Часть 6
Раскрасневшаяся и крайне смущенная Лиса, прижав руки к пылающим щекам, быстро шла к комнате Чон Чонгука. О том, чтобы выйти из этого жуткого места через центральный вход, не могло быть и речи. Совершенно не думая, куда делась Дженни, брюнетка отчаянно постучалась в комнату парня.
— Эмма, что вы забегали? — встрепанный, словно воробей после схватки с кошкой, Чонгук открыл дверь, впуская девушку. — Только вздремнуть лег, тут Джен стучится, а теперь вот и ты!
— Нормально ты нас прикрываешь! — огрызнулась Лиса, подходя к приоткрытому окошку. — Нас все-таки сцапали! Чимин так вообще, погнался за Джен, как не поймал только.
— Хах, она успела за секунду до того, как этот мамонт промчался мимо, — хохотнул Чон, помогая Лисе перелезть через раму.
— Все таки, вы — молодцы, интересно глянуть на его расписанную харю утром.
Но Лисе было не до смеха. Буркнув на прощание «Пока!», она стремилась скорее оказаться в своей комнате, в кровати под одеялом. Путь домой казался Лисе еще дольше. Хотя она больше не пряталась, но гнетущее чувство в душе висело на ней грузом весом в центнер. Образ возбужденного Юнги напрочь отказывался выходить из головы, и Лиса ловила себя на мысли, что в глубине души она хотела продолжения. И от этих ярких дум, острыми импульсами пронзавших ее тело, было очень стыдно.
Разъяренный Чимин быком ворвался в их с Мином комнату, чуть не сорвав с петель хлипкую общажную дверь. Он включил свет, и Юнги, который лежал в постели с открытыми глазами, громко зашипел, словно вампир под солнечными лучами.
— Ни слова, твою мать! — задыхаясь от гнева, предупредил приятеля Пак. Проследовал к своей тумбочке и, достав початую пачку сигарет, прикурил одну прямо в комнате. Юнги, криво усмехаясь, наконец, протер заслезившиеся глаза, и уставился на друга. Из его рта вырвался смешок:
— Надеюсь, эта штука смоется. Охуенно выглядишь.
Чимин непонимающе покосился на друга, затем встал и подошел к зеркалу. На его подбородке черным маркером была изображена борода, над верхней губой «красовались» вьющиеся, словно виноградная лоза, «дворянские» усы, а на кончике носа и вовсе сидело насыщенное пятно.
— Ах ты ебаный в рот, твою мать, блядь!!! — раненым изюбром взревел блондин, швырнул сигарету в пепельницу и снова, в одних трусах, умчался куда-то по коридору.
Юнги меланхолично взял в пальцы брошенную сигу и затянулся. События, недавно произошедшие в его постели, не хотели покидать настроившийся на страстный перепихон мозг. Юнги пытался понять, что он сделал не так. Эта несчастная мартышка отвечала же ему взаимностью! Пусть не так, как он привык, по причине абсолютной неопытности, но ведь отвечала же. Что ее заставило отказать ему? Юнги совершенно не думал о том, чтобы делал Чимин, вернувшийся в комнату и заставший там картину непристойного слияния двух тел. Впрочем, приятелю было не привыкать, справился бы с таким «стрессом» как-нибудь. А вот что теперь делать Юнги, член которого по прежнему стоял, было непонятно. Уединиться в толчке с журнальчиком соответствующей тематики, коими изобиловал ящик его стола? Однако Юнги был слишком зол из-за облома, чтобы сосредоточиться на своей разрядке. Ну маленькая сучка, ты жёстко ответишь за свой отказ!
В последующие дни Лиса сидела в комнате, наотрез отказываясь выходить. Мин Юнги мерещился ей за каждым углом. В каждой замеченной за окном фигуре, девушка видела его, слышала его голос. Она не могла понять, что с ней происходит. Почему она так отчаянно боится встретиться с ним? А больше всего Лиса не понимала, почему она позволила затащить себя в постель абсолютно постороннему, малознакомому парню, разрешила ему чуть ли не всю себя облапать, да еще и ответила на поцелуй? С ума можно сойти от осознания того, что она вела себя, как шлюха. А Юнги и рад стараться! Тьфу, противно! Кобелина! Лиса задумалась о том, сколько упругих задниц видела постель, из которой она так стремительно удрала, и ее передернуло то ли от отвращения, то ли от ревности. Однако факт оставался фактом, Лиса пряталась в комнате именно из-за Юнги.
