«мне больше не вынести этого» • pt.1
Мне больше не вынести этого,
Ведь боль всё равно не прошла.
Всё глубже и глубже становится рана,
И это необратимо.
taehyung — stigma ©
***
Юноша в потрепанной одежде сидел на бетонном полу, согнув ноги в коленях и облокотившись спиной о пыльную стену, коридора третьего этажа жилого здания. Прислонившись к холодной поверхности, он угрюмо вслушивался в пьяную ругань отчима, доносившуюся из-за тонкой стенки. В квартире шла перепалка между отцом семейства и старшей сестрой ТэХёна.
Не смотря на кровное родство с девушкой, папаша не выбирал выражений в её адрес:
— Грёбаная сука! Ты снова все деньги пустила на своего никчемного брата?!
Подвыпивший мужчина даже и не думал сдерживать свой гнев, ведь его единственная дочь ни раз ослушивалась приказа: не тратить деньги на своего любимого сводного братца. Пусть они и были заработаны её тяжким трудом, отца девушки сей факт ни капли не волновал. Себя он считал главой семьи в полном смысле этого слова, а значит распоряжаться деньгами в ней – его привилегия. Однако, сколько бы он не лупил упрямицу, так и не смог донесли до наивного разума Сохён, насколько велика его власть над ними. Каждый раз приходилось вбивать в её голову эту мысль снова.
Девушка лет двадцати с изнеможённым выражением лица выслушивала до тошноты опостылевшие упреки. В очередной раз утихомирив свое душевное возмущение, она предприняла попытку успокоить взведенного папашу:
— Отец, вы же знаете, что скоро ему нужно будет поступать в хороший университет, а для этого, как минимум, нужны не малые средства, — под конец своего оправдания, когда ее глаза встретилась с мутным взглядом разозлённого мужчины, голос старшей Ким дрогнул.
Отец в такие моменты выглядел по-настоящему пугающим. Невыраженный упрек в словах робкой дочери не понравился главе семейства. Очередная «последняя» капля перевесила чашу его нетрезвого терпения, и, не желая церемонится с нерадивой дочерью дальше, мужчина пересек комнату в несколько шагов и грубо схватился за волосы на затылке напуганной Сохён.
Мрачно глядя в широко распахнутые от страха карие глаза, выражавшие немой ужас, Намсун нахмурился и, размахнувшись свободной рукой, ударил по девичьему лицу со всей силы. Болезненный визг изданный Сохён послужил толчком к следующему безжалостному удару. Удары сыпались до тех пор, пока разъяренный мужчина не выдохся, безразлично отбросив дочь на жёсткий пол. Та, больно упав на руку, обессиленно зашипела, почувствовав тупую боль на кончике локтя.
Осторожно поднеся к лицу пульсирующее место, девушка заметила глубокий порез, из которого сочилась кровь. Осколки, от разбитых отцом в пылу ссоры бутылок соджу, пронзили тело Сохён. Боль породила во взгляде презрение к жестокому родителю, которое тот не оставил без внимания, в отличие от стекающих красных струй. Поймав во взгляде дочери ярую ненависть, Намсун весь напрягся:
— Что за взгляд, дрянь?
Тэхён резко зажмурил глаза и поспешил прикрыть уши, когда до него вновь донеслись душераздирающие крики сестры.
Он устал от них.
Он устал от своей слабости.
