Бильбо

Торин довольно долго ехал бок о бок с хоббитом, не решаясь начать важный для них обоих разговор. Вокруг совсем стемнело, и пони ступали осторожным шагом, хотя упасть с невысоких предгорий обоим всадникам точно не грозило. Вышколенные лошадки умело выбирали путь, так что седокам оставалось только смотреть по сторонам и любоваться холодным небом над Горой.  В черном полотне небес мерцали звезды. Бильбо задрал голову, узнавая те из них, что казались ему знакомыми. Он мог припомнить, что вон то созвездие вроде бы зовется у полуросликов Медведицей - но не был в этом уверен до конца

Бильбо, - голос Торина прервал его размышления. Король выглядел очень решительным, он явно намеревался наконец-то серьезно поговорить с полуросликом. - А? - рассеянно откликнулся хоббит. Ему сейчас было хорошо и спокойно, не хотелось даже думать ни о чем, кроме неспешной прогулки. Но Торин взял его пони под уздцы и серьезно посмотрел в глаза своему спутнику, перегнувшись с седла.  - Я хотел попросить тебя выйти за меня - вторично. Ты, наверное, решишь, что я тороплю события, но ждать и терпеть, пока ты сам захочешь ответить согласием на мое предложение, честно говоря, выше моих сил. Я хочу, чтобы ты был рядом - и настало время выяснить, хочешь ли ты того же.  - Не знаю, - растерялся Бильбо. - Ты и впрямь очень славный, и я хотел бы быть с тобой, только вот... я чувствую что-то странное, когда смотрю на тебя. Некий внутренний протест. Ох, это так глупо звучит! Но я просто хотел быть честным с тобой. Впрочем, все эти дурные предчувствия вряд ли имеют значение, когда любишь, правда? Я согласен - если только ты не заставишь меня заниматься делами правления так же, как ты сам. Я помогу тебе, чем смогу, но я не помню, как это - сидеть на троне, если такое и было.  Он совсем запутался в объяснениях и огорченно умолк, склонив голову. Ну вот, теперь Торин наверняка сочтет его нерешительным и слабым - и, в общем-то, будет абсолютно прав! Но король так не думал. Он слегка улыбнулся и благодарно пожал пальцы хоббита. - Спасибо, что решил рискнуть ради меня, - шепнул он.  Больше они не говорили о будущей свадьбе, а просто ехали сквозь ночь. Молчание казалось прохладным и очень уютным - так молчат те, кому не нужны слова, чтобы понимать друг друга. Бильбо думал о том, что теперь у него прибавится дел и обязанностей, и ему это даже нравилось. А Торин... Торин чувствовал себя неуютно. Хоббит так легко доверился ему! Память Бильбо, услужливо и так удачно скрывшая от него подробности их неудачного разговора и позорной попытки Торина совершить над полуросликом насилие, сыграла королю на руку. Торин понимал, что Бильбо не откажет ему, что он будет только рад жениться на короле и быть с ним рядом. И это доброе, нежное доверие задевало в его душе особые струны.  Королю было стыдно. Горячее предвкушение их первой настоящей ночи затмевала мысль о том, что, будь Бильбо в полном разумении, он бы уже сбежал. Хоббит не любил его - просто он не знал об этом. И эта мысль мучила короля гномов, терзала его, как беспокоит больной зуб. Отпускать Бильбо он не собирался - лишиться единственного шанса было слишком больно. Но видеть его счастливое лицо и полные радости глаза становилось невыносимо.  Они вернулись в королевские покои в середине ночи, когда настал самый стылый час и тени сгустились по углам. Бильбо дрожал и тер руки, только теперь ощутив, как замерз. - Иди к камину! - велел ему гном, закрывая двери. Аромат цветов приятно будоражил ноздри, напоминая о том, что они оба дома и что сейчас настанет время побыть наедине. - Да ты и сам замерз, - засмеялся хоббит. - Так что короли пойдут вперед!  В углу у камина цветы не высаживали, чтобы ненароком не устроить пожар, зато там валялась пушистая звериная шкура. Здоровенного варга когда-то убил сам Торин, давно, примерно полторы сотни лет назад, а то и больше. Молодой принц Эребора, каким тогда был нынешний король, очень гордился своим трофеем, а еще большую гордость у него вызвала радость деда, назвавшего его достойным сыном своего отца.  