Осколки вчерашнего вечера
Октябрьское солнце неохотно пробивалось сквозь плотные шторы, окрашивая комнату в мутный серо-оранжевый цвет. Нина застонала, пытаясь отвернуться от этого навязчивого света, но безуспешно. Голова раскалывалась на части, словно кто-то забил в нее сотню гвоздей. Воспоминания о вчерашней ночи накатывали обрывочными волнами, больше похожими на кадры из плохого кино. Клуб, громкая музыка, липкие коктейли, вспышки стробоскопов… и пустота.
Она лежала на незнакомой кровати, укрытая грубым шерстяным пледом. На ней была огромная черная футболка, явно не ее. Ощущение чуждости пронизывало все вокруг. Комната была просторной, но обставлена по-мужски лаконично: темная мебель, минимум декора, на стенах – постеры с автомобилями и оружием. Атмосфера здесь была далека от ее привычной богемной обстановки.
С трудом приподнявшись на локте, Нина попыталась сообразить, где она находится и как сюда попала. В висках стучало, во рту – пустыня Сахара. Смутные обрывки вчерашнего вечера проносились в голове: клуб, навязчивый парень, новый знакомый под именем Космос, VIP-комната… А потом – темнота. Вспомнилось, как кто-то поднял ее на руки и сказал, что она "тяжелая". Кто это был?
С трудом поднявшись, Нина почувствовала, как мир вокруг качнулся. Она схватилась за голову, пытаясь унять адскую боль. Нужно было выпить что-нибудь, хоть глоток воды. Шатаясь, словно пьяная, она вышла из комнаты и побрела на поиски кухни.
Кухня оказалась просторной и современной, с хромированными поверхностями и минималистичной мебелью. За большим столом, заваленным газетами, сидел… Саша Белый. Да, тот самый Саша Белый, чье имя наводило ужас на половину города. Он невозмутимо читал газету, на первой полосе которой красовалась его фотография и заголовок, кричащий о его "беспринципности и коварстве".
Нина замерла в дверях, не в силах поверить своим глазам. Саша поднял голову, окинул ее ленивым взглядом и усмехнулся:
– Доброе утро, спящая красавица. Тяжелое выдалось вчера?
Нина молча смотрела на него, пытаясь собрать обрывки воспоминаний в единое целое.
– Я… я не понимаю, где я и как я здесь оказалась, – пробормотала она, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.
Саша отложил газету и, сложив руки на столе, внимательно посмотрел на нее.
– Ты вчера была в клубе, в "Эйфорию". Твой друг, или кто он тебе там, перепил и начал вести себя… не очень хорошо. Мои ребята вытащили тебя из этой передряги. Ты была слишком… уставшей, чтобы ехать домой.
Нина прикрыла глаза. В памяти всплыл образ Ростика, липнущего к ней, который настойчиво приставал к ней. А потом… ничего.
– Спасибо, – тихо сказала она, чувствуя благодарность и одновременно страх. – Но я… я должна идти.
– Не спеши, – усмехнулся Саша. – Сначала выпей кофе. И приди в себя. А то я тебя вчера еле дотащил. Тяжелая ты, оказывается.
Нина невольно покраснела. Она села напротив него, не зная, что сказать. Саша молча налил ей кофе, его глаза изучали ее, словно рентген.
– Рита… где Рита? – вдруг вспомнила она о своей подруге.
– Рита в порядке, – заверил ее Саша. – Ее отвезли домой.
Они несколько минут сидели в тишине, нарушаемой лишь тихим шуршанием газет. Нина чувствовала себя неловко, словно на допросе. Она не понимала, зачем она здесь, и чего от нее хочет этот криминальный авторитет.
Наконец, Саша поднялся и, обойдя стол, встал рядом с ней.
– Я отвезу тебя домой, – сказал он, наклонившись к ее уху. – И вечером заеду. Устроим романтик, посмотрим кино.
Нина вздрогнула от его слов и запаха одеколона. Романтик с бандитом? Это звучало абсурдно и пугающе. Но в его голосе была такая уверенность, что она не посмела возразить.
Он настойчиво проводил ее до машины, словно боялся, что она передумает. И, как только она села в салон, Саша Белый захлопнул дверь, оставив ее наедине со своими мыслями и страхом. Вечер обещал быть долгим. И очень непредсказуемым.
Дорога домой пролетела в тягостном молчании. Нина смотрела в окно, пытаясь осмыслить произошедшее. В голове роились мысли: как она могла так напиться, как оказалась в доме Саши Белого и что ему от нее нужно? Она чувствовала себя марионеткой в чужой игре, и это ощущение вызывало панику.
Едва переступив порог своей квартиры, Нина бросилась в душ, пытаясь смыть с себя не только остатки похмелья, но и чужое присутствие. Горячая вода немного успокоила ее, но тревога не отступала. Она накинула халат и, налив себе чашку крепкого чая, села на диван.
Продолжение следует....