Дженни после того, как она разрисовала Чимину лицо, тоже пряталась от него. Чон Чонгук, который приносил им последние новости из общежития мальчиков, рассказал, что Чимин весь следующий день ходил мрачный и злой, с расчириканной физиономией, и бросался на всех, кто как-то подначивал его по этому поводу.
— Так ему и надо, гаду, — мстительно радовалась Джен, слушая покатывающегося со смеху Чонгука. Лиса не разделяла их радость. Что-то ей подсказывало, что Дженни еще отхватит свою порцию люлей... И как бы Лисе не попасть под раздачу «слонов».
***
Манобан стояла у окна, скрестив руки на груди, и бездумно смотрела в даль. За окном стремительно темнело, воздух пах озоном. Кинув обеспокоенный взгляд на часы, девушка поняла, что сейчас только первая половина бесконечно длинного дня. Взаперти сидеть было просто невыносимо. И Лиса подумывала о том, чтобы выйти прогуляться, как вдруг в дверь комнаты постучали:
— Лис, это я, открывай!
Встрепенувшаяся девушка отодвинула шпингалет, впуская в комнату возбужденную Джен. Та не могла стоять спокойно и приплясывала на месте.
— Собирайся! Идем!
— Куда? — насторожилась Лиса.
— В столовке выставка пирогов — не поверишь! Я только что оттуда, пошли, наедимся от пуза и на халяву! Достало уже жрать полуфабрикаты, — Ким ринулась к шкафу и достала зонт.
— Кстати, надо спешить, похоже, будет ливень.
Лисе очень хотелось выйти, но она страшно боялась напороться на Юнги. А с другой стороны, ей ведь наверняка предстоит еще не раз и не два пересечься с ним, что ж теперь, совсем не появляться на людях? И скрепя сердце, убрав подальше собственную трусость, Лиса согласилась пойти на местное «обжиралово», которое традиционно проводилось в колледже каждую середину лета.
В большущей ярко освещенной столовой раздавались такие божественные ароматы, что у Лисы основательно засосало под ложечкой. Она тянулась на запахи, как большой толстый крыс Рокфор за сыром из известного мультика про спасателей.
— Погоди, после обеда здесь яблоку негде будет упасть — пиццу привезти обещали, — пыхтела Дженни, таща Лису за руку к самым дальним столам. Девушки старательно обходили кучки жующих то тут, то там студентов, пока не увидели отчаянно жестикулирующего Чон Чонгука.
— Здоровки! Лиса, сто лет тебя не видно, ты прячешься? — на всю ивановскую завопил обрадованный парень. Покрасневшая девушка быстро заозиралась по сторонам: так и есть, некоторые любопытные взгляды сошлись на ней.
— Эмма боится преследования Чимина и его соседа, — снисходительно пояснила Дженни, набрасываясь на огромный сладкий пирог с начинкой из черники. — А по мне, мы все сделали правильно! И если они начнут нас вдруг травить за это, я просто нажалуюсь в деканат!
Лиса подозревала, что за такое в деканате их точно по головке не погладят, поэтому поспешила заняться едой, чтобы не отвечать на неудобные вопросы.
Выпечка была изумительная. Глаза разбегались от обилия вкусностей и сладостей. Загоревшиеся, в предвкушении вкусового оргазма, глаза Лисы жадно перебегали с пирога на пирог. Наконец, взяв пластиковую тарелку, она наполнила ее небольшими песочными корзиночками с черносмородиновым джемом. Пока Дженни, весело жуя, оживленно болтала с Чонгуком, по прежнему обсасывая подробности той ночной шалости по отношению к Чимину, Лиса решила отойти к самому дальнему столику и спокойно поесть в одиночестве.
— Кого я вижу! Привет, мышонок! — услышала Лиса у себя за спиной насмешливый голос. Уже понимая, кто там стоит, девушка жутко покраснела и повернулась, чтобы тут же словить лицом что-то мягкое и липкое.
— Ох, какой я неловкий, надо же, — притворно всплеснул руками Мин Юнги, только что припечатав мордашку шокированной девушки доброй порцией персикового бисквита.
Лиса молча, стараясь не разрыдаться от испуга и обиды, принялась оттирать заляпанные кремом глаза. С трудом проморгавшись, она узрела Мина прямо перед собой, почти в плотную. И его взгляд был очень зол. Он наклонился к застывшей девушке слишком близко, чтобы она могла списать это на случайность, а затем безо всякого зазрения совести просто лизнул ее в щеку, собрав с кожи ароматно пахнущий крем.
— Ммм, малышка, — Юнги со смаком поцокал языком. — Персиковый, определенно, твой вкус.
