13 глава
Чонгук
На кухонном столе лежала записка, в которой говорилось, что Эрик пригласил свою жену на ужин-сюрприз. По всей видимости, это был их предсезонный ритуал. Следующие несколько дней требовали напряженной концентрации. Мы должны были выиграть первую игру. Драка и погоня по всему городу за Лисой не были моим самым умным поступком, но, похоже, я не мог держаться от неё на расстоянии. Это становилось проблемой.
Первая игра совпала с нашим с ней восемнадцатилетием. Я помнил, как тренер говорил мне, что между их днями рождениями разница всего в несколько дней. Восемнадцать — это тот возраст, до которого я считал дни, планируя послать дядю Джека к черту и начать собственную жизнь. Теперь было ясно, что он никогда не собирался этого допускать.
Документы о смене приемной семьи были на руках. Вступление в новую семью за несколько дней до моего совершеннолетия было чем-то вроде шутки, но Хэйд-Харбор и тренер Эрик Монобан хотели победить в этом году, и будь я проклят, если весь город не сговорился, чтобы это произошло. Он сказал мне не беспокоиться и просто сосредоточиться на игре. У меня не было с этим проблем. Раньше меня никогда не волновало ничего, кроме игры.
Я смотрел, как Лиса выходит из кухни, пока залпом пил воду. Ладно, это ложь. Существовала одна маленькая проблема с тем, чтобы сосредоточиться исключительно на игре. У нее были веснушки, глаза, горящие изумрудным огнем, дерзкий рот и развратный ум.
Тренер отдыхал со своей женой. Мы были в доме одни. Я поставил стакан в раковину и уставился на свое отражение в темном окне напротив. Мне нужно немного отдохнуть. Я должен оставить Лису в покое и сфокусироваться на игре. Я должен уважать правила тренера Эрика, касающееся команды и его дочери.
Я никогда не умел следовать правилам.
Я молча пошел за Лисой. Она как раз закрывала дверь ванной, когда я догнал её, и выставил ногу, чтобы
помешать этому.
— Какого черта? — пробормотала Лиса, глядя в пол, ее нос сморщился от
разочарования, как будто она ожидала обнаружить брошенный ботинок, блокирующий дверь.
Увидев мою ногу, она замерла. Я прошел вперед, прежде чем она успела запротестовать. Закрыв за собой дверь, я прислонился к ней и с громким щелчком повернул замок. В маленькой ванной это прозвучало как выстрел из стартового пистолета. Она уже включила воду, чтобы нагреть ее, и теперь вокруг нас клубился пар.
— Чонгук, что ты делаешь? — Голос Лисы был тщательно выверен.
Напряжение между нами было похоже на оголенный провод, способный обжечь одним прикосновением. Она тоже это чувствовала. Я знал это.
— Забираю то, что ты мне должна, помнишь? Наше пари. Ты проиграла.
Лиса усмехнулась, ее щеки покраснели.
— Думаю, мы вроде как покончили с пари, когда попали в неприятности, которых не
стоит ни одна вечерняя пробежка. По твоей вине, между прочим.
Моя бровь лениво приподнялась. Я наслаждался ее колкостью. Она была взволнована, потому что чувствовала, что ее ждет. Лиса хотела убежать и спрятаться, но также хотела, чтобы ее поймали. Ее дневник доказывал это.
Она скрестила руки на своей изящной груди. Ее свитер был сброшен на пол. Груди прижимались к мешковатой футболке, красиво вырисовывая твердые соски. Ее кожа была влажной от пота, и из-за этого футболка прилипла к телу, чего она явно не замечала.
— Никто не заставлял тебя перебегать через рельсы. Ты могла просто смириться со своим неизбежным поражением.
— Никогда, — тут же возразила Лиса.
На моих губах заиграла порочная улыбка. Я оттолкнулся от двери и двинулся к ней.
— Я надеялся, что ты это скажешь.
Лиса попыталась отойти, но поскользнулась на полотенцах, которые по
неосторожности уронила на пол. Ее спина уперлась в стойку, и я навалился на нее, закрывая руками с обеих сторон.
— В конце концов, тебе ведь так больше нравится, правда, Божья коровка?
Мой голос был тихой лаской. Лиса становилась не просто отвлекающим фактором. Она была наваждением.
Она подняла на меня свои невинные зеленые глаза, ее светло-коричневые ресницы сбились в красивые пучки. Я не мог оторвать от нее взгляда. Я наклонился и уткнулся носом в ее шею, а затем глубоко вдохнул. Никто не пах так, как Лалиса Монобан.