Шкура оказалась очень теплой и удобной, слуги короля ее чистили и расчесывали, так что и сейчас на ней приятно было поваляться - особенно теперь, когда за окном шумел ветер, а на дворе царила стылая зима. Бильбо сонно щурился на огонь, устроившись рядом с Торином и почти развалившись на нем. Такая уютная наглость почему-то нравилась королю, тем более что тяжесть хоббита была невелика, к тому же он быстро согрелся и теперь отдавал часть тепла холодным рукам гнома.  Когда ладони короля обхватили его зад через штаны, Бильбо только улыбнулся, пряча лицо у него на груди. Некоторая беспардонность гнома была приятна, а в подчинении его воле хоббит находил для себя немалую долю радости. Он перевернулся на живот, опершись локтями и коленями на шкуру, и обнял пушистый мех, пошире расставив ноги. Было интересно, что может проделать с ним возбужденный любовник - и ответ не заставил себя долго ждать.  Торин нагнулся над ним, обнимая за пояс, задрав рубашку и целуя влажную от пота спину. Настойчивые пальцы гладили сжатую дырочку ануса, надавливали, пытаясь проникнуть внутрь. Было немного неприятно, но хоббит терпел, слегка тужась, чтобы пропустить Торина в себя. - Не больно? - осведомился король. - Если мы продолжим, я не смогу сдерживаться, так и знай! Может, подождать до свадьбы?  - Может быть, - злорадно усмехнулся полурослик. - Но я хочу, чтобы ты как следует растянул меня... чем-нибудь. Пальцы вполне подойдут. Судя по тому, что я чувствую, ты хочешь меня. Я не против, собственно. Ты добрый и очень умный, ты меня любишь - а я успел полюбить тебя, иначе не соглашался бы на свадьбу. - Хорошо, - Торин сглотнул. Он вдруг ощутил неуверенность, как мальчишка перед своим первым сексом. Но он ведь не ребенок, да и Бильбо нельзя назвать совсем уж юношей - наверное, все пройдет достаточно гладко, если не спешить... - Я хочу видеть твое лицо.  Мистер Бэггинс развернулся к нему, придержав руку короля, чтобы тот продолжил разминать его отверстие. Торин смотрел на него, как завороженный. Не так-то прост этот полурослик, и в его светлой душе тоже встречаются весьма темные уголки, полные страсти и скрытого огня!  Торин задрал рубаху, выпуская из-под одежды налившийся кровью член. Бильбо согнул ногу в колене и, дотянувшись до твердого органа, погладил его и потер босой ступней. Ступни хоббитов широкие и сильные, очень жесткие, но не слишком шершавые. Торин вздрогнул от прикосновения к своему пенису. А ловкие маленькие пальцы уже очертили его яички, чуть царапнув кожу коротким ноготком.  Они молчали - на разговор не хватало ни сил, ни дыхания. Торин полулежал на спине сбоку от хоббита, размеренно трахая его сразу двумя пальцами, а Бильбо трудился над его пенисом уже обеими ногами, прихватывая орган и гладя его - не очень умело, но старательно.  - Как шелковый, - мечтательно протянул он. - Я думал, ты такой жесткий и грубый, Торин, но у тебя, оказывается, очень мягонькая кожа в некоторых местах... Можно, я его поцелую? - Нужно, - решил король, подхватив хоббита и притянув ближе к себе. - Погоди, я поднимусь... Вот так, теперь я смогу заняться тобой, пока ты будешь ублажать меня.  Бильбо сразу потянулся к его члену, с удовольствием занявшись им, облизывая и дроча, постепенно пропуская в рот поглубже, насколько получалось. А Торин, стоя перед ним на коленях, перегнулся, чтобы продолжить манипуляции с попкой. Дырочка входа постепенно растянулась, Торину понадобилось сильно увлажнять ее, но результат того стоил. Он с вожделением смотрел на результат своих трудов. - Иди ко мне, - попросил гном. - Тут мягко, так что я лягу сверху.  Бильбо жмурился и постанывал. Он и сам уже разрывался от желания, так что проталкиваемый в его зад член воспринял почти как благо. Было неприятно поначалу, но не больно, и он очень этому обрадовался. Внизу все горело от желания, пенис прижимался к животу, и Бильбо поспешил коснуться себя, пока король, придерживая его ноги, входил - неглубоко, но с силой. Торин явно сдерживался...

