Глава 12
Он встряхивает мое пальто и вешает на спинку стула. Подвигает ближе поднос, встает у меня за спиной.
Беру гамбургер, разворачиваю шуршающую бумагу.
В ТРК шумно, как всегда. Много народу, несмотря на будний день. С тяжёлым грохотом катаются шары и выбивают кегли.
Боулинг.
Ни разу не играла, но присматриваюсь. Со стороны несложно.
Кусаю булку. На подбородок смазывается кетчуп, убираю каплю пальцем.
Он позади. Наклоняется, и вдруг чмокает в щеку. Прижимает, притискивает к себе, и в этих объятиях нет и намека на похоть, то почти нежность. Замираю с булкой в руках, со щеками, как у хомяка, в волнении не могу жевать.
- Извини, - он отстраняется, обходит стол и садится напротив. - Ешь. Не мешаю.
- Что с тобой? - с трудом глотаю котлету.
- Ничего, - он улыбается. - Обнять захотелось. Просто. Ты жадная. Никто не отберёт, Яна, не торопись так.
Молча жую. Запиваю газировкой из высокого синего стакана, кусаю ещё, и ещё, очень проголодалась.
Так просто обнять.
Врёт, конечно.
Под его внимательным взглядом смущаюсь, кажется, зря согласилась пообедать. Между нами неизвестно что происходит, неясно, как называется.
Но романтикой и не пахнет.
- Зачем вы в субботу приезжали? - вытираю салфеткой измазанные губы. - Всем что-то нужно, а вам что? Вы же не по казино.
Он кивает. Лениво смотрит по сторонам, нехотя отвечает:
- Мать живёт там...с одним. Он у Адама в пух и прах проигрался. Ну и. Просила она за него. Мы и приехали. Договориться.
Кошусь на салат.
Двигаю тарелку к себе, вознаю вилку в веточку петрушки.
Мать.
Бывшая жена то есть. И я тоже. Считать себя замужней леди не могу уже.
Да и какая из меня леди.
Мой джентльмен, может, доложил уже Адаму. Про вчера.
Бросаю взгляд на кольца. Одно с бриллиантом, другое - обручальный ободок.
Нужно их снять, наверное, не вводить саму себя в заблуждение.
- И когда все закончится? - ем салат. Тяну газировку из зелёной трубочки, облизываюсь на пиццу.
Много он всего заказал. А мне то кусок в горло не лезет от нервов. То еда куда-то проваливается, насытиться не могу.
Сам он сидит перед чашкой эспрессо.
Не пьет.
- Как и обещал, - он складывает ладони на столе, подаётся вперёд. - Свете с Галей номер свой оставил. Для всех недовольных, кто в гости заглянет. А Адам, - он хмыкает. - Не знаю. Что там у него.
- Но на учебу мне пока не надо?
- И домой тоже не стоит.
- А...- поперхнувшись газировкой, ставлю стакан на стол. Глазами провожаю знакомую фигурку в фиолетовом пальто.
Это пальто мы вместе выбирали. Сидит идеально. На контрасте длинные светлые волосы, темные очки, сапоги на каблуках отстукивают ритм.
Качаю головой.
На пары подруга, значит, не ходит - болеет. А по боулингам гуляет. И больной не выглядит, наоборот, свежая, весенняя, солнечная.
Поразительно.
А мне не отвечает, сегодня с компьютера в кабинете информатики строчила сообщения, а она игнорирует.
Хороша. А я ведь могу у нее остаться. На эти дни.
Встаю из-за стола.
Делаю шаг в сторону стойки и спотыкаюсь, забываюсь, с силой сжимаю гамбургер.
Злата подходит к мужчине. Тот сидит за стойкой, спиной к залу.
И так же галантно, как только что ухаживали за мной - тот помогает моей подруге снять пальто. Перекидывает его через руку.
Целует ее. В губы. Долго. С языком.
Высокий, статный, образец правильной осанки.
И очень взрослый.
И очень знакомый.
- Что за, - швыряю гамбургер в поднос.
- Ян, ты куда? - меня удерживают за блузку, но я уже не слышу и не вижу ничего, кроме парочки, прямо по курсу.
Вырываюсь, иду на них.
Они мило болтают. Злата отбрасывает за спину золотые кудри. Залезает на высокий табурет. Его руки на ее талии, оглаживают кофточку.
Она смеётся.
- А у нас сейчас история в разгаре, - равняюсь с голубками. - Но в институте не так весело, конечно.
