Три искры

Приземление вышло ну таким себе.

То есть, нет, оно было нормальным: сам Аль не пострадал, только руки немного ушиб. Но вот его обстоятельства... Альберт шел по бетонным плиткам, выстилающим тропинки парка, но каким-то неведомым образом сейчас касался обычной земли — ни бетона тебе, ни стриженных кустов, растущих по обеим сторонам.

Аль подпрыгнул, сам удивившись своей прыткости. Обтряхнул ладони. Земля на них была совершенно обычной, она лежала вокруг, усеянная желтыми пожухлыми травинками. При чем тут земля и при чем тут трава? И почему так светло?..

В голову Альберта самостоятельно лезли неутешительные выводы: либо он сильно ударился головой при падении — это ещё постараться надо так удариться! — и сейчас видит игры своего воображения, либо...

Либо — что?

При полете он случайно телепортировался в другое место, или нет — в другую страну, а лучше вообще — в другой мир?.. На другую планету...

Очень смешно.

Альберт стоял на той самой обычной земле, только сейчас на его ногах были не привычные кроссовки, а грубые ботинки из черной кожи. И темно-зеленые штаны, не джинсы, а что-то вроде брюк. Пальто, дорогое, между прочим, пальто, заменилось на куртку серо-коричневого цвета.

И что это за маскарад такой?

Хотя окружающий мир не радовал ещё больше.

Над головой — светло-серое, даже какое-то дымчатое небо, а по сторонам... За Альбертом стояло здание, этажей в пять, почти сливающееся с небом и больше похожее на тюрьму, перед ним была явно беговая дорожка, вытоптанная самими бегунами, справа и слева — забор, около которого росли кусты под неизвестным Алю названием.

Кусты!

Ну да, почти парк.

Парк для заключенных.

Альберт сделал несколько шагов в направлении забора. Слишком непроходимым он не выглядел — можно было постараться его перелезть. Нет, конечно, к нему могли подключить электричество, чтобы специально избежать своеволия некоторых отдельных личностей, но Альберт слабо в это верил.

А ещё — он не понимал, как очутился в этой тюрьме.

И ему, несмотря ни на что, было немного... страшно.

Возникал закономерный вопрос: как Аль мог тут оказаться? Предположим, что он упал на каменные плитки и сильно ударился головой, при этом не почувствовав боли. Такое тоже могло быть.

Но что дальше?

Дальше он потерял сознание, и, пока валялся в отключке, его перевезли сюда.

Но у этой теории было несколько противоречий.

Во-первых, если Альберт ударился головой, из-за чего отключился, тогда почему сейчас он не чувствует никакой боли или хотя бы дискомфорта в, собственно, голове?

Во-вторых, как за сравнительно небольшой промежуток обморока он успел очутиться здесь? В городе Альберт не встречал чего-либо, напоминающее это место.

А, ну и ещё. Альберт падал, когда было темно. Здесь же — светло.

Его так долго продержали в отключке?

И как же новая одежда, что сейчас на нем находится? И главный вопрос: старую куда дели?..

Альберт недовольно покачал головой. Выводы его были неутешительными. Либо он не может додуматься до истины, а истина, как казалось Алю, была очень близко, либо...

Либо все было очень тщательно спланировано. И Лина, и камень, который попал ему под ноги совсем не волей случая...

Альберт почувствовал себя героем какого-то дешевого триллера. Ладно, причину своего возникновения здесь он может узнать потом, а сейчас...

Сейчас надо думать, что делать дальше.

Да и что он, в-принципе, может сейчас сделать? Только пройтись около этого здания или даже около забора, посмотреть, что тут да как... Заброшенной территория не выглядела, поэтому был шанс, что тут Аль может встретить людей...

Но хочет ли он их встречать?

Альберт хмыкнул и подошел ещё ближе к забору, осуществляя свой первоначальный план. Новые ботинки, подаренные неизвестно кем, оказались на удивление удобными, даже удобнее тех, которых лишился Аль. Хотя потерянные ботинки Альберта тоже волновали.