— Эй ты, придурок! — возмущенная Дженни, увидев случившееся с подругой непотребство, стояла, уперев руки в боки, и исподлобья сверлила гневным взглядом парня, — Ты вообще уже обалдел?
— Чим, надо позвонить в деканат. Кажется, в столовой расплодились мыши, — самодовольно иронизировал Мин. — Пусть вызывают санитарную инспекцию.
— Да здесь непонятно, то ли мыши, то ли нашествие тараканов, — Пак, стоящий за спиной Юнги, с ухмылкой потирал подбородок.
— Ох, смотрите, кто заблеял! — вздернула руки Дженни, — Ты забыл, где твое стойло, козел-переросток?
— Ну можешь мне напомнить, любительница светить голой задницей, — Чимин с Юнги уже не сдерживали смех, когда Ким, пунцовая от смеси злости и стыда, рванулась из цепких рук Чона, дабы надрать задницу этим самодовольным нахалам.
Лиса все еще стояла с лицом, покрытым кремом, и чувство гнева начало буквально вылетать паром из ее ушей. Пока остальные ребята живо обменивались «любезностями», девушка незаметно протянула руку к столу с угощениями и, взяв бисквитный торт, движимая какой-то всеобъемлющей внутренней силой, резко перевернула его на голову Юнги.
В зале наступила гробовая тишина, и только звук упавшего на пол металлического блюда эхом пронесся по огромному помещению кафетерия. Все студенты и учителя, находившиеся в зале, молча, с интересом смотрели на эту мизансцену. Мин стоял с остатками торта на голове, пока бисквит и липкая начинка сползали по его лицу. С каждой секундой оно вытягивалось все больше, а глаза увеличивались в размере.
— Так тебе и надо, придурок! — скрестив руки на груди и гордо задрав подбородок, выпалила Джен — Молодец, Лис! Пусть знает свое место!
— Может вы потрудитесь объяснить, что здесь происходит, молодые люди? — грузный мужчина гневно взирал на всю честную компанию из-под слегка тонированных очков.
Джен, возмущенно жестикулируя, принялась в красках описывать происходящее, добавляя от себя приукрашивающие детали. Чимин параллельно обличал девушку в преувеличениях и буквально наседал на Ким, которая на его фоне казалась дюймовочкой. Немая сцена повисла между Юнги и Лисой, злобно взиравшими друг на друга, и с каждой секундой нагнетала обстановку. Казалось, что над ними стоит чёрное грозовое облако, источающее электроразряды. Они обменивались гневными взглядами и часто дышали. Мир вокруг постепенно расплывался, оставляя на переднем плане двух свирепых людей, готовых в любую минуту сорваться с места и вцепиться оппоненту в шею.
Тяжелая рука мужчины резко опустилась на плечо Лисы, возвращая ее в реальный мир.
— За мной! — отрезал он и повел «сладкую парочку» на выход из кафе.
***
— Я вас слушаю, — прохрипел мужчина, грузно опускаясь за большой стол, стоящий в огромном, заставленном кадками с цветами, кабинете.
Ребята молча стояли, исподтишка кидая друг на друга гневные взгляды.
— Мистер Мин, — вздохнул мужчина, опуская голову на руку. — В прошлом году, впрочем, как и на протяжении всех лет обучения здесь, ваше поведение было и есть далеко от идеального. Вы и ваш друг находитесь в слишком шатком положении, чтобы устраивать подобные выходки. Потрудитесь объяснить, кто дал вам право срывать мероприятие?
— Я ничего не срывал, — пробубнил Юнги, не поднимая глаз.
Мужчина с грохотом обрушил ладонь на стол с такой силой, что канцтовары разлетелись в разные стороны. От неожиданности ребята подпрыгнули и еще сильнее опустили головы, изучая пол.
— Мин, я устал от твоих выходок! Каждый год одно и то же! Ты испытываешь мое терпение? — мужчина покрывался багровыми пятнами.
— Больше не повторится, мистер Сноу, — не поднимая глаз, отчеканил Юнги.
— Я слышу это из раза в раз уже четвёртый год! — рычал декан. — А вы, мисс, какой факультет? Фамилия? Курс?
— Лалиса Манобан. Факультет психологии. Первый курс, — тихо ответила девушка, нервно скребя локоть.
Мистер Сноу выдохнул и, вытащив из-под стола лист бумаги, начал что-то живо писать.
— Вам должно быть стыдно, юная леди, — не отрываясь, начал декан. — Вы еще даже не начали учиться, а уже создаете вокруг себя неприятности. Знаете, если вы продолжите в том же духе, у вас возникнут большие проблемы с деканатом.
