7. Полина
1 декабря
– Знаешь, Бессмертных, – произнесла я, пока мы спускались, а звук наших шагов эхом отражался от грязных стен, – у меня такое чувство, что я иду встречаться с твоими родителями.
– Они не мои родители, – ответил он.
Его голос прозвучал так холодно, что я вздрогнула, но, когда мы подошли к двери в подъезд, на его лице было написано сожаление.
– Рой и Мэри – хорошие люди. Уверен, они тебе понравятся.
Я кивнула и решила оставлять остроумные комментарии при себе. Он явно, как и я, не хотел говорить о своих родителях и семье. Уж я-то должна была это понять. Кто, если не я?
Рой и Мэри Гудвин стояли рядом с такси. Оба сверкали лучезарными улыбками, словно гордые любящие родители перед выпускным, – что бы там ни говорил Ваня. Мэри – полноватая женщина с каштановыми волосами до плеч – обняла Ваню, а потом поднесла к его лицу руки, одетые в перчатки, и взяла в ладони, чтобы получше рассмотреть.
– Как ты, мой милый? Так давно тебя не видела!
Она поцеловала его в щеку, а потом повернулась ко мне.
– А ты, должно быть, Полина? Я Мэри. Очень рада познакомиться с тобой, милая!
– И я с вами, – ответила я.
– Здравствуй, молодая леди. Я Рой Гудвин, – представился Рой, по-отечески пожимая мне руку. – Приятно с тобой познакомиться.
– Взаимно, мистер Гудвин, – сказала я. – Или мне лучше обращаться к вам «офицер»?
– Никаких формальностей, – отозвался он. – Называй меня просто Роем. Надеюсь, вы голодные. Я думал сводить вас в одно местечко на Третьей авеню. Там можно собрать любой гамбургер, какой захочешь. Как вам? Хорошая идея?
– Просто отличная, – согласилась я.
Рой Гудвин явно был самым оптимистичным человеком, которого я встречала за долгое время. Видимо, пороки общества, с которыми он боролся каждый день, меркли по сравнению с возможностью собрать любой гамбургер, какой захочешь. Я не смогла сдержать улыбку, но Ваня держался изо всех сил, словно готовя себя к какому-то испытанию.
Пока мы обходили такси, разбираясь, кто куда сядет, я ткнула его локтем в бок.
– Он правда твой инспектор? – прошептала я. – Он замечательный. Они оба чудесные.
Ваня кивнул и издал какой-то нечленораздельный звук.
«Кажется, здесь скрывается какая-то история», – подумала я, вдруг осознав, как мало я знаю о Ване Бессмертных. Все происходило так быстро – сначала мой переезд, теперь этот ужин с Гудвинами. У меня было такое чувство, словно я начала читать книгу с середины, пропустив первые главы.
«Но ничего страшного, – подумала я. – Я не против продолжить чтение».
Ваня сел на переднее сиденье, а я, будучи самой маленькой, оказалась зажата между Гудвинами на заднем. Они болтали и обменивались колкостями как между собой, так и с Ваней. Они общались так дружески и непринужденно, так естественно, что я не могла отделаться от ощущения, что они и правда были семьей.
Возможно, это и правда так. Кажется, они самые близкие люди, которые у него есть. Можно было спросить его об этом попозже, когда мы останемся одни. Но опять же, стоило мне задать вопросы о его семье, как они повлекли бы за собой вопросы о моей.
«Забудь об этом», – приказала себе я и сполна насладилась раздражением на лице Вани, когда Мэри потянулась к нему рукой, чтобы поправить воротник куртки, и отчитала его за то, что он давно не подстригался.
«Бургер-бистро» оказался кафе с отполированным деревянным полом и кирпичными стенами. Посередине тянулась огромная стойка, где посетители могли выбрать начинку для бургера и картошку-фри. Кафе было забито битком, со всех сторон доносились голоса. Забрав тарелки с едой, мы увидели, что освободился столик на четверых, и тут же его заняли.
– Разве не замечательно? – воскликнул Рой. – Здесь всегда много людей, потому что тут очень вкусно!
– Как тебе, Полина? – спросила Мэри, когда я откусила громадный кусок от своего чизбургера с двойной порцией маринованных огурчиков.
Я кивнула и попыталась улыбнуться, хотя мой рот был забит едой. Последние несколько дней я почти не ела – оба моих контейнера из итальянского ресторана отправились к миссис Сантино. Я умирала с голода – и со стыда за то, что с такой жадностью набросилась на ужин. Я проглотила наполовину прожеванный кусок и запила его колой.
– Очень вкусно, – наконец проговорила я.