Ток в проводах не шумел, и Аль решил, что никакого электричества в заборе нет, но перелазить через эту преграду все же было боязно. Поэтому он решил идти дальше, и следующим, что собирался посетить Альберт, было то самое здание, прозванное им мысленно «тюрьма — не тюрьма».

Альберт уже слабо верил, что оно может быть тюрьмой. По тюрьме так свободно не разгуливают... Особенно заключенные, а он сейчас и был заключенным. Ну не охранником же, в самом деле!

Он направился туда, где, по его мнению, должен был располагаться вход в здание. Так как, оказавшись тут, он смотрел на стену хоть и с окнами, но без дверей, то двери должны были находиться с противоположной стороны...

Там они и обнаружились. Железная логика сработала.

А ещё у этой самой противоположной стены было так же пусто, как и там, где Альберт стоял несколько минут назад, но местность заброшенной не выглядела.

Очень странно. Очень.

Двери были будто бы металлическими и выглядели очень крепко, захочешь пробить — не пробьешь. Никакой ржавчины или ещё чего-либо похожего на них не виднелось. Значит, следуя той же логике, ими пользуются. Значит, если подумать, ими может воспользоваться и Альберт.

Дверные створки распахнулись, прежде чем Аль их коснулся, и из здания вышел темноволосый мужчина лет тридцати пяти, одетый в такую же форму, как и сам Альберт, не считая прикрепленных к груди значков. Мужчина смерил Аля задумчивым взглядом темно-карих глаз и спросил:

— Ты что тут делаешь?

Альберт подумал, что ему тоже хотелось бы это знать, а его собеседник продолжил:

— Час отдыха же, все должны быть в своих комнатах.

— Я и иду в свою комнату, — отозвался Альберт смело. — Только я не знаю, где она.

После его слов лицо мужчины стало менее грозным, и он хмыкнул.

— Новобранец, — сделал он какие-то свои выводы. — Уже третий день пошел, как вы тут, а вы все ещё не можете запомнить расположение своих комнат и распорядок дня. И обращение к старшим тоже. Пойдем, проведу тебя.

— Обращение к старшим? — переспросил Альберт.

— Так точно, капитан, — отозвался его собеседник. — Только, небольшая ремарка, это должен говорить ты. Капитан тут — я.

Альберт никогда не думал, что, заняв руководящую должность, сам обзаведется каким-то непонятным капитаном. И вообще он не понимал, что здесь происходит. Тут же не корабль. И с чего это он новобранец? Это что, армия?

О нет, только не армия!

В свое время Альберт успешно от нее отмазался. Учился, понимаете ли...

— А где мы вообще находимся? — решился уточнить Альберт.

Он и сам понимал, что звучит это странно. Но что поделать, раз так оно и было — Альберт вдруг оказался где-то в нигде?..

— В данный момент — на улице. А вообще ты должен быть в своей комнате. Заходи внутрь, я провожу тебя, чтобы ты не шлялся, где не нужно. Имя только свое назови, я ваших комнат и лиц наизусть не помню.

Альберт закатил глаза, потянулся к двери:

— Захожу уже. Альберт я.

— И не груби старшим. Есть ты в списке, помню я твое имя.

— А мог не быть? — уточнил Аль, оборачиваясь.

Дверь была тяжелая-тяжелая, и ему никак не удавалось ее одолеть. Сюда бы какой-нибудь рычажок, и тогда...

— Если бы ты в нем не был, — мужчина — то есть, конечно, капитан — внимательно посмотрел на Альберта и взялся за дверь сам, — и находился тут, то тебя через пару секунд в живых уже не имелось.

Он радостно, совсем как мальчишка, улыбнулся Альберту и рванул дверь на себя. Там, за этой дверью, было тихо, но эта тишина, перебиваемая шепотками за дверьми и тихими разговорами где-то сверху, никак не могла сравниться с мертвенной тишиной двора.

Даже голос капитана прозвучал в ней как-то совсем обыденно:

— И насчет твоего первого вопроса, раз уж тебя подводит твоя память, и ты не помнишь, где ты — добро пожаловать в ПРУД!