Dream [куертов/kuertov]

Виолетта собралась с мыслями, желая поделиться тем, что её беспокоило. Она посмотрела на Влада, готовая рассказать о своих догадках, но в этот момент к ним на довольно приличной скорости подъехали две машины BMW M4 бирюзового цвета, которые отражали вечерние огни, и массивный джип. Их неожиданное появление резко оборвало доверительную обстановку, которая возникла между ними.

Из джипа вышел тот самый парень из кафе в странной шапке с кроличьими ушами. Его добродушная улыбка резко контрастировала с напряжением в атмосфере. За ним следовал парень с бородой, накаченный до предела и кудрявый блондин, который смотрел вокруг с явным намёком на недовольство. С каждой минутой непонимание и тревога Виолетты росли.

Из  BMW вышли ещё несколько парней. Один из них был с щетиной и держал во рту сигарету, а другие двое – с черными волосами и  более мягкой внешностью, выглядели как будто покорно следовали за остальными. Все они явно не имели лучших намерений, и тревога, словно туман, непроницаемо окутала пространство вокруг.

Влад, дыхание которого стало более частым, напряжённо наблюдал за их действиями. В глазах его друзей было что-то предосудительное, малознакомое. Это было похоже на что-то грандиозное и опасное, и в то же время он чувствовал, как мрак невольной участи нависает над ним. Это был не просто случайный вечер в лесу, а что-то гораздо более угрожающее.

Виолетта инстинктивно напряглась, из её глаз больше не светилось доверие. —Влад, кто они?, — спросила она, её голос заполнился страхом, а внутренняя борьба разразилась в глубинах её души. Она чувствовала, что события могут пойти в совершенно другом направлении, и это было не то, чего она ожидала.

Парень с кроличьими ушами, заметив их, подошёл ближе, его улыбка сменилась более серьезным выражением лица. —Привет, Влад, ты хорошо проводишь время? — произнёс он с презрительной ноткой, подбросив в воздух свой капюшон. Все остальные в компании начали смеяться, но смех этот был пропитан чем-то зловещим.

Костя подошел к Виолетте с уверенной манерой, его глаза блестели от злорадства. Он нежно но с лёгкой долей провокации взял её за подбородок, заставив посмотреть прямо в его наглые глаза. —А ты маленькая лучше, чем на фото, — произнес он, смеясь, будто ему было приятно её смущение. Это была игра, в которой он явно чувствовал себя уверенно.

Костя, не обращая на это внимания, продолжал: —Понятно, почему Влад начал по тебе сохнуть—. Его слова были хлёсткой провокацией, как будто он пытался выставить их отношения на общий обозор, подшучивая над Владом и одновременно ставя Виолетту в неловкое положение.

Виолетта покраснела от смущения и неприязни, чувствуя себя одновременно уязвимой и раздраженной. Она отпустила подбородок и с вызовом посмотрела на Костю. Её голос звучал немного дрожащим, но полным решимости:
—Зачем ты это говоришь? Это просто неуместно.

Тем временем Влад решил вмешаться, его голос стал твёрдым: —Костя, прекрати немеделно себя так вести.
Его слова раздавались в тишине уже нагнетаемой атмосферы, как гром среди ясного неба. Это было прямо противоположно поведению Кости, и лица всех парней на мгновение замерли в ожидании.

Костя, словно не замечая напряжения в воздухе, только усмехнулся отпустил Виолетту и сказал Владу—грузи её в машину, и поехали на дачу как и планировали.
Виолетта посмотрела на влада разочоровавшись в нем. Но вдруг поворачивается в сторону и вглядывается в парня с сигаретой, им оказался Лёша. Она робко спрашивает —Аня тоже причастна к этому?
Лёша лишь смотрит на неё и в ответ мотает головой в знак протеста.

Но в этот момент к ним подошёл Ермолаев. Его лицо выражало злую решимость. Он с неожиданной агрессией ударил Виолетту по голове, заставив её заклониться, и без лишних слов, грубо засовывая её в машину, произнёс:
—Хватит болтать. Поехали!