— Чонгук, — тихо пробормотала Лиса, положив маленькую руку мне на грудь.
— Хммм?
Я лизнул ее шею. Мне нужно было попробовать ее кожу на вкус. Она задрожала рядом со мной. Я хотел большего, чем просто лизнуть ее. Я хотел съесть ее целиком. Я хотел поглотить ее. Это было отрезвляющее осознание.
— Что ты собираешься со мной делать? — В ее голосе звучали нетерпение и испуг, и то, и другое.
— Все, что захочу.
Я вцепился в мочку ее уха и засосал ее между зубами. Рука на моей груди сжалась в кулак, когда Лиса впилась ногтями в мою влажную футболку. Притягивая меня ближе. Отталкивая меня. Полагаю, что никто из нас не знал точно. Это было опасно. Она была опасна. Я отодвинул лицо от ее шеи, пытаясь выкинуть ее запах из головы.
— Но сегодня ты должна мне поцелуй за наше пари.
От моего напоминания ее глаза распахнулись. Я выпрямился. Лиса нахмурилась, крошечная морщинка беспокойства прорезала ее гладкий лоб. Она больше не выглядела рассерженной.
— Разочарована?
Мое подначивание только заставило ее покраснеть еще больше. Я чертовски любил ее кожу. Подобно кольцу настроения, она раскрывала мне все мысли Лисы, даже когда та смотрела на меня с совершенно ангельским лицом и лгала, как чертенок.
— Все, что поможет тебе чувствовать себя лучше после погони за девушкой по улицам, пока она буквально не нарвется на неприятности.
— А ты, значит, не хочешь никаких неприятностей, Лалиса Монобан?
Я поднял руку и положил ей на пульс. Она сглотнула, ее тонкое горло дрогнуло в такт движению. Бледный, покрытый веснушками столбик идеально лег между моим большим и указательным пальцами, как будто был создан специально для этого. Лиса покачала головой, не сводя с меня глаз. Она выглядела неуверенной.
Добро пожаловать в гребаный клуб.
— Но разве ты не слышала? Иногда неприятности находят тебя, и ты ничего не можешь с этим поделать.
Я наклонился, касаясь своими губами ее губ. Она дрожала. Ее дыхание опалило мой рот, дразня, искушая меня.
— Ну, тогда поцелуй меня и покончим с этим, — выпалила Лиса после пары секунд такой напряженной близости.
Я хмыкнул.
— Я хочу поцеловать не твой рот.
Она тяжело сглотнула, а мне стало интересно, куда подевалось ее грязное воображение.
— Не рот?
Ее голос был почти шепотом. Я спустил рукав ее слишком большой футболки с плеча. Девушке нужна была какая-нибудь подходящая одежда, серьезно. У меня уже появился фетиш на плечи, и все из-за нее. Она всегда была так закрыта, закутана в одежду, которая была на три размера больше. Я понятия не имел, как выглядит ее декольте, но был близко знаком с ее плечом.
Она проследила за тем, как я переместил руку на другое плечо и стянул горловину ее футболки. Ткань струилась по ее телу, словно дорогой атлас, а не поношенный хлопок. В этом заключалась сила такой девушки, как Лиса. Она была первоклассной. Не из моей лиги, на много миль выше и лучше меня. Но это ее не спасет.
Футболка сползла на талию, и я впервые увидел ее грудь. На ней был один из тех маленьких кружевных бюстгальтеров, темно-красный, как вино. Я был прав насчет веснушек: они были рассыпаны по всему телу, как маленькие созвездия. Я хотел нанести на карту их очертания и проследить за каждой из них — по впадинке между ее маленькой грудью и вдоль ребер. Я просунул палец под одну из бретелек бюстгальтера и перевел взгляд на нее, ожидая реакции.
Отказа. Разрешения. Чего-нибудь. Ее молчание дало мне то, в чем я нуждался. Я потянул за бретельку, спуская с ее руки и обнажая одну сладкую грудь. Она была маленькой и имела идеальную форму. Абрикос с мягкой, пушистой кожицей.
Сосок был большим, нежного кораллово-розового цвета, со светло-коричневыми веснушками по краям. Я уставился на него. Розовый румянец разлился по нежной груди из-за моего пристального внимания. Она затаила дыхание, и я осознал, что тоже перестал дышать.
— Дыши, Лиса.