Мэри выпустила меня из-под прожектора своей улыбки, но, прежде чем я успела еще раз вонзить зубы в бургер, заговорил Рой.
– Ну что же, Полина, расскажи нам, где вы с Ваней познакомились?
– В «Джованни» два дня назад, – ответила я. – Мне нужно было найти жилье, причем очень быстро. Ваня надо мной сжалился.
– Мы придумали план, который принесет выгоду нам обоим, – сказал Ваня. – Всего на один-два месяца.
Они с Роем обменялись взглядами, а потом Рой улыбнулся мне.
– Я думаю, объединиться таким вот образом – потрясающе разумная идея. Вместе оплачивать счета и аренду гораздо проще, правда?
Ваня сосредоточился на еде, старательно обмакивая ломтик картофеля фри в кетчупе, налитом в бумажную мисочку.
– Это хорошее соглашение.
Его голос прозвучал не резко – просто безразлично, но я заметила взгляд, который он бросил на меня. Выражением лица и тоном он как обычно демонстрировал, что хочет держать всех сидящих за столом на расстоянии, но его глаза… Он не мог спрятать ранимость и мягкость, отражавшиеся в них.
Под умелым руководством Мэри беседа текла легко и непринужденно. Даже безразличие Вани дало трещину, и он начал смеяться над грубыми шутками Роя. Я уже понадеялась, что смогу избежать допроса, но, когда мы откинулись на спинки стульев, переваривая поглощенную пищу, Мэри положила ладонь на мою руку.
– Полина, милая, расскажи нам о себе. Ты из Нью-Йорка?
– Нет, – ответила я, стараясь не глядеть на Ваню. – Из Лас-Вегаса.
– Твоя семья тоже живет там?
Я сделала глоток колы, чтобы потянуть время, но смысла врать не было.
– Нет, они живут здесь, на Восточном побережье. В Филадельфии.
– О, это же совсем рядом! – воскликнула Мэри. – Как здорово. Поедешь к ним на праздники?
Она наклонилась ко мне и кивком указала на Ваню.
– Мы бы очень хотели, чтобы этот парень зашел к нам на рождество, но его не просто затащить в гости!
– Мэри, – произнес Рой мягким тоном, который, тем не менее, давал понять, что в эту тему лучше не углубляться.
– Да знаю я, знаю, но нельзя запретить девушке надеяться, согласны?
Мэри улыбнулась мне.
– Так что ты говорила? У тебя есть планы на праздники?
Я заерзала на стуле.
– Пока не знаю.
В некотором роде я сказала правду. Мои родители понимали, как тяжело мне даются визиты домой. Я съехала от них шесть лет назад, и за все это время мы виделись буквально пару раз. Я хотела к ним приехать. Я страшно по ним скучала, но мне было физически больно находиться дома. Мое тело изобретало сотни ужасных способов, чтобы продемонстрировать свой протест…
Я вдруг почувствовала, как под кожей растекается паника.
Черт, нет… Только не сейчас? Почему это начинается сейчас?
У меня уже год не случалось сильных приступов, но симптомы я узнала сразу же. Обычно тревога нарастала медленно, словно уровень ртути в термометре. Казалось, что она накапливается в моей голове и вот-вот прорвется наружу. Пока все сидевшие за столом смотрели на меня, мое сердце колотилось все сильнее, а на лбу проступил пот.
– Я… – Я сглотнула. – Я не…
Рой и Мэри обменялись взглядами, а Ваня нахмурился.
Я пыталась сделать вдох, но кафе медленно расплывалось перед моими глазами, и вместо него – словно на снимке во время проявки – проступали контуры супермаркета. Ряды разноцветных банок, и моя сестра в конце прохода.
Голос Мэри звучал словно издалека.
– С тобой все в порядке, милая?
«Где твоя сестра?»
Ваня отодвинул стул, и скрежет ножек по полу немного встряхнул меня. Но этого было недостаточно. Горло сжималось, и мне казалось, что мои нервные окончания горят – все до одного. Вдруг на мою руку легла ладонь, и я почувствовала, как Ваня осторожно помогает мне подняться.
– Она сказала, что у нее есть… эээ… фобия, – услышала я его голос сквозь колотившийся в ушах пульс. – Она боится тесных закрытых пространств. Я правильно говорю?
Подняв голову, я уставилась на него сквозь жуткую пелену воспоминания, которое пыталось меня поглотить, и кивнула.
Рой начал вставать со стула.
– Мне кого-нибудь позвать?..
– Нет-нет, ей просто нужно подышать воздухом, – сказал Ваня и схватил куртку со спинки моего стула. – Встретимся на улице через пять минут, хорошо?
