20
Утро в лагере выдалось холодным и тихим. Туман ещё не рассеялся до конца, и редкие лучи солнца пробивались сквозь плотную пелену, окрашивая всё вокруг в серо-золотистые оттенки. Амира проснулась внезапно, как будто её вырвало из кошмара. Сердце стучало в груди, дыхание было тяжёлым. Тонкий свет рассвета пробивался сквозь ткань шатра, окрашивая всё в бледные серо-розовые тона. Её волосы растрепались, а глаза щипало от недосыпа. Она провела рукой по лицу, пытаясь собрать мысли в кучу. Перед глазами всплыл образ Алаэддина — его лицо, измученное и бледное, за прутьями клетки. Её сердце сжалось от боли. В этот момент в шатёр вошла Басма Хатун, неся поднос с завтраком.
— доброе утро, Амира, — произнесла она тихо, словно боялась потревожить что-то внутри Амиры. Амира посмотрела на неё, но в её взгляде не было ни тепла, ни радости.
— что это — спросила она сухо.
— завтрак, Амира Касым Бей приказал подать вам самый лучший — Амира горько усмехнулась.
— значит, он всё-таки боится потерять меня — она посмотрела на поднос: свежий хлеб, сыр, медовые лепёшки, фрукты и даже гранат. Роскошь. Алаэддин в это время, наверное, умирал с голода.
— Басма — голос её был холодным и твёрдым — ты видела Алаэддина
Басма замерла. На секунду ей показалось, что воздух в шатре сгустился.
— видела — она отвела взгляд — он голоден его не кормили со вчерашнего дня
Амира почувствовала, как внутри неё всё взорвалось.
— не кормили — её голос дрожал от ярости — они бросили его в клетку и даже еды не дали
Басма молчала, боясь встретиться с её взглядом. Амира резко встала с постели, сбросив с себя одеяло.
— принеси второй поднос такой же и быстро — Басма кивнула и поспешила уйти, оставив Амиру одну в её бурлящем гневе.
"Он голоден… Мой Алаэддин…" — её руки сжались в кулаки. Она не позволит этому продолжаться. Через несколько минут Басма вернулась, держа второй поднос.
— вот, Амира — Амира молча взяла поднос и, не сказав ни слова, вышла из своего шатра к шатру, где держали Алаэддина. Он находился недалеко так что Амира быстро к нему добралась. Стражники попытались остановить её.
— Амира Хатун, вам нельзя — говорил один воин но его перебила Амира.
— я сама решаю, что мне можно убирайтесь с дороги — в её голосе было столько ярости, что стражники переглянулись и нехотя отступили. Дойдя до клетки, Амира увидела Алаэддина. Он сидел, прислонившись к деревянной стене, его волосы растрепались, а лицо было осунувшимся. Но когда он увидел её — его глаза тут же ожили.
— Амира — его голос был слабым, но тёплым.
— тише — она с трудом сдерживала дрожь в голосе — я принесла еду
Она попыталась просунуть тарелку между прутьев, но отверстия были слишком узкими.
— проклятье — в отчаянии прошипела она.
— похоже, судьба снова играет против меня — Алаэддин слабо усмехнулся.
— не шути ты не ел сутки — Амира села на колени перед клеткой — открывай рот
— что — Алаэддин думал что ему послышалось.
— открывай рот, говорю — Алаэддин приподнял бровь, но, увидев её серьёзное лицо, послушался. Амира аккуратно взяла кусочек лепёшки с мясом и поднесла к его губам.
— я что, ребёнок — усмехнулся он, пережёвывая.
— если ты сейчас не поешь, то будешь трупом, а не ребёнком — с вызовом ответила Амира, протягивая ему следующий кусочек. Алаэддин смотрел на неё с тёплой нежностью.
— ты слишком хороша для этого мира, Амира — она замерла на секунду, затем продолжила кормить его.
— просто ешь — Амира пыталась выглядеть серйозно а не смущоною. Когда он доел, она протянула ему кусочек инжира.
— последний — сказала Амира протягивая руку в клетку.
— я точно как ребёнок — улыбнулся он — инжир после завтрака как сладость за хорошее поведение
— прекрати — Амира увидела что глаза Алаэддин засветились жизнью — вот так теперь ты снова похож на себя
Алаэддин потянулся ближе к решётке и тихо сказал.
— спасибо, Амира ты моё единственное солнце в этом проклятом лагере
Она посмотрела на него и едва сдержала слёзы.
— мы выберемся я клянусь
— Амира — тихо сказал он, когда она уже хотела уходить — я не позволю им разлучить нас
Она посмотрела ему в глаза и кивнула.
— не позволим
Лагерь погрузился в тишину. Сонная трава, которую Басма разложила в шатрах, начала действовать. Один за другим люди в бейлике засыпали. Стражники, командиры, даже самые бдительные — никто не смог устоять. Амира ждала этого момента. Когда она убедилась, что стража больше не двигается, она накинула плащ и выскользнула из шатра. Лагерь был погружён в странное молчание. Пламя факелов потрескивало, но ни один голос не нарушал тишину. Она направилась к шатру Касыма. Внутри было темно, пахло вином и пряными благовониями. Касым спал, тяжело дыша. Его меч стоял у кровати — всегда наготове. Амира подошла к столу, где стоял большой кувшин с водой. Она достала небольшой пузырёк с ядом, который приготовила заранее, и медленно вылила его в воду.