Это прозвучало как приказ, но больше походило на мольбу. Я нуждался в воздухе так же сильно, как и Лиса, но она украла его весь из комнаты. Она прерывисто вздохнула, и обнаженная грудь покачнулась от этого движения. Это было самое эротичное, что я когда- либо видел.
— Сядь на стойку.
— Зачем? — спросила она, снова занервничав.
Я скользнул руками вниз по ее талии и положил их на бедра. Поднимать ее было легче, чем мои силовые упражнения на тренировке. Я усадил ее на край стойки.
Ее ноги естественным образом раздвинулись вокруг моих бедер. Моя рука идеально разместилась на её шее, словно ей там было самое место. Я был тверд, и даже прикосновение шорт к истекающей головке вызывало слишком сильные ощущения. Я шагнул ближе и прижался к ней членом, поместив его между ее бедер, толкая ее спиной на стойку, пока она не оперлась на локти.
— Потому что ты задолжала мне поцелуй, и я хочу забрать его.
Мой голос был гортанным хрипом. Я хотел вылизать ее сладкую киску. Держу пари, на вкус она была как персик. Я хотел почувствовать, насколько Лисе нравится, когда я указываю ей, что делать. Я хотел этого так сильно, как никогда не хотел ничего.
Но мы долго бегали, а тренер Эрик никогда не задерживался допоздна в школьный вечер. Кроме того, кончать в Лису, на нее или рядом с ней так близко к важной игре было бы неразумно.
Если я хотел выбраться из своего города и остаться в Хэйд-Харборе, в этом доме, с этой девушкой, мне нужно было победить. Все приходит к тому, кто ждет. Это был девиз дяди Джека и один из немногих его советов, который меня вдохновлял.
Конечно, он понятия не имел, что, слушая его, я думал о том дне, когда освобожусь от него. Поэтому сегодня я не мог позволить себе ее киску. Это было слишком заманчиво.
Моя рука потянулась к другой бретельке, и я стянул ее.
— Мы заключили пари на один поцелуй, — мягко напомнила мне Лиса с вызывающим блеском в глазах. — Только один.
Я на мгновенье перестал возиться с ее бюстгальтером и обнаружил, что на моих губах появляется неохотная улыбка.
— Ты права. Нам лучше придерживаться условий, — пробормотал я, прежде чем проиграть битву за сдержанность и наклонился, обхватив ртом ее прелестный розовый сосок.
Это началось как поцелуй, но когда Лиса ахнула и придвинулась ближе, он перерос в нечто большее. Я провел языком вокруг твердого бутона, а затем схватил другой ее сосок, все еще обтянутый кружевом, и дразняще ущипнул.
Лиса охнула, ее руки погрузились в мои волосы и дернули. Я зарычал в ее кожу и слегка прикусил грудь во рту, царапая зубами сосок. Она застонала — тихо, с придыханием, отчего мое жалкое черное сердце бешено заколотилось. Подобный восторженный звук, исходящий от такой девушки, как она, мог поработить мужчину.
Лиса покачнулась ко мне — ее тело инстинктивно реагировало на твердую длину, прижатую к киске, всего в двух слоях материала друг от друга. Ее руки вцепились в мои волосы, уже не дергая, а удерживая меня на месте. Я безжалостно облизывал сосок, покусывая и кружа, поклоняясь ее нетронутому алтарю.
Я был настолько тверд, что мог бы проделать чертову дыру в своих шортах, но я не собирался нарушать свое правило — не кончать слишком близко к игре. Мне была необходима эта сдерживаемая энергия, чтобы подстегивать себя. Я нуждался в неугомонной, нереализованной агрессии, чтобы доминировать на льду.
Взамен я отстранился и освободил ее вторую грудь, атакуя губами и зубами. Я хотел пометить эту женщину, сделать ее красивую кожу розовой и оставить на ней свое имя, чтобы все знали, что она моя.
Мне пришлось остановиться. Я был близок к тому, чтобы кончить, а прикосновения к Лисы вызывали слишком сильное удовольствие.
— Прикоснись к себе, как ты делала это после того, как написала обо мне в своем дневнике, — я схватил ее за руку и засунул ее пальцы себе в рот, тщательно смачивая их. Затем просунул их под её шорты. — Заставь себя кончить, пока я сосу твои красивые сиськи.
Она открыла рот, похоже, собираясь возразить. Я покачал головой, прислонившись лбом к ее лбу.
— Это была не просьба, Лиса. Сделай это, либо я сам займусь тобой, а потом трахну
тебя в рот и кончу так глубоко в твое горло, что ты подавишься моей спермой.