Быть чужим в семье — тяжёлая ноша. А временами — непосильная, и до жути невыносимая. Однако, Тэхёну приходилось мириться с тем фактом, что он нежеланный ребёнок в этой семье. Легкомысленная мать, будучи еще молодой, изменила мужу с коллегой. Имея тирана-супруга и двухлетнюю дочь в придачу, Гаын не задумывалась о последствиях, изменяя Намсуну, а ведь он и обыденных промахов никогда никому не прощал. До последнего скрывая настоящего отца мальчика, женщина благополучно водила за нос мужа на протяжении восьми лет. Однако, к его девятилетию быт допек её окончательно, и, не долго думая, дважды мать бросила семью и уехала заграницу все с тем же любовником. Оставив сына с человеком, который ни раз сомневался в своем родстве с мальчиком. Спустя месяц Намсун установил, что Тэхён ему не родной, а ведь отсутствие сходства сына с собой всегда наводила на него тень сомнения. Буквально каждая черточка утонченного мальчишеского лица кричала, что не имеет ничего общего с грубыми и неотесанными чертами своего родителя. Испытывая огромную ненависть к бывшей жене-изменщице, мужчина стал часто выпивать и, находясь в невменяемом состоянии, выплёскивать копившуюся злобу на беззащитного, девятилетнего ребёнка, которого ненавидел не меньше, чем его биологических родителей. Мальчик долго недоумевал, отчего когда-то спокойный отец словно обезумел, жестоко избивая его, ругая и унижая при всех. И только старшая сестра, Сохён, приходила к нему на выручку, с трудом оттаскивая разбушевавшегося отца от напуганного и побитого брата. С тех пор, Тэхён стал считать себя виноватым во внезапном уходе матери, и неудержимой озлобленности отца. Сестра же его успокаивала, настойчиво переубеждая. Причину столь непонятных изменений в поведении родителей, та объясняла весьма просто: они взрослые, а им свойственно иметь проблемы, которые детям не понять. И мальчик, по-детской наивности, верил в утешающие слова Сохён, пока однажды и эта пелена не сошла с детских глаз, уступая место суровой реальности. Как-то раз, находясь в приподнятом духе от высокой оценки своих стараний учителями, десятилетний Тэ возвращался домой после школы. Крепко держа в руках табель успеваемости, предназначенный для демонстрации отцу, и, с надеждой услышать похвалу в свой адрес школьник, улыбаясь в предвкушении, поднялся на третий этаж жилого блока. Однако, преодолев длинный коридор, мальчик так и застыл на пороге своей квартиры. Из настежь распахнутой двери он увидел, как отец, схватив сестру за волосы, волок Сохён к двери, выталкивая из дома, браня на чем свет стоит и угрожая расправой за защиту сына своей никчемной мамаши. В тот момент Тэхён, с трудом придя в себя от шокирующей картины, бросил драгоценный листок на пыльный пол и с остервенением набросился на мужчину, пытаясь спасти сестру. Еще пуще взбешенный Намсун в секунду откинул ребенка на бетонный пол и принялся пинать ногой в бок. Избитая Сохён, еле взяв себя в руки, поспешила на помощь к младшему брату, укрывая его своим хрупким телом и получая неслабые удары вместо него. С тех пор, отчим стал регулярно избивать не только чужого сына, но и родную дочь, которую считал копией грязной мамаши. До этого ни раз задумывавшийся о побеге от жестокого тирана Тэхён свыкся с подобным течением своей жизни, осознав как сложно будет остаться одной его единственному любимому человеку – старшей сестре. Однако, и примириться окончательно со всем этим он не мог, поэтому упрашивал сестру пойти вместе с ним в полицейский участок, и написать заявление на отчима. Но в упрямом сердце старшей же не угасала надежда, в которую она, со свойственной ей мягкостью, пыталась убедить и брата: отец скоро исправится. Стоит только подождать немного, и всё наладится. Он осознает свои ошибки.
Однако, мучила ли совесть проклятого отчима? Отнюдь. А может он хоть раз извинился за свое поведение с детьми? Да ни разу!
А сколько раз Тэхён, не выдерживая более слёз сестры, вмешивался в разборки с ним? Бесчисленно. Вот только что мог сделать хилый паренёк против мужлана, некогда 10 лет выступавшего на арене профессиональных борцов? Верно. Ровным счётом - ничего. Даже один его не самый сильный удар одним зимним вечером послужил причиной того, что Тэхён две недели провалялся в больнице с сотрясением мозга – сестра потратила на его лечение все свои сбережения, заработанные непосильным трудом. После того случая парень ещё больше замкнулся в себе, а отчаянные попытки Сохён утешить лишь больше раздражали его, напоминая о собственной никчёмности. Это он должен её защищать, а не наоборот. Но почему всё выходило совсем не так, как он хотел?