Лиса заливалась краской, пока Юнги, опустив голову, пытался сдержать смех.
— Мин, я сказал что-то смешное? — гневно взирал из-под очков мужчина.
— Простите, — еле сдерживал смех парень.
— Пошел вон! — крикнул декан, указывая пальцем в направлении двери.
Юнги, все еще слегка подрагивая плечами от распирающего его хохота, посеменил на выход, оставляя Лису один на один с разгневанным мужчиной. Девушка ловила себя на мысли, что даже такой самодур, как Мин, сейчас был бы очень кстати, стоя рядом. Ведь находиться посреди комнаты с разгневанным деканом было до жути страшно, и Лису буквально колотила дрожь.
— Так, теперь с вами, — выдохнул Сноу, складывая руки на груди и откидываясь на кресле, — Мисс Манобан, я могу вас заверить, что дружба с мистером Мином не сулит для вас ничего хорошего. Советую вам найти более благоразумную компанию.
Эмма кивала головой, словно китайский болванчик.
— Я надеюсь, Вы больше не создадите проблем ни мне, ни себе. Вы понимаете, о чем я? — декан внимательно изучал девушку, которая продолжала кивать.
— Можете идти, — выдохнул мужчина. — Надеюсь, вы меня услышали.
Лиса, развернувшись на носках, пулей вылетела из кабинета. Быстрым шагом она проносилась через безлюдные коридоры и смахивала предательски выступившие слезы. Вдруг перед ней возникла огромная фигура, влетев в которую со всей дури, Лиса чуть не рухнула на пол. Длинные пальцы схватили ее за плечи и, подняв заплаканные глаза, Лиса увидела перед собой Чимина. Он озадаченно смотрел на нее сверху вниз, все еще не отпуская, и слегка наклонился, заглядывая в лицо.
— Эй, ты чего? — нотка жалости едва слышно проскользнула в его голосе.
Лису охватила незнакомая ей до этого злость на весь мир. Жалость. Что может быть хуже? Неужели она навсегда останется жалким клопом среди таких, как эти Мин и Пак? Неужели то, от чего она так бежала, продолжает преследовать ее даже здесь? Полная решимости и одолеваемая праведным гневом, она залепила посмевшему пожалеть ее парню звонкую пощёчину. В нее она вложила весь страх, все обиды и всю ненависть к этим придуркам, которые считают, что им позволено делать из нее девушку для битья.
Отшатнувшись, Чимин схватился за щеку и с недоумением взирал на Лису, которая, гордо подняв голову, уверенно зашагала в сторону выхода.
***
Разозленный Пак с грохотом закрыл дверь в их с Юнги комнату. Учебный год начнется только через месяц, а в обычно тихом студенческом городке чуть ли не каждый день насыщен совершенно идиотскими событиями. И виноват в этом первый курс! Шальные маленькие идиотки. Чимин раздраженно потирал горевшую после непонятной оплеухи щеку, когда вернулся полуголый сосед. Юнги был явно после душа, его бедра прикрывало цветное длинное полотенце.
— Что сказал Сноу? — хмуро поинтересовался Чимин, заваливаясь на неряшливо заправленную кровать прям в кроссовках.
— Что может сказать этот жирный уёбок? — Юнги дернул плечами, — всё, как всегда, Чим. Поорал, постучал кулаком по столу, чуть не лопнул от злости, наконец, поугрожал и выгнал вон. Честно, чем громче он вопит, тем смешнее его слушать.
— По краю ходишь, Мин, — неодобрительно покачал головой Чимин. — Отчислит же. Отец тебя прибьет.
— Хуй он меня отчислит, Чим! — резко ответил Мин, скидывая полотенце и натягивая спортивные штаны. — В этом проклятом месте без меня ни хуя работать не будет. И этот жиробас об этом прекрасно знает! Чуть что, начнет заискивать «Мистер Мин, сделайте, выручите...бла-бла!» — Юнги покривлялся и тоже растянулся на своей постели. — Сноу просто рисуется перед этой ёбнутой первокурсницей. Хочет, чтобы его боялись и уважали!
— Все, любовь прошла? — с усмешкой поинтересовался Чимин, поглядывая на друга хитрыми голубыми глазами. — А то, что девка — ебанашка, так это стопудово! Ни с того, ни с сего хуйнула меня по роже.
— Серьезно? — Юнги даже привстал на постели. — Ну, мужик, это никак нельзя оставлять безнаказанным.
— Знаю, старик. Есть у меня пара мыслишек, поможешь? — Чимин подложил под голову руки и принялся излагать свой план мести двум неугомонным студенточкам.