тут Бильбо вдруг подумал, что видел это искаженное страстью лицо и раньше. Точно, Торин ведь уже пытался взять его, как женщину, и... Глаза его широко распахнулись. Король гномов был тут, над ним, в нем, он имел его так, как имеют свою собственность, от него пахло костром, железом и потом, и он не останавливался. Бильбо стиснул зубы, вцепившись в ковер, чувствуя руку Торина на своем бедре и члене.  - Вот так, мой золотой, - пробормотал вдруг гном. - Бильбо... я... кончаю... Густая сперма выливалась в сжавшийся задок хоббита, и он застонал, позорно всхлипывая и пачкая семенем настойчивую руку короля.   Торин вышел из него, придержав за пояс, и лег рядом, целуя в шею. - Что ты, Бильбо? Что случилось, родной мой? - с тревогой спросил он. Хоббит, замерший неподвижно, прикрыл глаза. - Ты солгал мне, Торин Дубощит, - безнадежно шепнул он.

Сперва Торин даже не понял, что имеет в виду полурослик. Так часто бывает: то, чего больше всего боялся, происходит, но поверить в это никак не удается. Но когда Бильбо освободился из его объятий и сел на варжьей шкуре, король осознал, что теряет его.  Если бы на лице полурослика была злость или обида, Торин уже бросился бы утешать его, извиняться, уговаривать остаться - то есть придумал бы нужные слова, которые показали бы Бильбо, что он сожалеет. Но хоббит смотрел на него равнодушно, с легким разочарованием, как будто ждал чего-то подобного и совершенно не удивился, когда это случилось.

Что именно ты вспомнил? - осторожно поинтересовался Торин, все еще надеясь на благополучный исход. Бильбо пожал плечами: - Все, что нужно. То, как ты меня принуждал, как донимал своими признаниями, которые не были мне нужны - и как хитростью оставил в Горе, чтобы я не мог вернуться домой. Ты хоть представляешь, насколько я зол? - Не очень, - с легким удивлением ответил король. - Знаешь, если ты хочешь меня побить, я даже сопротивляться не стану, поскольку заслужил подобное. Но хотелось бы верить, что ты не станешь уезжать сейчас или...  Бильбо вздохнул и поморщился, держась за поясницу. - Не стану, - сухо подтвердил он. - У меня все тело ноет, а зад полон твоей спермы, так что ехать сейчас было бы затруднительно. Пожалуй, для начала я как следует вымоюсь, а уж потом решу, что делать. Вид у него был решительный, и только когда он поднялся, Торин заметил, что хоббита явственно пошатывает. Впрочем, помощи от короля он не принял бы, вон как взглянул волком...  Бильбо не орал и не возмущался - но исключительно по причине остатков хорошего воспитания. И еще потому, что не знал, с чего начать. Его родители никогда не ссорились между собой, да и с соседями он поддерживал добрые отношения, а в походе окружающие делились на его друзей и врагов. Первым он верил, вторых убивал или бежал от них. Именно поэтому Бильбо Бэггинс совершенно не знал, как именно полагается скандалить и выяснять отношения.  Все тело явственно ныло, как после очень долгого и трудного дня, проведенного в пути, а в кишечнике чувствовалось бурление. Полагая, что надо бы успеть добежать до купальни до того, как ему станет плохо, хоббит заторопился. Он быстро накинул на себя первый попавшийся под руку халат, что лежал на кровати, и прошел к двери, топча цветы. Торин не сделал попытки его остановить - и хорошо, иначе точно не миновать бы ему пинка!  