Ночные Посиделки. Тобиас
Стоя перед зеркалом, я улыбаюсь сам себе. Поправляю рубашку, брюки. Всё-таки званый ужин...
Семейка Хьюстон приезжает во время. Видимо, пунктуальные. Я спускаюсь вниз как раз к приходу гостей. Моя мама стоит в напряжении рядом с отцом и вымученно улыбается. В тёмно-синем платье, с распущенными волосами и на тонкой шпильке, она похожа на принцессу из сказок, которые когда-то читала мне в детстве перед сном. Но вот в глазах читается какое-то беспокойство и грусть. Видимо, переживает по поводу ужина. Зато мой папаша улыбается во все тридцать два и даже не смущается ни разу. Наверное, в голове уже у него играет марш Мендельсона и рисуется картинка нашей с Вивьен свадьбы.
Я перевожу взгляд на гостей. Патрик Хьюстон, мужчина примерно такого же возраста, как и мой отец, около пятидесяти лет, с сединой на висках и пронзительными серыми глазами, холодными, как сталь, и злыми, как сам Чёрт. Его жена Елена, невысокая женщина около сорока лет, может, чуть старше, но не намного, худенькая, стройная, с белокурыми локонами, в красном платье в пол она выглядит, как настоящая светская львица. А вот доченька... Вивьен - женщина вамп. Дерзкая, самоуверенная, про таких говорят, что она стерва. В длинном красном платье с открытой спиной и длинными чёрными волосами, она похожа на подружку Дракулы. Пффф... Такая выпьет кровь и "спасибо" не скажет! Или закусит тобой в первую брачную ночь и глазом не моргнёт... С такими девицами нужно держать ухо востро... Точно, семейка Адамс...
- Тобиас, знакомься: это - Патрик Хьюстон, его жена Елена и их очаровательная дочь Вивьен, - радостно представляет мне гостей отец.
- Очень приятно, - вру я и пожимаю руку сначала главе семейства, затем целую руку Елене, ну, а потом и подружке Дракулы, как я окрестил мысленно Вивьен.
И сразу же вижу хищный взгляд охотницы. В её зелёных, практически изумрудных, глазах горит огонёк интереса. Ну, я же говорю: охотница! Ой, не люблю таких дамочек... От них ничего хорошего не жди...
- Прошу к столу, - моя мама делает жест рукой и смотрит пытливо на меня.
Когда все гости проходят в столовую, мама резко хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом. Я упираюсь в карие глаза матери и перестаю улыбаться. По ней видно, что она хочет меня о чём-то попросить...
- Тобиас, сынок, я прошу тебя... - мнётся она и поправляет на мне воротник рубашки, но делает это, скорее, от волнения, нежели из надобности. - Будь повежливее с Вивьен. Эти гости очень важны для бизнеса твоего отца.
- Даже если Вивьен потребует моей крови в золотой чаше на десерт? - усмехаюсь я, и моя мама легонько толкает меня в грудь, одёргивая.
- Тобиас! - строго, но с улыбкой на лице, говорит она.
- Я понял тебя, мам, - успокаиваю я её и улыбаюсь, - когда буду улыбаться, постараюсь не засмеяться.
Получив материнского подзатыльника по голове, мы с мамой присоединяемся к гостям.
Ужин, на удивление, проходит в спокойной обстановке, отец и мистер Хьюстон болтают что-то о делах фирмы, о совместном сотрудничестве и ещё о какой-то ерунде. Мама поддерживает светскую беседу с Еленой. Зато Вивьен сверлит во мне дыру. Я стараюсь не смотреть на неё, но понимаю, что это уж совсем было бы неприлично, и, когда в очередной раз наши взгляды встречаются, я обворожительно улыбаюсь ей, на что она щурит свои зелёные глаза и подмигивает. Ого! Девчонка решила брать быка за рога!
В старину говорили, что все девушки с зелёными глазами - ведьмы. Жаль, что сейчас так уже не говорят и зелёные глаза - не порок. Я бы с удовольствием сжёг её на костре...
- Тобиас, расскажи про Италию, - подаёт голос ведьма.
- Рим - красивый город, со своей культурой, укладом жизни. Целая эпоха умещается на маленькой территории! - восторгаюсь я, но замечаю, что это не очень интересно моей собеседнице.
Она продолжает сверлить меня взглядом, отчего мне становится не по себе. Это не смущение. Это просто... Как бы это правильнее сказать? Настороженность... И опаска... Именно. От неё исходит какая-то неприятная аура, которая заставляет бежать по спине холодок.
Нет, она точно хочет мою голову на закуску...