Не дожидаясь ответа, он помог мне преодолеть небольшой лабиринт из столов и стульев. Мы вышли на улицу и завернули за угол. Холодный ночной воздух подействовал на меня как пощечина, в которой я так отчаянно нуждалась, и я глубоко задышала, всем телом прислонившись к Ване, надежно державшему меня за руку и спину.
– Ты в порядке? – спросил он, пристально глядя на меня. – Или все-таки нужно кого-нибудь позвать?
Я покачала головой, вспоминая, что сказал терапевт, когда мне было шестнадцать лет. «Глубокий вдох… Глубокий выдох», – думала я, представляя, как воздух – холодный, а потому закрашенный синим цветом – плавно поступает в мои легкие и выходит обратно. Воспоминание о супермаркете поблекло, и перед моими глазами проявилась другая сцена: кафе, парковка и Ваня, держащий меня за руку. Пульс успокоился и замедлился.
– Все хорошо, – произнесла я, выдыхая.
– Уверена?
Я кивнула еще раз.
– Я в порядке. Спасибо.
Ваня медленно меня отпустил, потом помог надеть пальто.
– У тебя была паническая атака, да? – спросил он.
– Как ты понял?
Его куртка осталась в кафе. Он засунул руки в передние карманы джинсов; от его дыхания поднималось облачко пара.
– С моим школьным другом такое случалось, – сказал он. – Это часто с тобой происходит?
– Не очень, – ответила я.
Слишком часто. Каждый новый раз – это слишком часто.
– Панику вызывает что-то конкретное?
– Да, – выдохнула я и поглубже закуталась в пальто. – Воспоминания, связанные с семьей. Но я не думала, что это может случиться сегодня.
Ваня кивнул.
– Мы сможем поговорить об этом позже? – тихо спросил он, провожая взглядом машину, отъезжавшую с парковки. – На тот случай, если это произойдет еще раз. Чтобы я знал, что делать.
– Ты и так прекрасно знал, что делать, – проговорила я, чувствуя, как краснеют щеки – скорее от стыда, чем от холода. – Извини, что устроила сцену.
– Ничего ты не устраивала, – произнес Ваня с едва заметной улыбкой. – Хотя не исключено, что теперь Мэри захочет забрать тебя домой и мне придется искать новую соседку.
Я вдруг поняла, что мои губы расползаются в улыбке, хотя еще пару минут назад мне казалось, что воспоминания вот-вот меня задушат.
Рой и Мэри вышли из кафе. На лицах обоих была написана тревога.
– Полина, милая, с тобой все хорошо? – спросила Мэри.
Я заметила, как взгляд Роя мечется от меня к Ване и обратно.
– Она в порядке, – ответил Ваня.
– А еще она может сама за себя отвечать, – иронично добавила я.
Ваня слегка улыбнулся, покачал головой и приподнял руки вверх, делая вид, что сдается.
Я обернулась к Мэри.
– Простите меня, пожалуйста. Это произошло так быстро, меня вдруг… накрыло, как волной. Такого давно не случалось, поэтому я не была готова. Хотя, наверное, я никогда не бываю к этому готова.
– Тебе не за что извиняться, – произнесла она, с нежностью глядя на Ваню. – Я рада, что Ваня знал, как тебе помочь.
Я бросила на него взгляд. Да уж, это и правда так. Еще ни разу паническая атака не била по мне так внезапно и так сильно – и не отпускала с такой же быстротой.
Рой протянул Ване его куртку.
– Я вызвал такси. Оно придет с минуты на минуту.
– Вам необязательно стоять со мной на холоде, – сказала я.
– Мы будем только рады, – ответил Рой.
Вчетвером мы стояли перед «Бургер-бистро» под ярко-желтым светом от вывески, пока не приехало такси. Все это время наши с Ваней плечи соприкасались.
– Я сяду сюда, – сказал Рой, когда Ваня шагнул к передней дверце. – Как это у вас, молодых, говорится? Проедусь рядом с водилой?
Он широко улыбался, но за его веселостью чувствовался острый ум. Рой ничего не упускал из вида. Ваня не стал спорить и открыл заднюю дверцу. Я села посередине, справа от Мэри, а Ваня, пригнувшись, разместился рядом со мной. Его ноги были настолько длинными, что он задел бедром мою коленку.
– Извини, – пробормотал он.
– Ничего страшного, – ответила я.
Мэри развлекала нас приятной беседой всю дорогу до дома Вани.
– Огромное спасибо за ужин, – сказала я, вылезая из такси. – Было приятно с вами познакомиться.
– И нам с тобой, дорогая, – сказала Мэри. – Надеюсь в скором времени вновь тебя увидеть.
