Война сожгла мою любовь
Наступило лето тысяча девятьсот сорок первого года. Каждый Божий день я жил и радовался жизни. Благодарил Бога за то, что он подарил мне мою Анну, мою единственную, мою любовь. Мы любили друг друга очень долго и решили пожениться. Ничто не мешало нашей любви, а незадолго до свадьбы мы узнали, что нас скоро будет трое. Да, моя Анна беременна, и мы станем родителями. Я был на седьмом небе от счастья, но кто же мог подумать, что наше счастье прервётся.
Ночь. Всё было спокойно, как вдруг я услышал какой-то взрыв, задрожала земля. Я быстро подскочил с кровати, Анна была очень напугана. Я стал её успокаивать, и мы выбежали на улицу. Люди были в панике, улицы задымлены, я ничего не понимал. К нам подбежали соседи и сказали, что началась война, на нас напали фашисты. Анюта начала плакать и кричать, я попросил её успокоиться и стал думать, что же нам делать дальше. Вдруг мимо нас пронеслась толпа напуганных людей, что-то мне подсказало бежать вместе с ними, но Анна остановила меня, сказав, что плохо себя чувствует. Мы зашли в дом, взяли одеяло и немного еды, затем спустились в подполье и сидели очень тихо. Я заметил, что Анна держится за живот. Спросил, хорошо ли она себя чувствует, на что она ответила, что ощущает беспокойство малыша. В этот момент вся моя жизнь пролетела у меня перед глазами. Я думал о том, что, вдруг мы не выживем, вдруг Аннушка и наш малыш погибнут. Мой самый большой страх дал о себе знать. Я очень боялся начала войны, но она пришла в нашу маленькую деревню. Пока я обдумывал ход наших действий, Анюта уснула. Выбравшись из подполья, я взял листок бумаги и ручку.
«Моя родная, Аннушка, ни за что не выходи из подполья! Я сейчас на разведке, хочу узнать, как обстоят дела. Не выходи! Дождись меня!»
Это письмо я положил подле Анны и ушёл на улицу.
Никого не было вокруг. Несколько домов сожгли дотла. И вдруг сильный удар по голове, я потерял сознание, а очнулся уже в каком-то подземелье с множеством раненых людей. Прошло два часа, как я находился в заложниках. Вся голова была забита мыслями о любимой. Как она там? В порядке? Жива ли ещё? Мысли не давали мне покоя.
Я сидел смирно, когда забежали люди. Только позже я понял, что это мои давние друзья. Они сказали, что у нас мало времени, нужно бежать, пока немцы обезврежены. Я из всех сил помчался в деревню к Анне, но один из наших спасателей остановил меня. Он сказал, что нашу деревню полностью сожгли. В этот момент смысл моей жизни покинул меня. Я упал на землю и сказал, что больше не хочу жить. Но этот добрый человек вновь подарил мне надежду. Он объяснил, что несколько людей были спасены. Их посадили в полуторку и повезли в ближайшую деревню для укрытия. Так же, всех детей и женщин доставили в тайное подземное укрытие в лесу. Остались одни мужчины. Да, нужно сражаться! Я обязан сделать всё для безопасной жизни моей любимой Анны и нашего будущего малыша. Затем мои мысли прервал командир армии. Он приказал бежать на оружейный склад и запасаться оружием. И только в этот момент я осознал по-настоящему: война началась. Сейчас жизни всех людей весят на волоске. Я должен выжить и найти свою любимую.
Мы собрались группами и пошли за командиром. На складе я взял пулемёт и некие боеприпасы. И с криком: «вперед!» мы побежали на фашистов. Начался обстрел, но так как я был быстрым и ловким, то пару раз мне удалось увернуться от пуль. Прошло много времени, у меня заканчивались припасы, а немцев было всё больше и больше. Оставалось переходить в рукопашный бой. Дожидаясь подходящего момента, я набрасывался на фашистов и всеми силами пытался придушить или сильно ранить этих бессердечных людей. Таким образом я расправился с пятью немцами. Но этого было мало. Нужно было раздобыть оружие. По воле судьбы я увидел, как одного из наших бойцов убили, и мне в голову пришла мысль. Незаметно подбежав к убитому, я взял его патроны, подумав, что их мне хватит надолго. Он не успел истратить их… Вот так я и держался. На моё счастье, к нам прибыло подкрепление. Я был рад, потому что думал: «чем больше людей, тем больше шансов на победу». И я был частично прав. В скором времени немцы отступили. Командир отправил нас в деревню, в которую увезли выживших. Я подумал, что это шанс, ведь моя Анна могла быть там. Нас рассадили по полуторкам, и мы отправились в путь. Да, мы многих потеряли в первом бою, но ведь и сами многих убили. День прошёл очень быстро, к вечеру мы прибыли в деревню.