— пусть будет так — прошептала она — ты сам выбрал этот путь Касым
Но она не ушла сразу. Её взгляд упал на свиток бумаги на столе. Это был какие-то приказы с его подписью. Амира нахмурилась, взяла чистый лист и начала писать: "После моей смерти народ сам должен выбрать себе нового бея. Я доверяю своему народу и верю, что они выберут достойного правителя."
Она подделала подпись Касыма как на других приказах.
— теперь твой бейлик будет свободен — прошептала она. Ещё одно дело оставалось незавершённым. Она начала искать ключ. Шатёр был обставлен богато, но ключ должен был быть где-то рядом с Касымом. Она подошла ближе к кровати. Сердце билось в груди, словно барабан. Каждый его вдох казался ей громом. Наконец, она заметила маленький металлический блеск на его поясе.
"Чёрт возьми..."
Амира осторожно протянула руку. Касым зашевелился. Её сердце замерло. Но он только перевернулся на бок и снова заснул. Она схватила ключ и бросилась из шатра. Выбежав из главного шатра она побежала к Алаэддину. Сжимая в руке ключ она зашла в шатер. Алаэддин поднял голову а Амира добралась до клетки Алаэддина. Её руки дрожали, но она быстро вставила ключ в замок.
— Амира — парень не веря смотрел на девушку.
— тихо — прошептала она — мы уходим
Замок щёлкнул. Дверца открылась. Алаэддин вышел из клетки и, не сдержавшись, обнял её.
— я знал, что ты придёшь — прошептал он ей в волосы.
— конечно, пришла — Амира улыбнулась — я не могла иначе. Амира почувствовала, как её сердце бьётся быстрее, когда Алаэддин обнял её. На долю секунды она позволила себе утонуть в этом моменте — в тепле его рук, в его тихом, дрожащем голосе. Но времени не было.
— нам нужно уходить — она осторожно отстранилась, её глаза блестели от сдерживаемых эмоций — скоро они проснутся
Алаэддин кивнул. Он выглядел ослабевшим, но в его взгляде горело упрямство.
— я в порядке, — сказал он, заметив её тревогу — пошли
Они вышли из шатра в тишину лагеря. Сонная трава сделала своё дело — стражники валялись на земле, словно пьяные, некоторые мирно спали, прислонившись к стенам шатров.
— Амира — Алаэддин остановился и посмотрел на неё — как ты это сделала
— у меня были помощники — она сжала его руку — и кое-кто, кто не разбирается в травах
— ты чуд, — он посмотрел на неё с такой нежностью, что её щёки чуть порозовели.
— я просто не могла оставить тебя — она улыбнулась, но её голос дрогнул. Они двигались как тени, стараясь не издавать ни звука. Лагерь молчал, только костры потрескивали, освещая их путь рыжими отблесками. Амира и Алаэддин быстрыми, но осторожными шагами подошли к конюшне. Лагерь всё ещё был погружён в сон. Ночь обнимала их холодными пальцами, но страх и адреналин не давали чувствовать ни холода, ни усталости. Внутри конюшни пахло сеном и лошадьми. Животные тихо переступали копытами, фыркали, чувствовали их присутствие.
— тихо — прошептала Амира, погладив ближайшую лошадь по шее, чтобы она не заржала. Алаэддин уже осматривал стойла.
— вот они, наши кони — он указал на двух гнедых жеребцов его белыми отметинами на лбу а её полностью черный — быстрые и сильные
Амира подошла ближе, ласково коснувшись своего коня.
— прости, Карайел, что оставила тебя здесь одного — прошептала она, чувствуя, как животное тянется к ней мордой. Алаэддин уже ловко накидывал седло на своего жеребца. Его движения были быстрыми, но чёткими — несмотря на голод и усталость, руки не дрожали.
— ты точно сможешь скакать — тихо спросила Амира, поглядывая на него.
— ради свободы — он взглянул на неё с лёгкой усмешкой — хоть до самого края земли
Она кивнула и принялась седлать свою лошадь. Пальцы чуть дрожали, но не от страха — от напряжения. Она знала, что каждая секунда на счету.
— справилась — Алаэддин уже стоял рядом со своей лошадью, держа её за уздечку.
— почти — Амира затягивала подпругу. Жеребец недовольно фыркнул, но стоял смирно.
— вот и всё — она выпрямилась и посмотрела на Алаэддина — готов
Он кивнул.
— я был готов с того момента, как ты пришла за мной — Амира почувствовала, как её сердце сжалось. Она сделала шаг ближе и, не сдержавшись, коснулась его руки.
— мы выберемся обязательно — Амира сильно сжала его руку.
— мы уже выбрались — он сжал её пальцы —осталось только уехать
Они вывели лошадей из конюшни. Лагерь был неподвижен, только костры тлели, освещая шатры красноватым светом.
— тише — Амира посмотрела на стражников, что спали у шатров. Один из них что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок. Амира и Алаэддин замерли. Сердце громко стучало в груди.
— идём — шепнул он ей. Они осторожно вывели лошадей за пределы лагеря. Когда последний шатёр остался позади, Амира впервые за долгое время вдохнула полной грудью.
— всё — она посмотрела на Алаэддина, её глаза блестели от эмоций — теперь мы свободны
— пока что — поправил он с лёгкой улыбкой. — садись в седло
Амира ловко взобралась на лошадь. Жеребец вскинул голову, готовый к скачке.
— ты со мной — спросила она, повернув голову к Алаэддину.
— всегда, — он улыбнулся и сел на своего коня.
— тогда поехали домой — они тронулись с места. Сначала шагом, потом рысью — и вот уже лошади несли их вперёд, прочь из лагеря. Ночь растворялась позади, а впереди их ждала свобода.