Арес
Я понимаю, что сплю, когда вижу, как она так невинно улыбается мне, прижавшись всем телом к моему. Этот сон снится мне уже много лет. На ней то самое красное платье, которое она всегда надевает в этом сне, то самое, в котором она была на 21-м дне рождения Сиерры.
Оно настолько короткое, что, наклонившись, она обнажает свою упругую попку, а ткань натянута на груди, едва сдерживая ее
прекрасное тело.
— Арес, — умоляет она, — пожалуйста.
Прошли годы с тех пор, как я в последний раз видел ее такой застенчивой.
— Ты не знаешь, о чем просишь, Рейвен, — шепчу я, запутывая руку в ее волосах. Я сжимаю челюсть и запускаю кулак в ее волосы, наклоняя ее лицо к себе.
Ее грудь быстро поднимается и опускается, зрачки слегка расширены. То, как она задыхается, выдает ее желание. Она выглядит так, будто безмолвно умоляет меня поцеловать ее, чтобы испортить красную помаду, которой она накрашена.
— Я точно знаю, о чем прошу, Арес.
Мой член пульсирует в джинсах, когда я переворачиваю нас обоих и прижимаю ее к стене.
— Ты не должна быть здесь, девочка. Ты слишком молода. Слишком невинна. Что, по-твоему, ты делаешь, а?
Она улыбается мне и медленно скользит руками по моей груди, пока не обхватывает мою шею.
— Я не так невинна, как ты думаешь.
Я сужаю глаза и делаю шаг ближе к ней, прижимаясь к ее телу.
— Что это значит? — Тыльной стороной ладони я провожу по ее лицу, прижимаясь к ней. — Это не первый раз, когда ты пробираешься в мужскую спальню поздно ночью?
Она смотрит налево и улыбается.
— Нет.
Я ухмыляюсь и снова запускаю руку в ее волосы, нуждаясь в ней с таким отчаянием, которое я не могу описать. Всю ночь она смотрела на меня так, словно хотела, чтобы я нагнул ее и трахнул, но я не думал, что она будет действовать в соответствии со своим желанием.
— Маленькая лгунья, — шепчу я, наклоняясь еще ближе, мои губы нависают над ее губами.
— Ты знаешь, что я ненавижу, когда мне врут, Рейвен. Не заставляй меня наказывать тебя.
Она слегка наклоняет голову, ее губы нерешительно касаются моих.
— Накажи меня, Арес. Я умоляю тебя, — шепчет она в ответ.
Я застонал, когда мои губы грубо прижались к ее губам. Я хотел попробовать ее на вкус дольше, чем смею признаться, и этот поцелуй — все, о чем я думал, и даже больше. Рейвен поднимается на цыпочки, ее рука нерешительно скользит по моей шее, пока я не чувствую, как ее пальцы пробираются сквозь мои волосы. Она стонет мне в губы, и я углубляю наш поцелуй, заставляя ее губы раздвинуться.
Черт. Она на вкус как виски и грех. Ее язык переплетается с моим, и то, как она целует меня, заставляет мой гребаный член дергаться. Мне нужно знать, настолько ли искусен ее язык, когда я введу свой член в ее горячий маленький ротик.
— Рейвен, — стону я, отстраняясь от нее. У меня гудит голова, и мы оба слишком много выпили. Я с трудом соображаю, когда зажимаю ее нижнюю губу между зубами, требуя еще. — Нам нужно остановиться, — шепчу я, зная, что это правильно.
Мои губы переходят к ее шее, и она задыхается, когда я целую ее чуть ниже уха.
— Ты лучшая подруга моей младшей сестры, — шепчу я.
Она смотрит мне в глаза, и желание в ее взгляде исчезает.
— И это все, что я для тебя значу?
Я крепче прижимаю ее к себе и качаю головой.
— Нет, — признаю я. — Но я на десять лет старше тебя. Это... это неправильно, детка. Это слишком рано.
— Нет, — пробормотала она мне в губы. — Это было бы не так приятно, если бы было неправильно, Арес.
Ее руки скользят по моему телу, и я закрываю глаза, когда ее рука проскальзывает в переднюю часть моих джинсов. Ее пальцы касаются моего члена, прямо поверх боксеров, и я едва не теряю рассудок. Мне так чертовски необходимо оказаться внутри нее.
Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее, и вижу, как в ее глазах отражается мое собственное желание. Она хочет этого так же сильно, как и я. Мои пальцы обвиваются вокруг подола ее платья, и она прикусывает губу, когда я задираю его вверх.
— Обратного пути нет, Рейвен. Если я трахну тебя сегодня, ты будешь моей. Навсегда.
Она улыбается мне и поднимает руки, на ее лице появляется соблазнительная улыбка, пока она ждет, когда я подниму ее платье вверх и через голову.
— Я уже твоя, Арес.