Пока все готовились к атаке, я незаметно сбежал на поиски любимой. На улице уже стемнело, мне стало труднее искать Анну, но я не сдавался. Разбивая ноги в кровь, я не останавливался и шёл вперед. Вдруг из одного дома, на котором висел флаг фашистов, я услышал крики плачущих девушек. Заглянув в окно, я увидел Анну, а рядом с ней ещё много девушек. И, к моему удивлению, все девушки были беременны.
«Как они там оказались? Их ведь повезли в укрытие! А, может, их схватили по дороге?»
Мысли не выходили из моей головы, а в ушах стоял крик напуганных девушек. Мой страх за Анну стал ещё сильнее. Дождавшись, пока немцы уснут, что было их ошибкой, я тихо зашёл в дом. Анна, увидев меня, хотела закричать, но вовремя закрыла рот рукой. У меня был с собой пистолет, и я, незамедлительно, выстрелил в обоих фашистов, которых оставили следить за пленными.
Освободив девчат, я повёл их в нашу часть. Моя Аннушка была очень рада тому, что я пришёл к ней на помощь. Но, разве мог я не прийти? Как я мог оставить свою любовь? Придя в расположение, командир отправил девушек в бомбоубежище, но Анна осталась со мной. После всех уговоров она не согласилась уезжать от меня. Солдаты и парни пошли с командиром разведывать обстановку, ну а меня оставили с любимой. Я из всех сил старался не уснуть, но усталость взяла своё, и я уснул. Сколько спал, не знаю, но проснулся я от криков немцев. Они стояли с пулемётами, один из них говорил на русском. Фашисты согнали меня, Анну и заложников, которые пришли с ними, в одну кучу и повели за собой. Я крепко сжимал руку любимой, давая понять, что я рядом и не брошу её.
Они привели нас к какой-то яме. Рядом с этой ямой стоял небольшой сарай. Один из этих чудовищ схватил меня и толкнул прямиком к яме, а другой схватил своими цепкими руками Анну. Я пытался освободиться, чтобы помочь любимой, но у меня ничего не получилось. Поставив меня на ноги, один из немцев взял автомат.
«Всё, сейчас меня пристрелят, и Анна, моя любимая Анна, останется без защиты» – подумал я. И, вдруг, БАХ, выстрел мне в ногу. Сильнейшая боль, много крови, крик Анны, всё это в кучу навалилось на меня. Я попытался встать, но не вышло. Выстрел во вторую ногу, затем мгновенные выстрелы в руку и живот. Моя жизнь на волоске, но я думаю не о себе, все мои мысли в тот момент были о моей прекрасной, о смысле моей жизни, которую пытаются отобрать... Я потерял много крови, но на этом мои мучения не закончились. Они схватили меня, кинули на землю лицом к сараю. В этот сарай они завели Анюту и начали обливать его бензином. Тогда я всё понял. Я старался вырваться, я очень хотел спасти её, но мои раны и фашисты не давали мне сделать это. Обливая сарай, они громко смеялись. Я не понимал, как люди могут быть такими жестокими. Когда один закончил обливать сарай, другой взял спички. Я кричал, умолял их не делать этого, но тот фашист, знающий русский язык, сказал мне: «Смотри внимательно, сейчас мы сожжём твою любовь!» – и кинул горящую спичку на сарай. Я закричал, но немцы только смеялись. Затем темнота. Я потерял сознание, но крик Анны доносился до меня жутким эхом.
Когда я очнулся, рядом были наши солдаты. От сарая и Анны остался лишь пепел. Мне стало так плохо, я кричал, плакал, колотил землю руками. В этом сарае умерла моя жизнь! Моя Анюта и наш малыш, они умерли! Их больше нет! Они были моим счастьем, моим воздухом, моей жизнью. А раз из больше нет, значит и жизнь не имеет смысла. Я взял пистолет и хотел было застрелиться, но солдаты остановили меня и доставили в госпиталь.
«Вы опоздали. Её можно было спасти».
Меня вылечили и сказали, что я счастливчик, раз смог выжить после всего этого. Но я не слушал их. Да, я выжил физически, но морально я убит. Душой я на небесах с моей любимой Анной и нашим малышом, которому не суждено было родиться…
Все годы войны я сражался с жаждой мести. Я дал себе обещание, что не умру, пока не перебью всех фашистов. Я должен был жить ради моих любимых. И вот, тысяча девятьсот сорок пятый год, объявление о победе. Я упал на колени, смотрел в небо и говорил:
«Вот видишь, солнце моё, я жив. Я выжил и победил. Сегодня день победы над фашистами! Я отомстил за вас! Как же мне больно осознавать, что ты не со мной. Прости, что не смог спасти тебя и малыша».
После этих слов я упал на землю и начал плакать. Мне было больно. Я очень тосковал по своей любви. Никому не пожелаю пережить то, что пережили участники Великой Отечественной войны. До конца своей жизни я буду помнить, как война сожгла мою любовь.