Они оглядываются.
У него вытягивается лицо.
У меня сбивается дыхание.
Не ошиблась. Это он. Правда, он. С моей подругой.
- Пап, - пораженно моргаю. Глазам не верю. - Знаю. Это не то, что я подумала. Да?
Играет музыка, гремят кегли.
Злата, тихо выругавшись, отворачивается к бару. Даже не оправдывается. Не смотрит на меня.
Ничего мне не скажет?
Быть не может.
На сюр похоже.
- Ты совсем рехнулась? - хватаю ее за волосы и тяну, разворачивая к себе. - Ты вообще спятила? Ты что с ним делаешь?
Она взвизгивает. Он пытается отодрать мои руки.
- Яна, уймись, - рявкает. Встряхивает меня, поджимает губы. - Скандал не устраивай.
- Почему? - дёргаю руками, - отпусти. Это что такое? - от злости задыхаюсь. Взглядом упираюсь в светлое пятно его рубашки. От него вкусно пахнет. Я и не заметила, когда он стал так одеваться. Так следить за собой. Мы так давно не виделись. Я переехала, и отношения рухнули почти. - И сколько это продолжается? - взглядом мечусь с него на нее. - Ты поэтому ко мне в гости каждый день шлялась? Фу. Пап!
- Не ори, сказал, - у него севший голос, бледное лицо. И таким тоном он со мной не разговарил ни разу. Даже когда спорил из-за Адама. - Тихо. Закрой рот.
Боже.
Отшатываюсь назад. Налетаю на столик, роняю тарелки.
- Ш-ш-ш, иди сюда, - на плечи мне набрасывают пальто, меня обнимают. Каин или Авель. Прижимает к себе, говорит мне в ухо. - Поехали.
- Это кто? - папа смотрит поверх моей головы.
- Конь в пальто.
- Муж твой где?
- В рифму щас отвечу.
- Яна, - он шагает ко мне, ловит за руку.
- Убери его от меня, - шмыгаю за мужскую спину, надёжную и крепкую, как никогда, нуждаюсь в защите. Выглядываю, не могу остановиться. - Ты же был против! Пап! На счёт возраста! А сам. С ней. А семья?
Глотаю слова.
На нас смотрят.
Все вокруг.
Ждут продолжения шоу.
Мне душно, сжимает грудь.
Пячусь, заплетаюсь в ногах, врезаюсь в кого-то.
Мне вслед кричат. Не останавливаюсь, бегу к выходу.
❤️❤️❤️
Она несётся сломя голову между столиков. Смотрю ей вслед, поворачиваюсь к паре за стойкой.
У мужика дёргается щека.
Так понимаю отец ее.
Чудесно.
Знакомиться я не планировал. И кем мне представляться.
Здрасьте. Сын мужа вашей дочери. Брат того, кто ее вчера в кровать уложил. Все верно, я сегодня собирался сделать тоже самое. Она же нас не различает.
Да. Правильно, бить сюда.
- Я догоню, - упираюсь в его грудь и торможу его, когда он, бледный, как вампир, прёт за ней. На лице написано - мозги бедному Янчику вправить намерен. - Лучше, - киваю ему за спину, - барышню успокойте.
Девчонка с золотыми волосами трясется на табурете и громко всхлипывает.
Он оборачивается, медлит.
Не теряя времени, убираюсь. Ускоряю шаг, из бильярда к точкам питания, оттуда к эскалатору, музыка и смех, у всех ленивый вид.
Встаю на верхнюю ступеньку, замечаю тонкую фигурку, прошмыгнувшую в стеклянные двери выхода.
Куда летит, дикая?
Топаю по ступенькам. В тамбуре обдает горячим воздухом, на улице ветер ледяной, бросает в лицо снежинки.
Ставлю ладонь козырьком, оглядываю парковку.
И хмыкаю.
Фигурка в черном пальто пристроилась у серебристой тачки. И чем-то царапает капот. Воет сигналка, останавливаются прохожие.
Ох.
В рот енот.
Тороплюсь к ней, перепрыгивая островки грязного снега. Хватаю за руку.
Из ее пальцев на капот падает кольцо. Царапины на краске складываются в ругательство - сапожники обзавидуются.
Папа не обрадуется.
- Яна, тут камеры кругом, - тащу ее к машине. - Нельзя так делать.
Держу ее за воротник пальто, она не вырывается, быстро переступает ногами, еле успевает за мной.
