real men.
Когда Киёми сказала Гааре, что ждёт ребёнка, он долго молчал. Его глаза стали мягче, чем когда-либо, и, вместо привычных сухих слов, он просто осторожно коснулся её щеки ладонью.
— Теперь я должен беречь вас обоих, — сказал он с такой уверенностью, что у Киёми защемило сердце.
С тех пор Гаара изменился. Он, конечно, оставался Казыкаге, но рядом с ней становился совсем другим: внимательным и до смешного заботливым.
Он не позволял ей носить тяжёлое, даже если это была обычная корзина с фруктами.
— Ты же знаешь, я справлюсь сама, — улыбалась Киёми.
— Не нужно, — отвечал он твёрдо и забирал всё в руки.
Даже когда Киёми упрямо продолжала тренировки, Гаара с лёгкой строгостью наблюдал со стороны:
— Ты слишком долго… отдохни.
— Но я в порядке!
— Киёми, — его голос становился серьёзным, и спорить дальше было бесполезно.
Ночами он часто просыпался, чтобы убедиться, что ей удобно. Иногда он клал ладонь на её живот и тихо шептал:
— Я здесь. Мы ждём тебя.
Киёми не привыкла к такой опеке и порой смущённо отмахивалась, но внутри чувствовала невероятное тепло. Гаара, который раньше был таким холодным и замкнутым, теперь раскрывался в роли мужа и будущего отца.
Особенно смешно было наблюдать, как он пытался разобраться в «женских мелочах»: однажды Гаара принёс ей целую стопку подушек, уверяя, что «так будет удобнее спать», и Киёми засмеялась впервые за день.
— Ты правда думаешь, что я превращусь в крепость из подушек?
— Если нужно, я построю её, — серьёзно ответил он.
И тогда она поняла, что у неё есть не только муж, но и самый надёжный защитник для неё и их будущего ребёнка.