10 глава
Фёдор спал крепко и безмятежно, наверное, первый раз за последнее время. Волосы его полностью спадали на глаза, а голова покоилась на изгибе локтя. Николай захотел привстать, чтобы посмотреть на Фёдора поближе, но когда он начал подниматься, дикая боль в груди разрослась до предела, не давая вздохнуть полноценно.Из-за неё он откинул голову к изголовью койки и сжимал пальцами простынь до побеления костяшек. Рвано вздохнув он прошептал его имя. На это Фёдор сразу вздрогнул и проснулся, смотря на него. Николай вяло улыбнулся и прошептал:"Спасибо"..
Фёдор попытался тоже улыбнуться, но видя как Коле не так уж и хорошо, воздержался от этой идеи. Фёдор посидел так ещё немного и встав с пола, достал блокнот и ручку, черкая и зачёркивая другие столбцы. Николай не сводил с него взгляд, будто боясь что тот исчезнет в любой момент. Молчание, и только оно, оба не знали с чего начать разговор, а есть ли смысл вообще? Но не вытерпев этого, Федя прервал его.
-"Николай, как себя чувствуешь?"- тупой и банальный вопрос, который мог задать Фёдор, но он врач и ему важно знать его из уст пострадавшего. Николай прикинул, что ему сказать и проговорил следующее предложение тише, чем предыдущее. Но Достоевский смог его расслышать и ответ был, который он не задумывал изначально, из-за чего вскинул удивлённо брови.
Всё хорошо или нормально - предполагаемые слова, часто используемые Николаем.Каждый раз "у меня всё нормально" или "я в порядке".Излишние оправдания, по поводу своего состояния, как и морального, так и физического. Но сейчас он ответил - болит в груди. Хоть не слишком подробно, но уже не ложь, которую он обречённо вкладывал себе в голову.
Фёдор наклонился к нему и положил свою холодную ладонь ему на лоб, проверяя нет ли у него температуры.Но, "Слава Богу",произнесённого из уст Фёдора, звучали спокойно и непринуждённо.Можно было догадаться по этому тону, что всё не так уж и критично.
Николай посмотрел по сторонам, пытаясь понять сколько времени и сколько он пролежал в этой палате. - Фёдор, а сколько времени? - хрипло прошептал Николай,наконец глядя ему в глаза. - Примерно 12, сейчас утро.
- Понял, спасибо
Федя пролистал несколько страниц своего блокнота и серьёзным тоном проговорил себе под нос.
- Мне нужно задать вам несколько вопросов - сказал он так неуверенно, будто разговаривал сам с собой.
Николай всё услышал и едва приоткрыл рот, как врач сразу же задал вопрос, словно набравшись смелости.
- где чувствуете боль сильнее?
- Затылок
- Хорошо, понял
Федя записал что-то и наконец посмотрел на него. Николай решил как-то разрядить обстановку и с лёгкой иронией проговорил:
- Вы так часто меня спасали, что иногда мне кажется, что вы мой ангел - хранитель. Спасибо вам за заботу - Николай улыбнулся своей самой лучезарной улыбкой, которую только можно вообразить.
- Это моя работа, незачем меня благодарить, Николай - ответил Фёдор серьёзно и спокойно, но за этой хвалёной маской спокойствия стояло куда больше эмоций и чувств, как казалось на первый взгляд.Фёдор не раз прикидывал за сколько дней или часов он влюбился в него как школьная девица. Почему его образ вызывал такой ажиотаж в его холодном сердце и почему он не может забыть его ни на секунду. Это крайне печалило его, это война. Тут нет места чувствам и нежному трепету. Ты один единственный и единственный можешь помочь себе, нельзя поддаваться эмоциям, тогда не обратимо ими воспользуется другие. Но сердце не мозг, его нельзя переубедить и предупредить о последствиях, оно идёт вперёд и только в то направление. Николай же не известный цветок, который при любой возможности может быть сорван кем-то и завянуть в жестоких лапах. Поэтому старался избавиться от чувства привязанности любыми способами.
Вдруг в палату ворвалась одна из медсестёр, смотря на Николая как на бездыханное тело, периодически качая головой и тихо вздыхая. Это похабное поведение очень бесило Достоевского, но он ограничился лишь испепеляющим взглядом, который заставил её прекратить качаться как бабушка над курой.Николай же тем временем даже не посмотрел на неё, смотря лишь на своего врача.
Полина - медсестра, сначала не заметила этого, но потом поняла, что его взор лишь на Федоре, поэтому она вышла из палаты недовольно топая своими сапогами и поправляя ушанку. Коля же тихо хихикнул и опять обратился к Достоевскому:
- Бесит?
Фёдор пораскинул и ответил:
- Да..
Николай подавил усмешку и ответил почти серьёзно:
- Это риторический вопрос, Фёдор