Натянув на голову чёрный капюшон от толстовки, торчавший из-под кожаной куртки, Тэхён поднялся с грязного пола. Напоследок оглядев ненавистную дверь, ведущую в его личный ад, он сплюнул на грязный коврик от накопившийся злобы. Злобы на всех. Но в первую очередь, конечно же, на себя - за свою жалкую слабость.
***
«Что изменится, если меня больше не будет в её жизни? Ей станет легче? Он перестанет орать на неё без причины? Не будет избивать? Может, действительно, всё дело только во мне? Стоит мне исчезнуть, и тогда всё наладится?»
Медленно шагая по безлюдному мосту, я водил холодными пальцами по колючему забору и мрачно размышлял о своей значимости в жизни старшей сестре. Кому я нужен? Смысл такому, как я, жить? Я пуст. Во мне нет света, один лишь мрак. Для своего возраста я настолько осушен, что кажется, словно я прожил за эти восемнадцать лет все восемь десятков. В чем смысл влачить такую никчёмную жизнь?
С этими угнетающими мыслями, я остановился возле невысоких перил, глядя на такую же мрачную, как и я, реку. Вода словно манила меня к себе. Зазывала. Холодная, глубокая и одинокая. Мы ведь похожи в этом с ней! Не это ли знак свыше? Сколько раз я проходил здесь с этими мыслями? Разве, такое может быть простой случайностью? Нет, это знак. Явный знак.
Обреченно прикрыв глаза, я вдруг живо вообразил себе лицо сестры в момент, когда она узнает от чужих людей, что её любимый братишка бессовестно променял совместную, пусть и страдальческую, но все же жизнь с ней, на гниение в реке. Да уж. Будет еще одной проблемой больше на её голову из-за него. Но на сей раз, хоть последний. Горько усмехнувшись себе под нос от циничных мыслей, я неохотно разомкнул глаза. Осеннее солнце уже как полчаса село. Город впал в вечернюю эйфорию. Развеселившиеся подростки проводили своё свободное время от души отрываясь. Как нормальные люди. В отличии от меня, конечно. От нормальности во мне, ровным счётом, ничего. По крайней мере, так многие мне говорят. «Ненормальный придурок!» — вот что мне приходилось слышать в свой адрес, когда я посещал ненавистную школу. Да, так оно и есть. Я ненормальный. Чокнутый. Но, так ведь проще жить? Презрительно хмыкнув напоследок, я настроился уже было на отчаянный шаг, как вдруг, кто-то сзади больно ударил меня кулаком по затылку.
— Какого хрена? — вырвалось у меня. Схватившись за гудящее место, я резко обернулся назад, дабы взглянуть на сумасшедшего, что посмел поднять на меня руку, но увидев перед собой безэмоциональное лицо знакомой сверстницы, оторопел.
— Смерть – не лучший выход, — произнося эти слова, девушка выглядела абсолютно равнодушной.
Нахмурив брови, я с недоумением уставился на чудаковатую девицу. С каких пор она стала такой разговорчивой? Пуще того со мной!
Мы жили на разных этажах одного жилого блока. Я мало чего знал об этой девчонке. Ну, в общем-то только то, что она переехала в наш неблагополучный район года три назад, посещала ту же школу, что и я, но учились мы в параллельных классах. Да, и этого бы я никогда не узнал, если бы не болтливость Сохён, общающейся с её сводным братом. Даже в школе мы не часто сталкивались, об общении и речи не шло. По правде говоря, практически ни с кем из школьных товарищей я не поддерживал отношения. Я не нуждался в их лицемерных улыбках, за моей спиной превращающихся в гадкий оскал. И эта соседская девчонка никогда меня не интересовала. Вся моя жизнь противилась установлению дружеских связей со сверстниками и проведению беззаботного времени в их компании. Поэтому не боясь задеть её чувства, я холодно ответил:
— Это не твоё дело.
