5.
Впервые за несколько месяцев она вновь начала играть.
Её пальцы легко порхали над клавишами, мягко надавливая на них, и она чувствовала, как сердце сжимается и начинает биться быстрее.
Эту сонату играла ей мама в детстве. Из самых дальних закоулков памяти вырывались наружу воспоминания: бушующие летние краски за огромными окнами в пол, лучи закатного солнца, нежно касающиеся локонов волос матери, играющей на фортепиано и порой поглядывающей на неё смеющимися глазами, венок из полевых цветов на голове лежащей на полу девятилетней Пэнси и дурно-пахнущие акриловые краски, которыми она неумело выводит на холсте ярко-жёлтые подсолнухи.
Жёлтый. Цвет её детства, её юности. Беззаботной, наполненной теплом, уютом, безобидными шалостями и звонким смехом. Казалось, так будет всегда.
На губах женщины появилась печальная усмешка.
Вдруг чьи-то тёплые ладони накрыли её плечи, слегка сжав их. Она закрыла глаза, перестав играть. Не узнать эти руки было невозможно.
- Поттер.
Паркинсон почувствовала, как он наклонился к её уху, мягко коснувшись его кончиком носа, и еле слышно прошептал:
- Гарри. Повтори.
По спине прокатились мурашки; она облизала сухие губы и крепко вцепилась в обивку банкетки. Горячее дыхание мужчины касалось кожи на её затылке, заставляя сердце волшебницы с силой грохотать в груди.
И как он не слышит?
- Гар-ри, - несмело выговорила женщина.
Его имя из её уст. Чертовски непривычно, странно и так правильно.
Он отстранился от неё, и Пэнси вскочила на ноги, опрокинув скамеечку под собой. Она тут же перешагнула через преграду и бросилась в его объятия.
Гарри. Неужели теперь... её Гарри?
Мужчина зажмурился и крепко стиснул её в руках, зарывшись носом в мягкие волосы Паркинсон. Она лишь судорожно вздохнула, утыкаясь в сгиб его шеи и вдыхая в себя хвойный запах.
В груди мёдом разлилось спокойствие; ей хотелось стоять так вечно, чувствуя тепло, исходящее от его тела, стук его сердца и его размеренное дыхание. Словно услышав мысли Пэнси, он внимательно взглянул ей в глаза, нежно погладив её скулу большим пальцем.
Вдох. Выдох.
Сердце Гарри оборвалось куда-то вниз, когда она слегка потёрлась щекой о его ладонь, и он наклонился, целомудренно поцеловав её в уголок губ. Она шумно выдохнула и подалась вперёд, на этот раз сама захватывая в плен его губы.
Умиротворение. Нежность. И ни единой мысли в голове.
Мужчина безмятежно улыбнулся сквозь поцелуй, когда Пэнси обвила руками его шею. Он мягко заскользил руками по её спине, наткнулся на завязки платья и медленно распустил аккуратно завязанный бант. Немного помедлив, Поттер всё же коснулся пальцами её обнажённой спины, и женщина в его руках тут же выгнулась ему навстречу, заставив волшебника задохнуться.
Чёрт возьми, она так чутко отзывается на каждое его прикосновение, и это напрочь сносит крышу.
Паркинсон оторвалась от его губ и взяла за руку, потянув в сторону мраморной лестницы. Он с готовностью последовал за ней, пытаясь успокоить шумное дыхание и не смотреть на открывающуюся перед ним картину. Последнее совсем не получалось.
Её белоснежная спина, выпирающие лопатки, похожие на прорезающиеся крылья ангела, несколько родинок, каждую из которых Гарри обязательно - он дал себе обещание - поцелует.
Поттер не заметил, как они оказались в спальне. Пэнси скинула туфли с ног и мягко толкнула мужчину в грудь своими хрустальными ладонями, заставив его упасть на кровать. Она тут же оказалась на нём, и аврор скользнул руками по её ногам вверх, к бёдрам, подцепив подол платья. Женщина немного приподнялась, помогая ему снять с неё одежду.
Он замерел и перестал дышать, готовый поклясться, что не видел ничего прекраснее в своей жизни: растрёпанные волосы, слегка заслоняющие часть лица, худые плечи и мерно вздымающаяся небольшая грудь в чёрном кружевном бра.
Взгляд в глаза. В её самые удивительные на свете глаза цвета осеннего неба перед грозой.
- Ты восхитительна, - прошептал он.
Её губы растянулись в соблазнительной улыбке. Она качнула головой и начала расстёгивать пуговицы на его рубашке.
Наконец, освободив мужчину от ненужной ткани, она наклонилась и нежно поцеловала его в шею.
Это стало последней каплей.
Поттер зарычал и резко повернулся, оказавшись сверху и лихорадочно сверкая глазами. Он в исступлении припал к её губам, словно путник, несколько дней мучаемый жаждой. Пэнси сжала его плечи и тихо выдохнула ему в рот, заставив его задрожать, будто в лихорадке.
Мужчина остановился и посмотрел на неё, пытаясь запомнить эту картину: её алые распухшие от его поцелуев губы, лёгкий румянец на нежных щеках, закрытые веки с подрагивающими ресницами. Предложи ему кто-то выжечь этот образ на внутренней стороне его век, он бы согласился, не раздумывая.
Это не женщина, а чёртово произведение искусства.
Она медленно распахнула глаза и облизала губы уже таким привычным движением, недоумённо глядя на него, будто спрашивая, почему же он застыл. А ему просто захотелось растянуть каждую минуту, проведённую с ней, как следует насладиться каждой грёбанной секундой.
Гарри убрал прядь волос с её лица и принялся покрывать его поцелуями.
- Где же ты была раньше, где, - шептал он.
А она лишь судорожно цеплялась за его плечи, выгибаясь навстречу и упорно продолжая молчать.
Не смея поверить своему счастью.