Поскольку во дворце он уже успел прожить некоторое время, Бильбо помнил, где расположены купальни. Горячие источники обогревали Гору и заодно служили в качестве ванной - конечно, когда подгорные жители давали себе труд как следует вымыться. Многие гномы, как заметил Бильбо, были редкостными неряхами.  Он прошел по коротенькому предбаннику, в котором уже лежала чья-то одежда, и хотел было войти, чтобы окунуться в горячую воду, как вдруг услышал голоса. - Кили, прости меня. Только не думай, что я стану приставать, ты ж не девушка все же... Нет так нет, я пойму, скажи только что-нибудь! Бильбо замер. Надо бы уйти, явно же между братьями происходит важный разговор, но вымыться хотелось весьма и весьма, так что он решил подождать немного. Может, принцы уйдут?  - А что тут скажешь-то? - Кили, судя по голосу, был смущен. - Вот уж этого я не ждал! Вроде бы брат ты мне, кровь от крови моей и часть души, но желаешь моего тела... Не знаю, это как-то неправильно! - Неправильно? - Бильбо так и видел, как Фили сердито встряхивает головой и светлые косы хлещут по плечам. - Что неправильного в том, что я люблю тебя? Смотри, Кили! Вот здесь, в моей груди, послушай!  Хоббит осторожно выглянул из-за двери. Его все равно не заметили бы, даже пройти он в футе от братьев. Фили схватил руку младшего и прижал к своей груди, лицо у него было отчаянное. - Здесь бьется сердце, которое навеки отдано тебе, и только тебе! Уже несколько лет я думаю о том, как счастлив быть рядом и спать возле тебя! Ты думаешь, что я сделаю что-то плохое? Да мне достаточно того, что ты есть на свете, мелкий мой, и что дышишь одним воздухом со мной! Как я жил бы, если бы ты умер?! - Фили... - лучник хотел что-то сказать, но у него дрожали губы. - Брат...  И вдруг схватил опешившего старшего принца в объятия, буквально заставил опуститься на нагретые камни возле ближнего источника и прижался губами к его щеке, потом ко лбу, к короткой бородке... Он словно стеснялся целовать в губы - но Фили сделал это за него. Мечник со стоном обнял брата, гладя его плечи, потираясь о его тело и нетерпеливо вздыхая. - Я такой глупый, Фили! - младший принц с раскаянием уткнулся лбом в его плечо. - Я знал, сердцем чувствовал, что люб тебе, но мучил тебя! Ничего, я искуплю вину! Прости меня, братишка, прости, я все сделаю, чтобы тебе было хорошо!  Бильбо поспешно отвернулся. Пора было уходить - теперь-то точно пора! - но он стоял как вкопанный, зажмурившись. До его ушей доносились стоны Фили, сладкое причмокивание, потом тихий смех и шепот: - Тише, тише ты! Кили, ты меня так проглотишь! Мне нравится, да, только не так рьяно! Чуть нежнее, а то ты кусаться начал. - Скажи, как, - нетерпеливо откликнулся тот. - У меня все тело горит! Фили, что со мной? Я будто умираю сейчас, и так больно и хорошо...  - Просто ты меня любишь, мой глупенький младший братец, моя жизнь, - тихо ответил наследник трона. - И это так хорошо, что мне хочется орать от радости. Иди ко мне, Кили, иди ближе, желанный, обними! - Ты такой горячий... - юный принц уже не сдерживался, бесстыдно трогая член брата и нащупывая пальцами дырочку его зада. - Фили, ты не будешь против, если я...  