Я прикусываю губу, медленно раздевая ее, и мое сердце колотится так, как никогда раньше. Она нужна мне с чужим отчаянием, но я боюсь все испортить. Если мы сделаем это, я хочу, чтобы все было идеально для нее.
— Чертовски красивая, — простонал я, поднимая платье над ее грудью, обнажая соски. — Ты даже не представляешь, сколько раз я фантазировал о тебе, детка. Это неправильно, и я знаю это, но я всегда хотел тебя.
Ее платье падает на пол, оставляя ее стоять передо мной в одних трусах. Она скрещивает руки на груди, прячась от меня.
— Нет, не прячься от меня, любовь моя. — Я наклоняюсь и поднимаю ее на руки, нежно прикасаясь к ней, пока несу ее к своей кровати. Я осторожно кладу ее на кровать и отступаю назад, чтобы снять свою футболку.
От того, как она смотрит на меня, мой член чертовски пульсирует. Черт. Я уже так близок к тому, чтобы кончить, а я только и сделал, что поцеловал ее.
Я странно нервничаю, когда помещаю свое колено между ее ног и наклоняюсь над ней.
— Скажи мне, детка... кто-нибудь раньше получал эту киску? Мне нужно, чтобы ты была со мной откровенна. Последнее, что я хочу сделать, это причинить тебе боль, Рейв.
Она колеблется, а потом качает головой.
— Черт, — простонал я. Эта чертова красивая женщина... моя предполагаемая невеста. Ни она, ни я официально не признали соглашение между моей бабушкой и ее родителями, но мы оба знаем, что это неизбежно. Через пару лет она станет моей женой.
Рейвен переместила руку к пряжке моего ремня и потянула ее на себя, ее руки дрожат.
— Может, я и неопытна, но я хочу этого, Арес. Пожалуйста.
Я улыбаюсь ей, отталкиваясь от нее, чтобы снять джинсы. Она ухмыляется, поднимаясь вместе со мной на колени и надавливая на пояс моих трусов-боксеров.
Я хихикаю, зарываясь руками в ее волосы.
— Ты хочешь снять это, детка? Ты должна сделать это сама.
Я крепче сжимаю ее волосы и притягиваю ее лицо ближе, едва сдерживая свое желание. Устоять перед ней было чертовски невозможно.
— Не думай, что я этого не сделаю, — дразнит она, ее губы касаются моих, а пальцы гладят контуры моего члена. Черт. Мне нужны ее руки на мне.
Ее пальцы проникают в мои боксеры, и я закрываю глаза, когда она крепко хватает мой член, двигая его вверх-вниз.
— Арес, — шепчет она. — Это... это не влезет.
Я хихикаю над ее расстроенным выражением лица.
— Влезет, детка. Я обещаю тебе. Я сделаю тебя такой охренительно мокрой, что тебе не будет больно дольше одного мгновения. К тому времени, как я введу свой член в твою сладкую киску, ты будешь умолять об этом.
Она ухмыляется и спускает мои трусы-боксеры, освобождая мой член. Этот взгляд в ее глазах... Черт возьми. Она так чертовски красива.
— Ты нужна мне, — шепчу я, находя ее губы.
Рейвен стонет мне в рот, и я чуть не теряю сознание, когда укладываю ее обратно на кровать, а свое тело кладу поверх ее. Голова кружится, и я стону. Я слишком много выпил сегодня.
— Детка, — бормочу я, неохотно отрывая свой рот от ее рта. — Может, нам стоит подождать? Мы оба слишком много выпили, Рейв. Я не хочу, чтобы твой первый раз превратился в пьяный бардак.
Она качает головой, ее глаза наполняются слезами.
— Пожалуйста, не отвергай меня, Арес, — шепчет она. — Я не могу... Я...
Я заставляю ее замолчать поцелуем и вжимаю свой член между ее ног, наши тела разделяет только трусики. Я стону ей в рот, не желая больше сдерживаться.
— Я так сильно хочу тебя, Рейвен. Никогда, ни на секунду не думай, что я этого не делаю. Когда бы ты ни находилась в одной комнате, все мои силы уходят на то, чтобы держаться от тебя подальше. Я всегда буду хотеть тебя.
Она смотрит мне в глаза и улыбается, в ее взгляде мелькает недоверие. Мы с ней так и остаемся наедине, наши глаза смотрят друг на друга, пока я провожу рукой по ее телу и забираюсь в трусики.
— Гладко, — шепчу я. — Ты была готова ко мне.
Она кивает.
— Я тоже хотела тебя дольше, чем ты думаешь.
Я хихикаю и захватываю ее нижнюю губу между зубами. Это просто нереально. Рейвен стонет и наклоняет голову, требуя поцелуя, и я даю ей его.
Мой указательный палец с легкостью исчезает в ее киске, и я стону, когда понимаю, насколько она мокрая. Блять.
Я отстраняюсь от нее и поднимаюсь на колени, мои пальцы обхватывают края ее нижнего белья.
— Подними бедра для меня, детка.