Её реакция на мои слова оказалась неожиданной. Странно заглянув мне в глаза и больше не обронив ни слова, девушка развернулась ко мне спиной и зашагала прочь по мосту.
— И что это было? — обратился я к пустоте, глядя ей в след.
Понятия не имею, с чего вдруг она решила со мной заговорить, пред этим неслабо ударив по голове, но одно я осознал точно: она всё же сумела помешать мне совершить большую глупость. С сомнением окинув взором водную гладь, я почувствовал, как по коже пробежались мурашки. Теперь река показалась мне совсем другой — отталкивающей. Тонуть в ней как-то расхотелось.
— Парень, да ты точно ненормальный, — тихо пробубнил я себе под нос.
Желудок протяжно заурчал, напоминая, что моему организму требуется чертова еда, на которую мне вечно не хватает денег. Шмыгнув носом, я решил пойти в супермаркет неподалеку, где утолить голод было чуточку реальнее с той суммой, что находилась в переднем кармане моих старых джинс.
***
— Сынок! Как я рад тебя видеть! Где ты пропадал? Чимин, как только заходит сюда, первым делом спрашивает о тебе!
Мужчина средних лет, выйдя из-за прилавка супермаркета, с добродушной улыбкой на светлом лице, приблизился к смущенному Тэхёну. Ему всегда было неловко, что отец его друга детства относился к нему куда добрее, чем отчим, растивший с первых дней жизни.
— Дяденька, а можно мне вашего фирменного рамёна? — по-детски милая улыбка парня могла в момент смягчить любое сердце. За исключением отчима, конечно. Тот терпеть не мог, когда Тэхён улыбался. В такие моменты сильнее давали знать о себе гены биологического отца.
— Ты ещё спрашиваешь, малец? — мужчина заботливо потрепал парнишку по голове. — Садись, я сейчас по-быстрому всё приготовлю.
Поблагодарив господина Пака за искреннюю доброту, Ким уселся за своё привычное место, возле окна. Здесь он чувствовал себя, как дома. И только в этом небольшом помещении к нему относились, как к родному ребенку. Семья Чимина грела любовью так, как никогда не согревала своя.
С жизнерадостным мальчишкой Ким познакомился ещё в младшей школе. Тогда Тэхён был напуганным, неуверенным и замкнутым ребёнком, который с сомнением относился ко всем незнакомцам. Мало кто из одноклассников хотел делить с ним одну парту. Однако, новенький, щекастый паренек, с улыбчивыми глазами, решительно уселся на место именно рядом с ним. Протянув ровеснику свою маленькую ладошку, Чимин не переставал улыбаться своему соседу ни на минуту. Тэхён в ответ неуверенно протянул свою ладонь, а новоиспеченный одноклассник сразу ухватился за неё двумя руками и радостно затряс. Впервые за долгое время несчастный ребенок смог искренни улыбнуться кому-то в ответ. С того дня они стали неразлучными друзьями. О домашних проблемах своего друга Чимин узнал случайно, заметив следы побоев на теле в раздевалке после физкультуры. Сначала Ким пытался уклониться от прямого вопроса. Однако, друг настаивал на прямом и честном ответе, заставив его рассказать о проблемах с отцом. Чимин был ошеломлён открывшейся правдой. Он многое понял о поведении Тэхёна в тот момент. А вот помочь он ему никак не мог. Тэхён не позволял. Считая, что никто не вправе вмешиваться в его семейные дела. Сколько бы обеспокоенный Чимин не переубеждал его, мальчик был непреклонен. Теперь же, спустя немало лет их крепкой дружбы, Тэхён ловил себя на мысли, что завидовал дружной атмосфере, царившей, в семействе друга. Парню казалось, что теплоту их отношений можно пощупать руками, настолько они любили друг друга. О таком он и мечтать не мог. Его «семью» со старшей сестрой и отчимом-тираном язык не поворачивался назвать даже просто полноценной. Вновь вспомнив о своих проблемах, Ким решил отвлечься, походив между прилавками магазина.
