8 ГЛАВА.
Как пережить эти дни не знал никто. Юнги не спал уже несколько суток и следил за состоянием Чимина. Крики, маты, мольбы сделать хоть что-нибудь и страдания...которые слушать было больнее всего. Юнги мог стерпеть любые высказывания в свой адрес, ведь понимал, что это говорит не Чимин, а его зависимость, но слёзы и мольбы о помощи вытерпеть было невозможно. Юнги еле сдерживал себя, чтобы не расплакаться прямо перед Чимином, но как только он выходил из комнаты, слёзы рекой начинали катиться с его глаз, а глотка разрывалась в немом крике. Да, они знакомы с Чимином всего какой-то месяц и познакомились они не за чашкой кофе, но Юнги не мог спокойно смотреть на его страдания. Он видел в Чимине не просто наркомана, готового за дозу на всё что угодно. Он видел в Чимине, запутавшегося мальчишку, пережившего за свою жизнь столько дерьма, что другой бы человек уже давным-давно бы вскрылся.
Юнги вспоминает себя год назад, когда он так же как Чимин, просил дать ему хотя бы грамм, что бы уменьшить ту боль, разрывающую на части. Он помнит, что в этот момент, просто необходима поддержка и помощь, которую Юнги готов дать Чимину. Да им обоим сложно, но все это ведь должно закончиться, правда? Юнги сильно на это надеялся, когда каждый день заходил к Чимину и пытался помочь, хоть чем-то, хотя понимал, что все в большей степени зависит от самого Чимина.
Чимину же было просто ужасно. В первый день, Чимин молился, чтобы наступил следующий, но потом жалел об этом и хотел вернуться на день назад. Началось самое ужасное, что он только мог представить. Жгучая и адская боль, пронзившая всё тело, не хотела отпускать ни на секунду. Мышцы сводило, как будто их кто-то насильно скручивал, кожа стала настолько чувствительной, что даже прикосновение к кровати, отдавались невообразимой болью, по ощущениям граничащей с сожжением заживо. Появилось чёткое ощущение, что вместо крови по венам течёт раскалённая лава, прожигающая тебя изнутри. В противовес этому, выступало дичайшее чувство голода, которое не уменьшалось ни на минуту, однако при любой попытке съесть хоть что-нибудь шло сильнейшее отторжение любых продуктов, и все они оказывались в тазике, а иногда и просто на кровати.
Чимину было от себя противно. Хоть он и очень плохо соображал из-за своего состояния, всё же частички разума, каждый день вбивали ему картинки с возможным изображением того, как он выглядит сейчас. Казалось бы, всем сейчас должно быть плевать на то, как он выглядит, но не самому Чимину. И он переживает не из-за немного отросших корней или не накрашенного лица, как многие могут подумать. Со стороны, он выглядит жалким и никчёмным. Весь грязный, в собственной слюне и рвоте, огромные мешки под глазами и впалые щеки, все это он сделал с собой сам и от этого становится еще отвратительней.
В комнате невозможно дышать и находиться больше 10 минут. Ужасный запах пота и рвоты, настолько сильно въелся в мебель и текстиль комнаты, что не помогает даже открытое окно. В комнате постоянно темно, потому что любое освещение для Чимина отдаётся сильнейшей болью и резью в глазах. Её освещает только маленькая настольная лампа с очень тусклым и тёплым свечением, к которому Чимину удалось привыкнуть. Чимин уже сбился со счёта, сколько дней это продолжается. Он не знал точно, что сейчас за окном и сколько сейчас времени, но насколько Чимин мог подумать, прошло уже около 4 дней, а симптомы не то что не утихают, а наоборот становятся только сильнее.
Но самое главное, за что переживает Чимин – Юнги. Каждый раз, когда он заходит в комнату, а младшему удаётся поднять тяжёлые и слипшиеся веки, он видит, каким Юнги стал из-за него. Ужасные мешки под глазами, свисающие такое ощущение, что до самого пола. Впалые щёки и сильно выраженные теперь скулы. Цвет лица его, стал еще более бледным и больным, а руки по непонятным причинам тряслись с небывалой силой. Сильная усталость и тревога отражалась на его лице. Чимин очень благодарен Юнги за то, что он делает для него, но так же понимает, что именно он довёл его до такого состояния. Именно из-за него Юнги не спит ночами, возится с малознакомым ему человеком и всеми силами пытается помочь, а Чимин….Чимин просто ворвался в его жизнь и превратил её, по мнению самого Чимина, в сущий кошмар. Лучше бы и правда, Юнги тогда не нашёл его в том злосчастном переулке и сейчас он бы не страдал так из-за него. Чимин вообще думал, что Юнги в скором времени это надоест, и он просто перестанет помогать, но вопреки всем ожиданиям, Юнги приходил каждый день и оставался с ним, рядом. Юнги всегда говорил с Чимином, но никогда не надеялся получить в ответ хоть что-нибудь, ведь прекрасно понимал, что даже самое обычное слово, может вызвать адскую боль во всём теле.
Сегодняшний день был не исключением. Юнги сглатывая огромный, подступающий к глотке ком, открывает дверь, чуть больше приоткрывает окно, выносит тазик наполненный рвотой и отчищает Чимина, нежно протирая его влажным полотенцем. Меняет раствор в капельнице, проверяя все ли в порядке с катетером в руке Чимина, и берёт стул, ставит его возле кровати и садится. Он как обычно берёт одну чиминову руку в свою, начиная медленно поглаживать, как будто пытаясь успокоить.
- Привет Чимин~а! Ты большой молодец, не выдёргиваешь катетер! Я помниться, выдернул его на первый же день, а после не давал поставить его обратно, меня даже пришлось связать! – у Юнги вырывается нервный смешок. – Не переживай, скоро всё это закончится! Я кстати тут подумал, куда бы нам сходить, когда ты поправишься и решил, что сначала пойдём в торговый центр и купим тебе одежду, а то тебе совсем ходить не в чем, а потом пойдём в парк, как тебе идейка? – Юнги остановился и такое ощущение, что ждал ответа на поставленный вопрос, но когда Чимин с трудом поднял свои глаза, то увидел, что Юнги просто смотрит на него и в его глазах читается всё тоже беспокойство, но уже с толикой нежности. – Я знаю, что тебе нравится эта идея! Я кстати взял на работе больничный, поэтому нас в ближайшее время никто не побеспокоит! А ты…
- Спасибо! – не успевает договорить Юнги, как его перебивает Чимин, который смог взять себя в руки и произнести такое простое, но нужное сейчас слово. Юнги на несколько мгновений завис, явно не ожидая хоть какого-то ответа, но довольно быстро пришёл в себя, а на его лице появилась улыбка полная нежности.
- Не за что, Чимин~и! Ты только пообещай, что не сдашься!! Борись до конца, я знаю это трудно, но борись ради себя, блять, да ради меня в конце концов, не оставляй меня одного! – по щеке Юнги, пробежало пару слезинок, которые полностью разрушили образ чёрствого парня, но которые быстро были стёрты с лица тыльной стороной ладони Юнги. Эти слова заставили вместе с лавой, по телу разлиться тепло и такое ощущение, что от них стало легче. Это были самые важные слова, которые стали для Чимина, наверное, точкой не возврата. Он не уверен точно, что у него переклинило, но он для себя точно решил, что будет бороться ради Юнги, и вытерпит всё, что нужно.