Открываю дверь, толкаю ее в кресло.
Открываю дверь, толкаю ее в кресло.
- Сиди.
- Отстань, - она отмирает. Подошвами упирается в асфальт, не даёт себя усадить.
- Детский сад, - убираю ее пальцы с двери. Кошусь на одинокое золотое колечко на безымянном и вдруг задумываюсь - а мне это зачем?
Слишком много телодвижений.
Я один не останусь, она явно тоже.
Пересеклись, но не влипли, Купидон в этот день спал.
- Или сядь в машину, - рявкаю. - Или сама разбирайся.
- О, ну ты поможешь, конечно, - она смеётся, отбрасывает волосы с лица. - А потом трахнешь в подарок. Бонус к помощи твоей. Спасибо. Без тебя уж как-нибудь. Вали нахрен.
- Ты истеричка малолетняя, - ловлю ее за руку, удерживаю. - Папа телку завел. Бывает. Во взрослую жизнь добро пожаловать.
- Так это подруга моя.
- Бывает.
- Она ночевала у меня. Он нас в институт обеих возил, забирал, он мне денег давал ей на подарок в октябре.
- Бывает. И не такое ещё бывает.
- Издеваешься? - она поднимает бровь.
- Я тебя, детку, в курс дела ввожу, - поправляю ее воротник. - Основы жизни.
- Уроки свои прибереги для других деток, - она отмахивается.
- Ты меня не знаешь, а уже отвергаешь заочно.
Она молчит, трясется от злости.
Смотрю, как у нее ноздри раздуваются. От праведного гнева. На щеках горят красные пятна, блестят глаза.
- В тачку прыгай. Пока охрана не скрутила, - наклоняюсь, выдыхаю ей в шею. - За хулиганство.
- Нет.
- Точно?
- Пока.
Чертыхаюсь. Дура упертая. Не вопрос, до свидания.
Обхожу авто, падаю за руль.
Не успеваю включить зажигание, как открывается пассажирская дверь.
Кто-то пыхтит и плюхается на сиденье.
Поворачиваюсь.
Сидит, сложив руки на груди. Передумала. С невозмутимым видом развалилась, будто одолжение мне сделала.
Капризная какая девочка, таких только в угол ставить. Голыми.
А самому сзади. Можно без ремня, хватит члена.
Давлю улыбку.
Выезжаю с парковки.
- У меня сейчас дела, - вливаюсь в поток машин, бросаю взгляд на часы. - Заброшу тебя домой. Вечером приеду. Просто тихо посиди. Если умеешь. Поешь, поспи, телик там, не знаю.
- Те люди так уж строги, за свои бумажки на флажки порвут? - она смотрит в окно, на мелькающие дома и витрины. - Мне до сих пор ничего не сделали.
- Радоваться надо.
- Нет, ко мне ведь не приезжали в ресторан, не караулили меня в институте.
- Не добрались ещё, значит.
- Как черепашки медленно, - она поворачивается. - Они, вообще, доберутся?
У нее на лице расцветает сомнение. И где-то на изнанке доверие к людям умирает, похоже.
Сколько ей там, девятнадцать?
- Да, - лезу за сигаретами.
- Что да?
- За бумажки на флажки порвут. Если флажок не спрячется и не посидит тихонечко. Какое-то время.
- Переживаешь за флажок?
- Немного.
Катим в молчании, подъезжаем к дому. Вылавливаю ключи из кармана, провожаю ее в подъезд.
В лифте разглядываю в зеркале.
Темные волосы, стрижка каре, спереди прядки длиннее. Темные глаза, большие, лицо, как у куклы фарфоровой, красиво вылеплено.
У брата фетиш - свет не выключает никогда. Даже кровать напротив зеркала поставил.
И вчера трогал и любовался.
А сегодня, вроде как, моя очередь подоспела.
Но...
Даю ей брелок с гвоздикой и пешком сбегаю вниз по ступенькам.
Во дворе растираю снегом лицо.
Не так планировал день начать, и вообще, раскрасила она его своим присутствием, жар-птичка.
Задираю голову, смотрю на окна квартиры.
Жалюзи опущены, неизвестно чем она там занимается. Вечера дождется или сбежит, вляпается в дерьмо.
А я нянькой не нанимался.
И все таки.
Смотрю на машину.
Никаких особо-важных дел на сегодня нет. Можно устроить внеплановый выходной, отдыхать тоже надо.
Разворачиваюсь и захожу в подъезд.