Приблизившись к небольшой полке с журналами, парень взял в руки новый выпуск о гонщиках, с жадностью снимая прозрачную упаковку. Он открыл глянец на странице, где обычно размещались итоги заездов, и забегал глазами по списку с именами победителей в надежде отыскать среди них свое. Однако, шатену оставалось лишь разочаровано выдохнуть. На что он надеялся? Разве такой как он, может выиграть приз - мотоцикл Yamaha последней модели? Это же просто смешно. Неудачники, подобные ему, должны были давно свыкнуться с мыслю, что победы отведены любимцам судьбы.
— Кретин! Неужели твоя надежда ещё не умерла? — злобно бубня себе под нос, Тэхён засунул журнал обратно в упаковку и положил на место. Развернувшись хотел вернуться на свое место у окна, когда на пути встретил преграду, в виде девушки, стоявшей позади него все это время. — Снова ты? — парень удивился, увидев перед собой ту самую соседку, с которой недавно пересёкся на мосту. — Ты преследуешь меня? — он слегка склонил голову, выжидающе глядя в её красивое, но бесстрастное лицо.
— Значит, ты всё-таки решил не умирать столь жалким способом? — равнодушный тон, которым был задан вопрос, поразил Тэхёна. Он и вообразить себе не мог, насколько же она хладнокровна. Не было возможности узнать. Да и желания, в общем-то. Похоже, он уступает ей в звание «человека которому на всё плевать». Ким, неловко хмыкнув, лениво приблизился к девушке и остановился на расстоянии вытянутой руки.
— А ты не слишком многого себе позволяешь? Мы с тобой даже не в тех отношениях, когда можно так просто задавать подобные вопросы, — привыкший к нападкам в свой адрес, реагирующий на каждую грубость достойным спокойствием, Тэхён с интересом рассматривал пустоту таившуюся во взгляде девушки.
— Не нужно состоять в особых отношениях, чтоб поинтересоваться у человека, который страдает от мыслей о суициде, о том, что его гложет, — проникновенно парировала соседка, вызывая в молодом человеке дрожь.
— Тебя так заботят мои мысли? — Ким никак не мог понять, что эта чудачка от него хочет. Затяжное молчание в ответ никак не прояснило ситуацию, кажется, ожидать ответа особы напротив было бессмысленно. — Всё с тобой ясно, — больше не церемонясь, отмахнулся от неё шатен, спокойно обойдя «собеседницу», и прошёл на своё место, где его уже ждала заваренная лапша быстрого приготовления.
Быстро облизав высохшие губы и предвкушая удовольствие от трапезы, Ким почувствовал, что его желудок больше не может терпеть. Не теряя времени он присел на пластмассовый стул и взял в руки деревянные палочки, предварительно их разломив, после чего тщательно перемешал лапшу и, обдувая, поднес её ко рту.
— Приятного аппетита, неудачник, — иронично посмотрев на лапшу, Тэхён засунул её в рот. — Видать, помру я не от голода, — снова набив рот, он продолжил размышления в слух: — А жаль, ведь этот вариант такой легкий.
Тэхён знал, насколько жалким делают его мысли о смерти. Раньше, он бы посчитал позором думать о столь никчемных способах выхода из тяжелых ситуаций, но теперь все эти мысли не значили ровным счетом ничего по сравнению с мучениями, что причиняли ему горькие слёзы сестры.
Он жалкий? Верно.
Тэхён давно потерял веру в себя. Внутри что-то ломалось каждый раз, когда он становился свидетелем её избиений пьяным отцом. Как-то, не выдержав угнетающего зрелища, он выскочил из удушающей комнатушки и сломя голову выбежал на задний двор. Там, скорчившегося над землёй, его мучительно рвало. Пелена слёз, что застилала глаза, и жгучая боли в области желудка медленно переросли в отчаянный рёв.
