Бессердечность

- И что это? – Фа хмуро тычет пальцем в экран айпада, где располагается сенсационная новость о том, что единственный сын одного из богатых людей страны Вайо Паничиясавад женится на дочери известного политика.

Что ж, журналисты постарались на славу. Стоило мне появиться на одном мероприятии с девушкой под ручку, как они тут же нас поженили. Отлично, этого я и добивался.

- Статья, - пожимаю плечами, словно ничего такого не случилось. На самом деле так и есть, я бы не женился на этой стерве и под дулом пистолета. Да и вообще связывать себя узами брака в ближайшие лет сто не собираюсь.

- Отлично, это статья, а я Фана Конгтанин. Может, объяснишь? – сурово смотрит на меня Фа. Он думает, что если мы живем вместе вот уже две недели, то может на что-то претендовать.

- Ну, ты читать умеешь. Это Сью, моя невеста. – Сажусь на стул рядом и спокойно пью грейпфрутовый сок. Меня чертовски забавляет его реакция – этот взгляд-убийцы, руки, сжавшиеся в кулаки. А ты думал... что? Мы... вместе?

- Позволь поинтересоваться: а что тогда ты делаешь со мной? – цедит сквозь зубы. Он в бешенстве, того гляди пар из ушей повалит.

- Живу, сплю... - Вновь беру стакан, но его тут же выбивают у меня из рук, он отлетает к стене и разбивается.

- Я, мать твою, спрашиваю... Что. Ты. Делаешь. Со. Мной, – сжимает мою руку, а я в ответ только усмехаюсь.

- Тебе виднее, что я с тобой делаю. Уж точно не в семейную жизнь играю. Или... - притворно удивляюсь, - ты хотел, чтобы я предложил тебе руку и сердце? Что, обидно, что какая-то вертихвостка тебя обставила? – Я перегибаю палку. Сильно. Игра затянулась, я хотел ранить его слегка, а получилось, что целенаправленно добиваю.

Мы не говорили о любви, не обсуждали наши отношения, но, как минимум, это несправедливо по отношению к нему. Тем более все это ложь, выдумки журналистов, не более.

Фа вскакивает из-за стола, опрокидывает стул и нависает надо мной. В его глазах – неприкрытая ярость и ненависть. Мне кажется, он легко может убить меня сейчас.

- Ты хоть иногда пробовал меня слушать? Я блять, люблю тебя, Йо!

«Тебе больно?» - хочу спросить его.

- Нет, ты любишь себя. Ты поступил так со мной тогда, потому что хотел избавиться от балласта. Потом четыре года не вспоминал о моем существовании, наслаждался жизнью и тут – «люблю». Почему я должен верить тебе? Однажды поверил, и это плохо закончилось. – Наконец-то я сказал ему правду. Я намеренно причиняю ему боль, чтобы защитить себя. Второй раз проходить через все круги ада я не намерен.

Фа хватает меня за шиворот, встряхивает и выплевывает:

- Какого хуя? Я сука в лепешку расшибиться готов, только бы ты был счастлив, а ты ведешь себя как последняя тварь. Да, я поступил как ублюдок в прошлом, не спорю. Но когда увидел тебя тогда, в баре, понял, что нихрена не прошло. – А потом срывается на крик: - Ты, блять, сидишь тут, – бьет себе кулаком в грудь, - не вытравить тебя ничем. Раньше думал – пройдет, нужно просто не видеть, жить своей жизнью. А ты... с какой-то... - отталкивает меня с такой силой, что я чуть не падаю.

- Уходи! – еле слышно произносит и отворачивается.

Ну что, Йо, доволен? Отомстил? Какой там счет? Победа? Ничья?

Остаюсь на месте, не двигаюсь. Конечно, я не доверяю ему. Но уйти сейчас – это значит перечеркнуть все, что было и может еще быть.

- Ладно! – восклицаю. – Допустим, я тебя тоже люблю. И что дальше? Как раньше уже не будет! – Фа шумно вздыхает и поворачивается. То, что плещется на дне его глаз, я видел когда-то давно у себя. Когда внутри происходит бомбардировка привычного, уютного мира. Извне на него сбрасывают бомбы, и они вмиг сравняют твой отлаженный мир с землей. И не будет больше ничего – пустота и тишина.

- А как ты хочешь, чтобы было? Взявшись за руки, свалим в закат, так, что ли? Не-ет, так не будет, - постепенно доходит до него смысл сказанных мною слов, и он улыбается краешком губ.

- Я хочу... Да похуй, что я хочу! Жизнь - не попсовая песенка о любви, – выкрикиваю, глядя ему в глаза. Вот сейчас я могу превратить его жизнь в ад, покончить со всем разом. А вместо этого истерю, как баба. – Ты же весь такой свободолюбивый. Мы забыли, что значит слово «вместе», потому, что долго были порознь. Ты уверен, что сможешь быть со мной? И не только на словах. А полностью принадлежать мне? Подумай.

Фа сглатывает и кивает.

Испугался? Ну да, с твоей-то кобелиной натурой – это будет непросто. - Идиот, - выдыхает и хохочет. – Господи, Йо, ты придурок!

Я непонимающе смотрю на него.

- Мне кажется, что я только что умер и воскрес от твоих слов. А ты с таким умным видом мне втолковываешь о том, что я должен быть верным тебе. Хватит, набегались. Переворачиваем страницу и забиваем на прошлое. Я ублюдок, но скорее отрежу себе член, чем попробую изменить тебе, - громогласно заявляет Фа.

Усмехаюсь, подхожу к нему ближе, наклоняю его голову к себе и шепчу на ухо:

- Я сам тебе его отрежу, не сомневайся, если ты еще раз заставишь меня пройти через тот ад четырехлетней давности.

- Вот это мой мальчик, - расплывается в идиотской улыбке этот мерзавец и целует меня.

В гостиной очень неудобный диван, который угрожающе поскрипывает от наших телодвижений. Я люблю, когда он берет инициативу в свои руки, а еще можно беспрепятственно ласкать руками его восхитительное тело, подаваться навстречу, не сдерживая стонов. Хорош поганец!

- Йо... скажи это... - почти на пике, просит он.

- Давай без этой хрени... Не останавливайся, я почти... - выдыхаю я, извиваясь под ним.

Но он резко замирает. Привет, камикадзе!

- Нет, ты скажи... - настойчиво требует, делая бедрами пару поступательных движений.

- Люблю! Люблю тебя, только порадуй уже своего малыша, а?

- Ну конечно, папочка Фа, всегда к твоим услугам, малыш. - Этот придурок щелкает меня по носу и – аллилуйя! – исполняет мое желание.