4
ДЖОН
Мы все сидели в Драконьей яме, ожидая прибытия Серсеи. Надеялись, что тварь станет для Серсеи достаточным доказательством того, что армия мертвых существует и что нам всем нужно противостоять ей вместе, несмотря на наши различия. Серсея прибыла достаточно скоро, с убийцей королей, своей рукой и несколькими стражниками. Она выглядела иначе, чем в последний раз, когда он видел ее в Винтерфелле. Казалось, это было целую жизнь назад.
Он вырвался из своих мыслей, когда Серсея спросила, где находится Дрэгонспаун. Он сжал кулаки. Как смеет Серсея так не уважать его Дэни? Вскоре темная тень нависает над драконьей ямой.
Дрогон приземлился, и Дейенерис спешилась с Дрогона и села на сиденье рядом с ним. Она посмотрела на него своими фиолетовыми глазами и слегка улыбнулась ему. Это был первый раз, когда он увидел ее после их поцелуя той ночью. Он отдыхал в своих покоях несколько дней, пытаясь залечить свои раны, а она так и не пришла. У нее, вероятно, было много дел, но он очень скучал по ней.
Он направился в центр Драконьего Логова, обратился ко всем и показал, как убить тварь. Серсея и ее совет посмотрели на него с недоверием.
«Я пошлю войска Ланнистеров сражаться с этой армией мертвецов, а взамен король Севера останется на Севере, не поднимет оружие против войск Ланнистеров и не станет выбирать сторону», - сказала Серсея.
Дейенерис спросила: «Только король Севера, а не я?».
Серсея хихикнула: «Я бы никогда не спросила об этом, если бы ты согласился, а если бы ты согласился, я бы доверяла тебе меньше, чем сейчас», - повернулась она к Джону. «Я спрашиваю об этом, только если сын Неда Старка, я знаю, что сын Неда Старка будет верен своему слову».
Джон был потрясен тем, что спросила Серсея, он на минуту задумался. «Я верен своему слову, или, по крайней мере, стараюсь быть верным, поэтому я не могу дать тебе то, что ты просишь, ибо я не могу служить двум королевам, а я уже поклялся служить королеве Дейенерис из дома Таргариенов».
Серсея выглядит разгневанной его словами и отвечает: «Ну, тогда обсуждать больше нечего. Мертвецы сначала придут на Север, насладимся ими, а потом разберемся с тем, что от тебя останется». Серсея и вся ее свита уходят.
Он знает, что облажался, но что он мог сделать. Он человек слова и не будет давать ложных обещаний.
Дейенерис медленно подходит к нему: «Я благодарна за твою преданность, но я бы хотела, чтобы ты этого не делал. Я пожертвовала Визерионом, своим ребенком, ради этого, и теперь все это было напрасно, мои драконы - единственные дети, которые у меня когда-либо будут, Джон».
Он видит печаль и ярость в ее глазах, он делает шаг вперед, чтобы убрать прядь ее волос за ухо, но прежде чем он это сделает, Тирион говорит, что он должен попытаться убедить свою сестру присоединиться к их делу.
ДЕЙНЕРИС
Тириону удалось изменить решение Серсеи, и она согласилась отправить войска Ланнистеров в Винтерфелл.
Она решила, что плыть с Джоном в Винтерфелл будет лучшим выбором, так как это даст ей немного времени, чтобы провести с ним больше времени, и также они будут выглядеть едиными в глазах северян. Честно говоря, она нервничала перед встречей с северянами и надеялась, что они примут ее и увидят в ней королеву, готовую помочь, а не дочь безумного короля.
Она также нервничала перед встречей с семьей Джона, поскольку он начал много значить для нее, и она надеялась, что она им понравится. Она думала о Джоне и о том, как он застал ее врасплох, когда поцеловал ее много дней назад. Это было так страстно и интенсивно, и она чувствовала, что не знает, как она жила без этих поцелуев все это время.
Она очнулась от своих мыслей, когда услышала два стука в дверь. Она открыла дверь, и там стоял Джон. Он выглядел таким же красивым, как всегда, однако в его глазах читалась похоть.
Как только дверь закрылась. Без малейшего звука предупреждения его губы врезались в ее губы с собственнической силой. Они исследовали рты и тела друг друга, как им казалось, целую жизнь, а затем он подтолкнул ее к кровати.
Его руки пробежались по ее телу, и она не смогла сдержать стон благодарности. Он игриво прикусил ее губы, чтобы заставить ее открыть их, позволяя своему языку скользнуть в ее рот, борясь с ее языком и лишая ее дыхания. Вскоре они оба были полностью обнажены. Джон пристально посмотрел ей в глаза, когда брал ее. Он занимался с ней любовью той ночью.
Теперь она лежала на боку, пока он был в глубоком сне, и она впервые за долгое время чувствовала себя как дома и в покое. Джон Сноу был тем мужчиной, который заставил ее по-настоящему почувствовать себя драконом, и он разбудил ее огонь.
ДЖОН
Теперь они были на лошадях, направляясь в Винтерфелл. Он чувствовал себя странно легко, несмотря на наступившую зиму и приближающихся мертвецов. Это имело все основания быть связанным с великолепной женщиной, которой была Дейенерис.
Они проводили каждую ночь на корабле вместе, занимаясь любовью и узнавая друг друга лучше. Он действительно чувствовал, что она его родственная душа. Он никогда не верил в идеологию родственной души и считал, что это глупость, в которую верят молодые девушки, но теперь, когда он встретил ее и сделал своей, никто не мог заставить его усомниться в том, что эта женщина была его родственной душой.
Он знал, что одним из первых дел, которое ему придется сделать, будет разрыв с Игритт. Надеялся, что она не решит убить его и примет его новую любовь. Он любил Игритт до некоторой степени, но никогда не чувствовал к ней такого безумного влечения, как к Дейенерис. Он рассказал Дейенерис о своих отношениях с Игритт на корабле. Сначала она расстроилась из-за того, что он изменил своей возлюбленной в Винтерфелле. Ей было искренне жаль Игритт, однако, как и он, она не могла отрицать, что они предназначены друг для друга.
Он взглянул на нее, она была одета в белую шубу и выглядела так же великолепно, как и всегда. Ее волосы блестели, а глаза сверкали. Она была действительно зрелищем.
«Не волнуйся, дорогая, Север приедет посмотреть на тебя и увидеть, какая ты удивительная женщина».
Она слегка улыбнулась и кивнула ему. Он искренне надеялся, что Север примет ее. Она была его королевой, и он последует за ней, несмотря ни на что.