Он слабый? Он именно такой.
Поглощая тёплую еду, мальчику стало совестно. Он снова бросил сестру одну, терпеть ужасные побои. Из-за него. Сохён сильная. Намного сильнее Тэхёна. Она не сломилась под напором тирана, так почему же он не может дать отпор отчиму? Разве безразличие решит их проблемы?
— Вкусно? — внезапный вопрос, прозвучавший над самым ухом, вырвал парня из воспоминаний и непроизвольно напугал настолько, что Ким закашлялся непрожеванной до конца едой.
— Кхе-кхе, — громко кашляя, шатен поднял вопросительный взгляд на потревожившую его девушку, застывшую над ним.
— Держи, — она лениво протянула ему полную бутылку воды.
— Кхе, убери, кхе, — Тэхён, всё ещё хрипло кашляя, грубо оттолкнул руку девушки, сильно стуча кулаком в грудь и пытаясь унять кашель.
— Хочешь задохнуться и помереть? — девушка неспешно открутила крышку прозрачной бутылки. — Ну, как пожелаешь, — равнодушно пожимая плечами, она поднеся бутылку к губам и сделала небольшой глоток, при этом, не сводя глаз с озадаченного парня.
— Ты это сейчас серьёзно? — от поведения чудачки першение в горле мигом унялось. Окончательно оправившись, Тэхён с нотками нескрываемого раздражения в голосе поинтересовался у вынужденной собеседницы: — Слушай, а какого чёрта ты ко мне пристала вообще?
— Меня привлёк твой жалкий вид, — спокойно закрутила крышку бутылки она. — Ты ведь хотел спрыгнуть с моста. Почему? — поставив слегка початый сосуд на столик парня, девушка бесцеремонно занялась его допросом.
— Кто ты такая, чтобы вмешиваться в мою жизнь? — Тэхён, отодвинув тарелку с едой подальше от края, поднялся со стула, угрожающе надвинувшись на любопытную девицу. — Я терпеть не могу тех, кто наглым образом суют свой нос в чужие дела, — по мере диалога зрачки Кима все больше темнели. По своей натуре он был спокойным, не любил споры и конфликты, однако, когда кто-то пытался влезть на его «территорию», он менялся. Становился грубым, резким и не терпящим никакого любопытства человеком.
— Звучит неубедительно, — ни единый мускул на лице девушки не дёрнулся. — Как банальное пустозвонство, знаешь? — казалось, она специально его провоцирует.
— Лучше бы тебе сейчас сваливать отсюда, пока я ещё отношу тебя к слабому полу и сдерживаю себя, — Ким демонстративно скинул со стола бутылку с водой.
Звук удара пластмассы о кафель неприятно отозвался в ушах. Девушка со слоновьим спокойствием отреагировала на этот детский поступок и нагнулась, поднимая бутылку. Последний раз посмотрев прямо в его раздраженное лицо, без всякого выражение произнесла:
— Быть слабым и помереть, или взять себя в руки и выжить - наш собственный выбор, — вернув бутылку на стол и больше не удостоив помрачневшего от её слов парня, соседка покинула супермаркет.
— Да что ты знаешь, глупая, — пялясь на только что закрывшуюся за ней дверь, обречённо выдохнул шатен. — Иногда, выбора просто нет, — ещё немного поглядев в том направлении, Тэхён начал убирать со стола успевшую остыть лапшу, которой он так и не смог унять голод.
***
Пиная очередной камень на пути, я шёл по тёмному переулку, ведущему прямиком в мой район. Честно говоря, совсем не хотелось возвращаться домой, где меня ожидал разъяренный отчим и заплаканная сестра. Но, разве, у меня есть выбор? Вряд ли. Кроме варианта ночевки на улице, как последний бомж. Но в такое время года? Хотя, может, это не так уж и сложно.