***

По приезду на загородный дом ситуация достигла своего пика. Виолетта, охваченная комплексом страха и гнева, была привязана к стулу, и её истерика заставляла остальных нервничать. В комнате царила тишина, только её возбуждённое дыхание нарушало атмосферу, полную напряжённого ожидания. Влад, пытаясь смягчить обстановку, подошёл к ней и, возможно, с детской наивностью спросил: —Будешь чай?

Ответ Виолетты не заставил себя ждать. Она посмотрела на него с неприязнью, а её голос наполнился ядом: —Да засунь свой чай в жопу, мразь! Я тебе доверилась, а ты поступил как шмаль!—Эти слова ударили по Владу как гром среди ясного неба, пронзили его глубоко. Он невольно отступил на шаг, чувствуя, как холодный пот пробежал по его спине.

Внутри него что-то сломалось. Он понимал стойкость её слова и то, что любые попытки быть вежливым лишь усугубляют положение. Он чувствовал себя предателем и не знал, как оправдать своё поведение перед ней, перед самим собой. Он пытался найти слова, чтобы объясниться, но все мысли улетучились, словно дым. Он продолжал смотреть на неё, отмечая, как слёзы, сдерживаемые гордостью, сверкают в её глазах.

Ситуация накаляется, и Даня, осознавая важность момента, решает взять ситуацию под контроль. Он уверенно приближается к Виолетте, отталкивая Владa в сторону, как будто пытаясь обозначить, что он здесь главный. Его голос звучит твёрдо и безапелляционно, преодолевая её истерику. Он обращается к ней с настойчивым тоном:—Слышишь ты, ты либо успокаиваешься сейчас, либо сделаешь себе хуже. Мы сегодня звоним твоему отцу, и ты говоришь, что похищена. Нам нужен только он.

В этих словах чувствуется смешение угрозы и решимости. Даня полностью осознаёт, что в этот момент он играет на грани, и его слова могут как успокоить её, так и возбудить ещё больший страх. Он смотрит ей в глаза, пытаясь найти контакт, который поможет ей утихнуть, чтобы они могли выйти из этой ситуации без дальнейших эскалаций. Ему важно, чтобы она поняла, что это не просто игра — они действительно готовы действовать, приложив максимум усилий для достижения своей цели.

Виолетта, преисполненная гнева и страха, не желает сдаваться. Её глаза горят, а голос дрожит от напряжения, когда она изрыгает слова, полные ярости: —Да пошли вы все нахер! Не буду я ему звонить! Он из-за вас сейчас в больнице, вы во всем виноваты, мрази!

Её эмоции вырываются наружу, словно она на грани потери контроля. Тем не менее, в её словах слышится и глубочайшая рана — от того, что её отец сейчас в больнице, и не просто в больнице, а в столь критическом состоянии. Каждое сказанное ею слово обжигает, как лава, выброшенная из вулкана.

Даня и Влад на мгновение останавливаются, обмениваясь взглядами. Им нужно понять, как успокоить её, не потеряв контроль над ситуацией. Даня, ощущая нарастающее напряжение, решает, что нужно изменить тактику. Он понимает, что её гнев — это не просто слепая ярость, а результат страха за близкого человека и чувства беззащитности. Может быть, если она почувствует поддержку или понимание, это поможет ей успокоиться.

—Виолетта, послушай, — говорит он более мягким тоном, хотя в голосе все еще сохраняется определённая серьёзность. — Мы понимаем, как тебе тяжело, и не собираемся делать тебе хуже. Наша цель — помочь твоему отцу. Дашь нам шанс это сделать? Если ты позвонишь, это поможет ему, и ты сможешь узнать о его состоянии быстрее.—Даня решил играть на хитрости, он понимал, что ей важен отец и его состояние в данный момент, поэтому решил воспользоваться этим.

В этом моменте напряжение по-прежнему висит в воздухе, но, возможно, данное обращение позволит ей оценить ситуацию под другим углом. —Хорошо, звоните.