Старший улыбнулся в усы и опустил ресницы в знак согласия. Единение с любимым казалось ему в тот миг абсолютным, они понимали друг друга без слов. Бильбо не смотрел туда - и все равно видел. Видел, как Кили, еще такой молодой и восторженный, обнимает крепкое тело брата, и входит в него. Видел как наяву, что Фили морщится от легкой боли, и Кили сразу останавливается, виновато и жалобно вскинув брови, как нашаливший ребенок. - Двигайся, - шепнул Фили, приподнимаясь и усевшись к нему на колени. - Мне уже не больно.  Они сорванно шептали имена друг друга, не в силах остановиться, а Бильбо вцепился в дверной косяк, завороженно глядя на блики света, что танцевали на смуглых плечах Кили, на то, как старший из братьев запрокидывал голову, отдавая себя без остатка, а младший целовал его горло, смеялся и плакал... В этом не было ничего дурного, Фили был прав. Только бесконечная любовь, которая была даже сильнее обычной. Две связанные сути, которые страдали друг без друга.  Ноги наконец-то снова смогли идти, и хоббит, отвернувшись, побрел обратно в покои короля. Он уже понял, что помыться ему сегодня не придется. Торин, который в это время ходил по комнате, нервно затягиваясь трубкой, остановился и изумленно уставился на ухмыляющегося полурослика. - С тобой все в порядке? - осторожно поинтересовался он. Вообще-то, в такой ситуации смеяться вроде как не полагалось...  - Я над тобой, - заявил хоббит. - Ты так странно смотришься в этой ночной рубашке и с трубкой, с ума сойти! И над собой тоже, немного. Помылся один такой, как же! Ух, сказал бы я, что думаю о твоих родичах... Не будет у тебя, Торин, двоюродных внуков, и не мечтай. Парни там такое устроили, что мне и входить-то стыдно было, пришлось вернуться. - А давай тебе станет стыдно уезжать в свой Шир, и ты вернешься сюда же? - обрадовался Торин. - Бильбо, я знаю, что поступил глупо, что ты - не моя собственность, чтобы вот так распоряжаться, но признайся: разве ты на моем месте упустил бы такую возможность? Ты ведь такой практичный...  Хоббит задумался. Поставить себя на место Короля-под-Горой он не пробовал, но помнил, каким алчным огоньком сверкали глаза Торина прежде. Это разительно отличалось от того спокойного, почти ласкового взгляда, который достался на долю Бильбо сейчас.

меня есть чувство, что если я вернусь домой, то ты кого-нибудь пришлешь, чтобы меня привезли обратно, - проворчал он. Но Торин только качнул головой: - Нет. Я стараюсь не повторять своих же ошибок. Если ты уедешь, мне будет очень больно, но я отпущу тебя и никого не пришлю. И сам не приеду. Если ты уедешь, то все, на что я смогу надеяться - редкие письма с твоим именем, которые будут копиться у меня под подушкой, и цветы, что сохранят твой аромат.  - Экий вы романтик, господин король, - хоббит уселся на кровать, подтянул колени к подбородку и укоризненно посмотрел на него. - Ладно. Перспективы ты рисуешь ужасные, что и говорить. Не ругай мальчишек за их любовь - тогда я подумаю, прощать ли вас всех за то, что вы мне врали. - У тебя истинно королевская практичность, Бильбо Бэггинс, - одобрил Торин, садясь рядом. Он пока не порывался обнимать своего - да, уже точно своего! - полурослика, но знал, что душа у Бильбо добрая, а нрав отходчивый, так что у них точно будет шанс начать все с начала - без недомолвок и ссор.