Она подчиняется, и я нетерпеливо стягиваю ткань, прежде чем снова опуститься на нее сверху.
— Мне нужно увидеть тебя, — говорю я ей. — Первый раз, когда ты кончишь для меня, — это то, что я всегда хочу помнить.
Она улыбается так застенчиво, что мое сердце, несмотря на пульсацию в голове, проскакивает в чертовом ритме. Да, я всегда буду помнить это.
Мои пальцы снова скользят между ее ног, и я ввожу в нее два пальца, а большим пальцем обвожу ее клитор.
— Расскажи мне, как тебе это нравится. Расскажи мне, как ты заставляешь себя кончать.
Она усмехается.
— Обычно от мыслей о тебе.
Черт. Я громко застонал и резко прикусил губу. От одной только мысли о том, что она ласкает себя пальцами, фантазируя обо мне, я готов кончить. Ебаное дерьмо. Как мне сделать так, чтобы ее первый раз был удачным для нее, если я так отчаянно хочу ее киску?
— Я собирался быть терпеливым с тобой, — бормочу я, прижимая пальцы к ее точке G, заставляя ее стонать, — но ты сводишь меня с ума, детка, и ты это знаешь, не так ли?
Я обвожу ее клитор большим пальцем, в то время как мои пальцы прижимаются к ее точке g, мои прикосновения грубы и безжалостны.
— Арес, — умоляет она. — О Боже, Арес.
То, как она стонет... черт возьми. Я могу кончить от одного только ее звука. Губы Рейвен приоткрываются, и она смотрит мне в глаза, когда чистое наслаждение сотрясает ее тело, а ее киска неистово сжимает мои пальцы.
— Арес, — стонет она, отрываясь от меня, и это самое прекрасное, блять, зрелище, которое я когда-либо видел. Один раз, и я уже чертовски зависим. Это безумие — знать, что она будет моей до конца наших дней.
Я наблюдаю за ней, пока она сходит с кайфа, на ее лице самая милая, блять, улыбка.
— Ты такая красивая, — шепчу я. — Знаешь ли ты, что я был полностью очарован, как только ты вошла сегодня?
Ее глаза расширяются, и я ухмыляюсь, направляя свой член на нее.
— Посмотри на меня. Скажи мне, что ты хочешь этого, Рейвен. Я не... я не хочу лишать тебя девственности, если ты не уверена. Мы с тобой... наши судьбы переплетены до конца наших дней, но мы еще не женаты. — Я хотел сказать ей, что пойму, если она захочет завести собственную жизнь, прежде чем привязываться ко мне, но, черт возьми, не могу произнести эти слова. Не могу. Я хочу быть для нее первым и единственным.
— Ты всегда будешь единственным, кого я захочу, — обещает она, и я медленно вхожу в нее. Рейвен стонет, ее глаза расширяются, когда она привыкает к моим размерам. — Это больно, — шепчет она. — Просто... сделай это быстро, пожалуйста.
Я резко прикусываю губу, проталкиваясь в нее на всю длину, и с ее губ срывается болезненный стон, когда я заполняю ее до отказа.
— Так чертовски хорошо, — стону я, припадая лбом к ее лбу. Ее киска, как горячие, мягкие тиски, идеально обхватывает мой член. Я держусь как можно спокойнее, чтобы дать ей возможность привыкнуть ко мне. Я слишком боюсь пошевелиться, причинить ей боль.
Я немного отстраняюсь от нее, чтобы посмотреть на нее, опираясь на одну руку, а свободной рукой проводя по ее лицу.
— Выходи за меня замуж, — шепчу я. — Я знаю, что моя бабушка и твои родители уже договорились об этом, но мы с тобой никогда не говорили об этом. Рейвен, ты выйдешь за меня?
— Арес, — шепчет она. Ее голос звучит дальше, чем должен, и я застонал.
— Нет, — умоляю я, не желая, чтобы это заканчивалось, но не в силах удержать себя в этом сне. — Черт!
— Арес?
Я резко поднимаюсь и оглядываю свою спальню, мой взгляд падает на бабушку. Она стоит у моей кровати, скрестив руки.
— Ты опоздал на наш завтрак, — замечает она. — Ты никогда не опаздываешь, поэтому я пришла проверить, как ты себя чувствуешь.
Я хватаю свой телефон и хмурюсь. Я проспал все свои будильники. Как? Черт возьми.
— Прости, бабушка, — говорю я ей. — Дай мне минутку, чтобы собраться, хорошо? Встретимся внизу.
Она смотрит на меня какое-то время, но потом кивает и поворачивается, чтобы уйти. Я падаю обратно на кровать, как только за ней закрывается дверь, и провожу рукой по лицу.
Черт.
Опять этот гребаный сон. Он мучает меня уже несколько лет. Может, я не очень хорошо помню 21-й день рождения Сиерры, но утро после него я помню. Я проснулся не с Рейвен. Это была Ханна.