– Уверен, что так и произойдет, – произнес Рой.
Он вышел из машины, чтобы сесть на заднее сиденье рядом с женой. На мгновение он остановился рядом со мной, положил руку мне на плечо и сказал:
– Береги себя.
Но в его голосе слышалось молчаливое «спасибо».
Мы принялись подниматься по лестнице, и за нами тащились все тайны и нерассказанные личные истории, которыми был наполнен этот вечер. Ваня молчал, но в глубине его синих глаз плескалась тревога.
Гребаные панические атаки. Каждый раз, когда они случались, от моей личности откалывался еще один кусочек, и я все больше теряла свою цельность и жизненную силу.
Я не слабая. Со мной все хорошо. Со мной все просто замечательно.
– Ээ, сложно поверить, что Рой – инспектор по надзору, – произнесла я.
– Тогда попробуй представит его агентом ФБР, – предложил Ваня.
– Серьезно? Быть того не может.
– Ага. Ты только вообрази, как он в пуленепробиваемом жилете и с табельным оружием в руке выбивает дверь в дом какого-нибудь преступника.
– Мой мозг на такое не способен, – сказала я.
Мы добрались до квартиры, и Ваня вытащил ключ из кармана куртки.
– Не думаю, что он участвовал во многих операциях, но все-таки. Он больше похож на учителя по обществознанию, а не на инспектора.
– Он замечательный, – сказала я. – И Мэри тоже. И они явно очень тебя любят. Они ко всем подопечным так относятся?
– Наверняка, – отозвался Ваня, но уверенности в его голосе не было.
Он открыл дверь и придержал ее для меня.
– Нам нужно будет сделать тебе дубликат ключа, – сказал он.
– Я могу сделать его завтра, – предложила я, стряхивая пальто с плеч. – Мне нужно будет купить парочку вещей, а точнее, принадлежности для рисования. А, и еще меня ждут поиски работы.
Ваня взял мое пальто и повесил его на крючок, двигаясь так естественно, как будто он делал это каждый день в течение долгих лет.
– Хорошо, тогда эту задачу оставим тебе.
– Спасибо.
Мы по очереди сходили в ванную, чтобы переодеться, умыться и почистить зубы. Я опустила надувной матрас на пол и положила на него большое синее одеяло Вани.
– Простыня, – проговорила я и, чтобы не спать на голой резине, легла на одеяло и завернулась в него, превращаясь в некое подобие буррито. – Мой список покупок на завтра: простыня, принадлежности для рисования, работа.
Ваня посмотрел на матрас, хмурясь и недовольно изгибая губу.
– Ты уверена, что тебе удобно на этой штуке?
– Уютно, как в гнездышке. – Я бросила взгляд на телефон, лежавший на полу рядом со мной. – Еще только девять часов. Пожалуйста, не ложись спать только из-за меня. Я устаю после… таких происшествий, как сегодня. Но ты мне не помешаешь. Посмотри телевизор или поделай что-нибудь еще.
Ваня – все еще с мрачным выражением лица – потер щетину.
– Мне нужно встать в пять утра, чтобы успеть на работу. Так что буду ложиться, только проверю, работает ли отопление. Не хочу, чтобы ты замерзла.
– У меня все хорошо. Правда.
Ваня пнул радиатор и выругался себе под нос. В батарее что-то заныло и зашипело; этот результат, похоже, его удовлетворил. Он щелкнул выключателем и залез в кровать.
– Доброй ночи, Полина, – сказал он.
– Доброй ночи, Ваня.
Я хотела сказать: «Бессмертных», но после того, как он помог мне пережить паническую атаку, это прозвучало бы как-то неправильно. Несмотря на мои усилия, почти случившийся срыв немного нас сблизил.
«Сосредоточься на деле, Росси», – подумала я. Завтра я куплю новые принадлежности для рисования и начну работать над графическим романом. Ведь я осталась в Нью-Йорке исключительно ради этого.
Надувной матрас был холодным и пах резиной, но я все равно заснула быстро. Во сне я видела, что стою на острове во время шторма. По небу несся муссон и поднимал на море огромные волны, которые ревели и грозили поглотить меня. Но тут между водой, кипящей белой пеной, и мной появился Ваня. Он стоял спиной к опасной стихии, а в руках почему-то держал мое пальто.
«Не хочу, чтобы ты замерзла», – сказал он, помогая мне его надеть. На губах Вани успела появиться печальная, задумчивая улыбка, а потом волна накрыла нас – точнее, она накрыла его.
Я стояла под защитой его высокого, сильного тела, и ни единая капля меня не коснулась.