Ее глаза расширились, а рука скользнула ниже, направляясь между ног. У нее
перехватило дыхание, когда она нащупала свой клитор. Я отстранился, наблюдая, как ее рука двигается под шортами для бега. Я хотел запечатлеть этот сексуальный образ навсегда в своей памяти. Она осторожно поглаживала клитор, как будто не была точно уверена, что делать. Ее невинность кричала на меня, лишь еще больше возбуждая. Я наклонился и снова взял в рот один из ее сосков, дергая его и перекатывая, заставляя ее сильнее качаться на своей руке. Её оргазм был близко, я чувствовал это по тому, как она стала сильнее извиваться.
Свободной рукой я начал массировать другую ее грудь, потягивая за сосок и полностью накрывая своей рукой, которая казалась огромной на ее фоне. Лиса была такой маленькой, но не жаловалась на грубое обращение. Ее кожа была покрыта красными пятнами от моих пальцев, и все же она только сильнее отдавалась моим прикосновениям.
Не только ее тело было создано для меня, но и ее грязный маленький ум идеально дополнял мой. Она представляла собой клубок поразительных противоречий, и я уже был зависим от нее.
Ее дыхание сбилось, и она ахнула.
— Ты готова кончить?
Она кивнула.
— Используй слова, — пробормотал я ей в кожу.
— Я... я собираюсь кончить, мне так кажется, — очаровательно призналась она. — Когда захочешь кончить, ты будешь знать это.
Вспышка чего-то похожего на страх промелькнула на ее лице.
— Не бойся, я здесь.
Я не знал, почему чувствовал себя обязанным сказать это, но после моих слов ее глаза открылись, и она уставилась прямо на меня.
Теперь Лиса двигала рукой быстрее, трахая киску собственными пальцами, ее грудь была розовой с отметинами от моих зубов.
— Давай, Веснушка, кончи для меня, — призвал я и не смог удержаться, чтобы не
просунуть большой палец между ее пухлыми, приоткрытыми губами.
Она пососала мой палец, а я схватил ее за подбородок остальной частью руки,
удерживая ее лицо в заложниках, так чтобы у нее не было выбора, кроме как смотреть прямо на меня, когда она взорвется.
— Кончи для меня и покажи, на что ты способна... каждый вздох. Я хочу всё.
Она вскрикнула, на секунду прикусив мой большой палец, а затем ее губы раскрылись в протяжном стоне. Розовая волна поднялась по ее шее и окрасила лицо, а зеленые глаза засверкали. Она кончала. Моя идеальная девочка кончала прямо здесь и давала мне это увидеть.
Лиса задрожала, ее взгляд на долгое мгновение потерял фокус, а тело напряглось. В ее глазах плясало наслаждение и вспышка чистой уязвимости. У меня перехватило дыхание. Я был уверен, что никогда не видел ничего столь прекрасного и что никогда больше не увижу.
Когда ее тело перестало дергаться и на лице проступила холодная реальность, в ее глазах расцвели тревога и шок.
— Да, именно так, ты только что заставила себя кончить и позволила мне наблюдать за этим, — пробормотал я.
Она сглотнула, новый румянец залил ее щеки. На этот раз от стыда. Мне было все равно. Достаточно скоро она привыкнет и к этому, и к нам.
Лиса села и вернула бретельки на место, скрыв от меня свои хорошо обсосанные сиськи. Затем оперлась руками о стойку и встала. Вода в душе все еще текла. Наверное, уже остыла. Она толкнула меня в грудь, пытаясь обойти.
— Теперь я могу идти? — Ее вопрос прозвучал неуверенно.
Не дожидаясь ответа, она проскользнула сбоку от меня. Я схватил ее за локоть, прежде чем она успела сделать два шага. Лиса сердито посмотрела на меня, когда я взял руку, на которую она кончила, и отделил мокрые пальцы. Сунув их в рот, я вдохнул через нос, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце, и вылизал их дочиста, наконец-то пробуя ее на вкус. После того, как слизал все соки, я позволил ее руке упасть.
— Теперь ты можешь идти.
Мой голос был грубым. Я был удивлен, что все еще способен говорить, учитывая неистовое желание, бушующее во мне, требующее, чтобы я взял эту девушку, вошел глубоко внутрь и кончал несколько дней без остановки. Но вместо этого, с самодисциплиной, которую я оттачивал всю жизнь, полную боли и страха, наученный контролировать свои порывы, чтобы выжить, я отступил и позволил ей уйти.