дурная
Утро. Ульяна встаёт, чтобы проводить Айгуль и снова лечь спать. Зевая, она обняла подругу на прощание, а потом закрыла за ней дверь.
— Вы чем занимались всю ночь, что мухи такие сонные? — Лидия Макаровна хоть и легла поздно, но все же с утра уже читала книгу, сидя на кухне.
— Праздновали, ну и допоздна фильмы новогодние смотрели и концерты.
— Ну ладно, досыпай, каникулы же.
И снова теплая кровать, одеяло, и Ульяна проваливается в крепкий сон до самого вечера.
Просыпается она от того, что во рту пересохло, а за окнами уже темнеет. Умывшись и поздно позавтракав, Уля отпросилась на улицу. А бабушка и не в праве отказать, и так девочка всё время дома сидит, а каникулы, они и созданы для отдыха.
Быстро нацепив пальто и платок, Уля выбежала из дома. У неё почему-то было плохое предчувствие. Словно что-то должно случиться, или... уже случилось. Путь её лежал к видеосалону. Кто-то из тех, кто был знаком ей ближе всего просто обязан был оказаться там. Ещё издалека стало понятно, что что-то не так. Пулей девушка влетела в салон, и только потом поняла, что предчувствие не обмануло и что-то плохое уже случилось. Не было никого, как собственно и видеомагнитофона.
— Всё унесли, изверги — прошипела кудряшка.
Теперь она направлялась в качалку. Снег звонко хрустел под ногами, он был мокрый и лип к сапогам, затрудняя бег. Но сейчас Ульяне было все равно, сейчас она будто летела над землей. Адреналин, заполнивший её всю, теперь будто давал крылья. Оказавшись у двери в качалку, она забарабанила по ней обеими руками. Дверь ей открыл Лампа. Мальчик выставил ладошку вперед и повернул голову.
— Тут Зимы девчонка пришла — крикнул он кому то из старших.
— Пусть заходит — раздался слабый голос Турбо.
Девушка влетела в зал и тут же опешила. На небольшой табуретке сидел Турбо, а рядом ему обрабатывала раны девушка.
— Где Зима? — крикнула Ульяна — что у вас в видеосалоне случилось?
— На разборках Зима. С домбытом. Они на нас и напали. Адидас с ним поехал.
— А Айгуль? — кудряшка прикрыла рот рукой.
— Марат сказал она заболела, но должна была с нами быть.
Из глаз девушки потекли слёзы: она одновременно была рада за подругу, которой удалось избежать всего этого, но и от страха за парня у неё дрожали колени. Теперь она и не знала куда метнуться.
— Лампа, налей девчонке воды — скомандовал Турбо.
Получив стакан, девушка опустилась в какое то жёсткое кресло. Она пыталась восстановить дыхание, пыталась попить, однако не получилось. Слёз не было, они закончились, высохли где-то внутри. Был только страх. Тяжёлый, пожирающий, не дающий ни одной хорошей мысли. Там, на разборках с Вахитом могли сделать что угодно. И тут, дверь распахнулась и завалились трое. Все в крови, а Марат кричал, громко и будто не в себя, держась за ухо. Все бросились к нему, а Зима, тоже с окровавленным лицом и шеей присел на холодный пол у двери. К нему тут же бросилась Ульяна.
— Вахит — выкрикнула она имя любимого, резко садясь рядом с ним и хватая его за руку.
— Ты чего тут опять делаешь, дурная? — ослаблено спросил Зима, улыбаясь и показывая слегка окровавленные зубы.
— Как я могу не искать тебя, когда с тобой что-то может случится?
— Не лезь в пацанские разборки.
Ульяна махнула на него рукой и отошла к толпе вокруг Адидасов. Она аккуратно пробралась к аптечке, вынимая из неё пару ваточек и перекись.
— Куда уносишь? — рыкнула на неё краля Валеры и ударила по руке, в которой была вата.
— Тебя это волновать не должно — впервые в жизни огрызнулась Уля и пошла помогать Вахиту.
Довела его до кресла, на котором ранее сидела сама, и присев на подлокотник, принялась обрабатывать его раны на лице. Лицо его было более чувствительным, чем руки и парень теперь не пытался сдержаться: слегка шипел и сжимал запястье девушки.
— Если будешь дергаться, то будет больнее. — сделала Зиме замечание кудряшка.
Парень взглянул прямо в глаза своей девушке и улыбнулся, а потом облизнул губы, вытирая выступающую кровь.
Пока все пытались подлатать парней, Вова резко вскочил, нашел что-то в коморке и ушёл из зала. Марат, в перерывах между всхлипами боли, роптал что-то про Айгуль, и что ему надо к ней. Зиме стало явно лучше, а потому он снял ремень с кого-то из скорлупы и завязал руки Марату.
— Адидас разбираться поехал — он шмыгнул носом — один.
— А Айгуль дома, она заболела же.
Вахит взглядом заставил девушку замолчать. Он присел на корточки рядом с Маратом и заговорил уже тише.
— Видишь, баба твоя в порядке, ты лучше за брата бы пекся.
Потом все четверо перешли уже в каморку. Зима курил, слегка придерживая Марата, Уля сидела в кресле напротив, обхватив колени руками и смотрела куда-то в сторону. А Турбо, услышав разные фразы, слухи от кого-то пытался выведать у Зимы что же случилось.
— Я не видел ничего — Зима стряхнул пепел — я мордой в асфальте лежал.
До Ули начало доходить, что Вахит что-то не договаривает. Если такое делали с Маратом, то его и Вову явно заставили на такое смотреть.
— Я пойду, мне домой нужно, бабушке помогать — Ульяна поднялась с кресла, попутно заматываясь в платок и надевая пальто.
— Я провожу тебя — Зима тут же всучил остатки сигареты Марату и вскочил с дивана, приобнимая свою яным за талию.
— На месте Вовы я бы тебя уважала больше отца родного — сказала девушка как только они оказались на улице.
— Ты уверена, что поняла?
— Я поняла лишь то, что он сделал что-то уму непостижимое, а ты не разбалываешь чужие секреты. — она резко встала и повернулась к Вахиту. — Я люблю тебя как парня очень сильно, но тем не менее я так же уважаю тебя и как человека. А сегодняшний случай — тому ещё одно подтверждение.
Зима благодарно улыбнулся уголками губ и обнял девушку.
— Спасибо, любовь моя — тихо произнес он.