Еще разок пнув небольшой камешек, я вдруг услышал отдалённый женский крик, доносящийся из подворотни, когда-то прозванной в моем районе «углом извращенцев». Обычно, всякие отбросы зажимали там малолеток, да и любых других пришедшихся им по вкусу женщин, которых только могли туда затащить. И как бы случаи из этой подворотни не сигнализировали женщинам, что вечерами мимо опасно ходить, желающих рискнуть собой и своей половой неприкосновенностью меньше не становилось. Однако, какое мне дело до тех, над кем там насильничают? Разве меня это касается? Разумеется - нет. Делать мне больше нечего, как спасать очередную дуру, вляпавшуюся в историю по своей же глупости.
Приближаясь к месту, откуда все отчетливее доносились крики, попавшей в беду, я притворился глухим и прибавил шагу. Наклонив голову ниже и глядя только себе под ноги, я молча шёл вперёд, надеясь пройти незамеченным, когда до меня донесся грубый мужской голос:
— Сука! Замолкни! Я ведь предупреждал, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! – за этими угрозами послышался звук глухого удара. Видимо, там в этот момент велась неравная борьба. И я, старавшийся унести оттуда ноги поскорее, уже готовился преодолеть расстояние между стенами зданий, пока, внезапно выбежавшая из-за угла, девушка резко не влетела лицом в мою грудь, заставляя остановиться.
— Чёрт! — я выругался, поняв, что незамеченным уже не остаться. Девушка в свою очередь подняла на меня свои растерянные глаза, заставляя меня с ещё большим отчаянием завопить. — Опять ты?! — в голове не укладывалось, что это была все та же странная соседка. Мы с ней сегодня слишком уж часто пересекаемся. — Ну почему мне так не везёт, а? — я раздраженно отодвинул её от себя.
Девушка выглядела взбудораженной и не на шутку встревоженной. На миг мне показалась, что в её взгляде мелькнула немая мольба. Однако, я не успел ничего толком сообразить, когда следом за ней показался высокий парень, явно превосходивший меня не только росте, но и в возрасте. Приглядевшись, я узнал в нём знакомого своей Сохён. Он же по совместительству являлся сводным братом этой девчонки.
— Слышь, сопляк, — он нахально обратился ко мне, при этом рывком прижимая к себе настигнутую, но не оставившую попыток сопротивления жертву. — Проваливай, пока я тебе кости не переломал! — переведя свой надменный взгляд на девушку вновь угадившую в его тески, сосед ладонью зажал сводной сестре рот, а губами приблизился к нежному уху. — Сегодня ты отдашься мне, дрянь, или я изуродую твоё миленькое личико.
Меня аж передёрнуло от этих слов, произнесённых с омерзительным придыханием буквально в шаге от меня. Невольно переведя взгляд на чудачку, я тот час пожалел об этом. Она выглядела такой напуганной и беззащитной, что мне стало не по себе.
— Ты всё ещё здесь, урод? Топай отсюда, давай! — грубо толкнув меня в плечо, ублюдок потащил девчонку назад в переулок.
— Отпусти! — она отчаянно рвалась из его цепких рук.
Чёрт!
Нет, парень, не обращай внимание. Это не твоё дело. Иди куда шёл.
С такими мыслями в голове, я тупо пялился на удаляющиеся от меня фигуры – насильника и жертвы, не прекращающей попыток освободиться из цепкой хватки брата.
Мгновение, и она всё-таки сделала это.
Да, чёрт бы тебя побрал, ненормальная! — молниеносно пронеслось в голове, когда я взволнованно наблюдал за её стремительным приближением ко мне. И я, дождавшись момента, когда ей оставалось совсем чуть-чуть до меня, резко подался вперёд и схватил удивленную соседку за руку, потянув её бежать вслед за мной.
Мы отчаянно уносили ноги подальше от взбешённого парня, разразившегося отборной бранью нам в след. Благо, бегать я умел хорошо, поэтому, волоча за собой эту чудачку, рванул в одно место, куда этот тип никогда бы не додумался свернуть.