.

И только Деанит оставался на месте: все такой же красивый, такой же благородный, но почему-то совершенно опустошенный, будто он потратил все силы на этот разговор, эту магическую дуэль.

Именно к нему бросилась внезапно осмелевшая Катя, желая узнать все подробнее. Желая поддержать, выказать восхищение и поблагодарить.

Вся обида исчезла, превратилась в синие искры магии и разнеслась по миру.

Теперь Кате хотелось вновь стать к нему ближе. Хотя бы вернуть между ними ту дистанцию, которая установилась до того злополучного случая в коридоре. Один порыв был заглушен другим.

Но, приблизившись к дворцовому магу, Катя вдруг поняла, что рядом с ним она все же теряет если не всю смелость, то основную ее составляющую, и произнесла робко:

— Ты... с тобой все хорошо?

Она почти осмелилась назвать его по имени, но решила не рисковать.

— А что с ним станется, с честным? — с Ины спало первое удивление, но тут же вернулся острый язычок. — Обманули несчастную девушку. Как тебя зовут, дорогая? — обратилась она к Кате. — Прежде я здесь тебя не видела, пропустила по своей невнимательности. Ты тоже обладаешь магией?

— Какое это имеет значение? — отозвалась Катя.

Смелость вернулась. Наверное, потому, что Катя отвернулась от Деанита.

— И правда, — Ина рассмеялась. — Когда враг повержен, а война закончилась, воины теряют свое значение. Ты прежде сидела в карете, так?

— Нет.

— Тоже честная? Знаем одного такого. Ладно. Просто мне стало интересно узнать: неужели маги Селии настолько могучие, что могут и ставить щиты, и плести цепи? Но магия немного отличалась...

Квитен приблизился к их компании: к Ине, которую вдруг пробило на разговоры, к односложно отвечающей Кате и к вовсе молчащему Деаниту и заметил:

— Помощник сбежал.

— Потому что нас не победить, — заметила Ина. — Эй, Ви. Неужели это ты сплел цепь? Ты ведь не принадлежишь Ковену. Или... погоди-ка.

Ина походила на говорящую статую: она не могла шевелиться и перемещаться по поляне, но остановить ее язык не представлялось возможным.

— С Ковеном я уже поговорил. Скоро сюда приедут маги, которые и занимаются вами, стрейнерами, и вы, Ина, будете говорить уже с ними.

— Подлецы, — протянула она.

— Ты сама начала это, Ина. Я предпочел бы честную игру, — отозвался вдруг Деанит, который прежде лишь слушал.

— Если бы мы играли честно, ты не сдал бы меня Ковену, Тин? Не верю. Я ведь так опасна. Хитра и опасна. — И она скривила уголки губ.

— Это судить не нам, — заметил он.

— Верно. Вы все подчиняетесь Ковену: поступаете так, как хочет он, и думаете теми словами, что он в вас вложил. Поэтому мы и победим, слышите, селийцы? Мы работаем на одну цель, но у нас разные пути. Мы охватываем все целиком, как паутиной, а вы двигаетесь в одном направлении, хоть и активно. И именно поэтому мы сильны.

— Вы помешаны на своем могуществе, — произнесла Катя неожиданно. — Я считала... Нет, я знаю: тот, кто по-настоящему силен, не рассказывает об этом, а действует.

— Ты предлагаешь мне помолчать? — Ина улыбнулась. — Какая хорошая девочка. Я обязательно присмотрюсь к тебе внимательнее. Уже сейчас я смогла разглядеть в тебе магию, а это значит...

Ее улыбка стала ещё шире, но больше она не проговорила ни слова.

Наступал осенний вечер.

*Ваншот – смерть с одного удара.

**Холивар — сходка: команда против команды.